Перевод на русский —
Толокин Сергей aka Siberian Troll
Siberian-Troll@yandex.ru

Перевод закончен: 02.11.04
Исправления внесены: 24.06.05

ДИТЯ СУДЬБЫ

Глава 3:
Новая жизнь, новое имя

(Getting Out Stains With Soap) ^{сноска #1}

Прямо перед вратами деревни Джокецузоку черноволосая девочка с косичкой вызвала обеих амазонок-стражей на поединок. Как только она заявила, что является воительницей из Японии, желающей присоединиться к ним, они со смехом отказали ей. Но как только она продемонстрировала им некоторые ката среднего уровня Школы Боевых Искусств Непрерывной Адаптации, одна из них предложила проводить ее к деревенской старейшине.

Пожилая женщина по имени Дезодорант клевала носом, пока Ранма рассказывала ей историю своей жизни. Похоже было на то, что годы ее не пощадили и в возрасте своем она уже наверняка перевалила за сотню, но двигалась она по-прежнему с грацией истинной воительницы. Как только Ранма закончила свою историю, глаза старейшины резко раскрылись, и она впилась взглядом в маленькую девушку.

— Что же, девонька, — начала она, — Что-то с трудом мне верится во все то, что ты мне рассказала. В конце концов. Разве может быть и от проклятых источников хоть какой-то там толк? Они ж таки проклятые. Не могла бы ты доказать нам свои слова?

Недовольно ворча, что-то под нос, Ранма неохотно согласилась. В конце концов, если она рассчитывает на помощь этих людей, то ей стоит показать им все, ничего не умалчивая. Помимо всего прочего, это также будет и справедливо, и устранит все дальнейшие недоразумения, которое могут возникнуть между ними в дальнейшем, если Ранма останется жить у них. Как только Ранма недовольно кивнула, Дезодорант вынула из пустоты кипящий чайник, выплеснув прямо на нее всю кипящую воду. Как только Ранма перестал трястись от боли, обрушившейся на него и клубы пара рассеялись, настала очередь содрогаться и для старейшины.

— Да, — признала она, — ты рассказывал нам правду, но для настоящего воина ты слишком беспечен, поскольку не ожидал от меня нападения.

Зарычав, Ранма взорвался.

— Слышь ты, бабуля! Я мастер Школы Боевых Искусств Непрерывной Адаптации Тендо. И тот день, когда я начну опасаться таких сушеных мумий как ты, станет днем моего возвращения в начальные классы Школы.

— Ты бросаешь мне вызов! Превосходно. Нападай на меня, юный ронин.

— Пфе! Я не нападаю на старушек!

И стоило этим словам вылететь из его рта, как Дезодорант метнулась к нему, занося посох в ударе. Ранма выпрыгнул из тента, кувыркаясь назад до тех пор, пока не сумел восстановиться. Встав на ноги, он обнаружил, что вся деревня собралась посмотреть на их бой. Сразу он не понял, каким образом они ухитрились собраться столь быстро, но потом сообразил, что стражи наверняка уже предупредили всех, кто оказался поблизости. Те рассказали своим подругам, те своим, и так далее. Но вместо боя маленькой девочки с пожилой бабушкой теперь им придется увидать, как зрелый мужчина на пике своей боевой формы вытрет пол их старейшиной.

Дезодорант выступила из дома, принимая боевую стойку невдалеке от него. Ранма тоже принял стойку, пока Матриарх объясняла остальным жителям деревни, что во вмешательстве нет нужды. Все это являлось лишь очередной тренировкой. Бой останавливается при потере сознания одной из сторон, или в случае запроса пощады. И затем она взмыла вверх.

Для любого другого это было бы обычным прыжком, но для старушки это являлось несомненным чудом. Моментально она достигла Ранмы, засыпая его градом ударов. Сперва он лишь уклонялся и блокировал их, но затем, когда она увеличила темп, он начал осознавать, что ведя бой в том же ключе может и проиграть. Уклоняясь в стороны, он заработал своими кулаками.

Невероятно, но старушка ухитрилась блокировать их, продолжая бить в ответ, и поскольку он уже не мог блокировать их все, часть из них прорвалась к нему. Настало время менять тактику. Ранма поменял стиль, принявшись за приемы, требующие большей силы. Он прыгал туда и сюда, и бил, бил и бил в Матриарха, вынуждая ее тщательнее отслеживать его движения, если уж она не хочет проиграть.

Он нанес уже два приличных удара, когда руки пожилой женщины размылись в воздухе. В мановение ока он получил пару дюжин ударов, и отлетел прочь, угодив в бочку, наполненную водой. Кашляя и отплевываясь, Ранма-чан вылетела из бочки. И несмотря на то, что теперь она была меньше и слабее, она была еще и быстрее, и меньше, представляя собой меньшую мишень.

Туда и сюда носились они по площадке. Теперь Ранма была настороже, зная об ее скоростных атаках, и моментально отпрыгивала в сторону, стоило старушке вновь приняться за них. Десять минут спустя все ее тело был покрыто синяками, а сама она ухитрилась лишь несколько раз задеть Главу Амазонок. Старушка заодно как-то ухитрилась нанести и три удара по акупунктурным точкам. Она уже восстановила контроль над левой рукой, но предположительно ослабляющий болевой удар едва не прикончил ее. Она медленно начала терять сознание, двигаясь как в тумане, а Амазонка в это время использовала ее в качестве груши для битья.

Игнорируя боль, Ранма сфокусировала всю свою энергию, взмывая вверх. Бой в воздухе был специальностью Школы Непрерывной Адаптации, и если старушка желала с нею в этом посоревноваться, ее ждала пара сюрпризов. И поскольку Амазонка та и не присоединилась к ней, Ранма принялась сама бить по своим точкам нажатия. Судя по всему, старушка знала кое-что, что ей было неизвестно, поскольку эффект болевого удара до конца так и не ушел.

Когда Ранма приземлилась, то чуточку помедлила, прежде чем снова устремиться в бой. Все окружающие были явно изумлены ее прыжком, в особенности старушка. Следующие тридцать секунд она лишь отбивала удары и кружила вокруг Ранмы. И затем, когда Дезодорант наконец приблизилась к Ранме на дистанцию приличного удара, она выдала свою атаку. И в следующий момент Ранма обнаружила себя летящей в воздухе, захваченной ревущим и ярящимся смерчем.

Потрепанная обломками и избитая ударами ветра, Ранма пала оземь. Уставившись на старушку, она с трудом встала на одно колено. Вид того, как Ранма пошевелилась, едва не заставил упасть саму Дезодорант. Она ударила по ее точкам нажатия, прибегла к Каштанам на Огне, и теперь она еще и пережила Волну Взмывающего Дракона! И все еще парень, обращающийся в девочку пытался сражаться.

Ранма едва-едва могла двигаться, но все равно продолжала ползти вперед. Уже три десятка лет она не проигрывала ни одного боя. Пощада или потеря сознания — и быть такого не может, чтобы она просила пощады. И в этот раз, когда старушка принялась за свой скоростной трюк Ранма уклоняться не стала.

Веки Ранмы задрожали, открывая взгляду потолок маленькой хижины. Черт. Черт. Черт два раза сразу. Побит какой-то старушкой. Он был рад тому, что его старикан давно уже был мертв, сегодняшние события наложили бы несмываемое пятно на имя Тендо. Что теперь будут говорить об их школе, после такого? Кто теперь захочет изучать Искусство Непрерывной Адаптации? Ее мастер ныне проводит большую часть времени в теле двенадцатилетней девочки, но даже тогда, когда он был взрослым мужчиной, его победила сморщенная старушка!

Перекатившись на бок, Ранма увидала Дезодорант, сидевшую в кресле невдалеке от нее. Ранма была рада увидать ее в бинтах и повязках, с одной рукой на перевязи. Она чувствовала как при этом зрелище ее принялась глодать вина, но, по сравнению с тем, как она сама себя чувствовала, было все-таки приятно осознавать что не все ее усилия пропали даром. Напрягая все силы, Ранма встала на ноги, и с трудом стоя низко поклонилась сидящей Матриарху. — Госпожа, прошу простить меня за мою самонадеянность.

Дезодорант тихо хихикнула, — Девочка, в этой деревне не будет и двух женщин, что могли бы продержаться против меня столько же, сколько и ты, и в отличие от тебя, они знают каждый из приемов, что я использовала. Амазонки Джокецузоку обладают 2700-летним опытом битв, и я являюсь хранителем этого опыта. Если бы я проиграла бой, это опозорило бы нашу деревню. Но твои действия заставили нас осознать ценность окружающего нас мира. Я уже обсудила этот вопрос со старейшинами нашей деревни, и они с удовольствием предлагают тебе остаться и передать нам твои знания.

Глаза девочки превратились в две узкие щели, пока она обдумывала это предложение. — Госпожа, ваше предложение невероятно щедро, но от моих попыток обучения кого-либо будет мало толку. Если я стану превращаться в мужчину перед каждым занятием, то могу серьезно пострадать от такого количества почти кипящей воды. А если нет, то кто станет брать уроки у двенадцатилетней девочки?

— Они будут брать уроки у двенадцатилетней девочки по трем причинам: первое, все они видели, как сражается эта девочка. Они знают, что эта девочка победит не задумываясь их всех разом. И второе — это деревня амазонок. Они предпочтут скорее брать уроки у девочки, чем у мужчины. С чего это им волноваться о том, что ты молодо выглядишь? Судишь ли ты меня по моему виду? Надеюсь, что нет, поскольку опыт прожитых лет — мой союзник. И довольно мощный союзник, должна добавить. Когда тебе исполнится сотня лет, будешь ли ты выглядеть лучше?

Когда они наконец прекратили хихикать, Ранма притихла, — Вообще-то, да. И в сто лет я буду выглядеть точно так же, как и сейчас. Госпожа, мне не повезло упасть в источник утонувшей ЮНОЙ девушки. Именно поэтому я здесь — найти способ излечения от моего проклятья.

Дезодорант печально покачала головой, — Какое бремя в столь юном возрасте. Приношу вам мои глубочайшие соболезнования, мой юный друг. Способа излечения нет. За все то время, что я живу здесь, и за 2700 лет истории амазонок мы никогда не слышали об способе излечения этого. Все, что мы можем предложить тебе, так это место, где тебя примут таким, как ты есть. Место, где твой таланты не пропадут зря, и где в основу общества положена приязнь, верность и помощь женщин друг другу. Предлагаю тебе равный обмен  — ты остаешься у нас учить, и мы, в свою очередь, найдем чему научить тебя.

Данную информацию требовалось обдумать. Это была ближайшая деревня к Долине Проклятых Тренировочных Источников, и они не знали способа излечения. Но мир... мир штука большая, и где-нибудь наверняка найдется магия, достаточно мощная для того, чтобы излечить его. Он не мог, не желал, и никогда не прекратит поиски.  — Госпожа, ваше предложение является честью для меня. И я ставлю лишь одно условие, как только я научу вас всему, что я знаю, я смогу уйти отсюда в любой момент. И хотя пока я остаюсь здесь учить и учиться, однажды отправлюсь на поиски способ излечения — не только для себя, но для всех тех, кто тоже получил проклятье.

— Ха! А ты умен! Не стал слепо соглашаться на все. Я принимаю наше соглашение с твоею поправкой. И поскольку ты ныне становишься учителем Искусства, я прошу тебя воздержаться от раскрытия наших секретных приемов другим племенам Китая или тем, кто может чем-либо повредить нам.

Она согласилась, и Дезодорант вернула ее в постель, настаивая на том, что она пока еще не оправилась и ей требуется отдыхать. Ранма волне могла и отдохнуть пару дней, прежде чем начнется их обмен знаниями. Дезодорант уже подошла к двери, когда Ранма заговорила вновь, остановив ее.

— Госпожа, вы сказали мне, что есть три причины, по которым они будут у меня учиться, и назвали две. Какова же третья?

Дезодорант вновь захихикала, выходя в дверь. Оглянувшись, она одарила свою новую ученицу улыбкой, — Ха! Я говорила, что ты умен! Третьей причиной этого является то, что я им просто прикажу! ХА ХА ХА ХА ХА!

* * *

На протяжении следующих нескольких недель Ранма обнаружила себя принятой членами племени. Амазонки за все эти годы приняли в свои ряды довольно много посторонних, и традиция открытости была краеугольным камнем деревни с самого ее основания. Несмотря на то, что ей каждый день приходилось демонстрировать свое мастерство, Ранма постепенно осознала, что в первый раз, за все то время, что прошло со дня смерти Аканэ, она чувствует себя дома.

Через два месяца после его прошлого появления Ранма вновь изменилась в мужчину. Он пребывал в этой форме уже почти двадцать минут, когда толпа разъяренных женщин вызвала его разом. Уверяя их в отсутствии каких-либо нечестивых замыслов, он прогнал их на большой скорости через всю деревню, устроив игру в догоняшки. Обретение вновь превосходно развитых мускулов было столь радующим, что Ранма пожалел о том, что ему все же придется меняться. Поиграв с ними примерно час, он запрыгнул на самый верх огромной бочки с водой, и встал на краях, широко расставив ноги.

Увидав свою добычу загнанной в угол, женщины окружили его, принявшись смыкать свое кольцо. Взглянув поверх голов, Ранма приметил стоявшую невдалеке Дезодорант. Улыбнувшись, и помахав ей, Ранма сомкнул ноги, и рухнул в нагретую солнцем воду. И едва обитательницы деревни ринулись к бочке, из воды вынырнула знакомая голова Ранмы-чан, одарив их милейшей из всех возможных улыбок.  — Я же говорила вам, что могу это.

Последующая потасовка была ничуть не менее забавной, ничего такого серьезного, но вполне достаточно для появления причины не выкидывать более такие выходки. Ранма особо и не возражала, и в конце драка переросла в веселье, плескание водой друг в друга и громкий смех. Наличие нескольких сотен сестер способно изгнать угнездившееся одиночество из сердца кого угодно.

Этой ночью Ранма осознала вновь, насколько сильно тоскует по Аканэ, и проплакала всю ночь.

* * *

Была уже зима, когда между Мусками и Джокецузоку вновь вспыхнула война. Зима была суровой, и вожди Мусков сочли, что выживать без своих вековечных врагинь будет гораздо проще. Жители деревень сцепились друг с другом, а мощные бойцы с обеих сторон вели свою собственную войну, так, как лишь одни они могли...

К тому времени, как зима окончилась, явный победитель так и не обозначился, и десятки людей с обеих сторон уже были мертвы. Дезодорант пала в бою, и наследовала ей Лайнимент. Ранма принялась собирать свою собственную коллекцию трофеев в кладовке под домом. За каждого воина-Муска, побежденного ею, она получала половину всего того золота или драгоценностей, что находили на нем. Иногда, после кровопролитных сражений, Ранма спускалась в кладовку, рассматривая трофеи. Всю свою жизнь она была учителем, и сражалась лишь для защиты своей семьи. Теперь ее семья была больше, и она сражалась за их будущее, а также за все, данное ей ими^{сноска #2}.

* * *

В начале весны все племя собралось отпраздновать один из их множества праздников. Жизнь воина коротка и сурова, так что все быстро выучились наслаждаться ею, пока это возможно. Джокецузоку отдавались веселью столь же рьяно, как и бою, и одна мысль об их традиционных праздничных играх могла убить на месте хлипких посторонних смертных. Во время празднования (перед тем, как начались более серьезные раунды возлияний и игр), Лайнимент встала на столе посреди деревни, и призвала всех к вниманию.

— Когда Дезодорант была еще жива, то она являлась величайшим воином, и одной из наших мудрейших Старейшин. Прежде, чем она погибла, она обратилась с просьбой к совету Старейшин. В обычное время Старейшины обдумывали подобный вопрос годами, тщательно обсуждая все его аспекты и заслуженность его. Но обсуждение этого вопроса не потребовало много времени. Тендо Ранма — за все то, что ты сделала, я объявляю, что ты не являешься более желанным гостем Джокецузоку. За все свои действия пред лицом наших врагов, я, глава Джокецузоку, объявляю — ты больше не гость нашей деревни! И НИКОГДА БОЛЬШЕ!!

Ошеломленное молчание воцарилось за столами. Все знали Ранму, знали, что она доблестный и отважный (хотя и несколько коротковатый) воин. Никто не мог усомниться в ее храбрости или в ее мастерстве. И с чего же тогда ее изгонять?

— Вы изумляетесь, с чего это я изгоняю ее? А я нет, ибо сделать это необходимо. С этого дня, Ранмы Тендо более нет с нами, ибо она теперь воин Джокецузоку! Встать, и позволь людям увидать и запомнить тебя  — Сойп Онна Роуп!

И прежде, чем она могла двинуться, девочку выдернули с ее стула, и поставили на плечи победительницы ежегодного деревенского Состязания Боевых Искусств. Продолжительность вечеринки в тот раз превысила все, что было испытано Ранмой за все ее годы, и длилась вплоть до того момента, как первые лучи солнца вырвались из-за горизонта.

Стоит заметить, что несмотря на то, что выносливость и способности к исцелению у нее, как у бойца, были экстраординарными, ей потребовалось как минимум четыре дня, для того, чтобы избавиться от похмелья.

* * *

Жизнь в деревне амазонок не поощряла превращения Сойп Онна Роуп в мужчину. За прошедшие годы, все те несколько раз к ней обычно относились как к чужаку и всегда как к человеку второго сорта.

Временами идея того, что она навсегда застряла в женском теле становилась для нее слишком невыносимой, и тогда Сойп покидала деревню на несколько дней, странствуя в горах. Временами она разбивала лагерь, кипятила воду вновь изменялась в мужчину. И затем он мог оставаться там, наблюдая за закатами или обдумывая, что для него было важнее, или точнее, кто был важнее. Как только солнце скрывалось за горизонтом, Ранма несколько часов посвящал тренировкам, наслаждаясь мощью, скоростью и выносливостью своего тела.

После тренировок Ранма неизменно превращался в девочку, плача ночи напролет. ками достаточно ясно давали ему понять, что не желают от него попыток оставаться в мужском теле и умирать от старости. Каждую ночь, когда он отправлялся в постель мужчиной, шел дождь. Как-либо, каким-нибудь способом он все равно промокал, и привет — Сойп Онна Роуп вновь с нами.

В деревне Сойп была очень популярной девушкой. Она была умной, необычайно опытной для ее возраста и обладала яростным духом истинного воина. Вся деревня знала об Джусенько, но большинство просто не верило в то, что Сойп тоже проклята ками источников. Кое-что они могли почерпнуть из его боя с Дезодорант, но к этому времени воспоминания уже размылись и поблекли. Десятилетие без каких-либо напоминаний об событии притупляет даже самую крепкую память. Для большинства деревенских жителей Сойп была просто деревенской девушкой, проклятой никогда не вырасти в полноценную, зрелую девушку.

Сойп была девочкой, но для всех было ясно, что ее рост прекратился на самой грани расцвета. Этот факт не избегнул внимания молодых парней деревни. Парни, которые были еще детьми в колыбелях, к тому моменту как Сойп впервые появилась в деревне, ныне достигли ее возраста. В качестве одной из ее обязанностей по отношению к деревне, Сойп вела переходный курс рукопашного боя. Слово "переходный", было довольно забавным, поскольку подразумевало, что есть и начальный, и более развитый курсы, но вообще-то все было не так. Все жители учились драться у своих родичей с тех самых пор, как начинали ходить, а когда они становились в достаточной мере хороши, ученики прекращали посещать курс и переходили на личные уроки с избранными им наставниками.

И после того, как сегодняшний урок был окончен, Сойп с гордостью смотрела на то, как ее детишки движутся прочь, пытаясь разминкой снять напряжение от урока. Тренировка, выданная им, прошла неплохо и качественно, но даже амазонкам время от времени требуется отдых. Она уже повернулась, отправляясь к своей собственной хижине, когда один из ее учеников подошел к ней, встав неуверенно за спиной. Изобразив то, что она не заметила его приближения, она проделала несколько растяжек, позволив ему взмокнуть, и лишь тогда, когда он уже готов был потерять сознание от волнения, она "наконец" заметила его, развернувшись, и как бы "случайно" обнаружив его.

 — О, привет, Браш. Прости, я тебя не заметила. Ты что-то от меня хотел?

Браш покраснел до корней волос, ~ Она помнит мое имя! ~ воскликнул он про себя, — Э-э... Сойп, я просто... хотел спросить, не могли бы мы... не могли бы мы немного пройтись?

Пожав плечами, Сойп огляделась по сторонам. Занятий на сегодня больше уже не будет, а к Лайнимент ей нужно будет отправляться лишь вечером. — Без проблем, Браш. Пошли.

Идя рядом с нею, Браш внутри был взволнован донельзя. Да, он знал, что она старше, чем выглядит, поскольку именно она вела занятия, а не ее учили на этих занятиях, но ему самому тоже было уже четырнадцать, так что вряд ли она может быть старше его. Некоторое время она молча шли по улицам деревни, и наконец Браш привел ее к большим вратам деревни. Добравшись до них, Браш отправился разговаривать со своей сестрой, бывшей одной из двух стражей врат.

Осознав, что Браш пытается отправиться с нею вдвоем за пределы деревни без сопровождения более зрелых амазонок, Сойп направилась ко второму стражу. Радостно улыбаясь, та обняла ее. Лет пять назад Сойп и ее учила бою без оружия.  — Что это с Брашем?

Сойп оглянулась через плечо, — Понятия не имею. Похоже что он несколько нервничает. Насколько я понимаю, он собирается вызвать на брачный поединок одну из девушек с курса, и хочет получить пару полезных советов от учителя.

— Вполне возможно. Ну что же, никаких сообщений о бандитах Мусков в последнее время не поступало, хотя где-то на юге завелась стая волков, так что будьте там поосторожнее, или направляйтесь на север.

— Ладно. О, а вот и он уже подошел. Если увижу что важное, то по возвращении сообщу.

Помахав стражу, Сойп последовала за Брашем, направлявшемся к северу по одной из дорог, ведущих из деревни.  — Это была моя старшая сестра, — неожиданно сказал Браш, и голос его был преисполнен гордости. — Она сказала, что прикроет меня, если я отправлюсь наружу с одной из девушек с курса. Полагаю, что она сочла меня способным защитить нас двоих в случае чего.

— Полагаю, что в данный момент поблизости не ничего, о чем бы стоило беспокоиться. Ты рассказал ей о своем выборе?

— Нет, она в меня верит. Она сказала мне, что я сражаюсь настолько хорошо, что должен уже подыскивать себе девушку, которая потом станет моей женой.

Сойп про себя улыбнулась. Так она угадала! Он хотел попросить у нее совета, касательно одной из девушек ее курса. Вероятно он хотел получить совет касательно их боевых стилей. В принципе, ничего плохого в предварительном планировании боя нет. — По-моему это хорошая идея. Чем моложе ты женишься, тем больше времени ты проведешь с женщиной, которую ты любишь. Ты уже выбрал кого-то конкретно?

Они остановились у небольшого ручья. Под лучами солнца вода его кружилась вокруг камней и мелодично журчала. Долгое время осматриваясь по сторонам, Браш наконец набрался храбрости и уставился в большие фиолетовые глаза Сойп, — Сойп Онна Роуп... Я желаю вызвать тебя на брачный поединок.

Сойп окаменела, медленно отвернувшись от парня. ~ Он не знает. Не знает. Не нужно его убивать. Нет никакой необходимости убивать его. ~ сжимая и разжимая кулаки своих рук, обвисших по сторонам, она пыталась обуздать свои эмоции. Достаточно плохо было уже то, что он осмелился попросить руки другого парня, ~ Он не знает... ~, но так уж получилось, что он выбрал для этого не самый удачный день. Меньше недели прошло с тех пор, как минула годовщина его брака. ~ Нет никакой необходимости убивать его ~

И наконец она развернулась и гневно уставилась на парня. Он был сантиметров на два-пять длиннее ее, и выглядел года на два старше. В принципе это можно считать равными силами, но мог ли он повергнуть ее... — Браш... Похоже, что ты действительно не знаешь обо мне ничего, так?

— Ну, не очень много. Я слышал, что ты старше, чем выглядишь, но ты не можешь быть сильно старше меня. А теперь, хватит этого. Я вызвал тебя на поединок, так что начнем.

Сойп вздохнула, принимая боевую стойку. Она знала законы деревни, становясь амазонкой, хотя и не осознавала, что они относятся и к ней. — Хорошо. Я принимаю твой вызов. И все, о чем я прошу тебя, то если я выиграю, не говорить об этом никому в течение недели. После этого... делай что хочешь.

Браш кивнул, и затем устремился к ней, вынося ногу в пинке. Надо признать, что пришелся он в пустоту. Когда Браш восстановил равновесие и развернулся, Сойп спокойно стояла на месте, с руками за спиной, сохраняя на лице невинное выражение. Она атаковала вновь, нанося серию кулачных ударов и широких пинков ногами.

И пока Сойп прыгала и уклонялась, она изучала его стиль. Достаточно быстрый, но недостаточно сильный. Нырнув по его левый хук, она принялась ругать себя. Способности ученика зависят от его учителя, а он только что раскрылся так широко, что сквозь дыру в его защите могла проехать телега. Во время следующего занятия нужно будет это исправить. Прыжок, избегая широкого замаха ногой. Давай, мальчик, опускай руку, весь твой бок открыт полностью.

После дюжины атак, Сойп легонько подпрыгнула верх, помахав Брашу с десяти метровой дистанции. — Надеюсь, что ты еще не вымотался. Я еще не закончила свою разминку!

Чуточку попыхтев, Браш вновь устремился к ней. Возможно, что это был не самой лучшей идеей. Она уклонялась от всех ударов, что он наносил, и делала это без каких-либо усилий. Но Браш сражался с девушками и прежде, и знал пару приемов, пригодных для боя с кем-либо столь маленьким, как она и вполне возможно, что вскоре она останется на земле. Он все еще был в пяти метрах он нее, когда Сойп посмотрела на него и улыбнулась, — Спокойной ночи.

* * *

Потолок. Браш был уверен, что в этой части леса нет никаких потолков. Сев, он огляделся по сторонам. Хммм... несомненно, это одна из хижин деревни... но он не мог узнать ее. Убранство ее (практически отсутствующее) было простым и незамысловатым. Матрас, на котором он только что лежал, стол, несколько стульев, пара шкафов. На одном из стульев сидел улыбающийся мужчина. Длинный, с темными волосами, увязанными в ту же простую прическу как и у Сойп... он вполне мог бы быть ее братом... Вероятно им он и являлся, но Браш был уверен в том, что у Сойп нет никаких родственников.

— Браш. Ты наконец очнулся. Меня зовут Тендо Ранма, но когда я нахожусь в деревне, все зовут меня Сойп Онна Роуп.

Браш засмеялся. Сойп была девочкой, и весьма симпатичной, надо заметить. Небольшой, по прежнему юной, но вне всякого сомнения девочкой. Она была как минимум на две головы ниже Ранмы, и вероятно вдвое легче. Встав, Ранма направился к тому месту, где сидел Браш. Подойдя достаточно близко, он встал на колено, посмотрев парню прямо в глаза. Браш дернулся, заметив кружку с водой, в руке у него, но тот сразу же отвел ее в сторону, — Именно по этому мне и не хотелось, чтобы ты вызывал меня.

Всплеск воды, и Ранма сжался. Свободная одежда, носимая им, мешком обвисла на маленькой фигуре, и секундой позже вместо синих глаз Ранмы прямо ему в лицо уставились фиолетовые глаза Сойп.  — Это Джусенько. Я парень, Браш. Большая часть людей в деревне не знает об этом, или это их не волнует, поскольку я не так уж и часто превращаюсь. Полагаю, ты должен об этом знать... если захочешь еще попытаться. Пойдем, я хочу показать тебе кое-что.

Слезы одна за другой покатились из глаз Браша. Он был опозорен. Мало того, что он проиграл свой первый брачный поединок, но к тому же он ухитрился вызвать на него МУЖЧИНУ. Одна из его лучших друзей, его учитель, единственная девушка, которая ему нравилась во всей деревне, была мужчиной. Завтра, к тому же времени, он просто не сможет показаться на улицах деревни. Все будут смеяться над ним.

Через несколько секунд он осознал, что Сойп все еще ждет его. Сдвинув толстый мат вбок, она откинула дощатую дверь люка в полу. Обычное дело в деревне амазонок — скрытые помещения, фальшивые потолки, ложные стенки в шкафах, фальшивые печные трубы, и даже фальшивый водопровод. Если у вас было что-либо ценное, вы прятали это — не от других деревенских жителей, а от воров и вторгающихся бандитских шаек.

Оторвавшись, наконец от матраса, Браш последовал за Сойп под землю. Они оказались в центральной камере, от которой в разные стороны расходились закрытые двери с большими замками, ведущими в другие подземные камеры. Все, о чем он мог думать, так это сколько же времени нужно было затратить для того, чтобы прорубить все это в прочной, монолитной скале. Когда Сойп открыла одну из дверей, он едва не упал. Вся камера была набита золотом, драгоценностями и богато украшенным оружием и доспехами.

— Ты осознаешь, что каждый раз, как мы сражаемся с другой деревней или вступаем в войну, победитель получает часть трофеев, плодов своей победы? Все, что здесь лежит — мое. Каждый клинок, каждая монета. Каждый предмет из тех, что ты видишь здесь, взят мною с трупов врагов Джокецузоку убитых мною голыми руками. Бандиты, Муски, дикие животные, предатели или солдаты китайской армии. Я рассказываю тебе это для того, чтобы ты осознал причины своего поражения.

Сойп вывела ошеломленного до невозможности парня из камеры и заперла дверь. Затем она открыла противоположную. — Это храм, Браш. Это японский обычай, помогающий вспоминать тех, кто дорог тебе, и пожалуй, я бы отдал все содержимое той комнаты за еще одну минуту рядом с Аканэ.

Аканэ и была то женщиной, портреты которой украшали храм. Ранма заплатил лучшему художнику деревни за то, чтобы он нарисовал их и следил и поправлял его работу до тех пор, пока он не запечатлел то самое лицо, что хранилось в его воспоминаниях. Один большой и два малых портрета женщины, которую он любил. На большом была Аканэ, в расцвете ее красоты, в поздние двадцать. На одном малом она была изображена молодой девушкой, на втором — она была гораздо старше. И каждый из них хранил ее облик, каждый из них был для Ранмы одинаково прекрасен. Слеза покатилась по щеке Сойп, стоило ей лишь взглянуть на них.

— Твоя мать?

— МОЯ ЖЕНА! Когда мы с нею только поженились, она выглядела вот так. И когда она умирала, ее облик был подобен последнему портрету. Найди кого-нибудь себе Браш, и старей вместе с нею. Я проклят, и тринадцать лет назад я смотрел на то, как моя жена умерла от старости. Ни дня не прошло с тех пор, чтобы я не оплакивал ее. Поверь мне, ничего не может быть хуже того, как наблюдать, день за днем, год за годом, как женщина, которую ты любишь, умирает у тебя на глазах, и ты ничего не можешь с этим поделать.

Сойп сделала глубокий вздох, поклонилась картинам и вывела Браша вновь в центральную камеру.  — До этого дня я вообще не думал о том, чтобы связать свою жизнь вновь с кем-либо еще, не важно с мужчиной или женщиной, и сегодня ты застал меня врасплох. Когда я нес тебя сюда, то мне пришлось перепрыгнуть через стену, и никто не знает о том, что мы здесь. Я не хочу, чтобы люди знали о том, что ты вызывал меня, поскольку они могут попытаться тоже. Сейчас я верну нас назад, так, чтобы мы могли вернуться обычным путем.

Браш с надеждой уставился на своего учителя, а возможно и даже друга. — Мы просто отправились погулять?

— Мы просто отправились погулять.

* * *

Урок на следующий день несколько отличался от предыдущих. Сойп знала, что ей стоит унять горячие головы, или вызовы посыплются на нее потоком. — Сегодня, я собираюсь показать всем вам, что такое истинный воин деревни! Бок о бок с вашими сестрами и несколькими братьями я защищала деревню от всех, кто осмеливался атаковать ее. И на сегодняшнем занятии я продемонстрирую вам, сколь много вам еще надо изучить, для того, чтобы вы сами могли счесть себя достойными обучаться с продвинутыми учениками. В настоящее время я обучаю лишь троих, достойных этого звания. Используйте любые приемы и любое оружие. Человек, что сумеет победить меня, получит диадему, что я надела сегодня.

Призом состязания оказалась простая золотая диадема, полученную Сойп после того, как деревня уничтожила группу работорговцев, ошивавшихся неподалеку. Миленькая безделушка, и достаточно ценная для тех, кто окажется способен заполучить ее. И даже если все двадцать атакуют ее, она наверняка сумеет с ними управиться.

Вооружившись дубинками, посохами, боккенами и бонбори, ученики атаковали ее. Она играла с ними минут пять, просто уклоняясь и блокируя их удары. И лишь затем она принялась отвечать.

Сойп не просто победила их, она сокрушила их полностью. Прежде чем вышибать их них дух и сознание, она как следует обрабатывала их. Ничего такого серьезного, по приличному набору синяков на каждого, чтобы показать им, кто здесь главный, и кто их них лучший боец.

На следующий день она вручила диадему девушке, которая сумела ударить ее.

Похоже, что Лайнимент не очень-то обрадовала эта маленькая демонстрация силы. Она не возражала против этой демонстрации, или против того, что Сойп побила своих учеников. Просто ей не нравился тот факт, что сама она была одним из лучших целителей деревни, и теперь ей требовалось приготовить еще больше болеутоляющих и исцеляющих мазей. В качестве наказания за проделанное, она принялась обучать Сойп мастерству целителя.

Автор:
Fire
dzillman@ozemail.com.au
http://www.fanfiction.net/s/26926/1/Destinys_Child
или
http://www.geocities.com/Tokyo/Towers/5920/destinyschild.html