Перевод на русский —
Толокин Сергей aka Siberian Troll
Siberian-Troll@yandex.ru

Девочки Ранмы

Глава 8

Капли дождя одна за другой сыпались с неба. Дробное стаккато ударов доносилось от крыши додзе. Луна висела высоко в небесах, уже начиная спускаться. Далекий горизонт, сливающийся с безбрежным океаном звезд, выглядел просто великолепно. Горные вершины, что были видны в отдалении с другой стороны, соперничали с облаками, погружаясь в них.

Аканэ стояла у окна на втором этаже своего дома, устремив взгляд вдаль, наслаждаясь столь прекрасной картиной. Было уже почти два часа ночи, и рассвет был уже не за горами, а она все еще была у окна своей спальни, опершись локтями о подоконник. Она не могла заснуть, в ее голове все еще крутились фразы, услышанные ею утром.

— "Жуткое количество" — вспомнила Аканэ слова кассира — "Ваш муж покупает кучу белья. Для ваших с ним детей, полагаю?"

— "Да, да, конечно" — ответ Ранмы эхом бился в ее голове.

Аканэ представила вновь, каково это, быть женой Ранмы. Она попыталась представить это, он и она, женаты, с детьми. Не удержавшись, она улыбнулась, зная, что это было бы просто здорово. А как насчет его дочерей? Ей жутко хотелось узнать их получше, но Ранма чрезмерно над ними трясся. Когда она тогда предложила ему привести их в додзе, он отказался. Он тогда жутко нервничал тогда, когда отказывался, и эта его причина, по которой он не мог привести их сюда, была явно надуманной.

Она печально опустила глаза, пытаясь понять, почему он солгал ей. Она поняла это так, что ни он ни его дочери не хотели иметь с нею дела, кроме как на чисто деловой почве. Это была единственная причина, которую она могла изыскать.

Но если он не хочет иметь со мной дела, то и мне придется оставить его и его дочерей в покое.

Аканэ вытерла слезу, затаившуюся в уголке ее глаза. Ранма стал для нее первым парнем, к которому она испытывала какие-либо чувства, и он оказался не тем, он оказался парнем, который просто не хочет иметь с нею дела. Вытирая глаза еще и еще, она скользнула под одеяло, молчаливо ожидая, пока сон сам придет к ней.

Ранма бесшумно прокрался в спальню своих дочерей, проверяя, как они. Комната тускло освещалась лунным светом, сочившимся в окно. Беспорядок внутри был жуткий, одежда валялась где попало. Ранма улыбнулся, осознавая, что не может разглядеть, даже какого цвета был первоначально постеленный на полу комнаты ковер.

Пожалуй, стоит научить их прибирать за собой, — подумал он про себя.

Его взгляд скользнул с заваленного одеждой пола на его спящих дочерей. Обе они тихо посапывали в своих постельках. Кровать Джесси была ближайшей к окну, и лунный свет падал на ее лицо, придавая ему поистине ангельский облик. Джесси, наиболее беспокойная из его дочурок, спала несколько шумно, ей снились какие-то ее собственные восхитительные сны. Одеяло едва-едва прикрывало ее, поскольку она имела привычку ерзать во сне.

Ранма бережно поправил одеяло, подтянув его повыше, под самый подбородок. Ему вовсе не хотелось, чтобы его драгоценные дочери подцепили простуду. Удовлетворенный положением и состоянием Джесси, он ласково коснулся губами ее лба. После этого Ранма развернулся к Мэгги, старшей и более тихой их двойняшек, что спокойно лежала, укрытая одеялом. Она всегда спала тихо, не шевелясь. Улыбнувшись, он поцеловал и ее.

Тихо сев в кресло, стоявшее в углу комнаты, он вновь принялся думать об своих дочерях. Опершись об спинку, он постарался принять более удобное положение. Несмотря на то, что его спальня находилась не так уж и далеко, ему хотелось быть рядом с ними. Кроме того, он все равно не мог спать, так что мог и посидеть здесь, наблюдая за ними.

Мысли об Аканэ будоражили его всю ночь. Он мучился, не зная, стоит ему, или все же нет сближаться с нею. Ему хотелось быть с нею рядом, но он боялся, что она оставит его, как и все остальные. Ему хотелось узнать ее получше, но он не мог, потому что боялся. Он боялся, что она не сможет привыкнуть к его дочерям, боялся, что она не захочет обременять себя ими. Но двойняшкам тоже нужен кто-то, нужен в качестве примера, в качестве образца поведения. Мог ли он сам быть таким образцом? Явно нет. Он не знал, нравятся ли Аканэ дети. Он знал лишь одну женщину, о которой он мог сказать такое определенно, за исключением его матери Нодоки. Его давнюю знакомую. Укё Куондзи.

Укё была его другом детства, очень хорошим другом. Она всегда была рядом, как и он всегда был рядом с нею. Но не все было не так просто, дальше у них все стало сложнее. Они стали друг другу большим, чем просто друзьями, и потом, и он твердо знал это, потом он сам все испортил.

Тихо вздохнув, Ранма немного поерзал, и опершись об спинку кресла как следует, закрыл глаза.

Следующим утром трава оказалась мокрой насквозь, и утреннее солнце заставляла скопившиеся капли воды ярок сверкать. Улицы Неримы оказались тщательно омыты ночным дождем, и отраженный свет буквально слепил ее. Утренний бриз нес прохладу, и даже малейшие дуновения ветерка заставляли поеживаться.

Аканэ подняла глаза вверх, наконец закончив утреннюю пробежку. Дыхание ее было затрудненным, поскольку в этот раз она пробежала вдвое большую дистанцию, тщетно пытаясь изгнать из головы какие-либо мысли об Ранме. Но вне зависимости от того, сколько усилий она прилагала, она просто не могла выкинуть их из головы.

— С добрым утром, Аканэ, — донесся до нее мягкий голос, заставляя ее вздрогнуть. Она и не заметила, что была не одна. Разворачиваясь, она уже знала, кому этот голос принадлежал.

— С добрым утром, Ранма. — отозвалась она, слабо улыбнувшись. Он выглядел столь великолепно! Его темные волосы ниспадали спереди, целиком закрывая лоб, несколько слипшиеся от пота. Судя по всему, он забросил дочерей в школу пораньше, и тоже принялся за утренние пробежки.

 — Вы сегодня несколько рановато, — добавила Аканэ, бросив взгляд на часы. Она приметила, что до начала занятий было еще больше часа.  — Зайдете?

— Вообще-то, — начал он, продолжая несколько тяжело дышать, — Мне бы хотелось пригласить вас позавтракать вместе со мною, — его слова были подкреплены теплой улыбкой, которой Аканэ просто не могла сопротивляться. Каждый раз его улыбка заставала ее врасплох.

Аканэ в замешательстве смотрела на него, изумляясь, что это на него нашло. Меньше всего она ожидала от него приглашения на завтрак. Вообще-то, с учетом всего предыдущего опыта их общения, она ожидала, что он откажется даже и войти в дом.

— Э-э... ладно, — отозвалась она, приметив пыл, с которым он произносил свое предложение. Сказав это, она быстренько сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

— Да, пожалуй я не откажусь, — добавила она чуть более спокойно, — И куда мы отправимся?

— Как насчет миленького ресторанчика кварталом дальше? "Pour Deux"? — предложил он.

Аканэ ухитрилась спрятать улыбку в себе, осознав смысл названия ресторанчика. С французского оно переводилось как "Для двоих". Она подняла она него глаза, ей было жутко интересно, знал ли он сам, что означали слова его названия.  — Ранма, а вы знаете, что означает это название?

— Вообще-то, нет. Всегда считал это просто названием,  — отозвался он. — А что?

— Да так, неважно,  — чуточку опечалено отозвалась она. Она надеялась на то, что он все-таки знал. Надеялась на то, что он считает, что у их отношений есть будущее, и что они уже являются парой.

— Так что же, Аканэ? Надеюсь, что вы не возражаете против небольшого перерыва на завтрак? — весело поинтересовался он, даже и не заметив ее хмурого вида. Когда его взгляд наконец упал на ее лицо, выглядела она уже довольной. Она была рада и тому, что они вместе куда-либо отправятся, даже если это и не будет свиданием. Она была рада и тому, что может провести с Ранмой побольше времени.

— Ага, пойдемте.

— Ранма, неужели это действительно ты? — донесся голос из-за Аканэ.

Аканэ и Ранма спокойно завтракали за своим столиком, и Аканэ сидела напротив него. Их столик стоял посреди зала, в котором оказалось на удивление много посетителей. Они находились внутри уже минут десять, когда их прервали.

Аканэ уставилась на Ранму, заметив, как его глаза округлились, и только затем развернулась, делая посмотреть, кто именно прервал их разговор. Они с ним как раз находились в середине оживленного разговора о том, насколько красива Нерима осенью, как их прервали.

Взор Аканэ уткнулся в красивую женщину с длинной, ниспадающей гривой каштановых волос. Рост их обеих был примерно одинаков. Длинная ее челка спускалась чуть ниже бровей, гармонируя с ее блестящими карими глазами. Поток ее волос волнами ниспадал ей на спину, доходя вплоть до узкой талии. Она была устрашающе красива.

— Укё? — вымолвил Ранма, практически полностью игнорируя Аканэ. Он не видел ее уже несколько лет. Укё уехала куда-то давным-давно, не оставив даже адреса.

— Ранчан, — отозвалась Укё, проскользнув на его сторону столика.

Ранма подпрыгнул со своего стула, крепко сжав ее в объятьях, оторвав от пола. Аканэ следила за происходящим, чувствуя, как желудок ее проваливается куда-то. Ей не очень нравилось то, что она видела.

— Аканэ, это Укё... Укё Куондзи. — представил ее Ранма. — Она была моим лучшим другом с самого детства.

— Вообще-то мы были несколько большим, чем просто друзьями, — лукаво заметила Укё, заставляя Ранму жутко покраснеть одним своим замечанием.

— Укё, позволь представить тебе Аканэ Тендо,  — сказал он с той же самой своей теплой улыбкой, что Аканэ получила ранее, — Я работаю у нее сенсеем.

— Рада нашему знакомству, — заметила Укё, глубоко поклонившись. Аканэ нерешительно отозвалась тем же, хотя ее поклон такой глубины не достиг.

— Э-э... так насколько хорошо вы знакомы друг с другом? — спросила Аканэ, возвращаясь на свой стул.

Прежде чем Ранма сумел сказать что-либо, вмешалась Укё, — Мы были любовниками...

Ранма съежился при этих ее словах, зная, конечно, что это являлось правдой, но не желая, чтобы и Аканэ знала об этом.  — ...до тех пор, пока Ранчан не решил, что нам лучше расстаться. Разумеется, это было еще до того, как он женился.

Глаза Укё сияли. Она вспоминала вновь, как они расстались друг с другом. Но лично она всегда считала, что они очень много значили друг для друга, и в конце концов все равно в будущем встретятся вновь. И теперь они встретились вновь. Да, это судьба. Она всегда считала, что они с Ранмой вновь будут вместе.

 — Поверить не могу в то, что мы встретились снова. Но я всегда знала, что так и будет, — объявила Укё, обнимая его вновь и влепив ему в губы страстный поцелуй, к явному недовольству и неудовольствию Аканэ.

— Укё... — начал Ранма, аккуратно высвобождаясь из ее объятий, красный до корней волос. Укё была первой женщиной, что поцеловала его за долгие годы. Ее запах, вкус ее помады, прикосновение ее губ выбили его из колеи, заставляя в мыслях вернуться к тому времени, когда они были вместе, влюбленные друг в друга до невозможности. Но он довольно быстро вернулся к нынешней реальности, осознав, что Аканэ смотрит на них.  — Укё, пожалуйста, прекрати. Не надо, не стоит этого делать.

Укё, изумленно уставилось на него. Да она вроде ничего такого и не делала, она всего лишь целовала его. — А что не так?

— Э-э... понимаешь, Аканэ сидит здесь... — начал он, выпалив первое, что пришло ему в голову, даже если это и не значило абсолютно ничего.

— Не обращайте на меня внимания, — любезно отозвалась Аканэ, хотя внутри он кипела от злости. Она тоже понятия не имела, что она там говорит. Она тоже выпаливала первое, что приходило ей в голову, ее гордость упорно цеплялась за любую возможность сохранить лицо. — Вы друг с другом так давно не виделись, вам, наверное, о многом нужно друг с другом поговорить. Ничего, он просто у меня работает.

Эти ее слова обрушились на Ранму ударом тяжеленного молота, прошедшим вплоть до самого сердца. Он так надеялся, что она видит в нем нечто большее, чем просто работника... Все его утренние грезы были разнесены вдребезги этими ее словами, оказавшими несказанно больший эффект, чем тот, на который она даже и рассчитывала.

 — Ранчан, ты как, в порядке? — обеспокоено поинтересовалась Укё, заметив, как он резко осунулся, — Выглядишь ты что-то не очень.

— Да, да, все в порядке, — отозвался Ранма, сделав глубокий вздох, и громко вздохнув. Аканэ так и не заметила выражение его лица, поскольку Укё закрывала его полностью. Но если бы она все-таки приметила выражение его лица при ее словах, то вполне возможно и осознала бы, что Ранма все-таки испытывал к ней определенные чувства, поскольку если бы этого не было, столь незначащие слова просто не оказали бы столь сокрушительного действия.

— Значит, вы не возражаете, если я останусь? — спросила Укё, развернувшись к Аканэ.

Та пожала плечами, пытаясь изо всех сил скрыть свою неприязнь. — Конечно, если желаете...

Ранма глянул на Укё, вцепившуюся в него насмерть. Голова ее лежала у него на плече, обеими своими руками она обвивала его правую руку. Взгляд ее блуждал где-то еще, далеко-далеко отсюда, вспоминая их встречи, она явно была счастлива их новой встречей. Его взгляд сместился на Аканэ. Та шла в нескольких шагах от них, обе ее руки ныне увенчивались туго стиснутыми кулаками. Она была явно зла, зла до невозможности, но сам Ранма не имел об этом ни малейшего понятия. Несмотря на то, что он заметил то, что Аканэ избегала встречаться с ним глазами, он так и не определил верную причину этого. Лично он понял это как то, что ей просто хочется оставить его и Укё наедине, а не как то, что она злится не него из за этого.

— Ранчан, угадай, что я хочу тебе сказать?  — объявила Укё, уставившись ему в глаза.

— Что? — сразу же спросил он. Подобные игры "в угадайку" никогда не были его коньком, и Укё превосходно это знала.

— Я переезжаю в Нериму! — заявила она. — Собираюсь открыть здесь ресторан.

Она сделала паузу, прежде чем сказать вторую часть, так, чтобы он мог немножко помучиться. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы осознать смысл ее слов.

— Но почему ты переезжаешь именно сюда? — спросил он у нее. Где-то в глубине души ему хотелось бы, чтобы Укё была рядом, но ему не хотелось бы, чтобы она переезжала сюда лишь из-за него, переезжала зря.

— Потому что мне хочется быть рядом с тобой, — отозвалась она, добивая его. Да, он предпочел бы не слышать этого.

— Послушай, Укё, не стоит делать этого, — печально заметил он. Ему не хотелось причинять ей боль, но он знал, что если оставить все так как идет, дальше все станет только хуже. — Вряд ли у нас вновь что-то получится.

— Да, я знаю, но мне все равно хочется быть рядом с тобой, — отозвалась она, и подчеркнула свои слова прижавшись к нему теснее. Она знала, что Ранма ей не достанется, знала, поскольку не была той, на ком он женился тогда, несколько лет назад, но она все равно желала быть рядом с ним.

Ранма вздохнул. Он не мог допустить, чтобы такое произошло. Он не мог допустить, чтобы Укё переезжала только лишь из-за него. Это именно он будет виноват во всем, если ей здесь станет только хуже. Но он ничего не мог с этим поделать, она была взрослой женщиной, и он не мог указывать ей что делать, а что не делать.

Вздохнув еще раз, Ранма заговорил, — Укё, если тебе действительно хочется этого, то я надеюсь, что тебе понравится в Нериме.

Лицо ее просветлело. Она была так рада тому, что он обрадовался ее появлению. Она вновь повисла на нем, едва не раздавив в своих объятьях. И в этот самый момент Аканэ развернулась, желая задать ему вопрос, и глаза ее округлились при виде того, что предстало пред ее глазами.

Она уже собиралась завопить от ярости, но довольно быстро осознала, что никаких прав на это у нее просто нет. Она не была ни его подругой, и кем-либо еще... Аканэ тяжело вздохнула, и непроизнесенные слова умерли глубоко внутри нее. Она теряла его, даже и не обретя.

— Ну ладно, Ранчан, мне пора, но, может быть, мы еще встретимся, как-нибудь — лукаво улыбаясь, заметила Укё.  — У меня тут квартирка есть, неподалеку.

— Прости, Укё, но я не могу, — ответил ей Ранма, — несколько лет назад, я бы согласился, но теперь... У меня теперь есть две дочери, о которых я должен заботиться.

— О, а как там поживают Мэгги и Джесси?  — тут же спросила Укё, — Давненько я уже их не видала.

— Они обе в порядке, — отозвался Ранма, весьма обрадованный тем, что разговори больше не касался его самого, хотя и перешел к его дочерям.

— Ну, ладно, я пошла. Скажи Мэгги и Джесси, что я передавала им привет, — сказала она, направляясь в другую сторону — Пока, Аканэ. Была рада нашему знакомству.

Аканэ одарила ее слабой, почти незаметной улыбкой, но все же улыбкой. Не отрывая от нее глаз, она следила за тем, как Укё удалялась, и наконец, завернув за угол, исчезла из виду. Затем она развернулась к Ранме, что изо всех сил старался смотреть в другую сторону. Через некоторое время Ранма бросил на нее быстрый взгляд, и их глаза наконец встретились.

 — Аканэ, надеюсь, что вы не злитесь на меня, — сказал, а точнее, практически прошептал Ранма.

— С чего это мне злиться? — отвечала ему Аканэ, с явным привкусом горечи в ее голосе. Вообще-то она не имела не малейшего понятия о том, что в данный момент ярилась даже больше, чем представляла. Причем ярилась она по большей части не на Ранму, а на саму себя. Она винила себя, при этом сама не зная из-за чего. Может быть из-за того, что Ранма был не ее.

Ранма шкурой чувствовал холод, источаемый ею. Он сжался вновь, в очередной раз, как ее слова ударили его. Он знал, что Аканэ злилась, и знал, что она пыталась скрыть это. Ранма отвернулся, не желая больше смотреть в ее прекрасные, бездонные глаза, в которых ныне бушевала ярость.

Ему хотелось уверить ее в том, что Укё всего лишь его друг, что все это не значило абсолютно ничего, но он просто не мог. Он все еще испытывал к Укё определенные чувства, чувства большие, чем просто дружба. Но все это ныне было в прошлом.

Сделав глубокий вздох, Ранма заговорил — Аканэ, она всего лишь друг.

— Хм, похоже, что больше, чем просто друг, — выплюнула Аканэ, даже и не заметив, что выплескивает этими своим словами всю боль, что переполняла ныне ее сердце. Она прятала себя под ледяным тоном, поскольку лишь эту маску она освоила в совершенстве. К тому времени, как она осознала, что именно сказала ему, то уже жалела о том, что вообще раскрыла рот. Видя боль, появившуюся в его глазах, ей захотелось вернуть вырвавшиеся слова назад.

И видя в скрытую в глубине их печаль и одиночество, Аканэ хотелось загладить чем-либо эффект, произведенный ее словами, объяснить ему, что она вовсе не хотела причинить ему боль, что ее же собственный язык предал ее. Ей хотелось сказать все это ему, но она не знала как. Ей не хотелось, чтобы он страдал из-за того, что она сделала или сказала. Ранма появился в ее жизни лишь несколько дней назад, но она уже готова была провести весь остаток своей жизни рядом с ним.

Но я не могу получить его, думала про себя Аканэ. Он принадлежит Укё. Его жизнь наверняка и без того тяжела, в особенности с учетом того, что ему в одиночку приходится заботиться о двух маленьких девочках. Теперь в его жизни появилась Укё. Теперь в его жизни места для нее нет.

Этого никогда не будет, думал про себя Ранма. Аканэ я не нужен. Наверняка она сейчас считает меня бабником, волочащимся за всеми подряд, после этого появления Укё, взявшейся из ниоткуда. С чего это она обязана иметь дело с таким уродом?

Взгляд Ранмы медленно вернулся к Аканэ, а взгляд Аканэ — к нему. Он понятия не имел о том, что она отчаянно хочет быть с ним, а она — что он хочет быть с нею.

— Пожалуй, нам нужно возвращаться, — после долгой паузы заметила Аканэ, все еще боясь смотреть ему в глаза. Она ощущала себя виноватой в том, что усомнилась вслух в его словах, когда он заявил, что он и Укё просто друзья. Хотелось бы ей быть Укё, хотелось бы ей так же открыто целовать его, хотелось бы его, чтобы и она могла ощутить вкус его губ на своих. Но она знала, что ничего такого не будет. Зачем ему нужна она, когда у него уже есть такая женщина как Укё?

 — Хай, — согласился он, заметив, что Аканэ старается смотреть на что угодно, кроме него. Его плечи поникли, когда он счел это еще одним доказательством того, что она не желает иметь с ним никакого дела, помимо чисто деловых взаимоотношений. Ему хотелось схватить ее и стиснуть, прижать к себе и уверять ее в том, что он хочет быть лишь с нею, и ни с кем больше. Но он просто не мог. Аканэ не желала на него даже посмотреть, не говоря уж о том, чтобы провести с ним всю свою жизнь.

Автор:
"OneShot" Джеффри Кейт Вонг:
oneshot@ascensionet.com
Если вы нравится читать мои фанфики, сходите на:
http://www.rit.edu/~jkw7063/fanfic/index.htm
http://www.ascensionet.com/oneshot/index.htm