Ледяные сердца

Глава 9: Боль и память

Акане в Ками-мире. Теперь Ранма знал, где она, и маленький лучик надежды пронзил заполнившую его тьму отчаяния и безысходности. Воюющие заклятья рвали его на части — одно пыталось перенести его к Акане, а второе наоборот старалось разделить их.

Сначала он подумал, что в этой схватке победит заклинание Колон. Он же видел Акане, слышал ее! Она сказала ему слова, которые он думал уже никогда не услышит. Слова, наполнившие его такой радостью, слова, которые заглушили терзающую его боль.

Но внезапно все переменилось и теперь заклинание крови одолевало заклятье Колон. Акане, такая красивая, тянулась к нему, по ее щекам текли слезы. Нет!!!  — он боролся, он хотел остаться. Но все было бесполезно. Акане ускользала от него, ее лицо было бледным, а отчаянный взгляд пронзал Ранму в самое сердце.

— Я… я найду тебя, — с трудом, превозмогая охватившую его боль, пообещал Ранма. Заклинание крови тащило его назад, он снова ее терял. Но он не мог потерять ее еще раз! Не теперь — когда он ее нашел! Он потянулся к ней. — Акане…

А потом, также быстро, как и пришла, рвущая, раздирающая, мучительная боль покинула его. Ранма охнул и повалился на пол Некохантена.

Несколько секунд он просто лежал, не двигаясь, его грудь тяжело вздымалась, он тяжело дышал, пытаясь заполнить легкие воздухом. Затем медленно, нетвердо, словно боясь, что эта сокрушительная боль может вернуться, он заставил себя встать на колени. Руками он опирался о пол, его голова безвольно упала на грудь, слезы, незамеченные, текли по щекам и капали на пол.

*А-ка-не…*

Колон, Тофу и остальные, ошеломленные, беззвучно смотрели на него. Сведя на нет весь эффект заклинания Истинной Любви, они спасли Ранму, позволив заклинанию крови протащить его назад через барьер между мирами.

А теперь, смотря на Ранму, Тофу гадал, правильно ли они поступили. Заклинание Истинной Любви сработало, хотя и не так, как предполагалось. Вместо того чтобы перенести Акане к Ранме, оно унесло Ранму к Акане. Все они, молча, в полном изумлении смотрели, как прозрачный Ранма говорит с невидимой и неслышимой Акане. Смотрели на его страдания — физические, оттого, что пространственные силы пытаются разорвать его на части, и эмоциональные, когда он снова терял Акане. И все почувствовали жалость, но кто-то к нему, а кто-то к себе.

Уке не знала, что и думать. Слезы струились у нее по щекам, когда она нерешительно приблизилась к дрожащему Ранме. —Р… Ранчан? Ты… ты как? В порядке?

— Я ее видел, Уччан, — прошептал он с закрытыми глазами. — Она была рядом, прямо передо мной, а я ничего не смог сделать.

Маленький, почти беззвучный всхлип выскользнул у Уке. Она не могла сказать раздался он потому ли, что она не может видеть, как Ранма страдает, или потому, что еще раз увидела, что он любит Акане, хотя и не признает этого вслух.

Шампу оцепенело смотрела на Ранму. Мусс стоял позади нее. Она чувствовала, как он близоруко вглядывается ей в спину, ощущала его почти материальное желание обнять и успокоить ее. Но он ничего не делал. А Шампу не понимала, что же она чувствует: облегчение или… печаль. Глаза сильно щипало: мечта о ее сильном, красивом и желанном муже Ранме обратилась в пыль. Ей казалось, что сердце в ее груди превратилось в кусок льда.

Рега громко сглотнул и упал на колени рядом с Уке. — Так, значит, ты… ты с ней говорил, да? — спросил он Ранму, не желая даже думать о… всем остальном. — Она в порядке? Что она сказала?

Ранма отклонился назад и сел более-менее прямо, вытер слезы тыльной стороной ладони и, ни с кем не встречаясь взглядом, ответил: — Она…

*Она сказала, что она… любит меня.*

*Акане любит меня.*

Эта мысль окатила его такой волной радости и горя, грудь сдавило, и слезы потекли снова. Он глубоко вздохнул и повернулся ко всем.

— Она сказала мне, где она.

— Что?!! — Рега схватил Ранму за рубашку, его глаза широко раскрылись от возбуждения. — Где?! Где она?!!!

Ранма никак не отреагировал на Регину грубость. — Она в Ками-мире, — просто ответил он.

Комнату накрыла тишина. Колон вытаращила глаза.

— В Ками… мире? — прошептал Рега, отпуская рубашку Ранмы.

Ранма кивнул, но глаза его смотрели как бы в пустоту, мимо Реги. — Я должен найти способ попасть туда…

Незамеченное никем удивление Колон медленно превратилось в коварную ухмылку. *Ками-мир,* — мысленно хихикнула она. *Ну, кто бы мог подумать, что заклинание крови закинет ее туда. Все-таки не все еще потеряно.* Она бросила уничтожающий взгляд в сторону Набики, которая недоверчиво смотрела на Ранму, и ее глаза зажглись триумфом. *Акане находится далеко за пределами их досягаемости, если она в Ками-мире. А скоро…*

— Ранма, думаю, я могу помочь, — произнесла она. Все с надеждой посмотрели на Колон, все, за исключением Набики, наблюдавшей за старухой с открытой враждебностью.

*Ты не выполнила свою часть соглашения, старая ведьма,* — думала Набики, пристально смотря на Колон. *Правда теперь я знаю, что ты послала Акане в Ками-мир. И лучше было бы, чтобы это оказалось правдой, а иначе ты знаешь, какие могут быть последствия.*

Колон лишь легонько кивнула, словно услышала мысли Набики, ясно осознавая исходящую от нее угрозу, но, не ощущая при этом никакого настоящего беспокойства.

Ранма посмотрел на Колон, лицо его было серьезно. — Можешь снова попытаться прочитать заклинание? Оно ведь почти сработало.

— Ранчан, ты что псих?! — воскликнула Уке. — Оно тебя чуть не убило!!!

Ранма посмотрел на нее и улыбнулся. — А, да ладно тебе, Уччан. Я ж не слабак какой, ты ж знаешь.

— Боюсь, она права, — высказалась Колон. — Заклинание крови отреагировала на мое заклятье гораздо сильнее, чем я ожидала. Нам повезло, что заклинание попыталось послать тебе к Акане, вместо того, чтобы вытащить ее сюда. Она не такая крепкая, как ты, и могла просто не выжить, даже если бы мы остановились вовремя.

— Интересно, почему так получилось, — произнес Тофу, вглядываясь в полустертые знаки на полу. — Я имею в виду, почему заклятье потащило Ранму к Акане, а не наоборот?

— Я не уверена полностью, — ответила Колон, — но полагаю, что причиной послужило вмешательство из Ками-мира.

Ранма резко вскинул голову. — Вмешательство? Что ты хочешь этим сказать?

Колон нахмурилась. — Я хочу сказать, что если Акане действительно в Ками-мире, какой-то дух или демон мог вмешаться и изменить заклинание.

— ЧТО?! — заорал Ранма. Он вскочил на ноги и смотрел теперь на старую амазонку сверху вниз. — Что значит «демон»?! Страх заполнил его сердце при мысли, что Акане может находиться в лапах какого то злобного сверхъестественного существа. Нет, не может быть, что эта неуклюжая томбойка вляпалась в такое!

Затем его лицо вытянулось: казалось, страх от сердца распространился по всему телу. Его глаза расширились от ужаса, когда осознание пришло к нему. — Снежная Женщина, — прошептал Ранма, вспомнив последние слова Акане.

— Что? — переспросила Колон.

Ранма ее не слышал. Он вспомнил, вспомнил свой сон прошлой ночью: сон, когда мертвенно бледная Акане замораживала его до смерти, холод тек от ее длинных белых пальцев прямо в его тело. В его сне, когда он заставил себя и свои замороженные легкие произнести «Я люблю тебя», она изменилась. Она стала странной женщиной, с неестественно белой кожей, со струящимися белыми волосами и иссиня-морозными глазами.

И ему показалось, что именно эта женщина стояла позади Акане.

*Ох, нет…*

Рега видел, как изменилось выражение лица Ранмы, и почувствовал, что его охватывает ужас. — Что? Ранма, что? Ты что-то знаешь, да?

— Акане, — ответил Ранма, оборачиваясь к своему сопернику, в его голосе все сильнее слышались панические нотки. — Она с одной такой… я думаю, она что-то вроде духа или демона… ее зовут Снежная Женщина.

— Что? Тусклая мерцающая сине-зеленая аура Реги начала расти. Уке, Мусс, Шампу и остальные начали медленно отступать подальше от него. — Ранма! Как ты мог оставить Акане в лапах демона?!!

Глаза Ранмы сверкнули яростью, его собственная аура ярко вспыхнула в ответ. — Слушай ты, свин! У меня выбора не было! Это же вы отменили заклинание, помнишь? — Он указал пальцем в измазанный пол. — Я НЕ ХОТЕЛ ЕЕ ПОКИДАТЬ! — заорал он так, что горло заболело. Его начало трясти, на глаза накатились слезы: к охватившей его злости примешалась горечь потери.

— Я НЕ ХОТЕЛ оставлять ее!!!

Сила эмоций Ранмы ошеломила Регу, он моргнул и сделал шаг назад, осознав, что перешел черту и что отчаяние его соперника такое же, как его собственное, если не больше. — Эй, эй, Ранма… Я… это… я не хотел сказать, что…

К счастью Тофу вмешался раньше, чем Ранма спалил все Шишихокоданом. — Так, прекратите это! — резко приказал он, выходя вперед, и вставая между двумя соперниками. — Ранма, Рега, остыньте. Я знаю, вы оба расстроены. Мы все расстроены. Но сейчас не время и не место для драки. — Он стоял, протянув руки, как бы предлагая им мир, он смотрел прямо в глаза Ранме, желая, чтобы парень успокоился.

Ранма ответил взглядом, в котором сверкала ярость, брови сдвинуты; он старался сдержать рвущиеся наружу слезы. Но в чем-то Тофу был похож на Касуми: ему трудно было отказать. Наконец Ранма расслабился, сияние его ки стало тускнеть.

Тофу облегченно вздохнул, и этот вздох эхом повторили все присутствующие, особенно Рега. — Вот так-то лучше, — сказал он. — Теперь вернемся к тому, что ты сказал ранее. Ты сказал, что Акане у Снежной Женщины? — бровь доктора удивленно взлетела. — Та самая Снежная Женщина из старых сказок?

Ранма смотрел на него непонимающе. Он рос на дороге, и его отец читал ему не так уж много сказок. Он вздохнул и попытался взять свои эмоции под контроль. — Я не знаю, — ответил он наконец, — но мне кажется, я ее видел. У нее такая белая кожа и длинные белые волосы. Она стояла у Акане за спиной.

*И мне кажется, она пыталась убить меня прошлой ночью,* — мысленно добавил он, не желая озвучивать этот кошмар. Ведь, в конце концов, это был всего лишь сон, правда? Конечно, ему стоило бы рассказать об этом, если бы он и в самом деле чуть не замерз до смерти, а так… Он повернулся к Колон. — Ты сказала, что сможешь помочь. Если мы не можем повторить это заклинание, что еще ты можешь сделать? Ты знаешь, как попасть в Ками-мир?

Колон краем глаза посмотрела на Набики. Средняя Тендо стояла, руки строго скрещены на груди, а на лице явно читается решимость привести свои угрозы в исполнение, если Колон не сделает все возможное, чтобы спасти ее сестру. Старуха на миг закрыла глаза.

Это должно сработать.

Затем она подняла свою голову и посмотрела на Ранму. — В моем племени есть одна древняя вещь, известная под названием Ками-но Око или Глаз Ками. Это камень величайшей силы, он передается из поколения в поколение в нашем племени со времен первых амазонок. Его сила настолько велика, что, полагаю, он сможет побороть заклинание крови и отправить тебя в Ками-мир, где ты сможешь спасти Акане, не рискуя так, как с моим заклятьем.

Ранма удивленно моргнул. Шампу тоже. Она никогда раньше не слышала ни о каком «Глазе Ками»… Что это прабабушка задумала?

— И ты только сейчас об этом говоришь? — в волнении воскликнул Ранма. — Пошли за ним скорее!

— К несчастью, он находится в Китае. — Колон повернулась и встретила скептический взгляд Набики. — И я должна одна отправиться за ним, — поспешно произнесла она, видя, что Ранма уже готов начать собирать экспедицию. При этих ее словах и Ранма, и Рега снова упали духом.

— Послушайте, другие старейшины нашего племени не будут в восторге, что я заберу такую святыню, чтобы помочь чужакам, но я уверена, что смогу их убедить. Дайте мне пять дней. Пять дней и я вернусь с камнем. И мы вернем Акане домой.

— Пять дней?! — простонал Ранма. Кто знает, какие ужасные вещи успеет совершить Снежная Женщина с Акане за эти пять дней?!

— Прости, Ранма. — Колон снова бросила взгляд в сторону Набики, которая вроде бы слегка расслабилась, но все еще явно злилась. — Если я смогу, я постараюсь управиться быстрее. Вам же придется потерпеть, ничего не поделаешь.

Ранма молча сжал зубы. Терпение никогда не было его сильной стороной.

* * *

— Пять дней, — произнесла Набики. Она стояла за дверью Некохантена и смотрела на старуху с еле подавляемой яростью. Остальные ушли уже несколько минут назад, поскольку было очевидно, что больше сделать ничего нельзя. Мусс и Шампу остались внутри, отмывать измазанный пол. — Хорошо. Если ты не вернешься в течение пяти дней, Ранма прослушает пленку. И если это так называемое «Ками-но Око» не сработает, Ранма опять-таки прослушает пленку. Это твой последний шанс.

Губы Колон сложились в полуусмешку. — А что если, по воле случая, он действительно не сработает? Ты дашь прослушать Ранме кассету, и бедная Акане останется в ловушке в Ками-мире, без всякой надежды на спасение.

Набики хмыкнула. — Думаю, из того, что мы видели сегодня, можно с уверенностью заключить: Ранма не успокоится, пока не найдет способ вернуть Акане домой. Если это не сделаешь ты, мы найдем кого-нибудь другого, кто это сделает. Как я уже говорила, мне лично все равно, услышит Ранма кассету или не услышит. Мне все равно ненавидит он Шампу или нет. Он уже большой мальчик и может сам о себе позаботиться.

Колон моргнула.

Набики подалась вперед и пристально посмотрела на иссохшую амазонку. — Пять дней. Это твой последний шанс остаться у Ранмы на хорошем счету. Откровенно говоря, если Акане не вернется, ты вероятнее всего можешь попрощаться с… ну скажем так, миром смертных. После всего того, что он продемонстрировал этим вечером, я ставлю пятьдесят к одному, что Ранма сможет выпустить такое количество энергии отчаяния в ки-ударе, что любой Шишихокодан Реги покажется просто малюсеньким фейерверком.

Колон, к большому удивлению Набики, кивнула. — Ты совершенно права, — ответила она. — Именно поэтому, ты должна мне верить, когда я говорю, что вернусь пять дней спустя. Я надеюсь, ты выполнишь условие нашего маленького соглашения, и предпримешь все необходимое, чтобы убедиться, что Ранма никогда не узнает, что именно я и Шампу в ответе за это заклинание крови. — Она улыбнулась. — Я пока еще не намерена сдаваться в отношении зятька.

Набики прищурилась. — Отлично, — ответила она, хотя какое-то внутренне чувство подсказывало ей, что что-то здесь не так, что что-то она упустила. Но что? Она все тщательно взвесила… — И не пытайся провернуть что-нибудь эдакое. Малейший признак чего-то необычного и…

— Да, да, знаю, и Ранма услышит кассету. — Колон вздохнула. — Не беспокойся, Набики Тендо. Ты будешь довольна, когда я вернусь из Китая.

— Надеюсь что так. Тебе же будет лучше. — Набики одарила Колон еще одним последним полуприщуренным взглядом, развернулась и направилась домой.

Колон наблюдала, как она уходит.

Минутой позже, мрачная, обескураженная Шампу вышла и присоединилась к старухе. Колон поманила ее своей клюкой, и они запрыгали по крышам, оставляя Нериму позади себя.

Вернулись они через десять минут. Колон отдала девушке несколько коротких распоряжений о том, как управляться с рестораном пока ее не будет. И сразу же без всякого промедления отбыла в Китай.

Шампу же вернулась в ресторан. На ее лице от уха до уха сияла улыбка.

* * *

Непростительно. Просто смерть — это для него слишком хорошо.

Юкки-онна стояла перед своим заиндевевшим зеркалом, пристально вглядываясь в объект своей ненависти, как он вошел в додзе, как начал с неистовой яростью упражняться. Ее морозно-синие глаза сузились.

Да, он расстроен. Он подошел так близко…

*Слишком близко…*

Чувства этого парня бледнели на фоне того, что чувствовала она. Она уже так далеко продвинулась в отношениях с Акане. Акане нравилось здесь, нравилось быть с ней. Правда она должна еще забыть… этого парня… она была почти счастлива…

А теперь он все разрушил. Акане ни за что не останется здесь по собственному желанию, зная, что он ищет ее. Ну, по крайней мере, пока их связывает эта проклятая нить крови дракона.

Она подходила все ближе к тому, чтобы удалить ее. После почти двух лет каждодневной работы, она наконец нащупала слабину в заклятии. Это не займет очень много времени…

Но все равно времени может не хватить. Особенно, если этот парень намеревается выполнить свое прощальное обещание.

Юкки-онна нахмурилась. С ним что-то надо делать. Убрать его со сцены… каким-то образом. И он должен быть наказан за ту боль, которую причинил Акане. Но убить его она не может. Если она это сделает, об этом узнает Масакадзу и тогда…

Но ведь… есть кое-что и похуже смерти.

Все, что ей нужно сделать, это найти это «кое-что».

Юкки-онна протянула вперед свои руки и опустила их по обе стороны от изображения, которое показывало ее зеркало. Оно показывало настоящее, то, что происходило сейчас в мире смертных.

— Назад, — прошептала она, и ее морозное дыхание прошлось по зеркальной поверхности.

Изображение Ранмы замерло на полушаге. А потом магия медленно закрутила иней, и картинка снова начала двигаться. Но в обратную сторону. Медленно, как-то неестественно, Ранма выполнил свои ката в обратном порядке, его прыжки и подскоки были плавными, безукоризненными, казалось он и не отталкивается от земли, и потому с трудом можно было понять, что время идет в обратном порядке.

— Быстрее, — выдохнула она. — Покажи мне прошлое. Покажи мне его прошлое, чтобы я могла найти подходящее наказание за все его преступления против моей малышки Акане.

Изображение затуманилось, завертелось, задвигалось все быстрее и быстрее. Юкки-онна надавила своими бледными ладонями на покрытое инеем стекло и закрыла глаза, она видела изображение у себя в голове в сотни раз яснее и чище, чем в зеркале.

Ранма, он тянется к Акане, а заклинание крови тащит его назад…

Ранма, его аура полыхает ярко-красным, стоит в дверном проеме Некохантена, дверь разбита вдребезги, он в ярости выкрикивает имя Колон…

— Дальше, — прошептала она. — До заклятья крови.

Ранма, бежит по кромке забора, Акане бежит рядом по тротуару. Он дразнит ее, обзывает, и она дает ему пинка и посылает его в полет, который заканчивается в обводном канале. Через мгновение он уже появляется над поверхностью воды в виде рыжеволосой девушки…

Юкки-онна улыбнулась. Акане, конечно же, рассказала ей о проклятии Дзюсеньке. Забавно. Возможно, она сможет использовать это как часть наказания. — Дальше, — прошептала она.

Картинки из жизни Ранмы мелькали перед ее внутренним взором. Ранма спит, ест, сражается. Полное фиаско с невестами. Ее ярость возросла, когда она увидела, что этот парень заставил страдать не только Акане, но и других девушек. Одинокую Уке. Отчаянную Шампу и даже эту сумасшедшую Кодачи.

Даже свою собственную мать! Ледяные слезы текли по щекам Юкки-онны, когда она стала свидетельницей того, как сильно его мать хотела увидеть его, любить его. А он отвергал ее любовь, смеялся над ней, прячась в женском теле прямо у нее на глазах, наслаждался ее присутствием, а ей отказывал в радости узнать то, что вот он — ее сын. Слезы, которая проливала мать Ранмы по своему потерянному ребенку, не зная, что он смеется над ней у нее на глазах, ранили Юкки-онну прямо в сердце.

*Да как он вообще посмел…*

— Назад, — выдавила она.

Время в зеркале текло в обратную сторону.

Она наблюдала, как Ранма столкнулся с Хербом. Да, похоже, то, что его заперли в женском теле, заставило его достаточно пострадать. Определенно это можно использовать, но она все еще не придумала подходящего наказания.

Жизнь Ранмы проматывалась перед ее внутренним взором, она усложнила заклинание: чтобы не просто видеть картинку, но и чувствовать то, что чувствовал этот парень: злость, боль… или даже страх?

Она остановилась. Вот кое-что интересненькое! До этого она чувствовала всего лишь пару коротеньких вспышек настоящего страха, исходящего от Ранмы, но это, то, что он испытал в детстве, было просто сгустком абсолютного ужаса. Ее губы скривились в усмешке. — Покажи мне, — прошептала она. — Покажи с самого начала.

* * *

Маленький Ранма, не старше 10 лет, сидит на коленях перед своим отцом в додзе.

— Ранма, сегодня я буду тренировать тебя одному тайному приему: непобедимому Кошачьему Кулаку. Некокену.

Маленький Ранма смотрит вверх на отца, он сильно озадачен. Кошки? А что такого особенного может быть в обычных кошках? А ладно! Отец всегда учил его всяким странным приемчикам.

— Встань, Ранма. Протяни руки. Хорошо.

— А это еще зачем, бать? — Ранма сморщил нос, когда его отец вытащил из пакета целую связку купленных ранее рыбных колбасок.

— Просто стой и не двигайся, пока я не обвяжу тебя ими, сын.

Ранма посмотрел на своего отца с раздражением. — Бать, а на фига это?

— Сын, доверься мне. Это поможет мне обучить тебя одному из мощнейших приемов в боевом искусстве.

Глаза Ранмы стали словно блюдца. — Правда? Вау! А как это работает?

Генма закрутил Ранму и приподнял его за ворот его ги. И только тут Ранма заметил открытый в полу люк. — А? Бать, а чееееееЕЕЕЕЕ!!!! — заорал Ранма, когда отец швырнул его в темную дыру.

Приземлился он на что-то мягкое. Это мягкое издавало какие-то нечеловеческие звуки, звуки, которые резали ему уши. Испуганный, он подпрыгнул вверх, но еще раньше он почувствовал боль — его руку разодрали острые коготки, оставив жгучие кровоточащие раны. Шокированный, он приземлился на ноги, только для того, чтобы все это повторилось. Он в панике снова подпрыгнул в воздух, приземлился на еще большое количество кошек, которые, защищаясь, принялись кусаться и царапаться.

— Ите! Ааааа!!! — Ранма задрал голову и на фоне светлого квадрата открытого люка в полу увидел, что на него смотрит отец. — Батя! Вытащи меня!!! Кошки… ите!.. они нападают на меня!

Генма наблюдал за ним еще пару секунд. А затем он закрыл дверцу люка, оставив Ранму в наполненной извивающимися кошками темноте.

Ранма, не веря своим глазам, смотрел на потолок. — Батя?.. — Он же не собирается оставить его здесь, правда? Он стоял, не двигаясь, пытаясь увидеть хоть что-то в кромешной темноте, боясь даже шелохнуться из страха, боясь, что он споткнется и снова упадет на кошек. — Папочка?..

То, что он не шевелился, ему не помогло. Вскоре кошки, почуяв запах рыбы, ринулись к нему.

Он не мог их видеть, но он слышал, как они истошно мяукают, и чувствовал, как они трутся о его ноги. Кошки боролись между собой, шипели, лезли друг на друга, царапая голые ноги Ранмы своими коготками, сдирая обвязанные вокруг него колбаски. Они тянули вверх свои когтистые лапки, чтобы достать побольше еды, которую получили впервые за несколько дней.

Глаза Ранмы были просто огромными от ужаса. — ИТЕ!!! — Когти и зубы вонзались глубоко в кожу, он сделал шаг назад, в попытке отступить от этой резкой боли, споткнулся и упал. Кошки тут же закружились вокруг него, запрыгнули на грудь, не разбираясь что и где, рвали когтями и зубами обвязанные вокруг него рыбные колбаски.

— П-папочка! — звал он. Он знал, что вот так бояться — это не по-мужски, но здесь было столько кошек, и было так темно, он просто чувствовал их, а их нечеловеческие вопли окружали его со всех сторон, заполняли уши, они кусали его, царапали лицо и руки. Неужели отец кинул его сюда, чтобы они его съели, неужели он ему больше не нужен? Он провалился как его ученик? Почему, почему он не открывает дверь, почему он не вытаскивает его отсюда..?

— Папочка, ну п-пожалуйста! — маленький мальчик отчаянно звал отца, медленно скрываясь под массой копошащихся кошек, шипящих, воющих и царапающихся. Его голос был наполнен паникой. — Ну, пожалуйста! В-выпусти меняя!!!

Но отец не отвечал. А вскоре и колбаски были съедены, но кошки все еще остались голодными, а вокруг витал запах рыбы, и потому они продолжали драться и царапаться.

Ранма лежал, дрожа, он закрыл глаза руками, защищая их от когтей, по всему телу из сотен царапин сочилась кровь. Он уже не мог сказать, как долго он здесь лежит, тихонько хныкая, когда, наконец, его отец открыл люк и вытащил его.

— Ну, — его отец стоял перед ним и обрабатывал его царапины антисептиком. — Ты что-то выучил? — Он прищурился и посмотрел на опухшие красные глаза Ранмы и осунувшееся лицо. — Да что с тобой, парень? Ты же должен был изучить Некокен! Только не говори мне, что ты просто свернулся клубком в уголке и хныкал как девчонка!

— Я там ничего не видел, — тихо отвечал Ранма. — И там… там было… там их так много было…

— Ха! Это не оправдание! Мне стыдно за тебя, парень. Как можешь ты быть наследником школы Саотоме Непрерывной адаптации, если ты…

В этот момент кошка, которая каким-то образом умудрилась избежать заточения в яме, вошла в додзе.

Ранма задохнулся от страха, сжался в комок, его раны — телесные и душевные — полыхнули огнем.

Генма сердито сдвинул брови и переводя взгляд с кошки на сына, с сына на кошку. — Вот значит как, э? Мой сын не должен бояться каких-то глупых кошек!

Ранма смотрел в пол, его лицо полыхало от унижения.

И он не стал протестовать, когда отец обвязал его на следующий день сушеными сардинами.

Кошкам понадобилось какое-то время, чтобы собраться в том месте, где он упал на пол. Их глаза сияли почти демоническим светом, пока крышка люка не захлопнулась, оставляя его в кромешной темноте. А потом вой, шипение, обжигающий огонь острых когтей затушили искорку решимости не бояться их. Ранма кричал и плакал от страха и боли.

На следующий день, стоя перед отцом, Ранма всеми силами пытался унять дрожь. — Папа, пожалуйста, не кидай меня туда снова. Я… я… обещаю, я больше не буду бояться кошек.

— Отлично. Тогда ты не будешь возражать против еще одной попытки. Ты должен освоить Кошачий Кулак, парень.

На следующий день Ранма уже не смог унять дрожь. Слезы бесконтрольно лились из его глаз, он пытался утереть их ладонями, стыдясь этой своей слабости. Его отец нависал над ним, осуждая и порицая. — П-пожалуйста, п-папочкааа, — плакал он. — Я не хочу снова в ту яму. Эти кошки… они… они…

— Ты только посмотри на себя, парень! Я не учил тебя быть сопливым трусом! Ты пойдешь туда, и ты не выйдешь оттуда до тех пор, пока не победишь свой страх! Или пока не освоишь Кошачий Кулак, одно из двух. А теперь давай! — И Генма пинком столкнул своего сына в яму.

На этот раз кошки были уже в курсе, что пришла еда! Ранма погряз под когтистой, бьющейся массой еще до того, как шмякнулся на пол. Дверца люка захлопнулась, оставляя его во тьме ужаса и страха, без всякой надежды в скорейшем времени выбраться отсюда. Кошки представлялись ему демонами, которые хотели выколоть ему глаза, которые хотели съесть его, обглодать до костей. Они сожрут его раньше, чем он освоит этот Кошачий Кулак…

Его отец никогда его не выпустит. Он застрял здесь навечно. Спасенья нет…

Спасенья нет…

**Страшно, мальчик?** Слова низким шипящим рыком раздались в его голове. Ранма был так напуган, что даже не мог открыть глаза. Но ему и не нужно было этого делать, чтобы увидеть Демонического Кота (сноска) который как раз возник посреди комнаты. Создание полыхало черной ки-энергией и, неслышно ступая, направилось прямо сквозь плотную массу орущих, шипящих кошек, которые пытались порвать его на части.

Если кошки были демонами, то это определенно был их хозяин.

**Ты осмелился попытаться выучить Некокен, да? За это придется заплатить. И ты почти заплатил. Твой вкусненький страх вызвал меня, чтобы забрать оставшееся. Еще немного…**

Кот-Демон протянул лапу и выпустил свои острые когтищи. Ранма наблюдал, как они движутся к его лицу, несмотря на то, что глаза его были закрыты, крепко зажаты руками! Он испустил испуганный вскрик.

**Хорошо. Еще чуть-чуть…**

— Папа! Спаси меня!!!

Никакого ответа.

Когти Демона сверкнули перед его лицом.

Ранма заорал. И орал не переставая.

**Даааа.** Демонический Кот урчал от удовольствия. **Это именно то, что я хотел услышать. Мне это нравится. А теперь еще одно…** Демон подался вперед и уперся своим лбом в лоб Ранмы.

Когда лоб демона коснулся Ранмы, что-то трескнуло в его мозгу. Его глаза распахнулись, взгляд остекленел. А крик обернулся в кошачий вой.

Демонический Кот засмеялся странным мурлыкающим рыком. **Вот теперь все. Наслаждайся… моим подарочком.** Слова дошли до непонимающего Ранмы, когда Демон исчезал, возвращаясь куда-то в небытие.

Генма тихонько сидел в позе лотоса рядом с крышкой люка, его лицо полыхало от стыда и досады, когда он слушал хныканье своего сына, доносившееся снизу. Он слушал, как сын звал его, умолял вытащить его оттуда, но игнорировал эти мольбы. Ради блага сына.

А потом Ранма закричал. Глаза Генмы распахнулись, он рванулся к люку. Но… потом он заколебался. Если он вытащит сына сейчас, как Ранма сможет побороть свои страхи? Он не может позволить ему верить в то, что отец всегда будет рядом и поможет справиться с любой ситуацией…

Генма замер, шокированный, услышав, что голос Ранмы изменился: испуганный плач превратился в нечеловеческий вой, словно какое-то животное вопило от боли.

— Ранма! — не раздумывая больше, он рванул крышку люка.

Ранма выскочил наружу в один прыжок, продолжая выть. Он приземлился на все четыре конечности, повернулся, и, увидев Генму, зашипел.

Генма побелел. Волосы Ранмы стояли дыбом, а его глаза сияли какой-то необузданной дикостью. Потом он издал нечеловеческий рык, поднял руку, сложенную, словно кошачья лапа, и резко махнул ею в направлении своего отца.

Генма задохнулся от боли, почувствовав, что и его одежда, и его плоть разорваны в клочья этим почти небрежным ударом Ранмы. Он рухнул на пол. *Кошачий Кулак! Он это сделал! Но… но что с ним?! Мой сын..!* Он приподнялся на локте как раз, чтобы заметить, как Ранма с невероятной скоростью улепетывает в окно. — Ранма! Постой!!!

Но его сын уже исчез.

Он поднялся на ноги, застонав от боли, из глубоких порезов на его руках и груди текла кровь. *Я должен найти Ранму…*

А за несколько кварталов Ранма, свернувшись клубком, улегся на ветке дерева. Его трясло, а сердце гулко стучало в груди. Мозг был не способен сформировать слова, но чувства и инстинкты захватили его — он знал, что должен убраться — убраться подальше от источника страха и боли.

Больно. Ему больно. Он весь покрыт ссадинами и царапинами. Он смотрел, слушал, принюхивался. Того большого страшного и жестокого больше нет рядом. Он спасен. Чувствуя себя немного в большей безопасности, он аккуратно и тщательно начал вылизывать свои раны.

— Эй, паренек, что это ты делаешь у меня на дереве? — Акеми Фуджисами морщинистой рукой откинула упавшую на глаза прядь седых волос. Она стояла на заднем крыльце и смотрела на ветви своего большого тенистого дерева. — Немедленно спускайся!

Мальчишка — ему, похоже, было не больше десяти — был одет в изорванное окровавленное ги. Он обернулся и посмотрел на нее со своей странной позиции сверху вниз сквозь листья, и она смогла увидеть, что его лицо и руки все изранены.

Акеми приглушенно вскрикнула. Зрачки и синяя радужка глаз казались такими маленькими… А его глаза были какими-то дикими и почти полностью белыми. Он моргнул. А потом повернулся назад и продолжил спокойно вылизывать свои руки.

— О боже, — произнесла она. Старушка смотрела на него с широко раскрытыми глазами. Ее ныне покойный муж был великим бойцом. И потому она многое видела, многое знала… *Неужели..? Да нет, это же всего лишь легенда. Да и кто бы сделал такое с ребенком?!*

Она пристально посмотрела на него и нахмурилась. *И все же…*

Она вошла в дом и вернулась через некоторое время с блюдечком сливок. Сев крылечко и задрав голову, она посмотрела на черноволосого мальчугана. Немного смущенная, покашляла, и тихонько позвала, — Кис-кис-кис… Спускайся. У меня есть для тебя вкусные сливки. Кис-кис-кис…

Ранма замер, моргнул, а потом продолжил свое занятие.

Акеми поняла, что он не спустится, пока не закончит, и очень возможно, что не сделает этого пока она сидит рядом. Вздохнув, она вошла в дом и задвинула за собой дверь-ширму. После чего уселась по ту сторону двери и стала терпеливо ждать.

Ранма внимательно следил, как это странное большое существо вошло в дом. Через несколько минут, он легко спрыгнул на траву и подкрался к крыльцу, принюхиваясь к блюдцу. Белая жидкость пахла очень вкусно, а его живот скрутило от голода. Он начал лакать сливки.

Раздвижная дверь приоткрылась, Ранма напрягся и замер. Это было странное большое существо. Оно медленно протянуло к нему руку. — Тихо, тихо, — проворковало оно. — Хорошая киска. Я тебя не обижу. — Голос успокаивал, расслаблял, и когда существо опустилось рядом с ним на колени, Ранма не почувствовал никакой угрозы. Он расслабился окончательно и продолжил лакать сливки.

Он даже не вздрогнул, когда женщина осторожно погладила его по голове. Ему понравилось. Он ткнулся носом ей в руку и заурчал.

Акеми подавила восклицание. Человеческие голосовые связки не были предназначены для тех звуков, которые производил этот мальчик. Но он это делал. Это было так неестественно… Она в смятении убрала руку.

Мальчик посмотрел на нее, сливки капали у него с подбородка, и мяукнул. Мяу прозвучало словно вопрос, как будто он спрашивал, почему она остановилась.

Женщина улыбнулась. Несмотря на опасение, она снова погладила его по голове, а он от удовольствия выгнул спину, подставляясь под ее руку. Она тихо засмеялась. — Хммм. Мне кажется, кто-то сильно соскучился по ласке.

Она выдохнула от удивления, когда внезапно он запрыгнул ей на колени и свернулся клубком. Сложив под себя руки и ноги, он затем вытянул одну руку и, используя ее словно лапу, начал умывать свое лицо.

Женщина усмехнулась, улыбка на ее лице становилась все шире и шире. Такой милый мальчуган. Она готова была поклясться, что из него вырастет настоящий покоритель сердец.

Если он когда-нибудь придет в чувство, конечно.

Ее улыбка стала печальной. — Как же мне вытащить тебя из этого состояния, дитя? — прошептала она. — Ты же не можешь оставаться таким вечно. — Она сидела тихо, поглаживая его волосы, а он урчал у нее на коленях, закрыв глаза от удовольствия. Она начала рассеянно напевать, и через какое-то время почувствовала, что дыхание мальчика стало ровным и глубоким — он заснул.

Ноги у нее стали затекать от долгого сидения в одной позе и от веса на ее коленях. Она вздохнула и попыталась сменить позу на более комфортную. Движение разбудило ее маленького гостя.

Ранма растерянно моргал. *Как странно,* — думал он. *Я не помню, как уснул.* Он широко зевнул, и тут услышал тихое хихиканье. Он огляделся и только тут осознал, что и понятия не имеет, где находится. И почему он сидит на коленях у незнакомой старушки.

— АААА! — заорал он, спрыгивая с колен женщины и падая с крыльца.

Акеми облегченно улыбнулась, увидев глаза мальчика — большие и синие — дикость в них сменилась смущением. Его пальцы были выпрямлены как у всех нормальных людей, а не свернуты наподобие кошачьих лапок.

— Добро пожаловать назад в мир людей, — криво улыбнулась она.

— А? — Ранма заморгал. — Где я? Ты кто? — Он оглянулся, узрел незнакомые окрестности и нахмурился. — Как я сюда попал? — спросил он.

— Ты ничего не помнишь? — спросила Акеми.

Ранма покачал головой, подозрительно прищурившись, он смотрел на нее. Потом он замер — Я помню… — Тень накрыла его лицо, он поежился, — …кошек, — закончил он.

Акеми кивнула. — Я так и думала. — Она встала и низко поклонилась. — Мое имя Фуджисама Акеми. Добро пожаловать в мой дом.

Шокированный Ранма все еще пытался осознать, что же происходит. В довершении всего никто ранее перед ним так не раскланивался. Он поднялся на ноги и поклонился в ответ. — Меня зовут Саотоме Ранма, — ответил он.

Акеми улыбнулась. Какой милый мальчуган. — Очень рада знакомству с тобой. Полагаю, ты изучал Некокен.

— Как вы узнали? — Ранма от удивления вытаращил глаза.

— Эти царапины, во-первых, — ответила она, — а во-вторых…

— Ранмаааааа!!! — Крик был приглушен, словно кто-то кричал в паре кварталов отсюда.

Ранма подпрыгнул на месте, словно его застали за чем-то, чего ему делать не полагалось. — Это мой батя, — виновато произнес он. — Простите… Я… Я должен идти. — И с поражающей скоростью, он вспрыгнул на самую низкую ветку ее дерева (добрых три метра от земли) и перескочил на стену, окружающую ее дом.

— Ранма, подожди, — попросила Акеми.

Он остановился и оглянулся на нее.

*Останься со мной,* — хотела сказать она. *Я позабочусь о тебе лучше него.* Но вместо этого она просто глубоко вздохнула и улыбнулась. — Запомни, где я живу, — сказала она. — Расскажи своему отцу обо мне, и дай ему понять, что если у него будут когда-либо проблемы с… с Некокеном, я смогу ему помочь. Обещаешь, что расскажешь ему обо мне?

И хотя Ранма не понял этой странной с его точки зрения просьбы, он улыбнулся и ответил: Хорошо. Обещаю. Домо аригато, Фуджисама-сан! — И с этими словами он исчез по ту сторону стены.

* * *

Снежная Женщина убрала руки с поверхности зеркала, изображение и ощущения прошлого Ранмы исчезло у нее из головы.

Это… Это очень интересно. Это определенно бесценное знание.

Связаны они там или нет… Похоже, все-таки есть способ заставить Ранму забыть Акане навсегда…

* * *

— Эй, Рега! Проснись!

Рега с трудом разлепил глаза и промычал: — Ранма, отстань. Еще слишком рано. Еще даже не рассвело.

Ранма фыркнул, расстегнул палатку и просунул голову внутрь. — И с каких это пор ты стал заботиться о здоровом сне, а Мистер «Я могу пересечь весь континент и не врубиться в это, потому что совсем не устал?» И вообще, разве ты никогда не поднимал меня посреди ночи, чтобы вызвать на поединок?

Рега тяжело вздохнул и сел. — Ладно, Ранма. Я сражусь с тобой. А вечером я одолжу у Кодачи ее сонного порошка и подложу тебе в тарелку, чтобы ты дрых всю ночь. Понял?

Ранма сдвинул брови. — Не смешно, Рега.

— А кто тут шутит? Ладно, пошли. Может мне удастся побить тебя до потери сознания, и тогда я смогу доспать.

Ранма хмыкнул. — Ага, разбежался.

Потом он нахмурился. Он действительно чувствовал себя слегка виноватым за то, что разбудил Регу посреди ночи. Это ведь определенно не регина вина, что он — Ранма — не может уснуть. Просто всякий раз, когда он проваливался в сон… ему снились ночные кошмары…

Некоторые были об Акане. Он видел ее лицо, когда его тащило от нее, слышал, как она отчаянно зовет его, видел, как блестят слезы в ее глазах, когда она тянется к нему…

Когда он видел подобное и когда он просыпался, то всегда обнаруживал, что лежит, запутавшись в одеяле, подушка мокрая насквозь, а глаза покраснели и опухли.

Но не все сны были об Акане. Иногда он видел холодное, лишенное эмоций лицо Снежной Женщины. Она смотрела на него с плохо скрываемой ненавистью…

Ранма поежился.

Но этой ночью его разбудил не кошмар с участием Акане или этой странной Снежной Женщиной. Этой ночью ему снились… кошки. Две громадные кошки с шерстью цвета свежей крови, с красными глазами, пасти полны острейших зубов. Они жаждали его крови, и они прыгнули на него…

Ранма замер в ужасе, неспособный двинуться, только закрыл руками лицо и ждал, когда их когти и зубы начнут рвать его на части…

Но этого не случилось. И когда он набрался смелости и открыл глаза, он увидел кошек, которые безуспешно скребли и царапали невидимый барьер в полуметре от него.

Рядом с барьером лежало перо красно-коричневого цвета.

Чувствуя облегчение, но, все еще сильно нервничая, видя кошек, Ранма осторожно наклонился и поднял перо. Оно показалось ему смутно знакомым… что-то напоминая ему…

А потом кровь застыла у него в жилах, перо выпало из онемевших пальцев, глаза расширились от ужаса, когда одна из кошек прекратила скрести невидимую преграду. Она уперлась в нее мордой и стала… давить. Медленно, словно сквозь глину, она начала протискиваться сквозь барьер. Через мгновение другая кошка последовала примеру первой, уперлась своей мордой в преграду-неведимку и тоже начала проталкиваться к своей жертве.

Напуганный донельзя, Ранма оглянулся, пытаясь понять куда бежать, но обнаружил, что снова не может двинуться. Он мог только беспомощно смотреть, как эти кровавые кошки медленно продвигаются все ближе и ближе…

— Эй, Ранма? Так и собираешься стоять столбом или все-таки будешь драться?

Ранма моргнул, он дошел до додзе и даже не осознал этого. Рега стоял напротив него, готовый к поединку.

— Хе, Ранма, у тебя и правда нет никаких шансов. Я тобой сейчас просто пол вытру.

— Ну да, размечтался. — Ранма тряхнул головой, стараясь выкинуть сон из головы, и тоже встал в боевую позицию. Собственно ради этого он и разбудил Регу посреди ночи. Чтобы сразиться. И забыть…

Словно по какому-то невидимому сигналу они одновременно атаковали друг друга. Последовал шквал ударов в воздухе и Рега полетел в стену додзе.

Ранма ухмыльнулся и аккуратно приземлился на пол. — Ну же Рега. Это же просто смешно. Я знаю, ты можешь драться и получше.

Рега, шатаясь, поднялся на ноги, утирая кровь, которая потекла изо рта. — Заткнись, Ранма. Я, между прочим, еще не проснулся до конца. Не понимаю почему, если ты не в состоянии подождать пару дней, пока Колон вернется из Китая, надо вымещать свои эмоции на мне.

Ранма бросил тяжелый взгляд на своего «заклятого друга». Он конечно так не думает на самом деле… — Ну, а я не понимаю, как ты вообще можешь спать, Пи-чан, осознавая, что Акане в беде, а мы ничего не можем поделать!

Рега сразу же ощетинился на «Пи-чана» и уже собрался ответить как следует, но внезапно остановился и заморгал.

— Кто?

Ранма окаменел. Не веря, он смотрел на Регу.

— Что ты сказал?

Рега, не понимая, смотрел на Ранму, чеша затылок. — Ну, ты только что сказал.. Кто в беде?

— А как ты думаешь, идиот?! АКАНЕ в беде!!! А я то думал, что вы тут все беспокоитесь о ней!

В региных глазах зажглось понимание. — А, — произнес он. — Эта Акане. Та девушка, которая засунула в твою голову колдовские голоса, так? — Он с жалостью посмотрел на Ранму. — Слушай, Ранма, я понимаю, тебе трудно в это поверить, но нет никакой Акане. Это все колдовские голоса заклинания крови. Просто сосредоточься и ты вспомнишь.

Синие глаза Ранмы засверкали. — Рега, это не смешно, — грубо отрезал он.

Рега поднял руки вверх. — Ранма, я и не пытаюсь шутить! Да что с тобой сегодня? — Внезапно на его лице появилось озабоченное выражение. — Колдовские голоса… Они что, вернулись? Ты поэтому такой взвинченный?

— Нет, — раздраженно ответил Ранма, — это не так, я… *Минуточку…* — он прервался, в его голове всплыл образ двух кроваво-красных кошек, продавливающихся сквозь невидимый барьер. *Колдовские голоса…*

Внезапно, острая, ослепляющая боль пронзила его голову. — Ааахх… — Ранма схватился за виски и рухнул на колени.

— Ранма! Ты в порядке? Что с тобой?!

— Р… Рега… — выдохнул он и снова вскрикнул: еще одна вспышка слепящей боли, которая была сильнее предыдущей, казалось чуть не разорвала его голову на две части. А затем…

* * *

А затем… Он стоит, стоит лицом к барьеру. Кошки почти прошли его, они визжат и орут в предвкушении.

Он вытянул вперед трясущиеся руки, растопырив пальцы. — Н-нет, — заикаясь от страха, пробормотал он. — У-уходите, уходите! Я н-не хочу, чтобы вы с-снова были в моей голове!

Кошки продолжали наступать.

* * *

Рега в шоке наблюдал за тем, как Ранма повалился на пол, обхватив голову.

— Ранма! — Рега стоял и беспомощно смотрел на своего друга, не зная, как облегчить его боль. Колдовские голоса вернулись. Должно быть, именно это и произошло. Последнюю пару дней Ранма вел себя очень странно, и он заподозрил, что голоса стараются вернуться оттуда, куда они исчезли. С тех самых пор, как Колон отбыла в Китай, чтобы достать камень, который поможет снять заклятье крови, поведение Ранмы становилось все более и более непонятным…

— Н-нет, — простонал Ранма, катаясь по полу от боли. — Уб…бирайтесь, не хочу вас в моей голове!

Это послужило последней каплей. Рега опрометью кинулся в дом. — Касуми-сан! Набики-сан!

Он вломился внутрь как раз тогда, когда девушки неуверенно вышли из своих комнат. Набики посмотрела на Регу сверху лестницы. — Что стряслось, Рега-кун? Надеюсь, оно того стоит. Сейчас только три часа утра.

— Это Ранма. Мы устроили спарринг в додзе, и внезапно он рухнул на пол. Я… мне кажется, что колдовские голоса вернулись.

— Что? — воскликнула Набики, сбегая по лестнице вниз. — И ты вот так просто оставил его там одного?!

— А что мне было делать? — рявкнул Рега в ответ. — Стоять и спокойно наблюдать?

Касуми схватилась рукой за голову. — О боже! Я позвоню доктору Тофу.

Генма-панда высунул голову из своей комнаты и поднял табличку, которая гласила [Что происходит?]. Но никто ему не ответил.

* * *

Удвоенный вопль ликования, и кровавые кошки прыжком преодолели барьер, который их так долго сдерживал. Не задерживаясь ни мгновенья, они прыгнули прямо на Ранму, метясь ему в лицо.

Ранма заорал, его голову пронзила вспышка боли, когда кошки, словно привидения, пролетели сквозь него.

И снова шепот, становящийся все громче и громче…

**Акане жива Акане жива Аканежива Аканежива аканеживааканеживааканеживааканежива…**

**Ты никогда ее больше не увидишь, ты обречен на неудачу, уже ее потерпел, сдавайся ты никогда ее больше не увидишь ты обречен на неудачу уже ее потерпел сдавайся-ты-никогда-ее-больше-не-увидишь-ты-обречен…**

— НЕТ!!!

Ранма резко выпрямился, сидя в темноте, он обхватил голову руками, колдовские голоса снова заполнили его разум.

— Ранма! — Набики была рядом, схватила его за плечи, стараясь удержать.

Рега опустился на колени с другой стороны. — Ранма, держись. Доктор Тофу уже едет.

Ранма сжал зубы, он сузил глаза, пытаясь сфокусироваться. Голоса вернулись, но он уже как-то смог взять их под контроль, чтобы они не были такими настойчивыми, и он сможет сделать это снова. Если бы ему только удалось…

Вот. Он нашел точку опоры. Он заставил себя расслабиться, и как только ему это удалось, сконцентрированным усилием загнал колдовские голоса в дальний угол своего сознания, туда, где он держал их до тех пор, пока они каким-то мистическим образом не исчезли.

Голоса неохотно отступали. Если бы Ранма спал или бы был без сознания, они могли бы побороться. Но он бодрствовал и использовал все свои навыки, чтобы сфокусировать свою волю — и голоса с низким бурчанием медленно, но верно отправлялись на задворки сознания.

Ранма медленно открыл глаза. Он весь вымок. Набики и Рега смотрели на него с явным беспокойством.

— Эй, — произнес Рега, — ты в порядке?

Ранма нетвердо кивнул и, сглотнув, произнес, — Похоже, ты прав, Рега. Голоса вернулись. Но, думаю, я снова взял их под контроль.

Набики откинулась назад и облегченно выдохнула, — Вот и славно. Ты заставил нас поволноваться, Ранма. — Она критически выгнула бровь. — Сделай мне одолжение, не делай так больше, хорошо?

Ранма поднялся на ноги. — Да, конечно. — Он тяжело вздохнул. — Я просто хочу, чтобы Колон вернулась с Глазом Ками, и я бы тогда смог вернуть Акане домой. И тогда, может быть эти дурацкие голоса перестанут меня доставать.

Рега и Набики встревожено переглянулись.

— Акане? — переспросила Набики.

Рега беспомощно пожал плечами. — Не смотри на меня так, Набики-чан. Я понимаю, что это какая-то девушка, про которую бормочут эти его голоса. Ну эти, которые еще должны были заставить его возненавидеть Шампу.

— А. — Набики понимающе кивнула. — Так ее Акане зовут, да? Это что-то новенькое.

Ранма стоял словно столб, не веря своим ушам и глядя то на Регу, то на Набики. Затем его глаза сузились, и в них полыхнул синий огонь. — Для вас обоих было бы лучше, если бы это была только ваша глупая шутка, ребята, — тихим голосом произнес он.

Набики испуганно посмотрела на него. Затем ее лицо помрачнело. — Хммм, — произнесла она, глядя Ранме в глаза. — Похоже, колдовские голоса вернулись отомстить. Тебе стоит получше контролировать их, Саотоме, в том случае, если ты не желаешь, чтобы все подумали, что ты готовый клиент психушки. По крайней мере, до тех пор, пока не вернется Колон и не вылечит тебя.

Ранма моргнул, ошеломленный тоном Набики. — Ч-что? Вылечит меня? Ты… ты хочешь сказать… вы что ребята, серьезно что-ли?!

Рега и Набики смотрели на него с жалостью.

Ранма думал, что после всего того, через что ему пришлось пройти, уже ничто не сможет выбить его из колеи. Он оказался не прав. Его ноги подкосились, и он шлепнулся на пол. — Но… но как же Акане?

— Слушай, Ранма, — ответила Набики, — эта Акане, которая так тебя беспокоит, всего лишь вымысел, фальшивка, которую колдовские голоса засунули в твою память.

— Вымысел… — Ранма почувствовал, что мир ускользает у него из под ног.

— Ранма, да не волнуйся ты так, — встрял Рега, ободряюще похлопав его по плечу. — Держись, дружище. Колон скоро вернется с этим как его… с этой Каменюкой, и голоса сразу же заткнуться. И все станет как прежде.

— Почему-то, — глухо прошептал Ранма, — я в этом сильно сомневаюсь.

А колдовские голоса в его голове радостно ухватились за эту мысль.

~~Конец девятой главы~~

Автор:
Krista Perry
krista.perry@attbi.com
http://www.akane.org/heartsofice/