Ледяные сердца

Глава 13: Душа в душу, часть первая

— Акане... — Масакадзу протянул мягкую, оперенную руку и положил ее на плечо сидящей на коленях девушке. Она улыбнулась, и ее всхлипы стали мало-помалу утихать.

Акане встала и, утерев ладонью слезы, повернулась к тенгу, в ее карих глазах светились облегчение и надежда. — Спасибо, сенсей, — произнесла она дрожащим, полным благодарности голосом.  — Вы не представляете, как много это значит для меня. Я знаю, вы поможете Ранме, чтобы там с ним не произошло…

Масакадзу, не мигая, смотрел на нее. — Мне очень приятно, что ты так уверена в моих силах, дитя, — произнес он тихим и серьезным голосом. — Но…

Акане нахмурилась, когда тенгу внезапно замолчал. — Что такое? — спросила она, страх снова узлом завязался внутри нее. — Вы же можете помочь Ранме, можете ведь?

Тенгу прикрыл глаза. — Это не то, Акане. Я сделаю все, что смогу, чтобы выяснить, что именно с ним произошло и как ему помочь. Но просто… — Он поднял голову и посмотрел на нее. — Ты просто должна знать, что если я уйду сейчас… Если я уйду сейчас в мир смертных, чтобы помочь твоему жениху, то есть вероятность… что пройдет… некоторое время, прежде чем я смогу вернуться.

Акане побледнела. — Ч-что? — Масакадзу, ее единственный друг в этом враждебном мире не вернется к ней? — Но… почему?

Тенгу закрыл глаза. — Помнишь, неделю или около того назад, я объяснял тебе о различном течении времени между мирами?

Глаза Акане распахнулись от ужаса, когда она поняла, что именно он имеет в виду.

Открытие, что она застряла в Ками-мире и провела здесь почти два года, в то время когда в мире смертных прошла ВСЕГО неделя, выбило ее из колеи. Первой ее мыслью, когда она оправилась от шока, была мысль о Ранме.

*Все это время я думала, что он искал меня два года, и использовал в результате это странное заклинание. А на самом-то деле для него я отсутствовала всего несколько дней. Вот придурок…*

И ее беспокоила, сильно беспокоила мысль, что чувства Ранмы не прошли ту проверку временем, которую прошли ее. Он вел себя так под влиянием момента — как обычно — импульсивно, и эта его импульсивность могла умереть, зачахнуть, если пройдет достаточно времени — столько, сколько прошло для нее. И вот опять, в ее воображении разыгрались картинки, как он женится на Уке или Шампу… и ее душа наполнилась почти невыносимой горечью и злостью из-за этой вымышленной измены…

До тех пор, пока Масакадзу не напомнил ей о том, что все, включая ее семью, поддались заклинанию забвенья Ками-мира, а Ранма нет. Он единственный помнил ее, тогда как ее собственный отец не смог вспомнить даже ее имени.

— Не думай, — сказал тенгу, — что только по той причине, что ему не пришлось нести груз двухлетней разлуки, как тебе, его любовь меньше. Ты сама была свидетельницей того, как сильно ему пришлось страдать, когда застала Юкки-онну шпионящей за ним в свое зеркало. Поверь мне, несмотря на то, что в мире смертных прошла всего неделя, для него это равно вечности.

Его слова на время развеяли ее страхи, осталась только сострадание к Ранме за ту боль, которую он пережил, тоска по нему… снова…

А теперь, воспоминания о временном расхождении, всколыхнули новую волну страхов в ее мыслях. Если Масакадзу оставит ее, и проведет даже один-единственный день в мире смертных, стараясь спасти Ранму от чего-то, что породило в ее душе инстинктивный ужас…

Недели… да даже месяцы могут пройти здесь — в Ками-мире — прежде чем он вернется. Месяцы ей придется быть совсем одной, единственной человеческой душой в этом мире духов, богов и демонов, большей части которых просто плевать на нее. А то и хуже, некоторые просто открыто проявляли вражду…

Акане оглянулась на кружащийся полог темного тумана, через который она только что прошла и неосознанно начала крутить в руке локон своих волос, которые на данный момент отрасли уже ниже плеч. Наверняка она справится и сама. Черт, да она выигрывала битвы с демонами уже в течение двух лет — спасибо тренировкам с тенгу. Но все же, это было немного не то — драться с демонами в относительной безопасности владений Юкки-онны или драться с демонами на их собственной территории. А ведь придется, если она продолжит свои поиски, поиски того — кто обладает достаточной силой  — и проявит достаточное сочувствие — чтобы снять с нее заклятье крови. Благодаря демонам, за прошедние пару недель она уже несколько раз побывала на грани смерти, и она была крайне признательна за то, что воин-тенгу сражался на ее стороне…

Акане поежилась. Ей совсем не хотелось оставаться одной в этом странном, пугающем месте. И при этом она никак не могла унять гнетущее чувство, что если Масакадзу не отправится прямо сейчас в мир смертных, чтобы выяснить, что же там случилось, то она потеряет Ранму навсегда. С ним произошло что-то ужасное, она ЧУВСТВОВАЛА это…

Слезы накатили ей на глаза и потекли по щекам. Она уставилась на прикрытую туманом землю. *Этот идиот… Наверняка он умудрился влипнуть в какие-то неприятности, вместо того, чтобы найти способ спасти меня,* — думала она. Ее черные с синевой волосы мягкими прядями упали на ее лицо и она откинула их назад утонченной, но сильной рукой. Подняв взор, она всмотрелась в лицо тенгу и произнесла: — Я… я справлюсь, сенсей. Пожалуйста… иди к нему. Я не вынесу, если… — в горле застрял комок, и ей не удалось закончить фразу.

— Акане-тян.

Черные глаза Масакадзу с грустью смотрели на нее. Она выдавила из себя маленькую испуганную улыбку. — Правда. Все в порядке. Я сама продолжу искать способ снять заклятье. Только… возвращайся скорее, хорошо?

— Тенгу закрыл глаза и, склонив голову, ответил: — Конечно.

И исчез.

Акане обхватила себя руками и поежилась. Она оглядела унылый, серый ландшафт, простирающийся перед ней, клочки туманной дымки Ками-мира крутились позади нее и вокруг ее ног.

Одна. Одна и напугана так, как никогда в жизни не была напугана.

Боится за себя, и свое неопределенное будущее…

А еще, самое главное, боится растущей внутри нее пустоты… Ранма…

* * *

Снежная Женщина рухнула на пол от боли, когда последнее заклинание ее зеркального портала растворилось в воздухе.

Но, несмотря на боль, ее губы тронула улыбка.

*Получилось…*

Но не время праздновать победу. Как только ее тело полностью материализовалось, жгучая боль от черной, вздувшейся пузырями на ее лице ки, груди и руках вспыхнула снова с неистовой силой. Она закричала, ледяные слезы боли капали из ее закрытых глаз и, падая на пол, разбивались вдребезги. Она рухнула на колени, ее стройное тело сотрясала дрожь, некогда сверкающая масса белоснежных волос теперь была местами просто выжжена.

Осторожно, она подняла свою голову и начала впитывать исцеляющий холод своего царства, успокаивая боль чернеющей ки, которая разрушала ее белую кожу.

Она недооценила этого мальчишку. Даже несмотря на ее тщательные приготовления, несмотря на все принятые ею меры предосторожности, она оказалась не готова к такой сильной ки-атаке. Телепортация себя и Демонического Кота в мир смертных, наложение заклинания холода на Ранму — все это лишило ее большей части сил. Их едва хватило на то, чтобы спасти себя от неожиданно яростного и сильного возмездия Ранмы. Она была просто на волосок от смерти, все ее силы ушли на то, чтобы впитать в себя холод весенней ночи, чтобы она смогла вернуться домой…

Но теперь  она в сердце своего царства, на своей территории, среди своей стихии. Яркая синяя вспышка ее ледяной силы, оказалась поглощена ее холодной аурой, успокаивая жгучую боль. Она облегченно расслабилась, прижимая ладони к холодному мраморному полу. Через пару мгновений на коже ее пальцев возникла тонкая корочка льда. Лед медленно стал распространяться вверх — по рукам, по груди, по лицу, а затем вниз — по спине и ногам, пока Снежная Женщина не заключила себя полностью в сверкающий ледяной кокон.

Лед запульсировал силой, и уродливые раны, скрытые теперь под ним, стали исцеляться.

Через минуту сияние утихло. Лед треснул и сияющими осколками упал с кожи Снежной Женщины. Она медленно поднялась на ноги, поправила свои волосы, отряхивая оставшуюся ледяную крошку. Встав перед зеркалом, она придирчиво огладела свое отражение.

Самые большие повреждения исчезли. Но все же, она до сих пор видела черные трещинки, словно трещины на иссушенной земле,  которые портили белоснежную поверхность ее кожи. Она слегка нахмурилась, ее морозно-синие глаза сузились. Со временем исчезнут и они. Ну а пока…

Она сделала шаг к зеркалу.

До того, как обстоятельства вынудили ее вернуться, она лишь краем глаза смогла заметить долгожданный результат своих трудов.

Подавшись вперед к своему отражению, она дунула. Ледяные вихри магии закрутились по зеркальной поверхности, а затем расступились показывая…

…мелькание рыжих, заплетенных в косичку, волос; стройный и отчетливо женский силуэт с невероятной скоростью на всех четырех несется в темноте по пригородным улицам, мимо домов, через стены, к деревьям и горам…

Ранма все бежал. Снежная Женщина наблюдала через свое зеркало за запертым благодаря магии льда парне в женском теле. Зеркало сфокусировало изображение на его лице, и даже сквозь темень она могла видеть, что синева его глаз растворилась в какой-то дикой белизне полностью покорившего его Некокена. Человек телом, но более не душой, он бежал со стремительной кошачьей грацией в безлунной ночи, широко раскрытые глаза сверкают первобытным страхом — невидимое присутствие Демонического Кота гнало его все дальше и дальше, от дома, от друзей…

Но, несмотря на то, что это доставляло несказанное удовольствие — видеть его в таком состоянии — видеть она хотела другое.

Она сконцентрировалась на его ки…

Заклятье крови. Вот оно, тесно сплетенное с кровью дракона и пронизывающее его ки, и в глубине эта проклятая нить — другой конец которой она так долго пыталась выпутать и уничтожить из ки Акане, чтобы она забыла…

Она таяла. Снежная Женщина сцепила свои тонкие белые пальцы в замок, на ее лице медленно расцвела улыбка.

Тоненькая ниточка драконьей крови, соединяющая Ранму и Акане, несмотря на разделяющие их миры, исчезала.

Но все же… она все еще боролась за существование, хотя ее не должно было быть с самого начала. Она была не более чем случайностью, необычным побочным эффектом. Результатом огромного выброса ки-энергии Ранмы, из-за которого заклинание распалось на мелкие части и через мгновение собралось снова воедино, но оно стало меньше, слабее, оно изменилось…

И, тем не менее, заклятье смогло исполнить свое предназначение. Акане унесло в Ками-мир. А Ранма остался с колдовскими голосами в голове, обещающими ему, что он никогда не сможет найти ее…

Но в своем нынешнем состоянии Ранма больше не мог их слышать. А если и слышал, так ведь слова больше не значили для него ничего.

Глаза Снежной Женщины сузились — она внимательно наблюдала за исчезновением ниточки драконьей крови. — Ну же, давай, пропади совсем, — шептала она, словно произнесение вслух ее желания могло помочь разрушить ее.

Но помощь и не нужна была. Вмешательство Демонического Кота, непрерывно подпитывающегося сильной ки Ранмы, разрывало хрупкую связь, которая постоянно держала Ранму и Акане вместе, хоть их и разделяло время и пространство.  

Крошечная ниточка драконьей крови слабо мерцнула.

А потом раз — и растворилась.

Исчезла. Умерла, словно свеча на ветру.

Ранма продолжал свой бег в черной ночи, гонимый слепым животным страхом.

Снежная Женщина удовлетворенно закрыла глаза.

Полный успех.

Зеркало потемнело. Она больше не желала смотреть на мальчишку. Ее месть свершилась.  И не только — теперь, когда мальчишка потерял разум и связь между ним и Акане разрушена, ничто более не помешает магии Ками-мира и Акане забудет его. Забудет свой дом. И наконец-то она станет истинной обитательницей ее царства.

Но самое важное, теперь, когда она избавилась от этих уз — уз, которые связывали ее с домом и с ее жалким женишком, непонимание между ними сгладится. И она вернется…

Юкки-онна открыла глаза и улыбнулась. Впервые на ее лице заиграла настоящая улыбка с тех пор, как Акане покинула ее.

Акане вернется.

Ей теперь нужно только немного подождать.

* * *

Мгновение небытия, пустоты. Бесплотный, черный вакуум между мирами.

Масакадзу терпеливо ждал, когда пустота исчезнет и его заклинание переноса завершит свое действие, чтобы сформировать себя самого в реальности смертных.

Момент небытия почему-то продлился дольше обычного. И еще дольше.

Бесплотное сознание, которое ныне представляло собой тенгу в этом ничто между мирами начало волноваться. Почему так долго? Никогда путешествие не отнимало столько времени…

**Масакадзу.**

Голос, звучащий так, словно бесконечное число голосов слились в унисон, пронизал его разум.

*О, нет…*

Пустота, в которой тенгу не присутствовал физически и не имел тела, не давала возможности отреагировать на вторгшийся в его сознание разум, но, тем не менее, тенгу обнаружил, что его бросило в дрожь.

*Я этого и боялся…*

**Снова ты?** Голос звучал мягко и даже равнодушно. **Снова пытаешься вмешаться в дела смертных.**

**Это не то, что вы дума—**

**Неужели?** В деланном изумлении слышится нотка издевки. **А мы думаем, что так оно и есть. У вас — у тенгу — репутация вмешивающихся в проблемы смертных. Мы видели тебя с этой девушкой. Ты слишком часто нарушал правила. Ты не должен вмешиваться. Она наша по праву. В наказание за твое вмешательство, мы оставим тебя здесь, в пустоте между реальностями.**

**Я НЕ вмешивался!** Масакадзу усилием воли пытался успокоиться, несмотря на пугающий его вакуум. **Я отправился в мир смертных только за тем, чтобы исправить урон, нанесенный другими путешествующими между мирами. А что до девушки—**

**Не тебе говорить об уроне, тенгу. У тебя самого длинный послужной список по созданию проблем по обе стороны пространственного барьера. Ты лично, Масакадзу, был неоднократно предупрежден о недопустимости вмешательства. И теперь ты хочешь помешать естественному течению событий в жизни этой смертной**.

Масакадзу мысленно тяжко вздохнул, испытывая к себе искреннее отвращение за свой страх. Вечность – это очень долгий срок, когда ты застрял в небытие, а он пожил достаточно, чтобы немножко знать, что такое вечность… **Так или иначе, я не сделал ничего, чтобы помочь Акане найти дорогу домой. Не я в ответе за ту часть заклятья, которая сохраняет ей память о мире смертных. Я не поощрял ее искать путь домой. Она отправилась на поиски самостоятельно. Если я что и сделал, так просто обучил ее тому, что ей необходимо было знать и уметь, чтобы выжить среди тех, кто мог бы использовать ее, или навредить ей — чтобы Ками-мир мог наслаждаться присутствием человека немного дольше.**

**Ты вмешался, когда спас смертного мальчика от Снежной Женщины, которая имеет право переступать барьер…**

**Может она и имеет право и способность переступать барьер по собственному желанию, обладая владениями и в мире смертных и в Ками-мире,** — резко ответил Масакадзу, — **но права вредить этому парню у нее не было. Весна была, почти лето. На земле даже измороси не было. У него не было никакой реальной опасности замерзнуть до смерти, и она не имела права забирать его жизнь. Это была чистая месть с ее стороны, и не имело никакого отношения к выполнению ее полномочий.**

Голос помолчал. Масакадзу чувствовал как пустота, разъедающий вакуум давит ему на сознание, но он молча ждал ответ.

**Ты вызвал мальчишку к себе, пользуясь его сном, и предупредил о заклятии Забвения Ками-мира…**

Масакадзу тихо простонал от безысходности. **Это было чистой случайностью. На парня наложено тоже заклятье, которое не дает Акане забыть мир смертных. Как я уже говорил, я к этому не имею отношения, и к тому, что они оба, похоже, имеют иммунитет к заклятию Забвения. Мне его просто стало жаль, и я отделил колдовские голоса от его разума, но они не имеют никакого отношения к Ками-миру.**

Снова молчание.

Они его… слушают вообще? Или они просто играют с ним?

**Прошу,** — произнес Масакадзу, надеясь лишь на то, что молчание – это хороший знак. **Я  собираюсь в мир смертных не для того, чтобы мешать чему бы то ни было, что связано с Ками-миром. Я не оказал Акане такой уж помощи в ее попытках сбежать. Я просто отправляюсь проверить ее жениха, и может быть исправить несправедливо нанесенный ему вред кем-то из нас, как это случилось ранее. Уверен, вы можете позволить мне сделать это.**

Голос молчал. А затем произнес: **Ты, похоже, неравнодушен к этой земной парочке.**

Масакадзу заколебался. **Да,** — нерешительно признал он. **Ну… наверно я просто неисправимый романтик.**

**Типично для вашей расы.** В голосе слышалась легкая ирония, и в тоже время нотки изумления.

Тенгу молчал. Что еще он мог сказать? Возможно, он даже сказал слишком много.

Глухая боль от столь долгого нахождения в небытии снова начала проникать в его разум. Вечность вот так..?

**Ты можешь идти,** — наконец произнес голос. **Но ты предупрежден, тенгу. Не переходи границу. Мы знаем, какое удовольствие доставляет тебе избегать закон и выворачивать его наизнанку в угоду себе. В следующий раз мы не будем так снисходительны.**

Облегчение, охватившее разум Масакадзу было настолько сильным, что он смутился. Взяв себя в руки, он кое-как успокоился, найдя подобие баланса чувства собственного древнего достоинства. **Благодарю,** — ответил он смиренно.

А затем он почувствовал, как тело его твердеет, и мир смертных вспыхнул своим существованием вокруг него, заполняя собой пустоту.

* * *

Шампу стояла, смотрела в окно Некохантена, щурясь от яркого утреннего солнца, поднимающегося высоко в небо. Мусс тихо стоял позади нее, рядом с ним лежали дорожные сумки.

Наконец он заговорил. — Не думаю, что он придет, Шампу, — произнес он мягко.

Она напряглась, но ее глаза не отрывались от улицы. — Глупый Мусс, — ответила она, но ее голос был тихим, и в нем не было ни капли злости.  Ранма не найти один Древнейшего. Ранма нуждаться в Шампу, которая привести его к дракону.

Мусс покачал головой, хотя Шампу и не могла этого видеть. — Если Ранма решит отправиться на поиски дракона без нас, он это сделает, — заметил он. — Он сказал, что будет здесь с первыми лучами. Но прошел уже час… — Мусс вздохнул, увидев, что она легонько задрожала. — Взгляни правде в глаза, Шампу. Он ушел без нас.

Шампу не отвечала. Она тихо стояла и пристально смотрела в окно. А потом ее плечи содрогнулись, она всхлипнула и наклонила голову, стараясь справиться с накатившимися на глаза слезами.

— Это не честно, — прошептала она секундой позже. — Ранма даже не дать Шампу шанса все поправить… Не дать мне доказать, что я… сожалею…

Мусс закрыл глаза. *Он не единожды давал тебе шанс доказать, что ты раскаиваешься,* — подумал он, вспоминая как Ранма доверился Шампу, когда та только вернулась из Китая. *Ты просто никогда и не думала пользоваться им, до тех пор, пока тебя не застали на месте преступления… *

Шампу внезапно отвернулась от окна, ее взгляд был мрачен, но лицо наполнено решимостью, несмотря на мокрые от слез глаза. Она прошествовала мимо, схватила с пола свой большой рюкзак  и легко закинула его себе на плечи.

— Шампу… Что ты делаешь? — спросил Мусс, в принципе уже зная ответ.

Она даже не взглянула на него. — Я идти искать Ранму, — ответила она. — Он не найти Древнейшего без сопровождения амазонки. А ни одна амазонка в Китае не помочь ему, кроме Шампу.

Мусс со вздохом покорно наклонился, поднял свой собственный рюкзак и тоже закинул его за плечи. — Ну что ж, тогда я иду с тобой, Шампу.— Он знал, что, как и всегда, куда бы не последует она, он направится за ней. Тот факт, что Колон должна была вернуться уже через день только помог ему. Он не испытывал никакого желания встретится со старой ведьмой лицом к лицу один на один, когда та обнаружит, что ее планы полетели в тартарары.

При мысли об этом, он еле-еле подавил дрожь.

— Если ты собираешься искать Ранму, думаю логичнее начать с додзе Тендо. Может быть там удастся узнать, какой дорогой он пошел и с кем. Тогда нам легче будет его выследить.

Шампу напряглась от злости — Мусс рассуждал об этом так фамильярно! Он почти ожидал от нее, что она вот сейчас развернется и врежет ему, отчего он пролетит через всю комнату или плеснет ему в лицо водой, чтобы он снова стал уткой. Но вместо этого, медленно, но она расслабилась, подняла голову и посмотрела на него в первый раз за это утро.

Мусс моргнул. В ее глазах было что-то сродни страху.

— Тендо, — тихо произнесла она. — Ранма мог сказать им, что я сделать Акане…

Мусс выдохнул, он даже не осознавал, что сдерживал дыхание. — Возможно, — просто ответил он.

Лицо Шампу потемнело от стыда, и она опустила глаза в пол.

Мусс сглотнул. Он так хотел обнять ее, но сдержался. — Но… если ты действительно желаешь исправить… все то, что ты сделала, — сказал он, — тебе нужно найти Ранму как можно быстрее. А это лучший способ, который я могу придумать: пойти к Тендо. В любом случае, это лучше, чем слепо бегать по всему Китаю в надежде, что мы столкнемся с ним на какой-то дороге…

Шампу тихонько кивнула и повернулась к двери. — Я… — она остановилась, словно что-то решая. — Мы… пойдем спросить Тендо… — ее слова прозвучали почти как вопрос.

Маленькая, почти обнадеживающая улыбка заиграла на лице Мусса — он понял. — Да, — ответил он. — Мы пойдем и спросим их. Вместе.

Призрак улыбки мелькнул на лице Шампу. Девушка выпрямилась, и Мусс мысленно отметил, что он заметил в ней ее прежний боевой дух амазонки, ее прежнюю честь, незапятнанную хитросплетениями ее желаний, мерцнувшую где-то глубоко внутри нее, которая казалось пронзила тоненьким лучиком темноту и мрак, навалившиеся на нее.

А искра надежды в ее собственном сердце разгорелась сильнее…

* * *

Касуми открыла дверь. — О, боже, — произнесла она, увидев фиолетововолосую амазонку и ее высокого компаньона в очках, стоящих на пороге. — Шампу, Мусс? Какой приятный сюрприз! Входите, пожалуйста. Хотите позавтракать?

Юные китайцы, ожидающие прием намного враждебнее, просто онемели и только перебрасывались непонимающими взглядами, пока старшая Тендо вела их в гостиную.

— Я совсем недавно приготовила завтрак, — произнесла Касуми, приглашая к столу, — но никто еще не вернулся. Может, он немного остыл, я могу подогреть его в микроволновке, если желаете.

Шампу нервно огляделась. Похоже больше в доме никого нет — какое облегчение! Особенно ей не хотелось столкнуться с Набики, хотя морально она приготовилась встретиться со всей семьей, если придется… — А… аригато, — нерешительно ответила она, — но… мы не мочь остаться.

Касуми с любопытством посмотрела на нее. И когда она это сделала, Шампу заметила, что выражение лица старшей сестры Тендо, несмотря на то, что оно было таким же приветливым как всегда, было также и обеспокоенным. Темные круги под глазами резко выделялись на бледной коже, а глаза ее покраснели от недостатка сна. И все же Касуми улыбалась. — Да, да, я понимаю, — ответила она. — Вы тоже пойдете искать Ранму. Как мило с вашей стороны.

Шампу и Мусс моргнули. — ТОЖЕ искать Ранму? — спросил Мусс. — Вы… вы хотите сказать, он ушел один, не сказав никому?

Касуми, склонив голову, одарила его озадаченным взглядом. — Ну, поколебавшись, произнесла она, — вообще-то он был не совсем в том состоянии… эээ… чтобы говорить… когда он выбежал отсюда прошлой ночью…

Мусс и Шампу снова моргнули.

— А? — непонимающе произнес Мусс.

В этот самый момент они услышали, что кто-то вошел во входную дверь. — Касуми! — Голос Набики звенел от нетерпения. — Есть что новенькое? — Она устало проплелась в гостиную…

…и замерла на месте, увидев, стоящих рядом с Касуми, Мусса и Шампу. Ее усталые, покрасневшие глаза немедленно сузились в источающие злость щелочки. Глаза Шампу распахнулись, но она осталась стоять там, где стояла.

— Боюсь, что нет, Набики, — мягко произнесла Касуми. — Отец и Саотоме-сан все еще в поисках, и от Реги с Уке не поступало никаких известий. Ты первая вернулась…

Но Набики не слушала. — Ты… — низким источающим яд голосом прошипела она, впившись взглядом в Шампу. — Ты это с ним сделала. Как? Ты попросила помощи у этого глупого белого кота-призрака с трезвонящим колокольчиком, тому, который притащился за тобой? Или ты просто покопалась в своих арсеналах черной магии и вызвала на этот раз Кота-Демона, а?

Шампу непонимающе смотрела на Набики, ожидая совершенно иной словесной атаки. А потом, слова разозленной девушки медленно проникли через туман, заполонивший ее разум. Кот-Демон? Что он то здесь делает?

— Шампу не знать, о чем ты говорить, — честно ответила она, смотря прямо в набикины глаза. — Мы придти ради Ранмы, потому что он не найти Древнейшего без указаний амазонки.

— Это так, — добавил Мусс. — Мы ждали и ждали его — когда он появится у Некохантена, как мы и договорились, но он не пришел, и вот мы пришли сюда, потому что подумали, что он ушел без нас. А Касуми вот только что сказала нам, что его и не было… Что вообще происходит?

— О, боже, — воскликнула Касуми, хватаясь за щеки. — Простите меня за недоразумение. Я думала, вы знаете. Неудивительно…

— Знаем что? — спросила Шампу.

Набики переводила пристальный взгляд с Мусса на Шампу и обратно. Вполне логично, что она пришла к заключение, что эта бимбо с фиолетовыми волосами стоит за тем, что это создание атаковало Ранму. В конце концов, Ранма очень сильно порушил все надежды и чаяния Шампу заполучить его в мужья всего лишь за час до того, как это существо атаковало его… И она заключила, что Шампу решила раз он не достался ей — он не должен достаться никому. Не говоря уже о том, что амазонка не понаслышке знала о кошачьей слабости Ранмы…

По крайней мере, такое объяснение пришло ей на ум, пока она рыскала по темным ночным улицам Неримы, вся сжигаемая беспокойством, выкрикивая имя Ранмы, а иногда и это унизительное «Кис, кис, кис…» пока не охрипла, и ее надежда найти Ранму уменьшалась прямо пропорционально тому, как росла ее злость на Шампу.

И вот теперь… Она окинула амазонку критичным, оценивающим взглядом, которая вернула ей такой же взгляд, правда не сумев до конца скрыть искорки страха в своих глазах. Набики очень хорошо чувствовала, когда ей лгут. И вот прямо сейчас, несмотря на ночь, полную разочарований, страха и ярости, ее инстинкты говорили ей, что Шампу невиновна — в ночном происшествии во всяком случае. Она просто чувствовала это. Не говоря уже о том, что за ней был Мусс, а его раскусить было легче легкого. Близорукий китаец наверно не сможет солгать, даже если от этого будет зависеть его жизнь, у него что было на уме, то и на языке.

Наконец Набики, вхдохнув, посмотрела Шампу прямо в глаза. — Этой ночью, мы все собирали вещи в поездку в Китай, — пояснила она, — когда внезапно услышали, что Ранма в своей комнате выстрелил своей ки да так, что стену снесло. Мы все прибежали наверх, чтобы посмотреть что происходит, но не могли войти, и Рега выбил дверь. А в комнате был Ранма, а над ним склонился большой черный Кот-Демон…

Мусс открыл рот от удивления, а Шампу округлила глаза. — Кот-Демон? — в ужасе спросила она. — Что с Ранмой?!

Набики пристально посмотрела на нее, выискивая следы притворного удивления, но, к ее великому изумлению, не обнаружила ни одного. Она нахмурилась. Неужели это означает, что Шампу и вправду не имела ни малейшего понятия, что случилось этой ночью? И не она в ответе за то, что этот демонический кот свел Ранму с ума?

Но если винить надо было не Шампу… то кого? Или чего? И почему? Почему именно сейчас, когда они уже почти нашли способ избавиться от заклятья крови?

Она вздохнула. Она так устала, ей сложно было мыслить ясно в данный момент, но она все равно заставила себя сосредоточиться. — Рега попытался ударить в… демона своей ки, — сказала она, — но он просто исчез, и… и было уже поздно. — Сердце сжалось в ее груди при воспоминании о неестественном вое Ранмы и диком животном страхе в его глазах… — Ки-выстрел Реги напугал Ранму, он развернулся, зашипел на нас, а потом удрал…

*Ну, технически, он был не он, а «она»*, — думала Набики, хмурясь. — *А вот еще один странный кусочек головоломки: не помню я что-то, чтобы он был мокрым, когда мы поднялись. И воды в комнате не было…*

А затем она заметила, что Шампу стала ну очень бледной.

Мусс тоже это заметил. — Что такое, Шампу? — обеспокоено спросил он. Он был с ней всю ночь, они вместе собирались, готовились к отбытию в Китай. Она просто НЕ может стоять за этим…

Шампу посмотрела на него, в ее широко распахнутых глазах плескался испуг, затем она перевела взгляд на Набики. — Я… я… Кот-Демон… не я…

Глаза Набики сузились, когда она услышала столь очевидное оправдание. — Может и так, — неохотно согласилась она. — Но совершенно очевидно, что ты поняла, о чем я говорю. Ладно, Шампу, давай, колись: что это за существо явилось к Ранме этой ночью?

Шампу, сглотнув, кивнула. Она пришла сюда, чтобы помочь Ранме, чтобы попытаться загладить свою вину за заклятье крови. Она сделает все, что от нее потребуется… ­— После того случая, когда Ранма победил прабабушку и добыл пилюлю Феникса, используя Некокен, я спросила ее, почему Ранма вел себя кот. Я никогда такого раньше не видела. И она рассказала мне об этом очень опасном и запретном приеме. Ранма вел себя по кошачьи, потому что во время его первой тренировки его страх призвал Демонического Кота. И Кот забрал кусочек его души, поместив на свободное место душу кошки. И с тех пор, когда Ранма пугается кошек, кошачья душа берет над ним верх.

Набики и Мусс недоверчиво прищурились.

— Ты хочешь сказать, — недоверчиво произнесла Набики, — что с тех самых пор как в возрасте десяти лет Ранму бросили в ту яму с кошками, он ходит с дремлющей внутри него кошачьей душой? Что всегда, когда Ранма терял рассудок, думая, что он кот,  на самом деле он был одержим этим кошачьим демоном?! — Набики внезапно ощутила непреодолимое желание найти Генму и придушить его за то, что он сделал со своим сыном…

Шампу затрясла головой. — Нет-нет-нет, он не одержим демоном. Ранма остается Ранмой, просто… Ранма он… кот. — Она в замешательстве нахмурилась, не зная, как получше объяснить. — Кот-Демон использует моменты, когда у Ранмы душа кошки, чтобы подпитаться его ки из Ками-мира. Демонический Кот не может явиться в мир смертных, если только кто-то не начнет тренировку Некокена. В остальное время он остается в Ками-мире.

Набики моргнула. — …Ками-мир… — холодно произнесла она. — Демонический Кот приходит из Ками-мира?

Шампу слабо кивнула и уставилась в пол.

— Место, куда ты закинула мою сестру. Место, которое заставило всех забыть о ее существовании, место, кишащее демонами, такими как Кот-Демон.

Это не были вопросы, но Шампу всякий раз кивала с несчастным видом, не отрывая взгляд от пола.

— Понятно. — Набики замолчала, тщательно скрывая бурлящие внутри нее эмоции. *Гнев ведет лишь к опрометчивым и поспешным решениям,* — усиленно напоминала она себе. *Сейчас не лучшее время для потери самоконтроля.*

— Ну что ж, — наконец заговорила она. — Ты утверждаешь, что Демонический Кот не может придти в мир смертных, за исключением тех случаев, когда кто-то призовет его, начав тренировку Некокена? У меня есть новость для тебя, Шампу. — Голос ее стал ледяным. — Никто в этом доме, а уж тем более Ранма, не пытался освоить Некокен прошлым вечером, а Кот-Демон явился.

Шампу закрыла глаза, стараясь не растерять решимости под звучащим обвинительным тоном. — Сянь Пу не знать, почему Демонический Кот пришел, —  непреклонно ответила она. — Этого не должно было быть после первого раза. У него нет достаточной силы, чтобы это сделать.

— Ну, есть или нет, но он явился, — обычная спокойная манера поведения Набики слегка дала сбой под тяжестью тревог и волнений, но все же каким-то образом она умудрялась держать себя в руках. — Я начинаю полагать, что тут нечто гораздо большее, чем ты или я можем представить. Но сейчас это не важно. — Она тяжело вздохнула, усталость брала свое. — Ранма пропал. И мы не можем его найти. Мы всю ночь его искали.

Шампу распахнула глаза и уставилась на Набики. Возможно, свою роль сыграло изнеможение, но в данный момент маска спокойствия Набики не могла спрятать то волнение и страх, которое она испытывала из-за Ранмы.  — Сянь Пу поможет искать Ранму, — поспешно произнесла амазонка. — Мы поможем найти его, а потом отправиться в Китай, чтобы снять заклинание крови.

Набики какое-то время изучающее смотрела на нее. Затем она коротко кивнула. — Похоже на план, — согласилась она.

Шампу нерешительно улыбнулась. Она даже не вздрогнула, когда рука Мусса осторожно легла на ее плечо и ободрительно его сжала.

Набики же, заметив этот жест, лишь выгнула бровь, но не сказала ничего.

* * *

Масакадзу зажмурился, когда теплые солнечные лучи коснулись его покрытой перьями красной головы. Острый запах хвои, растущей зелени и весенних ручьев наполнил воздух. Тенгу испытал легкое головокружение, оглядывая покрытые лесом скалы в тот короткий момент, который предшествовал его материализации из пустоты…

Масакадзу нравился мир смертных.  Тут было, что почувствовать, земля опьяняла, словно прекрасно выдержанное вино, этого не было в Ками-мире. Ками-мир мог быть таким… неощутимым временами…

Он глубоко вздохнул, наслаждаясь моментом, снова чувствуя свое тело, и как ерошатся от малейшего ветерка его перья. Ему повезло. Совет похоже пребывал в хорошем настроении, а в последнее время исполнение Ими закона «справедливости» последовательным назвать было нельзя.

Но на эту тему раздумывать долго не стоило. Время было заняться делом. Ему нужно было исправить то, что случилось с Ранмой и вернуться как можно скорее назад к Акане.

Тенгу освободил свой разум, пустил в ход все свои чувства, выискивая…

Ага. Вот оно. По крайней мере, он не был слишком далеко. Ранма был рядом…

Масакадзу удивленно моргнул, когда его разум коснулся разума Ранмы. Затем его темные глаза сузились, и с тихой стремительностью он помчался в его сторону.

Сознание Ранмы было заполнено хаосом. Ни одного слова или связной мысли, только чувства и инстинкты — по большей части чувство усталости и голод, а также тусклое ощущение ужаса и страха, словно он на грани…

Что-то было с ним совсем не так.

Тенгу оказался перед подножием небольшого холма. Он настолько слился с деревьями, настолько спрятался в тени, что даже лесные обитатели не могли обнаружить его присутствие. С одного бока по холму бежал ручей, и на другом берегу, обратившись в его сторону, но уставившись на поток воды, на корточках стоял Ранма.

Парень был в своей проклятой женской форме. Огненно-красные волосы спутались, косичка растрепалась. Его белая китайская рубашка без рукавов и черные штаны были покрыты пятнами грязи, впрочем, такими же были и лицо, и руки. А руки — и ладони особенно — были исцарапаны и все в кровоточащих ссадинах…

…это от того, что он бежал на четырех ногах, осознал Масакадзу и что-то противное заныло у него в животе.

Рука Ранмы мелькнула над водой, быстрее, чем острый глаз тенгу смог уследить за ней, и вот уже на берегу бьется и извивается серебристая рыба. Голодно урча Ранма цапнул рыбину скрюченными пальцами и засунул в рот. Затем он отбежал немного от ручья и принялся пожирать добычу с жадностью голодного… животного…

Масакадзу поежился от ужаса, когда понял в чем дело. *Некокен. Значит, в это вовлечен еще и Демонический Кот…*

*Ох, Юкки-онна, ну что же ты наделала?*

Это объясняло хаос в сознании парня. Человеческий разум был подавлен кошачьей душой, которую Кот-Демон дал ему, когда тот был еще ребенком, сейчас она слилась с его собственной, подавила ее. И изменила ее до такой степени, что от человечности Ранмы практически не осталось и следа.

Акане оказалась права. Ранма был в серьезной опасности, если этот демон кормиться за его счет. Обычно Кот лишь немного отхлебывал ки своих жертв. Демон хотел, чтобы его жертвы жили долгой и здоровой жизнью, если не психически, то физически, и это давало ему пусть маленькую, но постоянную подпитку энергией.

Но Масакадзу знал несколько редких случаев, когда Демонический Кот, нуждаясь в силе вследствие какой-нибудь конфронтации или битвы в Ками-мире, иссушал свою жертву, оставляя от смертного лишь пустую оболочку, словно свидетельство того, насколько опасна техника Кошачьего Кулака.

Прошло достаточное количество времени, многие юноши были принесены в жертву Некокену, стараясь получить силу, способную сокрушить армию врага. И они действительно были  жертвами, поскольку лишь единицы оказались достаточно сильны, чтобы их убитые горем матери смогли выманить назад их человеческое я. Остальные же были обречены прожить свои жизни с душой и разумом кошки, предоставляя Демоническому Коту роскошную энергетическую подпитку в обмен на ярость и силу Некокена.

Этот прием был запрещен уже несколько веков назад, и с тех пор лишь несколько глупцов пожелали рискнуть рассудком и душой, и Кот-Демон испытывал недостаток в жертвах…

…пока семь лет назад Генма так неосмотрительно не кинул Ранму в яму с кучей голодных кошек. Масакадзу зло прищурился. Этому папаше-идиоту повезло — Ранма оказался достаточно силен телом и душой, и та добрая старушка, обнаружившая Ранму практически сразу после того, как он потерял рассудок, оказалась способна дотянуться до той части его сердца и разума, которые так скучали по его настоящей маме. Если бы ей этого не удалось, в тот день Генма потерял бы сына…

Черные глаза тенгу сверкнули, он наблюдал, как Ранма тщательно вычищает мясо рыбы, застрявшее между зубами. Ему надо провернуть это дело половчее. Сверхъестественное звериное чутье Ранмы практически исключало возможность незаметно подобраться к нему, а ему надо было сделать это, чтобы проверить хорошенько его ки и узнать, есть ли какой-то способ вернуть парня в норму.

Из воспоминаний Ранмы и Акане он знал, что с того дня, как умерла та добрая старушка, лишь Акане — человеку, которого Ранма любил больше всех и больше всех доверял — удавалось каким-то образом выманить человеческое я Ранмы наружу. Это и еще шок, который испытывало его тело в момент активации проклятия Дзюсеньке. Глаза Масакадзу сверкнули в темноте от изумления. Если посмотреть с этой стороны, то проклятие Ранмы было благословением. И оно могло бы помочь ему, раз Акане находится вне досягаемости…

Осторожно и тихо тенгу двигался между деревьями, спускаясь с холма прямо к ручью. На другом берегу Ранма внезапно оторвался от своей рыбы, его гибкое женское тело напряглось и он, широко распахнув глаза, принялся тревожно осматривать окрестности.

Масакадзу замер, проклиная тишину. *Черт, этот мальчишка проницателен. Даже учитывая его Некокен, я надеялся, что смогу подобраться к нему гораздо ближе, прежде чем он меня почует…*

Он мысленно коснулся разума Ранмы, пытаясь оценить его эмоции. Сейчас он к нему ближе и почувствовать может больше…

Изнеможение все еще присутствовало, голод стал меньше. Еще он все еще чувствовал остатки страха. Но самой преобладающей эмоцией было острое любопытство; любопытство, которое пересиливало страх, и Ранма оглядывался кругом, пытаясь понять, что же  подкрадывается к нему и с какой стороны.

Если бы тенгу был бы человеком, он бы улыбнулся. Его птичьи глаза блеснули в изумлении. Несмотря на то, что человеческая сторона Ранмы практически исчезла, основы его личности все еще были здесь, все еще были сильны, хотя и смешались с его новой кошачьей стороной. Несмотря на то, что пострадали и его тело, и его душа, не взирая на всю магию и проклятья, обрушившиеся на него, то самое, что делало Ранму Ранмой,  все еще было при нем.

Да. Парень был сильным. Он был сильнее, чем те, что жили за десятилетия, возможно даже за века до него в мире смертных. И неудивительно тогда, что Судьба, казалось, выбрала его для своих испытаний прочности человеческой расы. Масакадзу размышлял над этим и в тоже время просчитывал свои дальнейшие действия и возможные последствия. Он не хотел навредить Ранме, но если парень испугается его до такой степени, что атакует его, используя Некокен, все может пойти не так, как хотелось бы…

Тенгу сделал шаг вперед и вышел на открытое пространство.

Голова Ранмы дернулась в сторону Маскадзу в тот же момент, как он почувствовал движение, его широко раскрытые синие глаза на утонченном, но испачканном кровью и грязью лице, уставились на тенгу.

— Все хорошо, Ранма. — Тихо произнес Масакадзу, медленно приближаясь к нему. — Ты меня знаешь. Ты знаешь, что я твой друг. Я помог тебе раньше, я помогу тебе и сейчас.

При звуках голоса тенгу, Ранма припал к земле, не отрывая от тенгу взгляда, прикрыл остатки рыбы свернутыми по-кошачьи руками и глухо зарычал.

Тенгу подавил чирикающий смешок. — Я не собираюсь отнимать у тебя еду, — ласково произнес он. Он ступил на противоположный берег ручья и оглядел Ранму. — Я всего лишь хочу как следует рассмотреть твою ки, вот и все. *А потом плеснуть на тебя водой из ручья, предварительно наложив на нее небольшое подогревающее заклинаньице…*

Ранма, не двигаясь, осторожно следил за ним. Тенгу сузил глаза и принялся за исследование, заглядывая за пределы человеческого взгляда, чтобы изучить ки проклятого парня…

И почувствовал как холодные завитки ужаса и отчаянья охватили его древнее птичье сердце, когда он заметил сразу несколько вещей…

Он увидел, что всю кожу Ранмы покрывает ледяное заклятье Снежной Женщины. Масакадзу сразу мог сказать, что именно она сделала и почему. Горячая вода просто не достигнет Ранмы до тех пор, пока это заклятие на месте. А заперев Ранму в его женской форме, она по существу заперла его в Некокене. Она умышленно уничтожила то единственное, если не считать Акане, что могло вышвырнуть его из симбиоза с кошачьей душой и разбить связь с Демоническим Котом.

Связь с Котом… У Ранмы была невероятно мощная ки, тенгу видел как она слегка мерцает в ответ на маленькое, но непрерывное поглощение ее демоном. Заклятье крови, глубоко вплетенное в ки Ранмы, тоже слабо мерцало…

Заклинание крови… Глаза Масакадзу слегка раскрылись, когда он увидел… Он закрыл глаза и рухнул на колени у ручья, заставив Ранму вздрогнуть от испуга и отпрыгнуть на несколько шагов назад. Но тенгу этого даже не заметил.

Он опоздал. Тонюсенькая, счастливая ниточка драконьей крови, случайная связь между мирами, соединяющая Акане и Ранму, исчезла. Растворилась. Единственное, что сдерживало заклинание забвения Ками-мира, потухло. Ками-мир вероятно уже изменил их воспоминания, стараясь как можно быстрее завершить то, что жаждал сделать так давно…

Если бы Ранма был сейчас в здравом рассудке, он еще, может, и мог бы побороться, попробовать удержать в памяти Акане, но… Масакадзу мысленно потянулся и дотронулся до сознания Ранмы, чтобы убедиться…

Ничего. Только кошачьи инстинкты и чистые эмоции. Никаких человеческих воспоминаний.

— Акане-тян, — прошептал тенгу, — мне так жаль… Я не успел…

Акане была права в своих догадках, когда испугалась, что может потерять Ранму. Но потерять его так, чтобы Ками-мир просто стер память о любимом из ее сердца… не оставив даже горько-сладких утешающих воспоминаний… Какой она будет, когда он вернется, когда ее настоящее прошлое отобрали у нее?

Будет ли она такой же? Ее любовь к Ранме была неотъемлемой частью ее личности, несмотря на то, что она и не признавала этого. Без нее…

Он почувствовал, как мелкие капли упали на его оперенные ладони, и он знал, что это были не брызги ручья…

Странно. Он не плакал… несколько веков….

Сейчас… когда он фактически получил доказательство того, что он не смог помочь своим друзьям… Всем своим друзьям…

*Юкки-тян… Я не смог помочь тебе… Может быть, если бы я скрасил твое одиночество чуть больше… ты бы не прибегла к таким отчаянным мерам, чтобы оставить Акане у себя, заполняя пустоту по своим потерянным дочерям… И пытаясь завладеть ею, ты погубила и Акане и того, кого она любила…*

Масакадзу услышал, как нечто мягко приземлилось с его стороны ручья. Он замер, держа глаза закрытыми, ожидая… Прошла минута, другая… А потом тенгу почувствовал легкий толчок в ногу. Он открыл глаза, посмотрел вниз, чтобы увидеть копну спутанных рыжих волос и смотрящие прямо на него огромные синие глаза.

— Мрррр?

Масакадзу покачал головой, немного в изумлении от того, что Ранма не побоялся приблизиться к нему, но в большей степени печалясь. — Прости, Ранма, — тихо сказал он. — Я сделал все, что мог, но этого оказалось недостаточно. Я опоздал… *Совет вероятно на это и рассчитывал*, — мрачно подумал он. — *В пустоте время не существует. Они наверно держали меня там без моего на то ведома до тех пор, пока не стало слишком поздно. Вероятно, они просто играли со мной… вот и все…*

Ранма моргнул, затем наклонился и тыкнулся носом в руку тенгу. Взгляд Масакадзу потеплел. Он протянул руку, чтобы потрепать Ранму по голове, но проклятый парень отдернулся назад, обнюхал странные покрытые перьями руки, а затем игриво цапнул тенгу за указательный палец.

Тенгу отдернул руку и удивленно воззрился на Ранму. — Ну ты не нахал, а? — Он вздернул бровь из перьев и моргнул. — Полагаю, это та твоя часть, что останется неизменной навсегда. — Ранма снова куснул тенгу за палец, и, подняв лапообразную руку, принялся лупить ею по длинным перьям на его руках. Масакадзу вздохнул и поднялся с места, заставив Ранму нервно отпрыгнуть в сторону. — Мне очень неприятно говорить это тебе, Ранма, но, несмотря на видимость, я тебе не птичка. Так что прекращай.

— Мррр.

Масакадзу посмотрел на Ранму. Тот сидел на четырех «лапах» и с любопытством наблюдал за тенгу. Масакадзу вздохнул, снова опустился на землю и протянул руку вперед. — Иди сюда, Ранма, — мягко произнес он. — Давай посмотрим, могу ли я что-то сделать с этим ледяным заклятием.

Ранма слегка склонил голову, выглядя при этом в своем женском теле точно, как котенок, затем он начал подходить к протянутой руке. Но, не сделав и двух шагов, замер. Глаза его распахнулись от испуга, спина выгнулась, рыжие волосы встали дыбом. Ранма зашипел.

Масакадзу удивленно моргнул, почувствовав исходящую от Ранмы волну ужаса. — Что та—… Он оборвал слово, моментом позже почувствовав, удушающее тяжелое присутствие, медленно надвигающееся…

*демон…*

С невероятной скоростью тенгу обернулся, чтобы увидеть, как прямо перед ним материализуется Демонический Кот. Быстрее пули он ринулся и встал прямо между все еще шипящим Ранмой и Котом.

Кот-Демон посмотрел на тенгу сквозь прищуренные желтые глаза, его ки полыхала черным, казалось, что она даже уменьшает сияние весеннего солнца в окружающем их лесу. **Тенгу**, — его низкий, рычащий голос эхом раздавался в голове. — **Что ты здесь делаешь?**

**То же самое я могу спросить у тебя,** — ответил Масакадзу и его глаза превратились в узкие темные щелочки. — **Разве тебе не полагается быть в Ками-мире?**

**Это не твое дело.**

**Нет мое. Видишь ли, так случилось, что юный смертный за моей спиной, в данный момент шипящий на тебя, является моим другом. И мне бы хотелось, чтобы он снова стал нормальным.**

Демонический Кот хихикнул. **Не сомневаюсь. Но к несчастью, мне он нравится именно таким, какой он сейчас.**

Глаза тенгу яростно сверкнули. **Ты нарушаешь закон, находясь здесь.**

**Может быть,** — равнодушно ответил демон. — **Но я так долго обходился без значительной подпитки энергией, что решил сменить тактику.**

**Освободи его и вернись к себе  или это сделаю я.**

Демонический Кот обнажил свои зубы, затем поднял свою огромную лапу и выпустил острые когтищи. **Исключено. Во-первых, он мой по праву. Он заплатил цену и принял мой подарок—**

**Подарок?! Да это проклятие! И цену он заплатил, сам того не желая.**

**Не имеет значения. Он принадлежит мне. Он мой с его десяти лет, хотя только сейчас наша связь стала такой прочной. И во-вторых, я не вернусь. Если я это сделаю, я не смогу попасть в этот мир до тех пор, пока меня не призовут снова, а дураков, подобных его отцу, осталось крайне мало. Находясь здесь, я могу обеспечить себе гарантии, что мальчишка останется моим. Он силен, сильнее всех кто был у меня до него. И я не намерен так просто его отпустить.**

Все было ясно, и говорить больше не о чем. Глаза Масакадзу сузились, он собрал свою силу, мысленно просматривая свое заклинание перемещения, изменяя его параметры таким образом, чтобы оно отправило Демонического Кота назад в Ками-мир. И буквально через секунду он атаковал.

Несмотря на то, что Кот-Демон ожидал подобного от тенгу, скорость и сила атаки застала чудовище врасплох. Демон увидел, как тенгу превратился в размытое красноватое пятно, бросился вперед и ударил когтями, но попал лишь по деревьям за спиной у тенгу, искромсав их на мелкие куски. Он тут же развернулся, пытаясь блокировать жгучие удары ки, нацеленные ему в голову и бока, взвыл от боли, потерпев неудачу. Демонический Кот почувствовал, как у него в боку из многочисленных ран сочится черная ки.

**Ты еще не передумал? Может, уберешься по доброму или мне продолжить?** Масакадзу тянул время, первая стадия заклинания переноса  уже начало свое действие — прямо под носом у Кота-Демона.

Демонический Кот низко рыча поднялся на лапы. **И не подумаю.** Демон скорчился от боли — **давненько я не сражался.** Гримаса боли преобразилась в оскал. — **К счастью, полагаю, что наш общий друг обладает некоторым опытом…** — кошачьи глаза сузились и ярко сверкнули.

И Ранма зло, отчаянно зашипел, став вопящим комком боли, внезапно рухнув на землю.

Масакадзу резко обернулся, чтобы увидеть, как Ранма извивается на земле, его ки странным образом истекала из него, в то время как ки демона наоборот словно прибывала… Тенгу со злостью развернулся назад и заорал: — Прекрати!!! Ты не можешь так с ним поступить! — *Проклятое заклинание переноса! Первый уровень закончен, я должен приступить ко второму! Ранма…*

**Похоже, сегодня день, когда нарушаются правила. Я определенно не смог бы проделать такое, находясь в Ками-мире** — Демон ухмыльнулся,  его желтые глаза потускнели до темного пульсирующего багрового цвета. — **Ты меня удивляешь, тенгу. Я думал, что уж кто-кто, а ты поймешь. Слишком поздно…** — самодовольно добавил демон, когда Масакадзу бросился в атаку.

Тенгу обернулся. Ранма стоял на четырех «лапах», глухо рычал, его дикие, пустые глаза тускло светились красным, проклятый парень крадучись подбирался к нему.

— Ранма…

**Сожалею, конечно, но с какой стати мне сражаться самому, если под моим контролем находится один из величайших бойцов?**

Масакадзу повернулся к Ранме лицом, приняв боевую стойку. — *Я не могу его ранить. Он и так уже сильно пострадал. И мне еще нужно завершить заклинание…* — Он принялся за вторую стадию заклятья как раз в тот момент, когда Ранма внезапно атаковал, вытянув вперед руки с пальцами сложенными словно когти…

**Ну надо же, это будет даже забавнее, чем я думал…** — Демон следил за тенгу, а парень в женском теле и с мозгами кошки резко бросившись вперед стал просто размытым пятном.

Масакадзу проигнорировал слова демона, парируя режущие удары «когтей» Ранмы, которые оставляли перед ним в земле глубокие борозды. Парень был быстр — это точно. Но он не обладал такой же скоростью, какой обладал он. — *Сонная точка… Если я смогу ткнуть его в сонную точку, а затем…* Он прыгнул и снова парировал, потому что Ранма снова атаковал с нечеловеческой скоростью, разрушая окрестности яростными взмахами своих «когтей», предугадывая его движения с удивительной точностью…

*Вау! Чуть не задел!* — Тенгу не останавливаясь отметил как кончик одного из перьев на его левой руке медленно опустился на землю. — *Так, ладно. Наверно до сонной точки я не доберусь. Этот ребенок просто нечто… Надо отнестись к этому серьезнее. Но не *слишком* серьезно…*

Масакадзу сосредоточился. Он многое пожил и очень хорошо научился сосредотачиваться в нужный момент. Но на этот раз его внимание разделялось. Он был занят завершением второй стадии заклинания переноса. Он концентрировался на уклонении от неистового нападения Ранмы. И еще его внимание шло на создание в ладонях маленького, но очень мощного шарика ки-энергии…

Он обернулся в прыжке, чтобы встретить лицом к лицу атаку Ранмы. Ранма воспарил над ним, завывая, глаза его светились красным. Но вместо того, чтобы просто парировать удар, Масакадзу вытянул руку и выпустил шар энергии прямо в Ранму, прямо в тот момент, когда проклятый парень замахнулся на него рукой со скрюченными в виде когтей пальцами.

Шар ударил Ранму прямо в грудь…

Тенгу развернулся в воздухе, но недостаточно хорошо уклонился ­— он почувствовал острую боль разрезаемых перьев и плоти до кости…

Ранма отлетел назад и впечатался в дерево, из-за удара ствол разлетелся на щепки, и дерево рухнуло. Сам же Ранма без сознания свалился рядом в груду обломков, судорожно дернулся, когда энергия из крошечного шарика опоясала его тонкое женское тело…

Масакадзу приземлился на свои когтистые ноги, кровь сочилась из четырех глубоких параллельных ран на его правом предплечье. Миллисекундой позже и он бы мог совсем потерять руку…

Тенгу заморгал от боли, смотря на неподвижное тело Ранмы. Я называю эту штуку «ки-тазер»¹, — пробормотал он. К счастью, удар не нанес каких либо серьезных повреждений, но в тоже время энергии осталось еще достаточно, чтобы разрушить контроль демона. Просто, чтобы убедиться…

Да. Связь Ранмы и Кота-Демона вернулась к норме, если такую вещь вообще можно было назвать нормой. А вот сам Ранма…

Масакадзу лишь на мгновение коснулся его разума, только чтоб убедиться, что демона больше здесь нет…

И задохнулся от удивления.

Демон исчез из сознания Ранмы. Кусочек кошачьей души — Некокен — все еще был здесь к несчастью, но кошачьи инстинкты увяли, стали лишь каким-то фоновым шумом. Впереди, самым главным среди мыслей Ранмы, в его сознании, не способном даже облечь в простые слова был образ…

Образ Акане.

Нет… Воспоминания о ней.

Вот она — ее спарринг с Ранмой-онной в первый вечер их встречи… А вот она несет Ранму на спине домой из клиники доктора Тофу после того, как тот отключил ей ноги… А вот она бежит по тротуару, показывая ему язык, а он бежит рядом по забору и смотрит на нее сверху вниз… А вот школьная постановка — она лежит в стеклянном гробу, ее глаза закрыты, тянет его за кончик косички, в то время как он склонился над ней, его лицо переливается всеми оттенками красного, а она его спрашивает «Ты что, не можешь просто притвориться?» А вот она держит его за руку, когда они возвращались из Рюгензавы, а он все пытается собраться с духом и сказать ей то, что он чувствует…

Масакадзу просто поверить не мог. Они все еще были здесь. Все то, что Ранма пережил с Акане, все воспоминания о ней, все это сохранилось в его памяти.

Магия Ками-мира тоже была в его сознании. Он чувствовал ее, она пыталась стереть воспоминания об Акане с тех сам пор, как Акане исчезла…

Но у нее не получалось.

Даже без счастливой ниточки крови дракона, даже несмотря на то, что он на время потерял свою человечность… она не работала.

Ранма помнил Акане.

Это было просто неслыханно… Неужели связь между этими двумя настолько сильна?

Тенгу был изумлен до крайности. Он не видел подобного за все тысячелетие своего существования.

Но это означало, что все еще есть шанс…

Масакадзу был настолько изумлен и обрадован, он уставился на неподвижного Ранму, невообразимая сила воспоминаний об Акане этого лежащего без сознания парня проносилась сквозь его сознание и наполняла его душу надеждой, что его друзья, которых он уже, казалось, потерял…

…он забыл о жгучей боли в предплечье, забыл о том, что он истекает кровью, он лишь мог удерживать внимание на втором этапе заклинания телепортации краешком мозга, поскольку остальная его часть попросту отключилась от радости и изумления — как же Ранма и Акане любят друг друга, и несмотря ни на что…

Заклинание переноса невидимо вспыхнуло и повисло незаметной искрящейся дымкой позади него — второй этап завершился.

*Так… хорошо… Портал… Кот-Демон…*

Моргнув, Масакадзу мысленно хорошенько встряхнул себя, чтобы избавиться от шока и повернулся лицом к демону…

Но внезапно обнаружил, что падает на спину, а Демонический Кот вонзил свой гигантский черный коготь ему в грудь и пригвоздил к земле.

**Так, так, так… Кошка все-таки поймала Птичку,** — произнес Демон.

И, сильно надавив на тело тенгу, выпустил оставшиеся когти…

Масакадзу почувствовал, как разрывается его грудь и живот, как когти зверя, проткнувшие его, взрывают землю. Его черные глаза широко распахнулись, придушенный щебет вырвался из его горла, когда он здоровой рукой отшвырнул демона с себя. Демонический Кот приземлился на лапы в нескольких метрах от тенгу, и, бесшумно радуясь, слизнул кровь с когтей.

Тенгу лежал на спине, не способный двинуться от боли из-за пяти зияющих ран в его теле…

*Мда, вот так сюрприз. Полагаю, об этом глупом Совете я могу больше не беспокоиться?*

Сосредоточиться…

Масакадзу с усилием поднялся на ноги.

Его собственные слова всплыли у него в памяти, когда он посмотрел на себя и увидел, как жизненная сила покидает его. Те слова, которые он два года назад в Ками-мире говорил Акане…

«Потерял контроль — проиграл битву…»

*…по-видимому, мне бы тоже не мешало немного в этом попрактиковаться. Ты действительно сбила меня с толку своим последним высказыванием. Так твой жених бухнулся прямо в Источник Утонувшей Девушки, да? Это наверняка поспособствовало очень интересным отношениям…*

*…по-видимому, мне бы тоже не мешало немного в этом попрактиковаться…*

*Сконцентрируйся!*

*в глазах темнеет…*

*По видимому тебе. Понятно? Солнце все еще высоко…*

*ох…*

*так?*

*да, вот так… хорошо.*

*Еще Разок.*

*Третий и последний этап. Заклинание переноса.*

*Сконцентрируйся.*

*как же тяжело… и все темнее… или светлее…*

Демонический Кот хохотал. Этот всемогущий боец-тенгу не справился с кошачьим кулаком…

И в этот момент портал открылся. Портал, созданный специально для Демонического Кота.

*на это нужен талант, знаете ли. Не каждый может сотворить такое сложное заклинание.*

Да, впечатляюще.

Практически незаметное искрение воздуха внезапно резко возросло, обволокло удивленного демона, а затем исчезло, оборвав смех Демонического Кота.

*видишь? проще пареной репы…*

Весеннее солнце ярко освещало поляну, на которой произошла ужасная битва.

В стороне зашевелился и заморгал Ранма.

Он очнулся.

*да, он силен…*

*знаешь, я как-то не планировал сегодня… покупать билет в один конец…*

Это нормально. Едва ли кто планирует…

*там также хорошо как в мире смертных?*

О, даже лучше.

*хорошо…*

Масакадзу упал на колени, его глаза потускнели. Тоненькая струйка крови потекла из его клюва.

А Ранма был около него, смотрел в его лицо, его дикие синие глаза блестели беспокойством, он тихонько уткнулся в него носом, затем  отпрянул, когда тенгу упал на землю, потом снова приблизился, наконец прижался к нему, тихонько мяукая…

*ох, ранма, от меня не много пользы вышло. но по крайней мере демонический кот исчез, да?*

*тебе скоро будет лучше. ты хороший человек, столько всего перенес…*

*и какие воспоминания у тебя… с акане все будет хорошо, если ты будешь ее помнить…*

*не забывайте меня…*

друзья мои…

* * *

Акане устало тащилась по зеленому лугу к виднеющейся вдалеке туманной дымке, являющейся переходом в другой район Ками-мира, она подняла глаза, и внезапно холодок пробежал по ее телу.

Она моргнула, по какой-то необъяснимой причине на ее глаза навернулись слезы.

«Масакадзу?» — подумала она.

А в царстве Снежной Женщины Юкки-онна замерла над своей каллиграфией,  ее глаза приоткрылись… Спустя секунду она моргнула, а потом протянула руку и дотронулась до крошечной темной трещины на своей белоснежной щеке, так и не исцелившейся со временем…

~~Конец тринадцатой главы~~

Автор:
Krista Perry
krista.perry@attbi.com
http://www.akane.org/heartsofice/