Главная  |  Фанфики  |  Fanfics

Словарик  |  Связаться с нами  |  Форум

Криста Пэрри

Ледяные сердца

Глава 17: Отправления и Прибытия

Снежная Женщина оглядела Ранму, ее морозно синие глаза были туманны и не выражали ничего, как и потрескавшееся почерневшее лицо. Она стояла — высокая и бледная — в звездном свете, ее длинные белые сияющие волосы струились по ее изящному телу. Ее ноги, чуть выглядывающие из-под длинного подола шелкового платья, не касались земли.

И когда Ранма посмотрел на нее сквозь свою рыжую челку и узнал ее, на его лице вспыхнула ярость, несмотря на то, что разум его вопил от ужаса.

— *Это она! Этот демон — Снежная Женщина!*

Она вернулась, каким-то образом она узнала, что он выбрался из Некокена и вернулась.

И… Демонический Кот был с ней. Он знал это. Он не видел его, не чувствовал его пока, но в прошлый раз демон и не появлялся, пока Снежная Женщина не закончила с ним, так что он знал, что демон придет, что он уже приближается и разум его орал от ужаса, а он пытался унять дрожь…

Ранма сглотнул, большой темный ком ужаса, зародившийся в его груди, готов был взорваться. — *О, боже, если я снова свалюсь в Некокен с этим заклятьем холода на мне…* — Тень, черная и ужасная, перечеркнула его лицо, когда воспоминания прошедшей недели, когда он жил разумом и душой превращенным в тупое животное, захлестнули его ледяной волной, заставляя его судорожно ловить воздух и трястись. — *Ох, нет,* — осознал он в ужасе. — *Я же застряну навечно.*

И прямо на этой мысли Ранма начал очень остро ощущать маленький, чужеродный кусочек души внутри себя — «подарочек», всунутый ему Демоническим Котом благодаря тренировке Некокена. Эта его странная, кошачья часть вызывала постоянный дискомфорт, словно предчувствуя тот неизбежный момент, когда она вырастет и захватит снова его разум и тело, поглотив его рассудок, его человечность, уничтожит его…

На глаза навернулись слезы, он сжал зубы, а его боевая аура вспыхнула ярким сине-зеленым светом, охватывая его женственное тело, он встал и перегородил собой беззащитное тело валяющегося без сознания Реги. — Нет, — простонал он, и в его ладонях вспыхнули шарики сине-зеленой ки.

Снежная Женщина посмотрела на него и на энергетические шары, созданные им. Почти неосознанно, ее рука потянулась к лицу и дотронулась до чернеющей щеки, а глаза тревожно распахнулись. — Ранма… — тихо произнесла она, скользя к нему.

Ранма пригнулся, его глаза прищурились от ужаса и ярости, а ки вспыхнула ярче. — Не подходи, — резко ответил он.

Юки-онна замерла, видя плескающийся ужас в его синих глазах. Несмотря на то, что он с яростью смотрел на нее, и его девичье лицо выглядело жутковато, освещаясь разгорающейся ки…

…она поняла, что он не послушает ее. Он будет сражаться с ней до самой смерти, но не позволит подойти ближе.

И потому, извлекая силу из морозного ночного воздуха, она слегка наклонила голову и… мягко выдохнула.

Ранма вздрогнул, когда ледяное дыхание Снежной Женщины закружилось вокруг его головы, несколько крохотных снежинок, не тая, упали на лицо — заклятье холода, покрывавшее поверхность его кожи не давало им растаять. Что она задумала? Она снова пытается заморозить его до смерти? Он должен выстрелить в нее до того, как она…

А потом он почувствовал это.

Внезапно, сильная апатия просочилась в его разум. Ранма удивленно моргнул, перед глазами поплыло, изображение Снежной Женщины, стоявшей перед ним, стало размытым. Руки, которые он держал прямо перед собой, вызвав в ладонях шар энергии отчаяния, внезапно безжизненно обвисли. Усталость, легко проникшая в его тело, потянула его вниз, роняя прямо на Регу.

— *Спи, дитя,* — прошептала она ему. — *Не нужно бояться. Спи, все будет хорошо…*

— Нет! — Ранма сжал зубы и яростно затряс головой, борясь со сном, его ки ярко вспыхнула, он отчаянно пытался сконцентрироваться и взять верх над изнеможением, которое затуманивало его разум и не давало пошевелиться. Если он уступит, если он заснет, кто знает, что этот бледный демон с ним сделает.

Юки-онна с изумлением смотрела на Ранму, боровшегося против ее заклятья, яркая сине-зеленая ки в его изящный женских руках не угасала, а становилась мощнее. И словно в ответ на силу, которая росла в ладонях Ранмы, на ту боль, которую он причинил ей тогда, кожу на ее потрескавшемся лице стало покалывать. Она чувствовала это — силу его злости и отчаяния — все возрастающую, направленную на нее, сфокусированную в его ладонях — и она понимала, что после того, что она с ним сделала, он сдерживать себя не будет.

В конце концов, она ведь не более, чем демон… монстр…

Ей нужно действовать прямо сейчас, пока Ранма растерян и ослаблен ее заклинанием, а иначе будет слишком поздно.

Она протянула свою бледную руку к нему. — Ранма, — мягко произнесла она, почти умоляя. — Не бойся.

Ранма сжал зубы еще сильнее, моргая, отчаянно стараясь сфокусироваться на том, что видел — Снежная Женщина снова заскользила к нему. — Нет! — закричал он. — Нет! — Он должен остановить ее, он не может позволить ей коснуться себя, он не может позволить ей снова призвать Демонического Кота, который опять заберет его разум…

И вся сила отчаяния, порожденная безумным страхом и безысходностью, излилась в огромнейший Шишихокодан, который выплеснулся гигантской вспышкой из его ладоней по направлению к ее белому силуэту.

Глаза Юки-онны широко распахнулись, когда Ранма начал атаку. От отчаяния она безрассудно бросилась вперед и схватила Ранму за запястье за мгновение до того, как шар ударил в нее.

От удара о ее невидимый защитный барьер взрыв разделился горящими волнами, осветив темный лес у подножия гор. Глаза Ранмы распахнулись при виде того, как его атака выжигает деревья и кусты, оставляя лишь пепел… и не причиняет никакого вреда Снежной Женщине, которая продолжает сжимать его запястье своими белыми пальцами, хоть и упала на колени, призвав всю свою силу на защиту от его испепеляющей ки.

— НЕТ!!! — заорал от ужаса Ранма, дергаясь и предпринимая отчаянные попытки высводиться из ее хватки, но он слишком ослаб, он потерял слишком много энергии, а ее ледяная рука была нечеловечески сильной, она вцепилась, словно тиски, так, что ее ногти ранили его кожу.

А Снежная Женщина медленно подняла на него свой взгляд, ее лицо было напряженным, и Ранма почувствовал, как странное пощипывание исходит от ее руки и мгновенно распространяется по всей поверхности его женского тела от пяток до макушки.

Мука исказила его лицо, когда он понял… — *Слишком поздно, я был слишком медлителен, черт, слишком! Она «коснулась» меня, черт, что же она сотворит со мной на этот раз?*

Снежная Женщина обмякла от слабости, ее сила иссякла, а ее рука соскользнула с запястья Ранмы. Ранма немедленно отпрянул назад и обессиленно рухнул рядом с бессознательным телом Реги.

Юки-онна смотрела на Ранму с того места, где она сидела, от изнеможения по ее бледным потрескавшимся щекам катились ледяные искрящиеся слезы. Ранма тер свое тонкое запястье — там, где она схватила его — и таращился на нее в немом ужасе…

Он так устал, его тело и разум вопили «немедленно спать!» — сонное заклятье все еще оказывало свое действие. Даже адреналин уже прекращал свое действие, и он сильно ослабел после того, как выпустил тот огромный заряд ки.

— *Спи, Ранма.* — Шепот ласкал его разум словно теплое и мягкое прикосновение подушки. — *Спи и все будет хорошо…*

Он моргнул, почувствовав, что начинает уплывать, реальность начала сменяться под натиском сновидений…

— *Акане…* — думал он, и веки его закрылись против его желания, открывая дорогу черной бессознательности. Ему показалось, что перед его мысленным взором предстала она. Она сидела одна, совсем одна, в каком-то темном, непонятном месте, и она тихо плакала, а слезы тихо катились по ее красивому лицу…

— *Акане…* — попытался позвать он ее. Это сон? Он не мог дать ответа. — *Прости меня…*

А затем Снежная Женщина встала и направилась к нему. Она была словно бледный призрак в свете звезд. Горный ветер трепал ее одеяние и ее длинные сверкающие белые волосы.

Он слышал, как плачет Акане, и плач этот был полон отчаяния и одиночества, и от этого хотелось умереть…

Снежная Женщина опустилась рядом с ним на колени, и он предпринял безуспешную попытку отодвинуться. — Н-не над… — Просьба. Не ради себя, ради Акане.

— Ты свободен, Ранма, — устало произнесла Снежная Женщина. — Я… сняла свое заклятье холода.

Ранма медленно моргнул, смотря на нее осоловелым взглядом, его синие глаза расфокусировались, когда заклятье вместе с очень сильным изнеможением взяли над ним верх и погрузили его в сон.

— Что..? — успел произнести он, когда его глаза закрылись сами по своей воле. Его тело стало легким и невесомым. Ему казалось, что он погружается…

Уголки губ Юки-онны изогнулись в некоем подобии улыбки, она потянулась, чтобы подхватить падающего Ранму, и опустить его на землю, удивляясь при этом какая же легкая эта его проклятая форма.

— Я не прошу тебя простить меня за то, что я с тобой сделала, — прошептала она. — Если бы я могла как-то стереть все те страдания, что я причинила тебе, я бы это сделала. Но я не могу. Я… могу только смотреть прошлое, но не могу его менять.

И в замешательстве Ранма окончательно потерял сознание, сонное заклинание наконец-то одолело его. Усталое выражение лица Юки-онны смягчилось. Она протянула руку и мягко дотронулась своими белыми пальцами до его лба, отодвигая рыжие пряди, обрамлявшее его девичье личико.

— **Ранма,** — сказала она, посылая свои слова прямо в его разум. — **Я… сожалею. Прости меня за все. И если хочешь знать… Акане тебя не забыла. Она помнит.**

Замерзшая кристальная слеза упала на щеку Ранмы. И начала таять от тепла его кожи.

— **Она помнит, Ранма. И она все еще ждет…**

* * *

Куно был озадачен.

Он лежал на своем футоне, руки под головой, и смотрел вверх на косой полог своей палатки. Солнцу еще только предстояло взойти, так что света было мало. Но это не мешало ему обозревать постеры богини с косичкой и таинственной Акане Тендо, прикрепленные к палаточному потолку.

И пока он смотрел на изображения, на его лице возникла легкая усмешка. — *Какая ирония,* — думал он, и его взгляд задержался на гладкой безупречной коже, темные сияющие глаза обрамлены идеальными ресницами. Фотография запечатлела момент, когда таинственная девушка находилась в движении, обрушивая свой кулак на стопку блоков. — *В самом деле,* — размышлял он, — *ну кто мог представить, что такая яростная тигрица, как эта черноволосая дева может быть родственницей холодной манипуляторши Тендо Набики. Ах, правда, я должен спасти ее от дикого чуземного змея, держащего ее в плену. И, как ее спаситель, я с благородством приму ее признательность и восхищение, позволив ей встречаться со мной!*

При этих мыслях взгляд Куно застекленел и безумная улыбка разрушила спокойное выражение его лица. Через какое-то время он вернулся из мира иллюзий и обнаружил, что смотри прямо в лицо его возлюбленной, огненно-волосой богини с косичкой. Его улыбка немедленно трансформировалась в хмурую гримасу.

Положение было затруднительным. Он так их любил… обеих… И тем не менее, девушка с косичкой, его первая любовь, была порабощена также, как и Акане. Этот злой колдун Саотоме, затуманил разум его возлюбленной, поработил ее душу и тело. Он проклял ее, этот прекраснейший и утонченный цветок, и заставил ее верить в то, что она на самом деле… мужчина.

Куно передернуло, и он в ярости сжал кулаки. Какая отвратительная темная магия! И что самое худшее, несмотря на то, что Саотоме, похоже, остался в Японии и расстояние между ним и девушкой с косичкой увеличивалось, его колдовство при этом росло. Его возлюбленная не просто отвергала его признания в любви с всерастущей яростью, но она также предпочла его компанию компании этого безнадежного придурка — Реги Хибики…

* * *

— ЧТО ты сказал?! — Регин голос был низок, а его лицо исказилось в ужасе и отвращении практически полностью повторяя выражение лица девушки с косичкой.

Куно величественно взмахнул своим боккеном перед тем, как указать концом меча прямо промеж глаз вечнотеряющегося парня. Он держал свой рот на замке с самого момента их прибытия в Китай утром ранее. Первостепенной целью их путешествия было спасти яростную и прекрасную АканеТендо, так что он негодовал молча, не замечая окружающие красоты. Но его молчание было вынужденным, его связывало обещание, которое вытянула из него манипуляторша Набики Тендо.

Но это обещание молчать не имело значения. Ведь его честь была запятнана тем, что его чистая, наивная, непорочная богиня была так грубо использована!

— Ты глух? — Боккен Куно не колебался, так же как и твердый взгляд Реги, оценивающий расстояние. — Я требую ответа! Каковы твои намерения по отношению к моей возлюбленной? Она чиста, словно восходящее солнце, непорочна, словно белая лилия. И мне ясно, что ты хочешь совратить ее прямо перед моими глазами!

Позади себя он услышал стон Набики: — Куно! Ну ты и идиот…

Лицо Реги приняло интересный красный оттеннок, он напрягся, его глаза яростно сверкнули и показались клыки. — Да как… как… ты! Как ты смел предположить только, что я…

— Куно, ты болван! — Девушка с косичкой отпихнула Регу с пути одной рукой, а другой рукой оттолкнула в сторону боккен. Ее лицо было белым от злости, она уставилась прямо в лицо Куно. — Сколько еще раз тебе надо повторить? Я — ПАРЕНЬ!!!

Безудержная страсть Куно сменилась на… эээ страсть… когда он смотрел в эти синие глаза, которые плавили его сердце и заставляли его душу гореть в огне. — Прекрасная девушка с косичкой, — галантно произнес он, — ты пала под действием темных чар, и разум твой смущен, то происки злобного колдуна Саотоме. Отойди в сторонку, любовь моя, не вмешивайся в мужские дела. Этот Рега Хибики ничем не лучше, чем Ранма, он запятнает твою честь при первом же случае. Я сделаю это ради блага твоего.

Боевая аура Реги стала ослепляющей. — ДА КАК ТЫ---

— Успокойся, сладкий. — Внезапно между Регой и Куно встала Уке. — Он доставил нас сюда, и он нам нужен, чтобы вернуться в Японию, когда все закончится, помнишь?

Рега издал рык, но сдержал себя. С трудом.

Девушка с косичкой уставилась на Куно, ее глаза были прищурены в ярости, а зубы сжаты… И тем не менее, к его удивлению, она не атаковала его. Казалось она в замешательстве, борется сама с собой, он мог слышать, как она скрипит зубами. Возможно, она борется с заклятьем? Ах, если бы только она могла освободиться, тогда он смог бы поднять ее на руки и наконец…

— Так, Куно, смотри, — холодно и спокойно произнесла девушка с косичкой. — Единственная цель этой поездки спасти Акане. И у меня нет времени на все это. Я очень рад, что ты нас сюда доставил и все такое, но если ты не будешь держать свою больную бредятину при себе, я сделаю из тебя котлету и оставлю в ближайшей же деревне, где ты сможешь нас спокойно ждать, пока мы не пойдем назад.

Сердце Куно поникло. Ах, бедное дитя, ее внутренняя борьба снова не увенчалась успехом. — Но, Девушка с Коси—

*бам*

— Никаких но, — ответила она. — И в последний раз, меня зовут Ранма. РА-Н-МА. Не «девушка с косичкой». Усек? — И она убрала свой маленький, но мощный кулачок с челюсти Куно.

Куно потер подбородок явно не в последний раз. — Отлично, — ответил он, собирая остатки своего достоинства. — Но от чего же ты желаешь называться именем наиболее жалкого из трусов, гнуснейшего образца человечества—

*БАМ*

И когда уже столь знакомая ему тьма небытия захлестывала его, он услышал голос Реги, все еще звенящий от злости, и нежный голос своей возлюбленной…

— Нам пора, Ранма.

— А черт, теперь придется его тащить.

* * *

Куно потер щеку, уставившись на портрет богини с косичкой, прикрепленный к потолку его палатки, вспоминая волнующее прикосновение руки свой возлюбленной… ну ладно, не руки — кулака к своему лицу в первое же утро их путешествия. Три дня прошло с того утра и с тех пор девушка с косичкой ни разу не отправляла его в темные объятия небытия. Он мог только надеяться на то, что это означает, что колдовство ослабевает.

Он тяжко вздохнул. Когда-нибудь, как-нибудь, он разобьет чары злобного Саотоме, которые отравляют ее душу. И в тот момент, он знал это, его богиня прикоснется к его лицу совсем по-другому. Она нежно проведет по его щеке, прошепчет его имя, смотря прямо в его лицо, и ее синие глаза будут искриться любовью и признательностью…

Живот Куно громко заурчал, прерывая радужные фантазии. Запах поджаренной окономияки вытащил его из его размышлений. — А, — громко произнес он, неохотно отрывая взгляд от фотографий двух его возлюбленных и садясь на футон. — Завтрак придает сил телу и душе. Я должен принять пищу, чтобы не испытывать недостатка в силах спасти мою красавицу.

Выйдя из палатки, он увидел Уке Куондзи, которая готовила на своем гриле рядом с костром. Солнце только коснулось верхушек гор, и легкий серый туман покрывал землю, стелясь в прохладном утреннем воздухе. Птицы чирикали где-то в каньоне и звуки пробуждающейся природы шелестом разносились в окружающей растительности.

Но окружающие красоты не занимали Куно, он заметил одну единственную вещь. Палатка Регги была открыта. И она была пуста. Этот низкий Хибики Рега и его возлюбленная богиня с косичкой… исчезли.

С поспешностью он прошагал к палатке большими шагами, чтобы утвердится в своих подозрениях…

— Ах, — возопил он. — Что же это?! Неужели зрение отказало мне?! — Он поднял вверх кулак и лицо его наполнилось ужасом. — Не может быть! И тем не менее, не может быть другого объяснения!

— Ну что на этот раз, Куно, — со стоном произнесла сонная Набики, вылезая из своей палатки и одаривая его злым взглядом. Потирая рукой лицо, она посмотрела на Уке и улыбнулась. — Пахнет обалденно, Уке.

Уке ухмыльнулась и с отпрактикованной легкостью перевернула окономияки. — Спасибо.

— Этот грязный злодей Рега Хибики! — прорычал Куно. — Он воспользовался чистой невинностью и хрупким психическим состоянием моей возлюбленной богини с косичкой, похитил ее из лагеря в ночи, никаких сомнений против ее воли, чтобы удовлетворить свои низменные желания!

— Хмм… — Набики полуизумленно выгнула бровь и подошла к грилю, чтобы взять себе окономияки. — Куно-чан — «Торопящийся с выводами», да? Я бы не беспокоилась так о Ранма и Реге, если бы была на твоем месте. Это всего лишь зов природы. И я имею в виду вовсе не тот зов, о котором подумал ты.

Куно нахмурился. — Не насмехайся надо мной, Набики Тендо, — мрачно произнес он. — Я знаю, о чем говорю. Ну же, раскрой свои глаза и узри: их постели даже не разобраны!

Набикины глаза слегка расширились, ей стало интересно. Она обменялась взглядами с Уке. Та отложила свою лопатку и они обе подошли поближе, чтобы проверить палатку Реги.

Действительно, спальные мешки Реги и Ранмы были свернуты, рюкзаки застегнуты и прислонены к стене палатки.

— Может, они просто рано встали, — предположила Уке. — Они наверно просто проснулись раньше нас и собрали свои вещи.

— И оставили палатку? — искра беспокойства промелькнула в глазах Набики. Так много странного случилось, они должны были быть начеку. И, хоть ей и ненавистно было признавать это, возможно Куно оказался прав, предположив что что-то не так — хоть ситуация была, конечно, и не таковой, как он предполагал.

Уке нахмурилась. — Вы же не думаете, что с ними что-то случилось, да? — Она оглядела окружающую их глушь — только лес и горы. — Наверно стоит их поискать.

— Увы, я опасался, что все так и произойдет!

— Куно, заткнись. — Уке бросила на него взгляд, полный отвращения, а затем взглянула на Набики. — Нам стоит разделиться, но не отходить от лагеря далеко. А если пойдем дальше, то лучше двигаться группой. Так будет безопаснее, мне кажется.

Набики кивнула, лицо ее оставалось спокойным, но блеск в ее глазах отражал волнение на лице Уке. Она развернулась и поднялась на возвышенность, чтобы осмотреть их маленький лагерь. Оттуда открывался лучший вид, и возможно она сможет понять, что же произошло…

— Что происходит? — высунулась из палатки голова Шампу. — Почему глупый парень с боккеном орет?

— Ран-чан и Рега пропали, — ответила Уке, быстренько выключая газ на гриле. — Судя по всему, они отсутствовали всю ночь. Надо найти их.

Лицо Шампу побледнело. — Айя. Не очень хорошо теряться в ночных горах. Мы пойдем их искать сейчас. — Она снова спряталась в палатку и начала что-то настойчиво объяснять Муссу на китайском. И через мгновение они оба вывалились из палатки.

— Эй! — позвала Набики с вершины, махая руками. — Все в порядке, я нашла их! Они там!

— Они в порядке? — Уке чувствовала, как в животе противно засосало, она рванула к холму, а за ней Куно, Шампу и Мусс. Для Реги и Ранмы находится так близко к лагерю, при том, что они такой шум подняли… Она вскарабкалась по крутому склону, и увидела Набики, склонившуюся над ними. Они лежали на холодной земле, прямо в грязи, Рега на животе, а Ранма буквально в метре от него на спине. Уке выдохнула. — Они…

— Они… спят, — взволнованно произнесла Набики. — *Какого черта?* — Что-то тут совсем не так. Она взяла Ранму за плечо и тихонько потрясла его. — Эй, проснись.

Куно взобрался на холм и, увидев девушку с косичкой, лежащую на холодной земле, ее пышная грудь плавно поднималась и опускалась в такт дыханию несмотря на то, что Набики толкала ее с все нарастающим беспокойством. А затем он увидел Регу, лежавшего совсем рядом.

Глаза Куно стали словно блюдца, кровь забурлила по венам, когда в тот же момент вся ситуация легла перед ним, как на ладони.

Рванувшись вперед мимо остальных, он выхватил находящуюся без сознания девушку из-под рук Набики, и сжал ее в тесных объятиях. — О, моя богиня с косичкой! — завыл он. — Увы, но я должен был уснуть, чтобы иметь возможность защищать тебя лучше!

Девушка с косичкой задергалась в его руках, темные пушистые ресницы сильно контрастировавшие с бледностью щек, затрепетали, а затем яркие синие глаза ее открылись, и в замешательстве уставились на него…

Внезапно яркие синие глаза сузились от злости…

— Какого черта?!

Куно открыл рот, чтобы прошептать что-то утешительное своей обезумевшей богине, но внезапно замер. Его полные обожания, наполненные слезами глаза закатились и… он рухнул на землю.

Ранма поспешно выбрался из объятий Куно и заметил, как Шампу протянула Муссу свои бонбори, а тот спрятал их в рукаве своего одеяния.

— Спасибо, Шампу, — произнес Ранма с гримасой отвращения оглядывая лежащего без сознания кендоиста.

— Нет проблем, — ответила она. — Шампу устала слушать глупого парня с боккеном.

— Что происходит? — спросил Мусс, переводя взгляд с Ранмы на лежащего Регу. — Почему вы двое спали здесь?

Ранма посмотрел туда, где лежал Рега, на его лице отразилась задумчивость, голова все еще была затуманена сном. — А? — дал он «разумный» ответ. Он тут уснул? Как странно. Какого черта он сделал это снаружи..?

А затем его лицо вытянулось от ужаса — он вспомнил Снежную Женщину.

Он вспомнил. Она заколдовала Регу, и тот уснул, а затем и его тоже. Он всеми силами боролся с заклинанием, страшась того, что может произойти, если она погрузит его в сон…

И он уснул.

— О нет, — прошептал он.

— Что не так? — спросила Уке, ее брови нахмурились в беспокойстве, когда она увидела, как краска отлила от лица Ранмы. — Что? Что случилось?

Ранма обняв себя руками, оглядел себя с ног до головы. Он все еще был девушкой, и помимо этого он не чувствовал ничего такого…

И он понял, что Снежная Женщина НЕ призвала Демонического Кота снова…

Его беспокойство слегка уменьшилось, и смешалось с радостью и озадаченностью. Она не призвала Кота. Она приходила не для того, чтобы вернуть его в Некокен. А зачем тогда..?

— *Ты свободен, Ранма…*

Глаза Ранмы распахнулись, когда он вспомнил слова Снежной Женщины этой ночью, странное пощипывание, которое от ее прикосновения волной пронеслось по его телу — совсем не такое, внезапно понял он, как та вспышка обжигающего холода, которая заперла его в его проклятой форме…

Свободен?

Он не очень-то слушал ее тогда, он весь сконцентрировался на борьбе со сном, на том, чтобы держаться от нее как можно дальше…

— *Ты свободен…*

— Не… быть не может, — затряс он головой недоверчиво.

— Ранма, не будешь ли ты так любезен и не прояснишь нам, что тут произошло? — На лице Набики отражалась смесь раздражения и беспокойства. — С тобой все в порядке?

Ранма посмотрел на нее, сердце внезапно глухо застучало у него в груди. — Горячей воды, — сказал он, его меццо-сопрано звучало очень хрипло, несмотря на то, что он старался оставаться спокойным. — Дайте горячей воды.

Набики моргнула. — Горячей..?

Уке, Мусс и Шампу тупо уставились на Ранму, стараясь осознать смысл его просьбы.

— У нас с Шампу в палатке есть термос с горячей водой, — произнес наконец Мусс, прерывая тишину. — Держим на всякий случай. Вода наверно еще не остыла.

— Шампу принесет, — объявила амазонка и, не колеблясь ни секунды, развернулась и поскакала вниз с холма.

Уке наблюдала, как Шампу быстро исчезла в их палатке. Она обернулась к Ранме. — Ран-чан, — произнесла она, мысли ее ходили хороводом. — Что происходит? Что случилось ночью?

Ранма посмотрел на нее, его глаза были распахнуты, а в них светилась робкая надежда. — Я… — дыхание перехватило. Он не может этого сказать. А вдруг это не правда? А вдруг это всего лишь трюк, чтобы он потерял надежду…

— Вот, Ранма! — вернулась Шампу, так быстро, что он даже удивился. Она втолкнула термос в его руки. — Все еще горячая, Ранма, — запыхавшись, проговорила она.

Ранма посмотрел на воду, и глубоко вздохнул, увидев в воде отражение рыжеволосой девушки, смотревшей на него. Если это правда… Если он… свободен…

— *Акане…*

Его глаза невольно наполнились слезами, он отчаянно заморгал, в горле пересохло.

— *Ох, пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет правда,* — подумал он.

И он опрокинул воду у себя над головой.

Тишина. А затем…

— Айяаа!

— Ран-чан!

Ранма медленно открыл глаза. Он знал. Он чувствовал это. Душа пела, а сердце готово было выскочить из груди. Он видел на лице своих друзей счастливое изумление. И, тем не менее, он все равно осмотрел себя, чтобы увидеть это глазами и выронил термос из рук… из ЕГО рук… и его грудь…

— ДАА!!! Я СНОВА ПАРЕНЬ!!! — вопль его чистой радости эхом пронесся по горам. И через мгновение друзья окружили его, смеясь и крича что-то одновременно, трогая его, похлопывая по спине, словно пытаясь убедится, что он не иллюзия. А затем расступились, потому что Ранма не мог стоять на месте, ему нужно было двигаться, чувствовать свое тело, чувствовать свою форму, чувствовать силу своих мускулов, чувствовать, что все следы его проклятой женской формы действительно исчезли. Выше, сильнее.. Он снова был ПАРНЕМ!

И когда его настоящий пол вернулся к нему, Ранма смог почувствовать, как весь ужас прошедшей недели уходит, и широкая улыбка заиграла на его лице. Он снова был самим собой, душой И телом. Наконец-то все под контролем!

И теперь НИЧТО его не остановит.

— Но как, Ранма? — Набики, похоже, первая оправилась от шока. Но, тем не менее, она вела себя чересчур эмоционально для нее — стояла и улыбалась. — Что стало с заклятием холода?

— Снежная Женщина! — воскликнул он радостно, наслаждаясь звуком своего голоса. — Она появилась этой ночью и сняла с меня заклятье.

Улыбка исчезла с лица Набики, а глаза распахнулись. — Снежная Женщина?! — Ее сухой тон заставил всех замереть, включая Ранму. — Тот демон, который это заклятье на тебя и наложил? Демон, который держит Акане в плену?

— Ну… — нахмурился Ранма. — Да, но…

— Но что, Ранма? — гигантское облегчение, охватившее Набики при виде вернувшегося Ранмы, исчезло при упоминании Снежной Женщины. — Ты говоришь это после всего того, что она сделала с тобой, чтобы разрушить твою жизнь и не дать тебе спасти Акане, и ты думаешь, она просто сдалась? Передумала? Просто появилась вот тут и сказала «Ой, Ранма, знаешь я тут сидела в своем Ками-мире, вырезая снежинки, и вдруг думаю «ой, а ведь мучить твою подружку и запереть тебя в кошачьей душе и женском теле — это же как-то совсем неправильно. Прости за причиненные неудобства. Вот, я сейчас сниму с тебя свое гадкое заклятье.» — Набики нахмурилась. — Мне очень неприятно тебе это говорить, но надо все очень хорошо проверить. Здесь наверняка какая-то ловушка.

Ранма обалдело уставился на Набики. Он хотел разозлится на нее, наорать, за то что она портит такой момент — момент его освобождения от ледяного заклятья… Но ее слова задели нужные струны, озвучили невысказанные им страхи, которые он спрятал подальше за радостными эмоциями.

— Я… послушай, Набики. — Он встретил ее нерешительный взгляд. — Я не могу это объяснить. Я не знаю, почему она сделала то, что сделала. Все, что я знаю, это то, что она достала меня там, где захотела. Она заставила меня уснуть, и я не смог этому противится. Она могла сотворить со мной, что угодно, пока я спал. Могла убить, если бы хотела. Или могла вызвать Де-демонического К-кота снова… — Ранма сглотнул. — Но она этого не сделала. А я проснулся, и я снова нормальный… и я помню… — Глаза Ранмы слегка округлились от изумления. — Она просила прощения. Она сказала, что изменила бы все, если бы могла.

Ранма замолчал, его глаза затуманились, еще одно воспоминание возникло перед его взором. — И она сказала… что Акане ждет меня, — тихо добавил он. — Она ждет, чтобы я спас ее…

Он снова посмотрел в лицо Набики. — Я знаю, у меня нет причин доверять ей, — сказал он. — Но она ведь сняла свое заклятье. И насколько я могу судить, больше она не сделала ничего. Так что, я собираюсь прислушаться к ее словам… и не заставлять Акане ждать еще больше, пока я сниму заклятье крови.

Набики все еще смотрела скептически.

— Айя, — тихо произнесла Шампу, и все повернулись к ней.

Она посмотрела в лица, стоявших вокруг нее людей и печально улыбнулась. — Если… если упрямая, возгордившаяся амазонка может изменить свое сердце… может… и Снежная Женщина может сделать тоже самое.

Все повернулись и посмотрели на Набики. А Набики просто долго-долго смотрела на Шампу. Но наконец выражение ее лица смягчилось.

— А, да ну вас, — пожала она наконец плечами. — Ладно, я думаю это в принципе возможно.

Ранма улыбнулся. — Да! — с энтузиазмом воскликнул он. Шампу улыбалась.

— Но вероятность этого не высока, — цинично добавила Набики.

Уке захохотала и похлопала свою подругу по спине. — Ну, учитывая, что в последнее время происходит много вещей «вероятность которых не высока», я бы сказала, что чертовски похоже на правду, как думаешь?

Набики моргнула и посмотрела на Уке, выгнув бровь. А затем захихикала. — Ладно, — произнесла она. — Ты победила. — Она покачала головой. — Я рада, что не делала на это ставку.

— Ой, если бы сделала, ты бы нашла способ выиграть, — подколола Уке. И снова захохотала при виде негодования на лице Набики.

Ранма улыбался. Ему было хорошо. Он снова был парнем… Внезапно в глубине своей души он почувствовал слабый укол, и его радость уменьшилась. Некокен… он все еще был там. Он мог чувствовать его… и это чувство возвращало воспоминания о том, как он жил неразумным кошачьим созданием…

Ранма сглотнул и усилием воли затолкал неприятные воспоминания подальше. Ему… ему не стоит этого бояться. Ведь заклятие холода снято, так? И если вдруг он свалится в Некокен снова, всего-то понадобится окатить его водой, чтобы выбить его оттуда. Вода… или Акане…

Да. Он сможет спасти Акане и предстать перед ней мужчиной. Предыдущей ночью, когда они встали лагерем, Шампу сказала ему, что они в менее чем десяти часах ходьбы от горы Древнейшего. Если они выйдут сейчас, то смогут добраться туда вечером до темноты. И у них будет время, чтобы взобраться на гору.

Десять часов и он увидит Акане…

— Эмм… — произнесла Набики, прерывая его мысли. Она смотрела туда, где до сих пор лицом в землю лежал похрапывавший Рега. — Разве Рега не должен был проснуться? Я хочу сказать, я знаю, ТЫ можешь спать даже тогда, когда рядом произойдет ядерный взрыв, Ранма, но… — она замолчала. Несмотря на охвативший всех оптимизм по поводу возращения Ранмой своей «мужественности», ее преследовало ощущение, что что-то все-таки не так, что они что-то проглядели. — *Вот увидите,* — думала она. — *Сейчас окажется, что он не может проснуться.*

Но Ранма, казалось, об этом не волновался. В конце концов, он же проснулся после сонного заклятия Снежной Женщины. Он подошел к Реге, перевернул его и поднял за грудки и закричал: — Рега! Эй, Рега! Проснись! — Ранма, не очень то нежничая, принялся трясти своего друга. — Ну же, идиот, поверить не могу, что ты все проспал!

Регины глаза приоткрылись, а Ранма продолжал его трясти. — Чтпрсдыт? — пробормотал он. Ранма хмыкнул и разжал руки. Рега шлепнулся на землю, и непонимающе заморгал. — Айй… Привет, Ранма, — все еще не проснувшись до конца сказал он. — Что происходит?

Ранма хмыкнул. — Ну, Рега. Глаза свои разуй наконец!

Рега заморгал и посмотрел на Ранму. — И что? — А затем осознание достигло его и глаза его широко распахнулись. — Эй! Да ты снова парень!

Ранма ухмыльнулся. — Приз в студию! — наклонился он и похлопал Регу по спине.

— Что? Но как? — Рега поднял себя на ноги и в замешательстве огляделся. — А почему я уснул здесь..?

— Сейчас расскажу, но сначала… — Ранма обернулся к остальным. — Давайте соберем палатки и двинемся в путь. Мы можем достигнуть цели уже после полудня, так, Шампу?

Шампу кивнула. — Так. Но надо торопиться. — Она посмотрела туда, где без сознания валялся Куно. — И еще кто-то должен упаковать глупого парня с боккеном.

Ранма вздохнул. — Я это сделаю, — ответил он. — И полагаю, я должен нести его до тех пор, пока он не очнется.

Набики хихикнула. — ЭТО будет интересно. Как ты объяснишь ему, куда делась его «Богиня с косичкой»?

Лицо Ранмы перекосилось, вызвав приступ смеха у Уке. — Я скажу ему правду, конечно, — с раздражением ответил он. — Хотя какая разница. Он, вероятно, опять сочинит какую-нибудь историю о том, как я, используя свое «колдовство» поменялся с ней местами или еще чего похуже.

— Чего похуже, — сердито буркнул Рега. — Не сомневаюсь. А теперь, Ранма… — Он потянулся и сделал захват головы Ранмы. — Ты собираешься мне рассказывать, что произошло или мне надо выбивать из тебя признание? — И он усилил давление.

— Агх! А-ха. Конечно, Рега… — Ранма ловко вывернулся из Региной хватки и с грохотом опрокинул Регу на спину на землю. — Расскажу, пока будем паковаться.

* * *

Небольшая компания друзей собрала лагерь, они были так взбудоражены, так полны воодушевления и оптимизма из-за того, что их путешествие подходит к решающему концу… что не заметили пару больших, выпуклых глазищ, наблюдающих за ними из тени деревьев. И они совсем не заметили, как эти самые глаза с интересом прищурились, заметив, что Ранма теперь в мужской форме…

Больше за Ранмой не стояло непобедимой силы Некокена.

И, что еще важнее, он снова был мужчиной. Мужчиной, который сможет… нет, который должен будет обеспечить сильных наследников для укрепления племени амазонок. И он сделает это с готовностью, надо только правильно все провернуть.

Колон улыбнулась, ее иссохшее лицо сморщилось, словно древняя кожа. Она потянулась и выудила из складок платья крошечную бутылочку. Бутылочку, которая содержала тщательно созданное зелье, призванное подчинить этого упрямого, горячего бойца. Нужна всего лишь маленькая доза, прыснуть ему на кожу, и оно впитается в его кровь и по сосудам попадет в мозг. А затем, менее через минуту, Ранма станет кротким и доверчивым, словно малое дитя. И он не сможет больше слышать голоса, которые все время повторяют ему, о том, что Акане существует.

Колон ухмыльнулась. Да, она с большим удовольствием вырастит это «дитя», перевоспитает его в соответствии с его правильным местом в амазонском обществе…

Его друзья, конечно, будут против. Уке, Рега и Набики не будут просто стоять в стороне. Они не позволят ей забрать Ранму. Плохо, в самом деле. Ей, скорее всего, придется их убить. В конце концов, те, кто стоят на пути древних традиций амазонского племени, должны быть наказаны. И так было всегда. И она не позволит жалости взять верх, она должна выполнить свой долг. Она не потерпит неудачу в деле следования традициям ее великих предков.

Но убийство не было целиком и полностью неприятным этапом. В последнее время она просто жаждала убить эту назойливую Набики Тендо.

А что до ее правнучки… ее улыбка погасла. Шампу вела себя ужасно глупо, приняв этого слабого дурачка Мусса, как своего жениха. Но… она еще просто молода. Дитя, право слово. И хоть у нее и задатки могучей воительницы, она еще не прожила достаточно, чтобы оценить жертву их предков. Она просто не осознает, почему сила племени стоит превыше всего… включая личные интересы.

Глаза Колон ярко сверкнули.

Особенно личных интересов…

Она тряхнула головой, прогоняя внезапно охватившее ее беспокойство, и вздохнула. Нет никаких сомнений, Шампу придет в чувство, стоит ей только осознать, что Ранма наконец то ее, и обрадуется этому.

— Да, — подумала она. Как бы то ни было, то, что с Ранмы сняли заклятье холода — поистине удача. Боги поистине улыбаются ей.

Все, что ей нужно сейчас делать — это тихо следовать за ними и ждать подходящей возможности…

Юки-онна сидела на полу в своих покоях, аккуратно расчесывая пряди своих падающих каскадом белых волос, спутанный колтун легко поддавался нежным движениям. Она бросила рассеянный взгляд в зеркало. Без воздействия ее магии поверхность оставалась темной и отражала лишь ее комнату и ее саму. Но пришло время снова заглянуть в зеркало и посмотреть на него. Из-за временного искажения, которое она чувствовала инстинктивно (в этом ей помогала ее власть над холодом и над замерзшими территориями мира) здесь прошла почти неделя, а там он вероятно только очнулся…

В дверь тихонько постучали. Юки-онна подняла голову, в ее сине-морозных глазах светилась надежда. — Да? Кто там?

Деревянная дверь отъехала в сторону, и показался Казуо, ее маленький ледяной эльф-слуга. Нет. Не слуга — друг. Возможно единственный. В конце концов, после того как остальные сбежали, испугавшись… ее бесчестного поступка… он то остался.

И тем не менее, разочарования она спрятать не смогла, хоть и пыталась скрыть его за улыбкой. — Казуо-сан, — произнесла она, кивком показывая, что он может войти.

Но Казуо слишком хорошо знал ее. — Боюсь, это всего лишь я, госпожа, — сказал он без тени упрека в голосе. Он вошел в комнату, присел на пол с ней рядом и почтительно поклонился. Затем снова встал и заговорил. — Я подумал, что вы пожелаете знать, что Акане успешно поправляется. Ее раны исцелены. Она говорит, что они еще немного болят, но она уже делает восстановительные упражнения, чтобы вернуться в форму.

— Хорошие новости, — произнесла Юки-онна, но ее глаза оставались печальными. — Значит… она скоро уйдет?

Казуо кивнул. — Полагаю, что так. Как только она поймет, что может снова сражаться с демонами, думаю, она нас покинет.

— Понятно. — Юки-онна отвернулась и снова взялась за гребень.

Казуо нахмурился. — Вы не пойдете посмотреть на нее?

Юки-онна закрыла глаза и покачала головой. — Она не хочет меня видеть. И я пообещала, что не буду навязываться ей больше. — Она открыла глаза и в них стояли слезы. — Я слишком часто обманывала, — тихо произнесла она. — Я намереваюсь сдержать хоть это свое обещание.

Казуо нахмурился. — Но я уверен, она должна знать—

— Казуо. — Голос Юки-онны был мягок, но тверд. — Я не буду это снова обсуждать с тобой. Акане свободна. И я не буду делать ничего, что заставит ее чувствовать, будто она мне что-то должна. Даже если она поверит, что мои намерения чисты, где-то глубоко внутри, как бы она не старалась, она все равно будет считать это какой-то манипуляцией, очередной уловкой, чтобы привязать ее ко мне. — Юки-онна глубоко вздохнула. — Она и так уже знает, что он свободен от Некокена, и что он придет за ней. Я к этому не имею никакого отношения. И это все, что ей нужно знать, чтобы быть счастливой.

Казуо покорно склонил голову. — Хорошо, госпожа. Я ничего ей не скажу.

Юки-онна слабо улыбнулась. — Спасибо, друг мой, — поблагодарила она.

Ледяной эльф посмотрел на нее, его манера поведения профессионального слуги дала легкую трещину и он почти улыбнулся в ответ. — Вы будете сегодня ужинать, госпожа? — напоследок спросил он.

— Не сегодня, спасибо. Я как раз хотела посмотреть на него, когда ты пришел.

— А, — Казуо поднялся на ноги. — Прошу простить меня за то, что прервал вас.

— Не стоит извиняться. Ты желанный гость в любое время.

Улыбка Казуо стала чуть шире. — Благодарю, госпожа. — И, поклонившись, он ушел.

Юки-онна ждала, когда за Казуо тихо закрылась дверь. Затем она встала, положила свой гребешок на маленький декоративный столик, и подошла к зеркалу. Ее глаза сузились, когда она смотрела на отражение своего лица. Это ее воображение или… ее обугленная кожа слегка поблекла? Она уже так свыклась с ожогами, что не могла сказать точно.

— *А, ладно.* — Она мысленно пожала плечами, отгоняя мысли. Затем, слегка подавшись вперед, она выдохнула, затуманивая гладкую поверхность зеркала морозными узорами. Закрутились магические вихри и показалось изображение…

— О, боже, — стон эхом вышел из поверхности зеркала, и картинка сфокусировалась на Ранме, который вместе со своим рюкзаком тащил молодого парня, перекинутого через плечо. Он следовал сразу за своими друзьями-амазонками, пробираясь по крутой горной тропе, которая хитро поднималась вверх в горы перед маленькой компанией. Вершина горы была скрыта за низко-висящими облаками.

— Невероятно, какой же этот идиот тяжелый, — проворчал Ранма, нагруженный и бесчувственным Куно и своим рюкзаком, и продолжая карабкаться по каменистому склону.

— Ну, это тебе за то, что не слушал меня, — произнес Рега, который шел прямо за ним. — Я говорил тебе, что его надо было просто оставить в лагере с запиской, чтобы ждал нашего возвращения.

— Угу, конечно, — огрызнулся Ранма. — И он как-будто бы обратил на нее внимание, да? Он бы просто поперся за нами, потерялся или свалился куда-нибудь.

Рега пожал плечами. — Как скажешь. Это ты с ним так обошелся, когда он очнулся и обнаружил, что его «прекраснейшая богиня с косичкой» исчезла.

Ранма нахмурился. Но в то же самое время его глаза зажглись, а внутри себя он улыбнулся, вспоминая момент, когда к нему вернулась его мужественность…

Юки-онна смотрела на развернувшуюся перед ней сцену с изумлением. Да, Ранма снова стал парнем, свободным на данный момент от своей проклятой формы. Ледяная магия ее зеркала резко закрутилась и сфокусировалась на его лице…

…и, когда это произошло, Юки-онна бесшумно вскрикнула, а ее глаза распахнулись.

Она знала, как выглядит Ранма-парень. Она ведь склонялась над ним, кажется уже годы назад, когда он спал на крыше, и, ведя своими белыми пальцами по его груди медленно, аккуратно замораживала его…

Почему она раньше не заметила? Сильные черты лица. Взлохмаченные темные волосы, челка, падающая на глаза, которые были…

…были синего цвета, как летнее море...

Ее руки задрожали. — *Шин,* — подумала она и ее морозно-синие глаза наполнились слезами. — Ох.. Он так похож на него. Как же я могла не заметить..?

Она откинула эту мысль, понимая, что ответ причинит ей боль. Она закрыла глаза и по ее потрескавшимся щекам потекли ледяные слезы.

Сходство Ранмы и Шина, хоть и неоспоримое, все же было мнимым. И, тем не менее, оно породило в ее сердце болезненные уколы раскаяния. — *Ах, Акане,* — думала она, чувствуя на своем лице влажность ледяных кристаллов. — *Если подумать, мои попытки удержать тебя от него подальше, от мальчика, которого ты любишь… я же заставила тебя пройти через те самые страдания, которые испытала сама. Страдания, которые все еще лишают меня рассудка…*

Еще одно доказательство против нее. Быть такой слепой, не замечать того, каким монстром она была — это тяжело. Но это не шло ни в какое сравнение с тем страданием, которое она испытывала, поняв в конце концов, как чудовищно она поступила.

И Юки-онна тихо заплакала.

Когда она, наконец, открыла свои глаза, полные слез, картинка в зеркале сменилась, предъявив всю группу целиком, пробирающуюся по горному проходу. Шампу и Мусс показывали дорогу, за ними следовал Ранма, нагруженный Куно, затем Рега и замыкали цепочку Набики и Уке. Девушки тихонько следили за Потерянным Парнем, чтобы он не побрел куда-то не туда.

А вдали от них, тихонько проскальзывая среди густой растительности, скрываясь в тени, продвигалась старуха-амазонка.

Юки-онна нахмурилась сквозь слезы. Она не знала точно, что замыслила эта старая женщина, но была уверена, что ничего хорошего. В конце концов, эта старуха стояла за заклятьем крови. Юки-онна ранее заглянула в прошлое и тщательно изучила, что же именно произошло.

По ее мысленному приказу картинка закрутилась и сфокусировалась на Колон, перебегающей от тени к тени. Лицо древней амазонки от старости все иссохло и пошло морщинами.

Но глубоко за внешними проявлениями возраста, так глубоко, что это было не видно обычному человеческому взгляду, Юки-онна разглядела… обиду. Ревность. Ненависть и самобичевание.

Юки-онна вздрогнула от ужаса и отвращения, взглянув в лицо этой смертной…

…потому что она распознала эти скрытые чувства за внешним хладнокровием и спокойствием этой старой женщины — распознала их, так как годы, десятилетия, века она видела их в своем отражении…

Она закрыла рот рукой и отвернулась, неспособная больше смотреть…

Зеркало.

Юки-онна глубоко вздохнула, протянула дрожащую руку к зеркалу и прислонилась к деревянной раме.

Нет. Было абсолютно ясно, что намерения этой женщины не несут ничего хорошего для Ранмы.

Медленно, Снежная Женщина повернулась лицом к зеркалу, продолжив смотреть как коварная, злобная старуха крадется в тени.

Глаза Юки-онны, в которых до этого читались лишь мука и страдание, решительно блеснули.

— *Акане,* — пообещала она сама себе. — *Ты воссоединишься с Ранмой. Я прослежу за этим.*

И закрыв глаза, она приложила свои изящные белые руки к зеркалу.

* * *

Нежданный порыв холодного ветра заставил Колон поежится и вынудил двигаться быстрее. Ветви и листва деревьев закачались под стремительным порывом ветра, не прекращая служить ее укрытием.  Древняя амазонка продолжила движение, ее не могло испугать нечто столь тривиальное, как погода и шорох листьев.

Далеко впереди, на горной тропе, Ранма и остальные продолжали подъем, не замечая ее присутствия. Ранма уверился в себе и стал беспечным, вернув свою мужественность. До своего освобождения от заклятия холода, он постоянно был начеку, и периодически чувствовал ее присутствие. А теперь он даже не оглядывался назад. Он полностью сфокусировался на цели впереди себя и не ждал удара со спины…

Это будет еще проще, чем она думала поначалу.

Еще один порыв ледяного ветра забросил ее длинные белые волосы ей на лицо, и Колон почувствовала пощипывание на щеках.

Секундой позже она удивленно замерла, внезапно все ее тело охватила слабость, окутывая ее словно туманом.

Колон подозрительно прищурила глаза. — *Сонное заклинание! Как…?*

И она поняла. Она поняла, почему заклятие холода исчезло с Ранмы. Каким-то образом враг Ранмы стал его союзником.

А значит, стал ее врагом.

— *Очень хорошо, Снежная Женщина,* — подумала она, зловеще ухмыльнувшись. — *Хочешь попытаться меня остановить? Это объявление войны. Я бы не прожила более трех сотен лет, если бы не знала, как иметь дело с такими как ты.*

И, сфокусировав свою ки, могущественную ки, которая хранило ее древнее тело от смерти более двух веков, внутри себя она просто выжгла страстное желание спать, которое сковывало ее тело и туманило разум.

Колон тихо хихикнула, и этот звук смешался с воем ветра, который с ледяной бешеной яростью накинулся на нее, и который она с легкостью проигнорировала.

— *И что же ты теперь будешь делать, Снежная Женщина?* — с презрением подумала она. — *Я тебе не какой-нибудь там не натренированный подросток, с которым ты привыкла иметь дело. Я знаю твои недостатки и могу просчитать твои замыслы. Зима покинула эту землю и твоя магия ослабла. Тебе меня не остановить.*

И действительно, она продолжила двигаться вперед с еще большей скоростью и решимостью по горной тропе, тихо перескакивая с место на место в темноте, невидимая и неслышимая для тех, кого она преследовала…

* * *

Юки-онна круглыми глазами смотрела в зеркало, ее руки все еще были прижаты к его ледяной поверхности, а магический мороз кружил вокруг изображения мира смертных. — *Это невозможно!* — со злостью думала она. — *Никто из смертных ранее не мог устоять перед ее заклятьем сна!* — Даже Ранма, обладающий такой силой воли, которую она раньше не встречала среди смертных… если не считать Акане… не смог противостоять ее магии.

Она нахмурилась, ее морозно-синие глаза сузились. Она смотрела на бесшумно продвигающуюся древнюю амазонку.

Эта смертная необычная. Ее простое заклятье, легко накладываемое через зеркало, не сработало. Встретится с ней лицом к лицу было бы неуместным, ее сила серьезно уменьшилась, так как в Китае наступил теплый сезон года, и она знала, насколько искусна в бою эта старая женщина…

Но еще она хотела не дать Колон добраться до Ранмы.

Юки-онна отчаянно размышляла, покусывая нижнюю губу. Ну должен же быть какой-то способ…

* * *

— Госпожа?

Ответа не последовало.

Нахмурившись, Казуо аккуратно взял поднос в одну руку, а другой отодвинул дверь и заглянул в покои Юки-онны.

Снежная Женщина стояла тихо, не шевелясь перед своим зеркалом, и наблюдала, как ее ледяная магия крутится по поверхности.

Зеркало показывало череду изображений, повторяющихся снова и снова. Старая смертная передвигается по горному склону с небывалой ловкостью. Внезапно она остановилась, обмякла, словно ее охватила ужасная слабость. Потом она сильно нахмурилась, и вокруг ее крохотного тельца вспыхнула алая боевая аура. Через мгновение она выпрямилась, и на ее морщинистом лице заиграла улыбка. И она продолжила свой путь с небывалой скоростью…

Картинка замерла, мороз закружил по поверхности и изображения начали показываться с самого начала.

— Госпожа? — с волнением повторил Казуо.

Юки-онна моргнула и обернулась. — Казуо-сан, растерянно произнесла она. — Входи.

Ледяной эльф вошел и прикрыл за собой дверь. — Я принес чай.

— Спасибо. Это очень любезно. — И Юки-онна снова уставилась в зеркало.

Казуо прокашлялся. — Госпожа… Вы не покидали ваши покои почти три дня.

— Да, — подтвердила она.

— Что-то… случилось?

Бледные губы Юкки-онны слегка сжались. — Казуо, — произнесла она, внезапно обернувшись к нему. — Я тебе рассказывала когда-нибудь об этом зеркале?

Казуо моргнул, его щетинистые белые брови нахмурились над морозно-серыми глазами. — Я знаю, что оно служит и как окно, и как портал в мир смертных, — нерешительно ответил он, не совсем понимая к чему весь этот разговор.

Юки-онна кивнула, вытянула изящную белую руку и длинными пальцами нежно провела по блестящей отражающей поверхности. — Ты прав, — ответила она. — При помощи моего зеркала я могу увидеть то, что уже произошло в мире смертных. К несчастью, — она слегка нахмурилась, — из-за временного различиями между мирами настоящее в мире смертных течет намного медленнее, чем в этом мире. И потому события, которые я наблюдаю в своем зеркале, уже произошли. Я могу видеть прошлое до настоящего момента, а потом картинка замирает и все. И я вынуждена ждать пока пройдет какое-то время в мире смертных, прежде чем я смогу увидеть что-то еще. Ну, если я конечно не перенесусь в тот мир и не стану частью его временного потока.

— Понятно, — Казуо замолчал, выжидая.

— Эта старая женщина, — Юки-онна указала на движущееся изображение Колон, — имеет плохие намерения против Ранмы и его друзей. Я пыталась ее остановить, наколдовала свое сонное заклинание на нее через зеркало. К несчастью, из-за временного растяжения, из-за того, что в той части мира сейчас тепло и ее собственной… неожидаемой мною силы, она смогла снять мое заклинание.

Казуо нахмурился, ему не понравилось то, что сказала Снежная Женщина. — И что вы собираетесь предпринять? — спросил он. — По вашему лицу видно, что сдаваться вы не намерены.

На ее губах мелькнула улыбка. — Да. Не намерена. И у меня есть идея. Но это опасно.

— Опасно?

— Очень. — Она посмотрела вниз на синекожего маленького эльфа. — Настолько опасно, что это может навредить и тебе, а я этого не хочу.

Казуо посмотрел в лицо Снежной Женщине, его глаза были широко распахнуты от удивления и недопонимания.

— Вы хотите, чтобы я ушел?

— Я… прошу об этом, — тихо ответила она. — Я не могу приказать тебе остаться и рисковать своей жизнью.

— Ну, раз вы не приказываете мне уйти, тогда решено. — Морозно-серые глаза Казуо смотрели на нее с твердой решимостью. — Я остаюсь. Мое место тут.

Сталь в его голосе не оставила места для препирательств. Улыбка Юки-онны стала печальной, и она прикрыла глаза. — Как пожелаешь. Но ты можешь свободно уйти, если только пожелаешь.

— Я всегда мог свободно уйти, госпожа, — ответил он.

— Да. — По потрескавшемуся лицу Снежной Женщины мелькнула благодарность. Затем она отвернулась и сфокусировалась на зеркале. — Акане… в порядке? — тихо спросила она.

Казуо кивнул. — Да, ей намного лучше. Этим утром перед завтраком я наблюдал за тем, как она выполняла довольно трудные на вид ката с очевидной легкостью. — Он замолчал, колеблясь, инстинктивно понимая, что именно Юки-онна желает знать. — Она… намеревается уйти, — тихо произнес он. — Она уйдет завтра или послезавтра наверно.

— Что ж… — Юки-онна слегка кивнула, но не обернулась. — Она способна себя защитить от тех демонов, которых она может повстречать.

Казуо нахмурился при упоминании демонов. — Да, — медленно ответил он. — Я тоже так думаю.

Юки-онна подняла голову и уставилась в пустоту. — Ну и хорошо, значит пора начинать. — Она повернулась и мягко улыбнулась Казуо. — Тебе лучше отойти, мой друг.

* * *

Моментом позднее, стряхнув с себя заклятье Снежной Женщины, Колон уверенно и решительно продолжила преследование Ранмы и компании, поднимающихся в горы.

Ее маскировка была превосходна, а ее присутствие оставалось незамеченным. Ранма был поглощен своей целью — достичь горы Древнейшего, и не мог засечь ее. Еще буквально несколько минут, и она подберется достаточно близко и вот тогда…

Она улыбнулась. И тогда Ранма никогда не поймет, что же—

Мощный порыв ледяного ветра ударил в лицо Колон, замораживая воздух в легких. Она остановилась, задыхаясь от внезапного жесточайшего холода, ее глаза широко распахнулись, и она с тревогой смотрела, как слой льда начал формироваться на ее морщинистой коже, распространяясь по поверхности словно плесень.

— *Ну и силища!* — со злостью подумала она и немедленно призвала свою ки на защиту. — *Где это Снежная Женщина получила столько энергии при такой-то теплой погоде?!*

Она сфокусировалась, порождая своей яростью тепло. Ее ки начала поглощать овладевающий ею холод.

Но к ее изумлению и испугу холод вступил в борьбу с еще большей яростью, гася жар ее энергии, сводя на нет все ее усилия.

— Нет, — прошептала Колон, и дыхание, облачком вылетевшее из ее рта, замерзло прямо перед ее глазами и упало на землю крошечными льдинками. Она чувствовала, как ее конечности немеют от все растущего холода. Она должна двигаться, надо убраться отсюда—

Но она не могла. И посмотрев вниз, она поняла почему. Ее ноги вмерзли в толстую корку льда, приковав ее к скале, не давая ей сделать ни шагу.

Ледяной кокон начал быстро расти по ее ногам.

Издав рык, Колон ударила своей тростью по сдерживающему ее льду, разбивая его на осколки. Ее не остановят! Не эта японская псевдо-благородная нахальная ледяная феечка! Ее ноги снова были свободны, она сжала зубы, борясь с ледяным ветром и продолжила свой путь, ее ки сияла ярче, а тепло ее ярости боролось с холодом, продолжающим распространяться по ее коже…

И она поскользнулась.

Практически три века тренировок не дали бы ей упасть в любом случае, но, тем не менее, она немедленно вскочила на верхушку своей палки, не желая касаться скользкой земли снова. Просматривая каменистую тропку и окружающую растительность впереди, она увидела, что в добрых десяти метрах вокруг нее все покрыто толстым слоем блестящего льда.

А ее палка уже вмерзла в лед.

— *Да как такое возможно?!* — с изумлением и яростью гадала Колон. — *У Снежной Женщины не должно быть такой силы!* — Она рывком выдрала свою трость изо льда и попыталась проскакать на ней на чистое ото льда место, но ветер набросился на нее с безумной яростью и она, уворачиваясь от его атаки, спрыгнула вниз, легко приземляясь на ноги…

И тот час же лед схватил ее, формируя блестящий кокон до ее колен, и пополз по ее бедрам.

Колон охватила ярость и с криком «Кийяаа!» она снова разбила сковывающий ее лед.

Намного выше нее в горах Ранма и остальные замерли на месте, услышав как этот пронзительный крик эхом пронесся по каменистому каньону.

— Что, — произнес Ранма вместе с остальными повернувшись назад и всматриваясь в подножие горы, — что, черт возьми, это такое?

* * *

— Казуо?

Акане прошла в гостиную. Она была одета в ее самую лучшую одежду, ту, которая меньше всего была запачкана кровью. Простая коричневая туника до середины бедра была заштопана и зашита в нескольких местах, где она была порвана и разрезана, обтягивающие штаны и кожаные ботинки были тоже не в лучшей форме. Но эта одежда прослужит ей еще месяц или около того. Она очень давно перестала обращать внимание на красоту и стиль, предпочитая практичность, комфорт и крепость. Ее рюкзак и катана были привязаны к ее спине.

Она остановилась на мгновение, увидев, что ее место за столом сервировано. Горячий чайник с зеленым чаем стоял возле ее чашки.

Она улыбнулась про себя. Казуо ненавидел находиться рядом с тем, что дает тепло, это доставляло ему ужасные неудобства, и, тем не менее, после ее первого же — довольно детского — протеста против ледяного чая, он следил за тем, чтобы чай был достаточно горяч для нее.

— Казуо? — позвала она снова, огляделась, попробовала ощутить его присутствие, но ничего не вышло. Где же он? Последние несколько дней он всегда пил чай вместе с ней. И если он сейчас не покажется, как же она с ним попрощается? Как она поблагодарит его за заботу до того, как покинет это место?

Ледяной эльф до сих пор вел себя так, словно недолюбливал ее. Но за последние недели, пока она восстанавливалась после битвы с Демоническим Котом, он проследил, чтобы она ни в чем не нуждалась. Когда она была слишком слаба или испытывала слишком сильную боль, чтобы позаботится о себе самостоятельно, он обрабатывал и перевязывал ее раны, был рядом все время до тех пор, пока она не смогла позаботиться о себе сама. И даже тогда у него всегда была готова для нее еда, чтобы она не ушла отсюда голодной.

Хотя его и нельзя было назвать хорошей компанией. Если не было необходимости, он не разговаривал, и очень скоро она поняла, что бесполезно начинать с ним разговор самой. Но это не напрягало, потому что за более чем два года скитания по Ками-миру в одиночестве Акане уже привыкла быть одна.

Но, тем не менее, она была благодарная этому необщительному эльфу. Если бы не помощь Казуо, она бы так быстро не поправилась. Она бы не восстановилась в такие сроки и не могла бы покинуть эту ледяную темницу, полную болезненных воспоминаний и разбитых надежд…

Да. Она уйдет сегодня же.

Акане почувствовала, что ее губы скривились. Она огляделась, чувствуя клубок противоречивых эмоций, бурлящих в ее груди.

Иногда ей казалось, что Казуо помогает ей только для того, чтобы она побыстрее ушла.

Они никогда не говорили о Снежной Женщине.

Но Акане не могла не думать о ней.

Снежная Женщина сдержала свое слово… на этот раз. Акане не ощущала ее присутствия. Где бы она ни была, она держалась в отдалении. Вероятно, пряталась где-то в своих покоях, которых Акане умышленно избегала.

Но что же она делает?

Этот вопрос терзал Акане. Во время своего выздоровления ее воображение рисовало ей самые разные картинки, подогреваемые воспоминаниями ее предательства — она вспоминала, как она вошла и увидела Снежную Женщину хохочущую от наслаждения, наблюдающую за миром смертных через свое зеркало, за тем, как Ранма отчаянно вцепился в волосы, пытаясь остаться в здравом уме…

Но это еще не все. Сусаноо при помощи своей магии показал ей все, что натворила Снежная Женщина. Он показал ей, как Юки-онна, ее бывший друг, друг, которому она доверяла, заставляет Ранму страдать… посылая его прямо в когти этого ужасного Демонического кота… демона, который убил Масакадзу. Демона, который чуть не убил ее, когда она пыталась освободить душу Ранмы…

Да, она чуть не умерла. Но оно того стоило, думала она, зловеще улыбаясь, вспоминая, как благодаря ее последнему отчаянному взмаху катаной, голова демона отлетела прочь. И сделав это, она освободила разум и душу Ранмы снова…

Ранма был свободен.

Да. Оно того стоило. Она бы сделала это снова, если бы понадобилось.

И словно в качестве протеста этим ее мыслям легкая боль пронзила ее плечо и бедро. Акане еле заметно вздрогнула и потерла свое плечо. Раны, нанесенные когтями Демонического кота, уже исцелились, но шрамы в виде параллельных линий останутся с ней навсегда.

Акане заморгала, почувствовав, что ее глаза увлажнились, она продолжала массажировать свое плечо, чувствуя надежду, полную страха. Сердце заколотилось. Он свободен теперь. И он за ней придет. Он всегда приходил. И… и не важно, что время тут течет по другому и дни, недели, месяцы тут тянутся агонизирующе медленно, что она может стать еще старше Ранмы, которому все еще было семнадцать, прежде чем он найдет способ снять заклятие, которое привязало ее к этому месту. Она знала — он не сдастся. И она тоже. Она тоже будет продолжать поиски…

Акане вздохнула. Ей пора приниматься за дело.

— Казуо?! — выкрикнула она с нетерпением.

Ответа не было.

Ну и ладно. Она и без него выпьет чай. И если он так и не появится, она просто оставит ему записку и уйдет. Она и так слишком тут подзадержалась. Она войдет в туман и направится прямо в царство Сусаноо. И когда она встретит этого заносчивого бога и потребует, чтобы он сказал ей, какого черта он переправил ее в царство Снежной Женщины. Это точно его рук дело. Она вспомнила, как магический гребешок задрожал перед тем, как она потеряла сознание, чувствуя, как каменистый пол пещеры Демонического Кота обернулся мягким холодным снегом под ее спиной. Другой версии, как она сюда попала, у нее не было.

Акане нахмурилась. Вероятно это глупые шуточки Сусаноо. Ладно, она ему все выскажет, когда доберется до него.

Опустившись на колени перед столом, она привычным движением головы перебросила свою толстую, длинную косу через плечо, а затем сняла со спины рюкзак и катану, после чего налила себе чай и принялась пить его маленькими глотками. Практически против ее желания ее взгляд бродил по белым, кристальным стенам и потолку, сверкавшим на каждом изломе и отражающим радугу цветов от каждой своей поверхности.

Тут так красиво. А еще холодно и пусто, потому что совсем нет тепла.

— *Прямо как сама Снежная Женщина,* — подумала она, и ее карие глаза затуманились, а лицо потемнело.

А еще…

Она ощущала себя очень странно в прошедшие несколько дней, будучи в царстве Снежной Женщины… бродя по коридорам и комнатам, которые когда-то в течение двух с половиной лет она называла домом…

И, несмотря на злость, она на не могла не вспомнить то время, когда заклятье крови впервые коснулось ее и вырвало ее из мира смертных. Она вспомнила, как она впервые оказалась здесь, и как Снежная Женщина… Юки-онна… предложила ей свою дружбу и как она была добра к ней в те часы одиночества и страха…

Глаза Акане сверкнули, а уголки рта скривились.

Они были так близки. Они смеялись, они болтали, у них было столько общего, они были словно мать и дочь, а потом все это пропало…

Теперь ледяные коридоры наполнены могильной тишиной. Исчезло успокаивающее бормотание ледяных слуг, болтающих и хихикающих между собой, обсуждающих свои обязанности, бросивших все после того, как Снежная Женщина призвала Демонического Кота. Теперь везде царило такое запустение и холод, которого никогда не было до ее предательства.

А еще…

Взгляд Акане слегка потеплел. Временами, когда она бродила по знакомым пустующим комнатам, ее одолевали старые воспоминания. Иногда ей казалось, что вот-вот появится Масакадзу и, коварно выскочив из-за угла, начнет с ней очередную тренировку. Иногда ей казалось, что она слышит теплый голос Юки-онны, видит, как она восхищенно смотрит на Акане, примеряющую новый наряд, сшитый с поистине материнской заботой и любовью…

Да, осознала Акане с удивлением. Когда-то голос Юки-онны был теплым…

Акане потихоньку пила свой чай, на ее лице отражалось беспокойство…

…а затем оно окаменело.

Она моргнула, чашка с чаем застыла у рта, ее медленно стал окутывать удушающий ужас, по телу поползли мурашки.

— *Какого—!*

Ее карие глаза распахнулись, эти ощущения ей были очень знакомы. Чувства возопили, а мускулы напряглись.

Осторожно, тихо, она опустила чашку на стол.

— *Демон*, — подумала она. Мягким движением рука метнулась к рюкзаку и вот уже в ее руке обнаженная катана, и ее клинок сияет синей ки.

Ее плечо заныло, когда она ощутила присутствие злобного создания. Она чувствовала, как оно несется по коридору прямо в гостиную. Она слышала слабое клацанье его когтей по ледяному полу…

Демон в царстве Снежной Женщины.

А это значит, что она убрала защитный барьер, окружающий ее царство.

— *Но… зачем?* — Акане быстро и тихо продвигалась к выходу из гостиной, чувствуя, как приближается демон, подползая по коридору прямо к ней.

Снежная Женщина не обладала силой и умениями вести бой, чтобы защитить себя от демонических атак. И, конечно же, она не ждала, что Акане защитит ее как когда-то, когда ей пришлось убрать барьер, чтобы восстановить магическую подпитку.

А это значило только одно.

Глаза Акане сверкнули злостью, боевая аура вспыхнула синим с красными всполохами, разгоняя тусклый свет. Снежная Женщина уменьшила барьер. Демона бы не было бы здесь, если бы она не позволила… не *пригласила* его.

На лице Акане застыло потрясение.

Снежная Женщина призвала этого демона так же, как тогда призвала Демонического кота, чтобы уничтожить Ранму. Она снова пытается не дать Ранме спасти ее.

Взгляд Акане затвердел и она поудобнее перехватила катану.

— Только через мой труп.

Демон был близко и все приближался. Сейчас она могла слышать его дыхание со свистом проходящим сквозь сжатые зубы и непрекращающееся нездоровое истерическое хихиканье. Она ощущала, как его удушающее присутствие все возрастает…

Акане выступила в коридор и оказалась прямо на пути у демона, ее выражение лица было холодным и спокойным, в то время как синяя аура окутывала клинок, выставленный впереди нее.

Демон взвизгнул от удивления, мерцающие глаза на мертвом сером лице, когда-то возможно бывшим лицом человека, сузились. Демон зарычал, обнажая неровные желтые зубы и слюнявую пасть.

Но Акане не позволила получить демону свою добычу. Не колеблясь, она со смертельной стремительностью кинулась вперед, бесшумно прыгнула…

…и когда она это сделала, во впалых глазах демона сверкнуло понимание происходящего, и он попытался ударить ее своей серой, когтистой лапой.

— Ты! — прошипел он, глаза вспыхнули страхом и ненавистью, когда сверкнул меч Акане.

И вспышка исчезла из глаз демона. Его перекошенная физиономия, пасть, распахнутая в ужасе еще долго оставались неподвижными.

Акане мягко приземлилась на землю позади демона… и услышала звук головы, падающей с перерубленной шеи прямо на пол с глухим «бум».

Она обернулась и с молчаливым отвращением наблюдала, как медленно осело тело, присоединяясь к лежащей на полу голове.

Не очень-то могущественный демон. Медленный и глупый. Но все равно, Акане не могла никак поверить, что она так легко его одолела. Она подошла, проглотила комок в горле, который возникал всякий раз, и оттолкнула подергивающуюся тушу от головы мыском сапога. Не стоит позволять этой твари собраться воедино раньше необходимого. Грудь все еще сжимало тисками из-за того, что рядом находилось зло…

— *Минутку.*

Акане моргнула, и посмотрела вниз на дергающуюся голову демона у ее ног. — Неправильно это как-то, это ощущение должно было исчезнуть…

Внезапно самым краем своего сознания она почувствовала чье-то присутствие.

Акане подпрыгнула и обернулась как раз во время, чтобы увидеть тень, проскользнувшую в конце коридора.

— *Что, еще один?!*

Обеспокоенная, Акане начала прощупывать своими боевыми чувствами окружающее пространство, автоматически делая это так, как она это делала в те два года, когда защищала царство Снежной Женщины. Ее опыт вместе со знанием почти каждого сантиметра вокруг сильно облегчали ей задачу почувствовать нарушителей границ…

Акане выдохнула. В доме было еще два демона помимо того, которого она только что обезглавила. Третьего демона она ощущала еле-еле, он только что появился из тумана Ками-мира.

А теперь четвертый. Пятый…

— Ох, нет.

Как много. В прошлом, когда Юки-онна опустила барьер, чтобы получить полный доступ к своей магии, Акане встречала одного-двух демонов в день. И они ведь были настойчивы…

Она знала, куда они направляются. Несмотря на то, что они пришли из разных мест и двигались с разной скоростью, все они двигались в самый центр, туда, где проживала сама Снежная Женщина.

— Нет. — Процедила Акане, а ее прищуренные темные глаза сверкнули. — Я не дам вам помочь этой ведьме навредить Ранме. — И она тихо побежала, быстро преследуя ближайшего демона, чья тень недавно промелькнула перед ее глазами.

— *Я просто расправлюсь с ними один за другим,* — думала она.

В этот момент, когда она преследовала этого второго, еще одно демоническое присутствие тронуло ее чувства.

Акане почувствовала в сердце первый укол страха. Откуда они прут? Неужели Снежная Женщина послала приглашение всем живущим в царстве Гаки?

При одной мысли, что придется встретиться с таким количеством демонов снова…

Она сглотнула, стараясь слюной промочить внезапно пересохшее горло, и стараясь не обращать внимания на пульсацию в плече. Они двигались быстро, слишком быстро, чтобы она успела перехватить всех их до того, как они достигнут Снежной Женщины. Они двигались так, словно были предупреждены о том, что она на них охотится. И она знала, что не справится с ними всеми разом. С двумя, да. С тремя… ну возможно. Четверо или пятеро?

Ну, по крайней мере, она уменьшит их число…

Надо идти к источнику, сообразила она. Надо остановить Снежную Женщину.

И Акане побежала. Сверкающие ледяные стены стали размытыми, она двигалась с такой скоростью, что Масакадзу гордился бы ею. Резко свернув за угол, она увидела впереди себя теневого демона. Она резко закричала, и создание остановило свой полет, чтобы обернуться и посмотреть на нее…

…хотя «посмотреть» наверно не самое подходящее описание, потому что у этой твари не было глаз. И лица. Просто чернота, тень на тени. И, несмотря на это, Акане могла почти явственно чувствовать, как оно ухмыльнулось, злорадно предвкушая.

Нечёткое, словно туман, тело теневого демона пошло волнами и задергалось, когда она приблизилась.

— Кккаааккк мммилоооо, — прошипела тварь без рта. — Тттыыы бууудешшшььь мооояааа…

Акане подавила дрожь и подошла еще ближе, держа меч наготове. — *Угу. Как же, извращенец*, — зло подумала она.

И, когда она была достаточно близко для того, чтобы убить его, черная ки демона резко выплеснулась на нее темными, жгучими щупальцами: схватить, затянуть в свою бесформенную тьму.

Акане задохнулась от боли, одно щупальце обвилось вокруг шеи, другое схватило за запястье и опутывало дальше ее руку. — Уых! — прохрипела она, упираясь ногами в пол, в то время как демон начал тащить ее к себе. Еще несколько щупальцев выплеснулось из его тела и схватило ее за колени, связывая ее ноги.

— *Я так не думаю,* — мысленно рявкнула она. Взмах катаны, и отрубленные щупальца безвредно рассеялись в воздухе.

Акане выпрямилась, ее глаза были прищурены, свободной рукой она потерла горящий след на шее. Безликий демон слегка задрожал и отпрянул удивленно назад. — Ммммилаашшшшкааа, — прошептал он.

Акане разрубила его пополам.

Он умер тихо, дрожащее марево бесформенных теней исчезло словно туман при восходе солнца. На полу остались лежать лишь две половинки его гротескного материального тела.

Акане не стала задерживаться, чтобы посмотреть на смерть создания. Она бежала дальше по холодным коридорам, неслась словно ветер, прощупывая своими чувствами все вокруг снова и снова, и на ее лице застыла твердая решимость.

— Так… где остальные?

Она чувствовала их. Демоны, еще не пробравшиеся в дом, замедлили свое вторжение, почуяв смерть внутри. Передышка небольшая — она это знала — демоны не откажутся от своей желанной цели. А вот и третий демон, уже внутри…

…и уже со Снежной Женщиной.

— Нет! — Акане обогнула последний угол и увидела вход в покои Снежной Женщины. Рисовая бумага и решетчатая дверь были снесены, и через проем был виден жуткий пульсирующий бело-голубой свет. Акане пробежала через то, что раньше было дверью, сжав зубы покрепче, чтобы не стучать ими, так как температура внезапно упала резко вниз.

То, что предстало перед ее глазами, заставило ее остолбенеть.

Оглушенный Казуо лежал возле стены, его синяя щека была разорвана, но крови не было. А в центре комнаты Снежная Женщина преклонила колени перед своим зеркалом, и ее руки погрузились в волнистую поверхность по запястья. Голова склонилась на грудь, белые сверкающие волосы рассыпались по лицу, пряча его от чужого взгляда. И она, и ее зеркало были окружены сияющей, сине-белой прозрачной сферой магической энергии.

А демон, с серой влажной и блестящей кожей, проталкивался сквозь сферу к ней.

Акане увидела это все, но не это больше всего привлекло ее внимание. На живой поверхности зеркала она увидела мир смертных. Горы Китая. И на склоне одной из гор, замерев в полу-движении, она увидела…

— Ранма! — закричала она.

Демон обернулся на ее крик, его желтые глаза загорелись, он злобно ухмыльнулся, слюна капала из его распахнутой пасти на мраморный пол и шипела, касаясь его поверхности.

— Акане! — слабо выкрикнул Казуо. — Осторожно…

Но Акане не слушала. Все, что она знала это то, что Снежная Женщина старается снова навредить Ранме, и этот демон здесь, чтобы ей помочь. С криком отчаяния и ярости Акане прыгнула вперед, не обращая внимания на воздух, почти трещавший от холода и бьющий по ее коже. Сверкнул меч.

И демон упал на пол. По кусочкам.

Казуо поднялся на ноги. — Акане… Слава богам! Я думал, ты ушла…

Испачканная в слизи катана звякнула об пол. Акане приложила обе руки к магической сфере и ее ки вспыхнула синим вокруг нее и со всей своей силой она начала прокладывать себе путь вовнутрь. Она оторвет Снежную Женщину от ее зеркала силой, не даст ей свершить зло… остановит ее, не даст причинить Ранме боль…

— Акане! Что ты делаешь?

Но она не слышала яростных протестов ледяного эльфа. Потому что как только ее руки прошли сквозь барьер, ее скрутила жуткая боль, она закричала и упала на колени. Волны боли катились по ее телу, словно каждая клеточка ее рвалась на части…

Знакомая боль, осознала она, слезы текли из ее глаз, когда она отчаянно пыталась сфокусироваться и не обращать внимания на агонию. Она смутно слышала, как Казуо зовет ее. Да, это знакомо. Она чувствовала подобное давным-давно, когда заклятье мира смертных пыталось протащить ее сквозь барьер. А заклятье крови тащило ее назад, держало ее привязанной к Ками-миру, и рвало на части до тех пор, пока смертное заклятье не отменили…

Ранма. Она должна спасти его. Она видела его в зеркале, как он стоит без движения…

Мысленно представляя его, она отрешилась от боли и продолжила проталкиваться через сферу. Ее руки прошли внутрь, затем лицо, потом голова, шея, плечи…

Как… больно…

— *Ранма…*

Боль плавилась вокруг нее, но она продолжала давить.

— *Эта сфера…* — поняла она. — Каким-то образом она является частью мира смертных… а заклятье крови старается выдернуть меня оттуда…

Снежная Женщина, не двигаясь, сидела на коленях, голова склонена, руки простерты в зеркало, словно она и не ведает о вторжении Акане.

Она уже почти проникла туда, просунула руки и колени, все ее тело от самого центра и до поверхности кожи горело огнем. — *Ранма…* — Акане видела его, его изображение замерло в зеркале. И сейчас она смогла увидеть и остальных. Рега, Уке, Шампу с Муссом… Куно без сознания и висит на широком плече Ранмы. И… *Набики?* — подумала она с изумлением, увидев, что ее сестра тоже является частью группы.

Когда она протащила оставшуюся часть своего дрожащего тела в сферу, изображение в зеркале медленно начало двигаться, словно кто-то снова запустил ход времени. Она могла видеть Ранму, он обернулся, и его синие глаза были прищурены, сквозь свою боль она могла расслышать его голос…

— Что, — произнес он, оглядываясь назад, — черт возьми, это такое?

— Колон! — руки Уке метнулись к ее патронташу, вытаскивая несколько острых мини-спатул.

— Айя! — воскликнула Шампу, и ее глаза распахнулись в страхе. — Прабабушка!

— Проклятье, Ранма! — заорал Рега. — Ты забыл, что она нас преследует!

— Я забыл? — зло ответил Ранма, но выглядел он довольно пристыженным. — На себя посмотри! — разбушевался он. — Ты тоже знал, что она идет за нами! И вообще… я о другом думал!

Рега уже собирался ответить хорошенько и сказать все, что он думает о состоянии и возможностях разума Ранмы, но увидел истинное сожаление в его глазах. И снова он увидел, как на самоуверенном лице друга мелькнула тень испуга. Рега сжал зубы и сдержал готовые сорваться с языка слова, но тяжелым взглядом Ранму одарил. Правда не таким злобным, каким намеревался.

— Не могли бы вы оба быть потише? — воскликнула Набики, не замечая этого молчаливого обмена мнениями между парнями. — Смотрите, — она указала на что-то, что привлекло ее внимание. — Похоже Колон… сражается… с чем-то похожим на маленькую снежную бурю.

— Чего?! — Ранма сдвинул свою ношу, чтобы встать поудобнее на крутом склоне и иметь возможность получше все рассмотреть. Его глаза широко распахнулись, когда он увидел Колон, воюющую с ветром. Горный путь и окружающая растительность как-то ненатурально блестели, отражая сотни солнечных лучей, умудрившихся пробиться сквозь низко висящие облака. — Это… лед?

Уке удивленно моргнула. — Я слышала, что иногда погода чудит, но ЭТО…

Холодный ветер мягко пронесся по маленькой компании.

— *Поторопитесь…*

Группка замерла, когда призрачный голос пронесся по горам. А еще через мгновение глаза Ранмы распахнулись от внезапной догадки.

— Это Снежная Женщина! — удивленно воскликнул он. — Смотрите, это наверно она сражается со старой каргой!

— Снежная Женщина?! — в шоке заморгал Рега, всматриваясь в горы.

Набики тоже смотрела туда, наблюдая, как образуются толстые пласты льда и пытаются приморозить разъяренную Колон, которая без жалости разбивала их на части. — Ну, это действительно объясняет то, что случилось ранее, — скривилась она.

— Видишь, Набики? — ухмыльнулся Ранма. — Я же тебе говорил, она теперь на нашей стороне.

— Ладно, ладно…

— *Торопитесь…* — снова зашептал голос, и все замерли. Он звучал так слабо, еле слышно, им приходилось сильно напрягаться, чтобы услышать его за воем ветра. — *Ранма…*

— Что… — Ранма сдвинул брови, стараясь расслышать слова.

— *Ранма, пожалуйста. Я не дам амазонке вам помешать. Не тратьте время на бой с ней. Акане столько тебя ждала… так долго… Ты нужен ей… Торопись…* — и голос затих в вое ветра.

Глаза Ранмы распахнулись. Перекошенное лицо Ранмы сказало его друзьям больше, чем последующие слова. Он выставил вперед подбородок и произнес: — Идем, — в его голосе слышались настойчивость и отчаяние. — Идем уже. Вы слышали, что она сказала. Она удержит старую ведьму, пока мы спасаем Акане.

— Верно.

Его друзья согласно кивнули и все вместе поспешно принялись карабкаться в гору.

Ветер вздохнул, и в этом вздохе слышалось облегчение.

Картинка в зеркале сменилась и снова показала Колон, воюющую с пытающимся заковать ее льдом.

Акане смотрела на это и ее трясло. Она почувствовала, как слезы текут по ее щекам, но это не были слезы скорби или боли, хоть последняя и была мучительна. Бросив взгляд на Снежную Женщину, она развернулась и собрав остатки сил, вывалилась из сферы, заметив к своему облегчению, что выйти оказалось намного легче, чем войти.

Она рухнула на холодный пол, прямо за пределами сферы и лежала на нем, глотая воздух, пока боль не утихла.

Она почувствовала, что возле нее стоит Казуо.

Медленно, осторожно, она уселась на колени и посмотрела на ледяного эльфа.

— П-поччему, — хрипло произнесла она, ее дыхание все еще не восстановилось, — н-не сказал мне?

— Она не хотела, — мягко ответил он.

Она села и вытерла лицо ладонью. Глянув на сферу, она посмотрела на Снежную Женщину, на изображение в зеркале, снова замершее во времени. — Временное искажение, — спросила она, — как долго я была…?

— Около семи часов, — ответил Казуо и рассеянно провел рукой по ране на лице. — Полагаю, мне повезло, что время в мире смертных сейчас течет немного быстрее, чем обычно, — криво усмехнувшись, произнес он.

— Повезло? — моргнула Акане.

— Вот. — Казуо протянул Акане ее катану. — Пока ты была в сфере, несколько демонов дали знать о своем присутствии. Полагаю, единственное, что их удержало от атаки, это труп того демона, которого ты обезглавила ранее и который я оставил в коридоре за дверью, как предупреждение. Они все еще там, и с каждой минутой становятся все наглее. Туша демона и катана в руках неумелого ледяного эльфа не пугают их больше.

Акане взяла катану в руки, посмотрела на клинок. Мысли в голове плясали.

— Полагаю, ты не будешь против… немного задержаться и… защитить госпожу, пока она не закончит? — Казуо указал на сферу. — Для того чтобы вести бой с этой амазонкой, преодолеть время и расстояние ей потребовались все ее магические силы. Она не может удерживать защитный барьер вокруг своего царства, который удерживал демонов снаружи.

— Защищать… Юки-онну? — голос Акане прозвучал тихо и дрожал, она продолжала смотреть в свой клинок.

Она подняла взгляд, и глаза ее были полны слез. Улыбка медленно появилась на ее лице, она была неуверенной, прошло уже очень много времени с тех пор, как Акане в последний раз улыбалась и сейчас она словно вспоминала, как это делается. Медленно она поднялась на ноги, в руке она крепко сжимала свою катану.

— Хм, — произнесла она, и улыбка ее стала шире. — Прямо как в старые времена.

* * *

Акане сидела, прислонившись спиной к стене в покоях Снежной Женщины, ее катана покоилась у нее на коленях. Акане отчаянно боролась со сном. Ее длинные волосы были спутаны, эксцентричными прядками торча из ее французской косы. Ее лицо, руки и туника были забрызганы смесью крови и слизи.

Пять дней. Пять дней Снежная Женщина сидит в магической сфере, ее руки протянуты в зеркало и она ведет бой с Колон.

Пять дней, за которые Акане одолела больше демонов, чем обычно вторгались в царство Снежной Женщины в течение месяцев.

— Откуда они прут? — слабым голосом поинтересовалась Акане у Казуо, накладывающего целебную мазь на ее порванную руку после очередной рискованной схватки. — Их раньше никогда столько не было.

— Это Ками-мир, — серьезно ответил он. — Ему не нравится, когда бессмертные вмешиваются в дела смертных, если это не в их юрисдикции… особенно в данном случае, когда Юки-онна помогает Ранме достичь Древнейшего. Если… *Когда*, — поправился он, увидев беспокойство на лице Акане, — Ранма снимет заклятье крови, Ками-мир потеряет тебя.

— Ну отлично. Только этого не хватает, — с горечью произнесла она и вздохнула. — Я… я не знаю, сколько я еще смогу…

— Держись. Акане. Еще чуть-чуть.

Но это «еще чуть-чуть» растянулось на два дня. И Акане, истощенная и ослабшая от недостатка сна и постоянной череды боев, достигла предела своей выносливости.

Сверкание в сфере привлекло ее внимание. Ее голова вздернулась, а изнеможение было тот час же забыто, когда она увидела, что фигура Юки-онны шевельнулась.

— Юки-сан? — Акане опустила меч и уселась рядом со сферой. Свет внезапно потух и сфера исчезла.

Юки-онна тихо застонала, не поднимая головы. Ее руки медленно вытянулись из темнеющей зеркальной поверхности, и она рухнула на пол.

— Юки-сан… — Акане подползла к неподвижной Снежной Женщине, слезы навернулись на ее глаза. Она осторожно перевернула ее и отвела длинные белые пряди с потрескавшегося лица Снежной Женщины.

Она выглядела такой… безжизненной. Акане почувствовала приступ мучительной паники в груди. — Юки-сан… очнитесь… пожалуйста…

Морозно-синие глаза Юки-онны слабо приоткрылись. Казалось, она не могла сфокусировать свой взгляд на Акане. — Кто…? — прошептала она.

Акане почувствовала, как слезы полились по ее щекам. — Это я, Юки-сан. Акане.

— А-Акане? — Счастье мелькнуло на ее бледном лице, но тут же сменилось… страхом. Горечью. И стыдом.

— Акане… — произнесла она, и ледяные слезы выскользнули из уголков ее глаз. — Я… я так виновата…

Акане бросилась вперед и крепко обняла Снежную Женщину. Юки-онна застыла от удивления… а затем обмякла в девичьих руках, всхлипывая, и ледяные слезы забарабанили по коже Акане…

Акане и сама не смогла сдержать слезы, но она улыбалась, обнимая своего друга.

— Все хорошо… Юки-сан, — всхлипывая, прошептала она.

— Все хорошо. Я вас прощаю.

* * *

А в мире смертных задолго после того, как Ранма и остальные исчезли среди низко висящих над горной вершиной облаков, холодный ветер, который рвал и трепал старую амазонку своими ледяными пальцами, медленно затих. Несвойственные погоде ледяные образования прекратили расти и двигаться, словно живые, и превратились в неподвижные изваяния.

Колон тупо смотрела на тропу впереди нее, с которой давно исчезла ее жертва.

Она так и продолжала пялиться туда в бессильной ярости, неспособная ничего предпринять, замурованная в толстый-толстый кокон сверкающего льда…

* * *

Шампу устало тащилась вперед, продираясь сквозь все более густую растительность, отодвигая ветви кустов, придерживая их, чтобы они не ударили по лицу Мусса, который следовал прямо за ней.

Две недели назад она бы не проявляла такую заботу.

— *Видишь тропу?* — тихо спросила она его на китайском. Скудные лучи пробивались сквозь тяжелое, затянутое облаками небо, а в добавок и пышные кроны деревьев не пропускали свет. Мусс, который не мог разглядеть неровность местности сквозь свои очки в этой полутемноте, споткнулся и чуть не упал лицом вниз уже несколько раз.

— *Не совсем,* — ответил он. — *Но я в порядке. Если ты со мной рядом, со мной все хорошо.*

Маленькая улыбка осветила лицо Шампу и осталась незамеченной остальными. Она помедлила, подождав, пока ее догонит Мусс и протянула ему руку. — *Сюда,* — произнесла она. — *Давай, так ты не во что не влепишься.*

Щеки Мусса порозовели, и, несмотря на то, что он старался удержать лицо, она заметила, как заблестели его глаза за стеклами очков, когда он взял ее маленькую ладошку в свою большую руку.

У него были такие красивые глаза. Глубокого сине-серого цвета, которые даже сейчас смотрели на нее с пониманием и любовью. Две вещи, которые она не заслужила, после того, что натворила. А еще, ей были приятны эти любовь и понимание…

Так странно. За две недели, Мусс изменился в ее глазах и из постоянного раздражителя превратился в островок стабильности в ее жизни. Это он удержал ее от падения в пучины отчаяния и ненависти к самой себе. Это он вернул ей чувство собственного достоинства — чувство надежды, что даже после того преступления, которое она совершила против Ранмы и Акане, она все еще может восстановить свою честь.

Но, глубоко внутри, в темной части ее души тлела искорка сожаления, что она до сих пор хочет быть с Ранмой…

И Мусс знал это. Он очень хорошо ее знал. И, несмотря на то, что она приняла его как мужа по законам амазонок и пообещала, что скрепит это обещание брачным ритуалом, как только они вернутся в деревню, он не торопил ее, не пытался выгадать какие-то преимущества из своего легального положения, хотя и мог бы.

Они жили в одной палатке, но он не прикасался к ней. Не тогда, когда как он знал, она разбита чувством вины за свершенное.

И не тогда, когда он мог видеть, что она все еще желает Ранму, и хоть и скрывает это, но в глубине ее фиолетовых глаз это было видно.

Мусс… Милый, слепой Мусс, который по ошибке разговаривал с камнями и деревьями, каким-то образом мог видеть то, что она отчаянно желала скрыть от него. И ничего не говорил. Он просто продолжал предлагать свою тихую, любящую поддержку и верил, что она поступает правильно.

Шампу внутренне скривилась. — *Правильно…*

Она так старалась подавить в себе чувства к Ранме. Они пугали ее, особенно тогда, когда она думала, что чувство сожаления и стыда за свершенное полностью уничтожили ее желание быть с ним.

Но… увидев Ранму этим утром, его темную челку, прикрывающую синие глаза, которые были широко распахнуты от радости… Увидев его, избавившегося от его проклятого женского тела и ставшего снова собой — мужчиной… Сильным, прекрасным парнем, про которого она так долго мечтала, чтобы он стал ее любимым, ее мужем…

Шампу проглотила комок, оборвав мысль. Втайне, она оглядывалась через плечо на группку, следовавшую позади. Мусс, нежно держа ее за руку, следил за тропой, прилагая все усилия, чтобы не споткнутся, боясь, что иначе он повалит и ее. А за ним шел Ранма, все еще тащивший бессознательного Куно на плече. Кендоист несколько раз почти очнулся, но Ранма решил, что уж лучше он будет нести его, чем выслушивать идиотские бредни по поводу того, что его возлюбленная богиня с косичкой исчезла, а ее место занял его ненавистный враг. И потому, при малейших признаках того, что Куно приходит в себя, Ранма быстрым ударом в голову делал так, что Куно продолжал спать в их путешествии.

Шампу еще раз бросила быстрый взгляд на лицо Ранмы перед тем, как снова сконцентрироваться на тропе. Увидев выражение его лица, она подавила вздох.

Ранма, казалось, задумался и его взгляд был обращен внутрь себя даже тогда, когда он с легкостью карабкался за ними. На его лице застыло беспокойство и она могла с уверенностью сказать, что думает он об Акане. Об Акане… и ужасе прошедшей недели, все еще преследовавшего его, несмотря на то, что он вернул себе и свой разум и свою мужественность…

Для нее проще было иметь с ним дело тогда, когда он был заперт в женском теле. Она могла смотреть на него, видеть его испуганные, несчастные глаза на лице, которое не являлось его лицом и думать про себя *Это все ты виновата, что он вот такой. Ты виновата, что он так страдает.* Это плюс то, что к женской его половине она не испытывала притяжения, слегка гасило тот жар желания, которым пылало ее сердце.

Ну а теперь вот Ранма снова парень. И Шампу поняла, что ей все сложнее и сложнее смотреть на него, не ощущая, как желание пытается подняться волной в ее душе, стараясь захлестнуть жгучую совесть, погасить ее… и сделать из нее снова человека, способного поставить свои желания превыше всего, наплевав на последствия…

Ранма все еще страдал, она знала это. Но теперь, его загнанные несчастные глаза смотрели с его собственного прекрасного лица. И Шампу, к своему огромному стыду, обнаружила, что снова жаждет, чтобы он был ее…

Мусс нежно сжал ее руку.

Шампу смутилась и посмотрела на него, гадая, мог ли он угадать ее мысли.

— Гора, — произнес он, смотря на нее. — Это она впереди, да?

Шампу молча кивнула, в горле у нее странно пересохло, она выдавила из себя улыбку.

— Отлично. — Мусс никак не показал, что заметил ее дискомфорт. — Мы почти дошли. Еще чуть-чуть и все закончится.

— Да, — Шампу хотела бы чувствовать удовлетворение и облегчение.

— Наконец-то, — устало произнес Ранма. Несмотря на измождение из-за десятичасового перехода с рюкзаком и тяжелым Куно на плечах, его синие глаза сияли беспокойством при мыслях об Акане.

Увидев это, Шампу отвернулась и продолжила пробираться сквозь пышную листву, сжав руку Мусса капельку крепче.

— Что там? — выкрикнула Уке сзади. — Ребят, о чем вы там говорите?

— Мы почти пришли, — ответил Рега, обернувшись через плечо, чтобы посмотреть на двух девушек, следовавших за ним.

Набики испустила вздох облегчения. — Как вовремя, — пробормотала она.

Куно застонал на плече у Ранмы, и Ранма приостановился, чтобы снова тюкнуть его по голове, прежде чем продолжить продвигаться сквозь густую растительность за Шампу и Муссом.

— Мм… просто интересно, — поинтересовался Рега, уставившись на шишку Куно и пробираясь вслед за Ранмой, — но когда ты собираешься дать Куно придти в себя?

— Когда доберемся туда. — Ранма ответил, не поворачивая головы. — Ты знаешь не хуже меня, что если он очнется, то просто замедлит нас, так как начнет с нами сражаться. И это не считая того, что он сведет нас с ума своим постоянным бурчанием. Поверь, гораздо проще просто нести его.

— Ну да, я понимаю. — Рега ловко поймал ветку, которую отклонил и выпустил Ранма, не дав той хлестнуть себя по лицу, и выломал ее, чтобы Уке и Набики не пришлось сражаться с нею. Это уже вошло в привычку за столь долгий путь — делать такие вот мелочи, чтобы девушкам, следовавшим за ним, было чуточку легче идти. — Просто… Ты уверен, что не хочешь, чтобы я немного его понес? Ты тащишь его весь день.

— Я справлюсь, — коротко ответил Ранма.

Рега злобно нахмурился. Ну и что этот идиот пытается доказать, а? — Я не говорю, что ты не можешь этого сделать, — произнес он, старательно пряча злость. — Но если ты вот-вот собираешься выйти супротив группы демонов и дракона, тебе бы надо бы силы поберечь.

— Спасибо, Рега, но как я сказал, я справлюсь. — Голос Ранмы звучал спокойно, но упрямый тон сказал Реге, что изменить его мнение не получится. — Кроме того, мы почти на месте.

— Ладно, как знаешь. — Рега покорно вздохнул. — Спина то твоя.

Уке и Набики обменялись взглядами. Этот разговор был одним из многих похожих друг на друга разговоров с тех пор, как они вышли утром в путь.

После того, как Рега несколько раз предложил понести немного Куно, а Ранма все время отвечал отказом, Уке, обеспокоенно нахмурившись, наклонилась к Набики и прошептала: — Какого черта Ран-чан так уперся нести Куно? Не в его правилах вести себя так иррационально, когда столько на кону. Он же понимает, что должен уступить Реге, чтобы не измотаться окончательно.

Набики тяжело вздохнула, странная смесь досады и беспокойства читалась в ее взгляде. — Я не уверена, — прошептала она в ответ. — Просто догадка, но мне кажется, что это его упрямство обусловлено тем, что всего несколько дней назад мы сидели над ним почти 24 часа в сутки, следили, чтобы он был умыт и накормлен… чтобы он не сжевал бинты и не стал зализывать свои раны языком…

Набики замолчала, а Уке поежилась при этих воспоминаниях. Она посмотрела вперед, Ранма следовал прямо за Шампу и Муссом, и почувствовала, что ее сердце сжалось. *И он все это помнит,* — подумала она про себя.

Сейчас, спустя часы, когда она наблюдала, как впереди нее Ранма продирается сквозь растительность, а на его спине болтается Куно, она не могла не заметить, что он периодически вздрагивает под тяжестью своей ноши. Но вот теперь она не была уверена, что ноша это была физическая…

— Ран-чан…

Она надеялась, что с возвращением своего пола он сможет оставить позади эту кошмарную неделю.

Она надеялась, но тщетно. Она знала его слишком хорошо, читала его, как открытую книгу. Эйфория от события этого утра выветрилась. И когда она смотрела в его лицо, она видела, что его преследуют не только воспоминания, но он также винит себя… ненавидит себя за то, что не был достаточно сильным, за то, что не смог противостоять своей боязни кошек. За то, что не был достаточно силен, чтобы не дать Некокену поглотить его разум и душу.

Шепот невидимой Снежной Женщины, воюющей с Колон при помощи ледяной бури, резонировал в ее голове. — *Торопись, Ранма… Акане ждала слишком долго… слишком долго…*

Когда Уке услышала это, а затем увидела ужас и боль в глазах Ранмы, она поняла. Он ненавидел себя за потерянное время. Она видела это в его глазах. Отчаяние, злость и испуг… его взгляд говорил, что если бы он был бы сильнее, Акане уже была бы дома…

Уке так сильно хотела утешить его. Но не могла. Она чувствовала себя так, словно онемела, застыла, чувствовала свою беспомощность, она могла лишь смотреть и следовать за ним до развязки этой маленькой пьесы. Только тогда она поймет свое место, узнает какова ее роль на самом деле. И только тогда она сможет произнести свои слова правильно.

Поздравляю, Ран-чан. С возвращением, Акане. Поверить не могу, что мы тебя забыли. Какое счастье, что все разрешилось…

Ран-чан, прости. Я всегда буду твоя…

Уке проглотила комок в горле, глаза наполнились слезами. В любом случае, роли полны боли и горечи. И в этом путешествии по Китаю, когда она следует за ним, смотрит на мужчину, которого любит и который идет всего в нескольких метрах впереди и который продолжает уходить от нее к… кому-то еще…

…крошечный, давно забытый кусочек сердца Уке начал гадать, может ей и не дано никакой счастливой роли вообще…

— Уке. — Голос Набики прозвучал низко, и вывел девушку из череды меланхоличных мыслей.

Уке взглянула на подругу. К ее удивлению, Набики справлялась с трудным путешествием сама, не позволяя себе отставать и не заставляя других снижать из-за нее темп. А ведь у нее не было тренировок на выносливость, через которые проходили ее друзья-бойцы, она выглядела усталой, изможденной и измотанной, вся вспотела и была разозлена.

— Что, Набики?

Набики бросила взгляд по сторонам сквозь прикрытые от усталости веки. — Слушай, — прошептала она. Ее голос звучал странно. — Слышишь?

Уке нахмурилась и прислушалась.

Горы были абсолютно, чрезвычайно тихи. Слышался только хруст веток, когда шесть человек прокладывали себе путь сквозь ползучие растения, деревья и кустарники, взбираясь по склону вверх.

Не было слышно даже птиц и стрекота насекомых. Даже ветра не было слышно.

Глаза Уке распахнулись, она посмотрела на густые кроны деревьев, распростертые сверху и блокировавшие серый, прошедший сквозь тучи свет солнца. — Жутковато, — прошептала она.

Набики согласно кивнула. — Мне было интересно, заметила ли ты, ты, казалось, погрузилась в свои мысли. Но такое впечатление, что весь фоновый шум словно выключили.

Посмотрев на вереницу, Уке поняла, что другие тоже отметили зловещую тишину. Рега обернулся и посмотрел на них, словно хотел убедиться, что они все еще следуют за ним. Лицо его было мрачным и настороженным, было заметно, что он слегка нервничает.

— Девчонки, вы в порядке? — спросил он.

— Да, — коротко ответила Набики, утирая пот со лба. Ее обычно ровная и гладкая челка была взъерошена и намокла. — Я лишь надеюсь, что эта внезапная зловещность означает, что мы почти добрались до места.

— А мы уже, — ответила Шампу. Она говорила спокойно, но в этой тишине ее голос разнесся по всей группе. Она продралась сквозь кусты и вывалилась на полянку. Через пару мгновений к ней присоединились остальные.

Все замерли на полпути, как только вступили на открытое пространство, в пугающей тишине они пялились наверх.

— Народ, вы шутите? — наконец произнесла Уке.

Гора Древнейшего вздымалась перед ними, ее черная, зубчатая вершина скрывалась в сером тумане и низко нависшими тяжелыми тучами. Они стояли у ее подножия, смотрели на необычный туман, сочившийся по склону горы и закручивавшийся холодными щупальцами у их ног.

Ранма смотрел на гору, крепко сжав кулаки, его сердце громко ухало.

— *Наконец-то,* — подумал он. Его глаза горели от боли, он отчаянно старался игнорировать колдовские голоса, которые царапали границу его сознания, а вместе с ними и беспокойный кусочек Некокена, свернувшийся в глубинах его души. — *Я сделал это, Акане. Я пришел за тобой…*

Мусс посмотрел на Шампу, почувствовав, что она крепче сжала его руку. — Шампу, что такое? — спросил он.

Она повернулась к нему и ее фиолетовые глаза были полны нерешительности. — Оно… оно не такое, как тогда. Не было тумана, не было такой тишины.

Глаза Набики сузились. — Что ты хочешь сказать? — переспросила она. Она не позволяла себе нервничать из-за очевидного, раздражающего присутствия чего-то сверхъестественного. Но сейчас беспокойство на лице Шампу говорило о том, что произойдет еще нечто странное.

Шампу посмотрела на Набики. — Когда я приходила на гору Древнейшего… она не была такая… темная. У меня плохое предчувствие…

— Не важно. — Все повернулись к Ранме, который стоял и смотрел на вершину, потерянную в темных облаках. Его глаза были полны твердой решимости. — Капелька тумана меня не остановит. — Медленно, с удивительной бережливостью, Ранма спустил с плеча бессознательного Куно на землю, а затем опустил рядом и свой рюкзак. Он посмотрел на своих друзей.

— Я иду прямо сейчас, — произнес он. — Вы со мной или нет?

— Мы идем, Ранма, — сказал Рега, стаскивая свой собственный рюкзак, беря с собой лишь свой зонт. — Если ты думаешь, что я позволю тебе в одиночку надрать этим демонам их задницы, то подумай еще раз.

Легкая улыбка тронула уголки губ Ранмы, но она исчезла, когда он повернулся к Набики. Его брови в беспокойстве выгнулись. — Ты уверена, что хочешь остаться здесь одна с нашими вещами? Мне не нравится это место. Это может быть небезопасно — находится здесь одной.

— Благодарю, Ранма, — криво усмехнулась Набики. — Но, несмотря на то, что я присоединилась к этой маленькой экскурсии на адскую гору, я все же не в той кондиции, чтобы «надрать этим демонам их задницы». Так что… — Улыбка погасла на лице Набики, когда она повернулась к Шампу, которая склонилась над своим рюкзаком и вытащила оттуда маленькую деревянную шкатулку. — Шампу, хотелось бы немножко уверений с твоей стороны, что тут не опасно, и что какие-нибудь демоны не вывалятся из тумана и не будут наслаждаться моими внутренностями, когда вы, ребята, оставите меня здесь. Ту уверена, что я здесь буду в безопасности?

— Ты будешь в безопасности, — серьезно ответила Шампу. Набики посмотрела ей в глаза со скептицизмом, сквозь ее обычную маску равнодушия мелькнуло беспокойство. — Демоны-охранники не покидать гору, — продолжила она. — А дикие звери не подходить к горе Древнейшего.

— О, насчет диких животных я не беспокоюсь, — ответила Набики и со вздохом облегчения спустила свой рюкзак с плеч. Расстегнув молнию, она вытащила толстый сверток одежды. Когда она развернула его, на ее ладонь выпал кусок блестящего сине-черного металла. — Я боюсь только тех созданий, которых пули не возьмут.

Все распахнули рты.

— Набики..? — Ранма в шоке моргал глазами, в то время как Набики с отпрактикованной легкостью подбросила оружие и схватила его, направив дуло в небо.

Уке уронила челюсть. — Что за…?

— Это Магнум. — Набики легко улыбнулась, чувствуя тяжесть в своей ладони. — Он не заряжен, но я сейчас это исправлю. — Она оглядела пораженные лица друзей. — Ну что? Вы правда думали, я бы отправилась в это путешествие, не озаботившись, как я могу себя защитить, когда вы парни уйдете? Я может и не супер-пупер боец, как все вы тут, но и обузой я становиться не намерена.

— Аыы… — Рега сглотнул. — А ты знаешь, как им пользоваться? — выдавил он.

— Ну конечно же. — Она оглядела его свысока. — Только полный идиот носит с собой пушку, не умея ею пользоваться.

—Э… да. Верно.

— Ну, — произнесла Уке, отходя от удивления, которое принесло ей открытие еще одной стороны ее новой подруги. Правда то, что Набики не показывала все свои карты, выкладывая их на стол только тогда, когда в этом возникала необходимость, удивительным не было. Она посмотрела на Куно… — Хм. Не похоже, что он в скором времени очнется, так что, похоже, у тебя до нашего возвращения будет компания.

Набики выгнула бровь, оглядев кендоиста, валяющегося без сознания. Она не была удивлена. В конце концов, если Ранма не желал иметь дела с Куно во время безобидного перехода, он уж точно не захочет, чтобы тот причинял лишние проблемы во время боя с полчищем демонов. И последним свои ударом ему по голове Ранма обеспечил, чтобы Куно очнулся задолго после того, как они уйдут.

А это в свою очередь означало, что она застрянет тут с ним. — Я бы предпочла встретиться с демонами, — серьезно произнесла она.

Уке захохотала. — Давай-те поглядим. Бой с демонами-охранниками и встреча лицом к лицу в древним драконом с одной стороны или компания Куно с другой. Хмм… — Она замолчала, постукивая указательным пальцем по нижней губе в задумчивости. — Да, определенно я с тобой согласна.

— Айяа…

Тихий голос Шампу привлек внимание группы. Они обернулись, и увидели ее склонившуюся над рюкзаком, на ее коленях лежала маленькая деревянная шкатулка. Ее лицо было бледным, а фиолетовые глаза распахнуты в ужасе.

— Что случилось, Шампу? Что-то не так? — Мусс немедленно оказался с нею рядом.

— Свитки… — прошептала она и посмотрела на него, она была близка к панике. — Защита от демонов пропала…

Она же проверяла их перед выходом. Она убедилась, что они в безопасности, нетронуты. А сейчас их нет. Она прямо видела, как они лежат в коробочке, прямо как она их положила…

— *Прабабушка…* — осенило ее, и ее глаза распахнулись в ужасе.

Мусс побледнел. — Защитные свитки пропали?

Ранма даже не моргнул. — Ну, значит идем без них. Защита есть, защиты нет, ни один тупой демон не остановит меня! Я доберусь до дракона.

— Нет! — Шампу вскочила на ноги, пустая шкатулка соскользнула с ее коленей и упала на землю. — Ты не понимать, Ранма! — Ранма посмотрел на нее, удивленный ее горячностью и резкостью, это так отличалось от тихой, замкнутой девушки, которой она была с тех пор, как ее уличили в ее преступлениях.

— Когда Шампу пришла сюда, демоны почти убить меня, — натянуто пояснила она. — Меня спасти защита. Эти демоны не дураки. Они умны, знают много трюков, могут затуманивать разум магией. Они быстрее человека, знают много способов убить смертного пришельца. Только защита сдерживала их, но даже тогда они не оставлять в покое! Они почти убить Шампу. Шампу не продержится на горе и минуты без защиты!

Ранма моргнул, когда из глаз амазонки хлынули слезы.

— Ранма… Всю неделю, что мы искали способ снять Некокен, Шампу также искать могущественную защиту, чтобы выжить с демонами. — Ее голос был хриплым, а тон тяжелым, вынося окончательный приговор. — Без защиты, — прошептала она, — мы не выжить.

Ранма уставился на нее. Он посмотрел на пустую шкатулку у ее ног. — Колон? — тихо спросил он.

Шампу кивнула. — Ранма… Прости… — В горле пересохло и голос оборвался. Про себя она проклинала прабабушку за то, что та уничтожила ее единственный шанс все исправить.

Ранма посмотрел на землю, челка закрыла его глаза, вокруг него вспыхнула яркая красная боевая аура.

Его друзья молча наблюдали за ним, Шампу с отчаянием, они все понимали, что сейчас произойдет.

Когда Ранма поднял лицо, выражение его было твердым и решительным. — Мне все равно, — тихо произнес он. Его голос эхом пронесся по горам. — Я иду туда.

Рега выдохнул. — Ранмааа—

— И не говори мне, что я не могу этого сделать, — отрезал он. Мне все равно, чего это будет стоить. Я собираюсь добраться до этого дракона и заставлю его снять это чертово заклятье крови. И верну Акане!

— Боже, Ранма. — Рега посмотрел на него снисходительно и покрепче ухватился за зонтик. — Я просто хотел сказать, что иду с тобой. С защитой или без.

Ранма моргнул.

— И я, — серьезно произнесла Уке. Ее лицо было бледным, глаза распахнуты, но выражение лица было решительным и твердым. — Если ты думаешь, что я позволю тебе отправиться одному, ты ошибаешься.

— Я тоже пойду, — сказал Мусс.

— Ранма. — Шампу почти шептала. Остальные… они просто не понимают, они просто не представляют во что ввязываются. Сама мысль о том, чтобы встретится лицом к лицу с этими демонами без защитных свитков, заставляла ее дрожать. Даже у Ранмы с его навыками, ловкостью и быстротой не было ни единого шанса.

Ну, по крайней мере, она умрет с честью.

— Шампу тоже пойти, — сказала она.

Мусс потянулся и взял ее за руку, а она в ответ посмотрела на него. И, когда он печально улыбнулся ей, она сжала его руку в знак признательности, немного удивленная тем, что ей стало чуточку легче, когда она посмотрела в его сине-серые глаза.

Ранма смотрел на своих друзей, и на его лице отражалась благодарность. Затем он кивнул. — Тогда идем, — сказал он. И, ни говоря больше ни слова, он развернулся и принялся карабкаться по склону, прямо к холодной, бесплотной стене тумана, изогнувшейся перед ним.

Его друзья последовали за ним.

Вернее попытались.

— Ай… — Мусс воткнулся лицом в… ничто. Он сделал шаг назад и внимательно всмотрелся сквозь свои очки, стараясь разглядеть, на что он наткнулся. — Что за…?

Рега последовал его примеру и тоже не слишком то изящно врезался в воздух. — Ойй, — простонал он, потирая побитый нос.

— Ран-чан! — выкрикнула Уке. — Постой!

Ранма обернулся и увидел, что его друзья остановились у подножия горы в метре или около того от него. И Уке и Шампу вытянули руки вперед, словно паникующие уличные мимы, отчаянно ощупывая невидимую стену.

— Что такое? — Ранма вернулся, беспокойство в нем боролось с раздражением от очередной задержки. — Вы идите или нет?

— Мы не можем. Здесь какой-то барьер. — Уке стукнула кулаками, и пустота глухо загудела.

— Что? — Ранма нахмурился, прищурил глаза в надежде разглядеть препятствие. Он встал напротив Уке и медленно протянул руку туда, где к невидимой стене была прижата ее ладонь.

Его ладонь спокойно прошла препятствие насквозь, не встретив никакого сопротивления. — Я ничего не чувствую, — озадаченно произнес он. Аккуратно, он сделал шаг и прошел там, где предполагалось был этот барьер и встал на другой стороне вместе с остальными…

…и тут же замер. — *О, нет,* — подумал он и его глаза распахнулись в ужасе от внезапной догадки. — *Поверить не могу, что я сделал это! Этот барьер… это наверно какая-то магическая охранная штука. Я наверно как-то активировал его, и поэтому другие не смогли пройти. А затем я, как последний идиот, вышел назад, так что теперь и я застрял снаружи вместе с остальными!*

— Ран-чан?

Он не услышал обеспокоенного голоса Уке. — Нет, — шептал он. Не может быть. Он так далеко зашел и все только для того, чтобы остановиться из-за глупой ошибки, из-за одной-единственной глупейшей ошибки? Он повернулся к стене, его глаза пылали, он крепко стиснул зубы.

— *Акане…* — Он отвел кулак назад и со всей своей силы вмазал по стене…

…и свободно прошел сквозь нее. Потеряв равновесие от неожиданного движения, Ранма шмякнулся лицом на землю с другой стороны барьера. — Уф!

Остальные смотрели на него, широко раскрыв глаза. Шампу и Уке потянулись, надеясь, что стена исчезла, но обнаружили, что препятствие на месте. Они прижали ладони к барьеру, Мусс и Рега наблюдали за всем этим с удивлением.

— Ран-чан!

—Эй, Ранма! — Рега, видя своего друга на другой стороне, с раздражением толкнул барьер, а затем стукнул по нему кулаком. — Как ты туда прошел?

Ранма крякнул и вскочил на ноги. — Без понятия, — ответил он, отряхивая себя. Ему было плевать. Он испытал такое облегчение, что снова оказался на другой стороне, он был так рад, что не лишился своего шанса спасти Акане…

Подошла Набики и посмотрела сквозь стену на Ранму. Она протянула руку, ее глаза слегка расширились, когда пальцы коснулись невидимой поверхности. Это слегка напрягало: ощущать что-то кожей, когда глаза говорили, что на самом деле там ничего нет.

Нахмурившись, она оглядела собравшихся. — Мне очень неприятно говорить вам это, ребят, но, похоже, в логово дракона пригласили только Ранму.

Ранма моргнул. — Что?

— Не может быть! — Рега в ошеломлении уставился на Набики. — После того, сколько мы прошли?

Уке распахнула глаза. — Ты хочешь сказать… Ран-чан должен идти один?

Набики кивнула, на ее лице застыла маска, не показывающая никаких эмоций, и скрывающая какое-либо волнение. — Если только вы все не найдете способ преодолеть барьер.

— Бессмыслица какая-то. — Лицо Уке было бледным и перекошенным от страха. — Почему оно пропускает его, а нас нет?

— Ну, он единственный, у кого в ки есть кровь дракона, — ответила Набики, в задумчивости сдвинув брови. Она снова протянула руку и коснулась пальцами стены. — И, принимая во внимание это, могу предположить, что Шампу в прошлый раз смогла пройти на гору только потому, что у нее с собой был ритуальный свиток. Она сама сказала, что именно из-за этого свитка Древнейший, похоже, был обязан исполнить ее желание, использовав свою кровь.

Набики посмотрела на Шампу, которая стояла, пораженная ужасной догадкой. Да, похоже, она снова попала в точку. Она тяжело вздохнула. — Так что, вот мы здесь, у нас нет никакого такого свитка, или чего-то, что может его заменить, и мы хотим просто так взять и туда пройти? — Набики нахмурилась. — Полагаю, Древнейший, дает нам понять, что мы его сильно недооцениваем.

Ранма смотрел на своих друзей, а они смотрели на него в ответ.

— Ну что ж, — тихо произнес Ранма. — Полагаю, тогда я иду один.

— Нет. — Голос Шампу был тих, но ее глаза были широко раскрыты и, похоже, что она готова была впасть в истерику. — Нет, Ранма не ходить. Ты не выстоять против демонов без защиты. Ты выходить, хорошо? Мы пойти достать еще защиту, а потом вернуться назад. И тогда, когда ты пойти один – ты быть в безопасности. Акане может подождать еще несколько дней. Хорошо? Выходи… — Ее губы дрожали, она еле могла управлять голосом, чтоб он звучал ровно.

Ранма посмотрел на амазонку с лавандовыми волосами, чьи руки были в волнении прижаты к барьеру, словно она надеялась, что сможет протиснуть себя сквозь него. — Шампу…

Он замолчал, увидев ее взгляд… почувствовал, как сдавило грудь, увидев ужас беспомощности на ее лице. Он подавил дрожь, когда увидел в ее мокрых, фиолетовых глазах уверенность, что если он повернется и войдет в туман, оставив друзей позади, они никогда не увидят его снова живым.

И наверно впервые он осознал реальность всей ситуации, потому что до этого его заботила одна-единственная цель и эта цель привела его к подножию горы.

Голос Шампу эхом звучал в голове. — *Без защиты… мы не выжить…*

А когда она это говорила, она была уверена, что они пойдут все вместе, составляя группу самых опытных бойцов, каких он только знал…

Ранма спиной чувствовал холодный туман, чувствовал, как он касается его, и как холод проникает в него все глубже, глубже, чем ледяное заклятье Снежной Женщины. И в этом тумане он чувствовал тяжесть все возрастающей демонической ауры, чувствовал опасность всеми своими боевыми чувствами.

Шампу смотрела на него полными муки глазами… смотрела на него, словно он идет на смертную казнь, словно он положил голову на гильотину, а острое лезвие безжалостно нависло над ним…

И Ранма Саотоме, который ненавидел признавать любые слабости или страх любого рода, обнаружил, что он колеблется. Готов ли он встретиться лицом к лицу с этими демонами? Сможет ли он победить эти полчища самостоятельно?

Не так давно он бы не колебался совсем. Его разум, зацикленный на одной цели, повел бы его в туман без раздумий. И, помня то время, он искал это внутри себя, искал ту беззаботную уверенность, которой он обладал всего неделю назад…

…но ее там не было.

А вместо этого, он чувствовал беспокойный кусочек кошачьей души, которая доказала, что может быть сильнее его, которая одолела его, поглотила его целиком, оставив его без разума и человечности…

Дрожь пробежала по телу Ранмы. Как он сможет одолеть орду демонов, не говоря уж о драконе, если он не смог побороть себя?

Колдовские голоса шуршали на задворках его сознания, бормотали, сея отчаяние в его душе.

*Акане жива… Ты никогда не увидишь ее снова… Ты потерпишь неудачу, уже потерпел…*

Ранма почувствовал, как глаза защипало, и он покрепче сжал зубы. — *Акане…*

И снова изображение страдающей Акане с заплаканным лицом всплыло в его голове. Это разрывало его сердце. Воспоминания, о том, как она, рыдая, тянулась к нему, наполняло его такой горькой болью, что ему казалось, что еще чуть-чуть и он просто начнет биться в агонии…

— *Прости… Прости за несказанное «люблю тебя»…*

И когда в его голове пронеслись эти воспоминания, он не мог точно сказать, чьи это слова ее или… его.

Он любил Акане. Он нуждался в ней. Воспоминания о том, как он был запер в Некокене высветлили эти чувства, помогли ему понять, что она нужна ему.

Если бы Акане была рядом, он был бы достаточно силен, чтобы справится с Некокеном. От того, что она просто была рядом, он становился сильнее душой, и он мог бы освободить себя сам, так, как это происходило много раз до этого…

С ней он был завершенным. Проклятье Дзюсеньке просто довесок. С Акане он полностью был мужчиной. Без нее…

Ближайшая деревня минимум в двух днях пути. И нет никакой гарантии, что они найдут защитные свитки, если они вернутся.

Акане ждет его. Она ждала так долго, а он потерял столько времени…

Он должен сразиться с демонами, встретится с драконом старым, как само время, и посмотреть в глаза смерти, прежде чем развернется и сдастся.

— Шампу… Прости. Я не могу объяснить это… но я просто *знаю*, что у нас нет времени возвращаться за защитными свитками. — Уже потеряно столько времени. Он не понимал полностью, почему у него такое стойкое ощущение, но оно было неоспоримо. — Даже если мы не будем возвращаться назад в Японию, до ближайшей деревни два дня пути. — Ранма смотрел на нее, стараясь не содрогаться от вида все возрастающего на ее лице отчаяния. — Я не могу больше ждать. Я должен идти сейчас.

— Ранма. — Всхлипнула она. — Это не честно. Я наложила заклятье. Это я должна его снимать. Тебе не надо идти… — Слова «на смерть» застыли у нее на губах и все услышали их, хоть они и остались невысказанными.

— Со мной все будет в порядке, Шампу, — произнес он, надеясь, что в его словах звучит больше уверенности, чем в душе. — И… если тебе будет от этого легче… Я не злюсь на тебя за это заклятье больше, ок?

Шампу посмотрела на него, моргая полными слез глазами. — П-правда? — Она проглотила комок. — Ты… ты не ненавидишь Шампу?

— Неа, я тебя не ненавижу. — Ранма с искренностью смотрел на нее. — Я знаю, что ты сделала все, чтобы исправить ситуацию. И это не твоя вина, что старая ведьма сперла свитки. И не твоя вина, что я единственный могу пройти на гору. Так что не беспокойся, хорошо?

Его лицо, его глаза… Какой же он красивый, какой добрый… Шампу почувствовала как прежнее желание снова поднялось на поверхность ее сердца. Но, огромным усилием воли, она затолкала его назад вглубь.

— Хорошо, — прошептала она, но из глаз ее лились слезы. Она прислонилась к Муссу. Мусс, ее жених, ее будущий муж. Смотрит своими серо-синими глазами на Ранму с признательностью и берет ее за руку.

Ранма повернулся и взглянул на серый туман, который терпеливо ждал, чтобы поглотить его. Потом он посмотрел на своих друзей, которые смотрели на него, словно видят его в последний раз. — Да, ладно вам, ребят. — Он поднял голову и самоуверенно хмыкнул — обычное его проявление, но в этот раз это смотрелось как-то не так. — Вы выглядите, словно собрались на похороны. Не волнуйтесь вы, я вернусь быстрее, чем вы думаете.

— Уж постарайся. — Рега стоял, скрестив руки на груди, а на его лице бурлила смесь эмоций, словно он никак не мог определиться: то ли ему злится, то ли волноваться. И в итоге он выглядел и взволнованным и разозленным. — Потому что если ты не вернешься, я набью тебе морду.

Ранма уже собирался спросить его, как он собирается сделать это, если он не вернется, но передумал. Вместо этого он фыркнул и ответил: — Как пожелаешь. Когда я вернусь, я тобой пол вытру.

— Да ну? — нахмурился Рега. — Жду не дождусь.

У Ранмы сложилось впечатление, что Рега вложил в эту фразу двойной смысл.

Он посмотрел на остальных. Уке, казалось, вот-вот расплачется, а Набики нацепила на себя маску, которая кое-как скрывала ее мрачные опасения. Мусс и Шампу стояли вместе, крепко взяв друг друга за руки.

Ранма хотел что-то сказать каждому из них, что-то проникновенное, хотел дать знать, что он чувствует. Что-то такое, что позволит им узнать, как он рад, что они помогали ему, как он благодарен тому, что у него такие друзья…

Но эти слова прозвучали бы словно последний аккорд, это было бы слишком, это было бы словно они прощаются навеки. А он этого не хотел.

Так что он скажет эти слова, когда вернется.

— Ну что ж, — произнес он, откашлявшись, оглядел всех и добавил: — Полагаю, увидимся позднее.

— Удачи тебе, Саотоме, — серьезно произнес Мусс.

— Пожалуйста, — прошептала Уке. — Будь осторожен, Ран-чан.

Шампу стояла и глотала слова и слезы, боясь, что обуреваемая эмоциями она ляпнет что-то не то.

Набики была молчалива и не проявляла никаких чувств, стояла, обхватив себя руками. Она проницательно посмотрела на Ранму, и он обнаружил, что смотрит на нее в ответ, гадая, должен ли он сказать что-то еще.

— Блин, Ранма, — наконец произнесла она как-то неестественно для нее хрипло. — Просто пообещай, что ты вернешься.

Ранма кивнул. — Обещаю. — Его синие глаза сверкнули абсолютной серьезностью. — И приведу с собой Акане.

Набики незначительно расслабилась.

Ранма оглядел своих друзей в последний раз (нет, не в последний, он же вернется) и, не дожидаясь, пока кто-то скажет что-то еще, что заставит его колебаться и дальше, развернулся и зашагал в темный туман.

И туман, словно живое существо, чувствуя, что он наконец-то вошел в логово, волной хлынул навстречу, протягивая к нему холодные щупальца, поглощая его полностью, охватывая кожу и волосы.

Ранма сглотнул, чувствуя что ужас сдавил горло, и затолкал назад колдовские голоса, которые снова намеревались выбраться из того уголка, куда он их загнал. Глубоко вздохнув и сфокусировавшись, он максимально расправил свои боевые чувства и двинулся вперед, напряженный и готовый ко всему.

Удушливое присутствие зла приветствовало его в своих объятиях с веселым предвкушающим весельем.

* * *

А среди поросших зеленью холмов, не так далеко от группки друзей, собравшейся в тени горы Древнейшего и волнующейся за жизнь одного парня с косичкой…

…теплое весеннее солнце осветило плавящиеся осколки толстого ледяного кокона…

* * *

~~Конец семнадцатой главы~~

«« предыдущая глава	~~Ледяные сердца — главная~~	следующая глава »»
~~Ледяные сердца — мифология~~

Автор:
Krista Perry
krista.perry@attbi.com
http://www.akane.org/heartsofice/

Поэтому — присылайте ошибки! =^^=