Ледяные сердца

Глава 5: Интерлюдия

Акане сидела тихо, ни говоря ни слова, в то время как Юки-онна водила своими тонкими белыми руками в нескольких сантиметрах над кожей Акане. Через некоторое время ее руки замерли за спиной Акане как раз между лопатками.

"Хмм", — тихо произнесла Снежная Женщина. "Вот это кажется неплохое место, чтобы начать сегодня. Легче всего заклинание будет распутать отсюда". Она начала водить пальцами, как бы выдергивая невидимые нити.

Акане почувствовала уже знакомое покалывание между лопаток, когда Юки-онна осторожно удаляла каплю за каплей драконью кровь из ее ки. Это стало каждодневным ритуалом. За прошедшие два месяца, с тех самых пор, когда Акане впервые появилась в Ками-мире, Юки-онна проводила по крайней мере час в день, пытаясь снять заклинание крови, но заклятье оказалось стойким и сильным, оно сопротивлялось попыткам Снежной Женщины разбить его, держалось за Акане. Каждый раз, когда немного крови удалялось из ки Акане, оставшаяся заполняла брешь.

Акане хорошо осознавала, что для Снежной Женщины это была очень изнурительная работа, и девушка начала наконец понимать, зачем для того, чтобы полностью снять заклятье понадобится семь лет. Она слегка покачала головой, теряясь в догадках снова и снова, почему таинственная хозяйка этого дома помогает ей. Юки-онна приняла ее — абсолютно незнакомого для нее человека, простую смертную — в своем доме и обращалась с ней как с родной дочерью. Это было удивительно, ведь по тем легендам, которые помнила Акане, Юки-онна всегда представлялась холодной и жестокой женщиной, злобным духом, испытывающим наслаждение, замораживая мужчин до смерти своим ледяным прикосновением.

"Акане, — произнесла Снежная Женщина, продолжая вытягивать заклинание крови, — похоже, что раны от твоего последнего поединка с Масакадзу отлично затянулись. Кажется, их было меньше, чем обычно. Можно это воспринимать как-то, что ты усовершенствовала свои навыки?"

"Да", — ответила, улыбаясь, Акане. Она, поморщившись, потрогала ссадину на щеке, одну из многих на ее теле. Опухоль уже спала, но при прикосновении щека все еще болела. Но, несмотря на боль, она была довольна. Впервые за всю ее жизнь у нее был сенсей, который не обращался с ней как с фарфоровой куклой, так, словно она могла рассыпаться от незначительного прикосновения. С помощью Масакадзу она медленно, но верно продвигалась вперед. Она все еще не была также быстра и проворна как Ранма, но она наконец-то смогла развить достаточную скорость, чтобы блокировать некоторые атаки сенсея. И, что наиболее важно, она научилась доверять своим инстинктам. Это было просто необходимо, на самом деле необходимо. Она всегда должна была быть готова к нападению, потому что никогда не знала, когда Масакадзу собирается атаковать ее в следующий раз или как он это называл "потренировать ее".

В первый раз она очень разозлилась на него, за то, как он жестко себя с ней повел, но быстро поняла, что тогда тэнгу на самом деле еще легко с ней обошелся. С того времени она не раз видела его в деле, и это только подкрепляло его слова о том, что именно люди его расы придумали боевые искусства. По сравнению с ним Колон и Хаппосай казались просто студентами-первокурсниками. Но Масакадзу был не только самым лучшим бойцом из всех кого она видела, он был еще и очень терпеливым учителем. И это было хорошо, потому что скорее часто, чем редко, ее вспыхивающий темперамент брал верх над ее разумом, особенно когда он использовал голос Ранмы, чтобы подколоть ее во время их поединков. Она ненавидела, когда он так делал. Но… при этом, как ни странно, ей это было приятно, потому что в глубине души ей нравилось слышать голос Ранмы. Даже если этот голос говорил такое, от чего она просто выходила из себя. Даже если на самом деле это вовсе не был Ранма.

Это было так странно. Иногда она чувствовала себя так, словно это чужое место было ее домом, так, словно она всегда была здесь. А иногда ее захватывала такая тоска по дому…

Она старалась не думать о Ранме, но это было бесполезно. Он всегда был где-то в ее мыслях. Она ужасно скучала по нему, но знала, что если позволит себе постоянно думать о нем, это просто сделает ее очень несчастной. *Интересно, что он сейчас делает?* — думала она.

Акане вздохнула. Юки-онна частенько поругивала ее за то, что она тратит свое время на мысли о парне, который принес в ее жизнь столько несчастья, и который, по всей вероятности, уже уйдет к кому-нибудь, когда она наконец вернется домой. Она уже почти жалела о том, что поведала Снежной Женщине о ее запутанных отношениях с Ранмой и его "другими невестами". Казалось, что каждую Ранмину обиду Юки-онна воспринимает на свой счет, была ли она преднамеренной или, как в большинстве случаев, следствием обстоятельств. Какая ирония! Наконец-то появилась женщина, которая полностью понимала то чувство ярости и раздражения, которое возникало у Акане по отношению к Ранме, но вот сама Акане уже вовсе не желала его испытывать.

Она пыталась убедить себя в обратном. Черт, это не должно вызвать трудностей — ведь у нее была просто огромная практика: сколько раз она убеждала себя в том какой Ранма бездушный извращенец, и как ни может быть и речи о том, что она смогла бы полюбить такого как он. Но с тех пор, как она силой была оторвана от людского мира, она стала более честной сама с собой, ее душа отказывалась выносить такую вопиющую ложь.

*Знаешь,* — угрюмо думала она про себя, — *ты действительно выбрала самое неподходящее время. Чего бы тебе не совершить это маленькое открытие немного пораньше, а? Тогда, когда это могло действительно быть полезно?*

Спокойное белоснежное лицо Юки-онны слегка нахмурилось, она сконцентрировалась на удалении крови дракона из ки девушки. И в удивлении замерла, потому что ки Акане внезапно потемнела в соответствии с ее настроением.

*Проклятье. Она снова думает о своем женишке*. Морозно-синие глаза Юки-онны зло сощурились. "После всего того, что этот идиот заставил ее испытать, она все еще тоскует по нему. Акане, дурочка, но почему ты не видишь, насколько сильнее ты можешь стать без этой глупой, абсолютно ненужной влюбленности, которая только угнетает и все?!" Из-за злости Снежная Женщина потеряла концентрацию, и кровь дракона начала проскальзывать через ее пальцы, сопротивляясь попыткам удалить ее. Она разочарованно вздохнула и попыталась сконцентрироваться опять, но мысли о смертном парне Ранме и его жестоком обращении с Акане мешали ей сделать…

Ее глаза заметили красную вспышку.

"Что—?" Юки-онна прищурилась. Какую-то долю секунды она что-то видела в заклинании, что-то, чего она не замечала раньше. О чем же Акане думала? Снежная Женщина знала, что отдельные мысли и эмоции часто могут быть следствием восприятия нюансов ки кого-то еще, именно поэтому была необходима очень большая концентрация, но на этот раз…

Ранма. Она думала об этом жутком Аканином женихе.

Юки-онна снова сконцентрировалась на заклинании крови в ки Акане, на этот раз сосредоточенно думая о Ранме. Вот оно! Снова красная вспышка, крошечная, еле заметная ниточка крови дракона, реагировавшая на мысли о Ранме. Она была глубоко вплетена в заклятье, слишком далеко, чтобы добраться до нее в ближайшее время. И все же, она сконцентрировалась на ней…

…и задохнулась от удивленья.

Акане быстро повернулась. "Что, что-то не так? Ты в порядке?" — спросила она, беспокойно вглядываясь в лицо потрясенной Юки-онны.

Юки-онна расслабилась и улыбнулась. "О, ничего, дорогая. Просто я немного устала, вот и все. Распутывание этого заклинание отбирает столько энергии… " Она смолкла, заметив, что выражение лица Акане внезапно застыло, ее ки снова сменила цвет, вспыхнув ярко синим.

"Акане?" — спросила она удивленно. "Что—"

Без всякого предупреждения Акане подпрыгнула высоко вверх на добрых пять метров, еле ускользнув от смазанного коричневатого пятна, которое пронеслось как раз там, где она сидела еще долю секунды назад. Юки-онна только рот раскрыла, когда ки девушки буквально порвалась под ее пальцами.

Акане перековырнулась в воздухе, и легко приземлилась на ноги. Как только она коснулась пола, она опустилась, резко поднимая при этом руки вверх, отражая еле видимый удар ее сенсея. Перекатившись, она вскочила на ноги, ее тело выгибалось и поворачивалось, когда она быстро парировала каждый удар, нанесенный тэнгу.

"Ну-ну, Акане, — произнес Масакадзу голосом Ранмы, — ты даже более мужеподобна, чем обычно, ты противная томбойка! Не понимаю, как ты думаешь найти себе мужа".

Акане зарычала. "Ах ты…!" И потеряла концентрацию. Легкое движение и Масакадзу пробил ее защиту и нанес удар, который послал Акане в полет, закончившийся ударом в стену и потерей сознания.

* * *

"Айй!" Акане потрогала набухающую на затылке шишку, а когда Юки-онна стала осторожно очищать жуткую ссадину на ее плече, полученную от столкновения со стеной, Акане зашипела от боли. Если бы это была обычная стена, то скорее всего такой раны не было бы, но в доме Юки-онны некоторые стены были самыми настоящими ледяными образованиями с острыми зазубренными краями. К несчастью, Акане отлетела именно в одну из таких стен.

Снежная Женщина кончиком пальца дотронулась до кожи рядом со ссадиной и та онемела. Акане поежилась, ее руки покрылись гусиной кожей. "Ау, холодно", — пожаловалась она.

Юки-онна выпрямилась и выгнула дугой свою изящную белую бровь. "Ты предпочитаешь боль небольшому холодку, Акане?" — спокойно спросила она.

"В данный момент я хотела бы, чтобы не было ничего", — отрывисто произнесла Акане, бросая на спокойно стоящего рядом с ней Масакадзу гневный взгляд. "Ни боли, ни холода. И вообще, я бы хотела, чтобы сейчас стоял жаркий денек, а я загорала на пляже. Вы что, никогда не устает от всего этого льда и снега?"

"Да нет", — мило улыбнувшись, Юки-онна тряхнула своими длинными белыми волосами.

"Ну, ну, Акане", — успокаивающе произнес Масакадзу. "Ты просто недовольна этим болезненным поражением".

"Ударение на слове 'болезненное'", — рыкнула Акане.

"Я бы не пробил твою защиту, если бы ты контролировала свой темперамент", — обвинил ее тэнгу. "Потеряла контроль — проиграла битву. Но, тем не менее, я должен похвалить тебя. Ты хорошо уворачивалась от моих ударов. Твои прыжки очень даже впечатляют. Я надеюсь, ты осознаешь, что далеко продвинулась с начала наших тренировок всего за каких-то два месяца".

Злость Акане утихомирилась, когда она услышала это, ее лицо осветилось улыбкой. "Правда? Ты ^{(сноска №1)} на самом деле так думаешь?"

"Конечно. Но чего ты еще ожидала? Ведь как-никак я твой сенсей. Ни один простой смертный не сможет обучить тебя такому, чему могу научить я".

"Хммм. Хорошо, что ты не учишь меня скромности", — сухо ответила Акане.

Юки-онна хихикнула. "Акане, я тоже потрясена. Прошла уже неделя или около того, как я в последний раз наблюдала ваш поединок, и за такой короткий отрезок времени ты изменилась просто радикально. Уже совсем скоро ты сможешь защищать мой дом".

Акане повернулась к Снежной Женщине, выражение ее лица стало серьезным, взволнованным. "Ммм, раз уж зашел разговор об этом, я бы хотела спросить… Я здесь уже два месяца и единственный, кто здесь на кого-то нападает  — это Масакадзу-сенсей. А вы продолжаете говорить, что я должна буду защищать дом, и что вам нужен телохранитель, но я до сих пор не видела ничего и никого рядом, кто бы мог напасть". Акане проглотила комок в горле и опустила голову. "Вы… вы уверены, что я вам нужна?"

Снежная Женщина мягко улыбнулась. "Акане, никто не вторгается в мой дом только потому, что я использую солидную часть моей магии, поддерживая постоянный барьер между моими землями и остальной частью Ками-мира. На это уходит очень много моей энергии".

Акане моргнула. "О… а я и понятия не имела", — пробормотала она, краснея от смущения. "Неудивительно, что вы каждый день выглядите такой усталой после того, как пытаетесь распутать это заклинание. Простите… простите, что причиняю столько проблем".

"Нет никаких проблем", — твердо сказала Юки-онна. "Это часть нашей сделки. Ты служишь мне телохранительницей, а я освобождаю тебя от заклятья. Как только ты сможешь полностью защищать мои владения, я смогу сбросить магический барьер и снова получу в свое распоряжение всю свою силу".

Глаза Акане распахнулись. "Всю силу? Значит…"

"Значит, — встрял Масакадзу, — что чем скорее ты сможешь защищать владения Юки-онны, тем скорее Юки-онна получит в свое распоряжение силу, необходимую, чтобы освободить тебя от воздействия заклятья".

"Я мало что могу сделать для тебя в таких обстоятельствах", — добавила Снежная Женщина. "Но как только ты станешь моей телохранительницей, и я получу возможность пользоваться всей моей магией, процесс твоего освобождения существенно ускорится. Ты должна знать, — продолжила она, видя, что на лице Акане загорелась надежда, — что я это учла, когда говорила тебе о том, сколько это займет. Я до сих пор полагаю, что мне понадобится лет семь, чтобы разрушить заклятье, на несколько месяцев больше или меньше, в зависимости от того, как быстро ты научишься противостоять захватчикам".

Акане упала духом. "Ааа", — тихо произнесла она. На какое то мгновенье, чудесное мгновенье, она подумала, что сможет попасть домой скорее.

*Ранма…*

Слезы, которые она сдерживала уже несколько недель, снова навернулись на глаза, она отвернулась от тэнгу и Снежной Женщины, чтобы они не видели, как она плачет. "Простите…, — произнесла она, проглотив стоящий в горле комок, — Я… я, пожалуй, пойду в свою комнату. Мне нужно переодеться и умыться перед обедом". И она быстро ушла.

Снежная Женщина и тэнгу наблюдали за ее поспешным уходом.

**Ты ей не сказала.** Юки-онна вздрогнула от внезапно зазвучавшего в ее голове голоса Масакадзу.

"Тебе не обязательно было делать это", — раздраженно произнесла она. "Акане ушла и нас не слышит. И да, не сказала. И не собиралась. И ты тоже ей не скажешь".

Масакадзу вздохнул. "Юки-чан, я знаю, о чем ты думаешь. И это неправильно. Ты не думаешь, что для Акане будет лучше, если ты дашь ей маленькую надежду? Если ты дашь ей знать, что она возможно сможет снова обрести то, что потеряла?"

Юки-онна с горящими глазами повернулась к тэнгу. "Да ты то что можешь знать о том, что для нее хорошо, а что нет? Ты хоть что-нибудь знаешь об этом парне? О том, которого она думает что любит, а? Ты знаешь, что за жизнь ожидает ее, когда она вернется в мир смертных, к нему, только и ждущему как бы снова начать третировать ее как обычно?"

Масакадзу моргнул, и невозмутимо посмотрел на нее. "Я знаю больше, чем ты думаешь, Юки-чан. Я не осмелюсь указывать тебе, что делать в твоих собственных владениях, но я прошу тебя проанализировать еще раз причину того поведения, о котором ты только что упомянула. Помни, твой опыт — это вовсе не прототип жизни Акане, или любой смертной жизни, если уж на то пошло".

Юки-онна пристально смотрела на тэнгу, ее лицо перекосилось от холодной ярости. Наконец она заговорила. "Я должна присмотреть за слугами, — тихо произнесла она, — убедится, что они как следует готовят обед".

Тэнгу спокойно встретил ее взгляд. "Понимаю", — просто ответил он. Размытое движение и он исчез, оставив Снежную Женщину смотреть на пустое место.

* * *

Снежная Женщина стояла перед своим зеркалом. Масакадзу не понимает. Она должна защитить Акане, защитить ее и от этого жестокого, заносчивого, полу парня, от этого ее жениха, и от ее собственной наивности. Но не поэтому она сейчас стоит перед зеркалом. Нет, ей просто необходимо было подтвердить то открытие, которое она сделала раньше, когда пыталась выпутать заклинание крови из ки Акане.

Подавшись вперед, она дохнула на зеркало. Поверхность покрылась льдом, и закружилась магическим водоворотом. "Покажи мне этого мальчишку", — прошептала она.

Изображение прояснилось и показало Ранму, меряющего шагами уютную гостиную, с выражением явной разочарованности на лице. Изредка он опускался на пол, чтобы несколько раз отжаться или просто делал несколько прыжков, чтобы избавиться от монотонности.

Неподалеку, в кресле, поджав ноги, сидела привлекательная девушка с короткими каштановыми волосами и наблюдала за тем, как он ходит туда-сюда. В руках девушка держала книгу, несомненно, уже совсем забытую, потому что все ее внимание, казалось, было сосредоточено на Ранме. Она тоже выглядела разочарованной. Юки-онна с удовольствием наблюдала, как раздражение девушки становится все больше и больше, достигая взрывной концентрации.

И, наконец, ее прорвало. "Ранма!" — заорала она, парень, вздрогнув, повернулся к ней. "Будь добр, пожалуйста, ОСТАНОВИСЬ!!! Ты меня ПРОСТО С УМА ЭТИМ СВОДИШЬ!!!" Но, увидев ошарашенное выражение на его лице, она вроде успокоилась. "Если тебе так необходимо ходить туда-сюда, — продолжила она гораздо более мягким тоном, — пожалуйста, делай это снаружи".

Ранма выглядел огорченным. "Извини, Набики. Я не думал… У меня сейчас столько всего в голове".

"Я понимаю, Ранма. Но оттого, что ты будешь носиться вокруг дома, Шампу и Колон не появятся быстрее. Их еще пару дней не должно быть".

Взгляд Ранмы внезапно стал жестким. "К счастью для них обеих", — процедил он. "Как только я до них доберусь, я заставлю их пожалеть о том, что они сделали с Акане".

"Да, конечно", — ответила Набики. Она только это и слышала последние два дня, и, несмотря на то, что она чувствовала то же самое, эта фраза начинала ей порядком надоедать. "Не забудь только: сначала надо заставить их обратить заклятье, а потом уже убивать, Ранма", — спокойно произнесла она. "И будь я на твоем месте, — продолжила Набики, — Я бы пошла и вздремнула. Можешь, конечно, продолжать бегать на одном месте, но не нужно звать доктора для того, чтобы понять: стоит лишь тебе остановиться на секундочку, и ты упадешь от изнеможения. Не представляю, как ты думаешь одолеть Колон в таком состоянии".

Ранма посмотрел на Набики, его плечи поникли, только сейчас он осознал, насколько он вымотался. "Ты права, — ответил он, — пойду попытаюсь отдохнуть". Он развернулся и вышел.

Набики с изумлением наблюдала за его уходом. Он согласился? Он последовал ее совету? Он точно сильно устал!

Юки-онна все это с интересом слушала. Время в Ками-мире и мире людей текло по разному, и это всегда немного сбивало с толку. Кажется, у них прошел всего лишь день или около того с того самого момента, когда подействовало заклинание крови. Бедные людишки до сих пор думают, что им удастся отменить заклятье.

Снежная Женщина нахмурилась. Если Акане узнает о том, что время здесь течет быстрее… Если она узнает, что как только заклинание будет разрушено, она сможет вернуться в мир смертных всего лишь спустя несколько месяцев, а не через семь лет, которые она проведет здесь…

Она точно уйдет. Покинет ее и вернется к этому жестокому, неверному мальчишке, которого она сейчас наблюдает в своем зеркале.

Юки-онна сжала свою изящную белую руку в кулак.

Она этого не допустит.

С ледяным выражением лица она наблюдала, как Ранма вышел из дома. На ее лице промелькнуло удивление, когда он запрыгнул на крышу одним грациозным прыжком. Акане была права. Он действительно отличный боец.

Ранма улегся прямо на черепичную крышу, руки за голову. Он смотрел на звезды, на лице смесь разочарования и печали.

"Ближе", — прошептала Снежная Женщина.

Картинка закрутилась и изменилась. Теперь он был достаточно близко, можно было рассмотреть его ки. Совершенно очевидно, что заклинание затронуло и его. "Интересно, а что оно с ним сделало", — лениво подумала Снежная Женщина, а затем отбросила эту мысль как не стоящую внимания.

Она сконцентрировалась на его ки, держа в мыслях Акане…

Вот оно. Крошечная, просто микроскопическая ниточка крови дракона, такая же, как у Акане. Один ее конец крепко вплелся в заклинание, а другой… другой просто исчезал где-то, уходил в никуда. Но на самом то деле ничего подобного.

"Проклятье, они связаны", — досадно воскликнула Снежная Женщина. "Я этого боялась". Не удивительно, что Акане не может покончить со своим женишком. Пока между ними есть эта связь — между двумя половинками заклинания крови — чтобы их не разделяло, они все равно находятся в постоянном контакте.

Она просто обязана как-то разорвать эту связь. Но единственной возможностью для этого было удалить драконью кровь, служащую нитью между миром смертных и Ками-миром, но эти особенные капли крови дракона были очень глубоко вплетены в заклинание. И у нее не было ни времени, ни желания избавлять Ранму от заклятья.

Лицо Снежной Женщины перекосила усмешка. "Значит опять", — прошептала она. "Есть ведь еще один способ избавится от заклятья. И этим способом, я убью сразу двух зайцев".

Изучая ки Ранмы, она поняла, что парень вот-вот уснет — это дело нескольких минут. Он был изможден. А она терпеливо ждала.

Ранма смотрел на ночное небо, а его веки все тяжелели и тяжелели. Какая то его часть, его инстинкт самосохранения, предупреждала его, что спать нельзя; что нужно бороться с усталостью, охватившей его тело, но он не мог понять, зачем это нужно. И он так устал… Он провел без сна почти 56 часов, неспособный думать ни о чем, кроме как о возвращении Акане домой неважно откуда. Но Набики права. Он должен хоть немного поспать, а иначе у него будет слишком мало сил, чтобы встретится лицом к лицу с вернувшимися из Китая Колон и Шампу и заставить их отменить заклятье.

Его глаза заблестели от наворачивающихся слез, когда он, уже миллионный раз в этот день, подумал об Акане. Как она? Напугана? Или может, злится на него за то, что он не смог ее спасти? Он был убежден, что она жива. Колдовские голоса в его голове постоянно настойчиво бормотали, что она жива. Но в безопасности ли? А вдруг она ранена? Она одна или с какими то людьми?

Он тяжело вздохнул, уже засыпая. "Пожалуйста, Акане, пусть с тобой все будет хорошо", — прошептал он. "Обещаю, я тебя найду". Неспособные далее сопротивляться накатившей усталости его веки закрылись.

Юки-онна безжалостно улыбнулась и положила ладони на поверхность зеркала. Призвав всю свою магию, какую только могла, она надавила на поверхность. Зеркало поддалось ее нажиму, растеклось, стало жидким, Юки-онна сделал шаг вперед и прошла через него.

Она сразу почувствовала, что здесь стоит весна. Прохладный ветерок ласкал ее белоснежную кожу.

"Определенно не мое время года", — пробурчала она. Будет сложнее использовать сейчас свою силу, но не намного. Она хладнокровно оглядела спящего у ее ног парня. Прошло столько времени с тех пор, как она последний раз делала такое. Но в то же время, прошло столько времени с тех пор, как кто-то давал ей на то серьезный повод.

Она опустилась рядом с ним на колени. Он так мирно, невинно спит. Но внешний вид может быть обманчив. Ее глаза холодно блеснули, когда она подумала о том, какую боль причинял этот мальчишка Акане. Мягко и нежно, что никак не вязалось с ее истинными намерениями, она опустила свою смертельно бледную руку и откинула ему со лба его темные волосы.

Да, он действительно был красив. Даже красивее, чем в зеркале. Она почти могла понять, почему Акане так им очарована.

Снежная Женщина склонилась над ним, ее длинные мерцающие белые волосы волнами обрамляли лицо, ее губы почти касались губ Ранмы. Она закрыла глаза и слегка приоткрыла рот.

А потом она дунула.

Лицо Ранмы покрылось инеем. Иней медленно стал появляться на его волосах, его шее и плечах, выступал на его руках и груди, а потом и на ногах, пока все тело не оказалось покрыто великолепным слоем белоснежного морозного узора.

Ранма стал ежится во сне. Снежная Женщина дотронулась до его лба и дрожь прекратилась. "Я не могу позволить тебе проснуться, дорогой", — тихо произнесла она. С его то боевыми навыками он легко от нее сбежит.

Уверенная, что заклинание сна крепко сковало его разум, она опустила свои белые тонкие пальцы на его грудь, от них потек холод, проникая в тело Ранмы, медленно, но верно замораживая кровь, циркулирующую по его венам.

Прошло несколько минут. Ранма лежал неподвижно, в то время как Снежная Женщина медленно замораживала его насмерть. Его кожа приобрела синеватую бледность. Юки-онна задрожала, испытывая какое-то садистское удовольствие, когда почувствовала, как его жизнь медленно утекает сквозь ее ледяные пальцы. Теперь уже осталось не долго.

"А… Ак-кане…"

Юки-онна выпрямилась, пораженная этим еле слышным шепотом. Это говорил он. Но это было просто невозможно. Он же умирал! Она чувствовала, как его сердце бьется все медленнее, неспособное сопротивляться морозному холоду, проникающему все глубже. Она видела, как его ки слабо мерцает. А заклинание крови, что его связывало, наоборот, цеплялось за него все сильнее, несмотря на то, что жизнь его ускользала, оно не желало освобождать его до тех пор, пока последняя искорка его жизни не угаснет.

Она всмотрелась в его лицо. Посиневшая кожа, покрытая слоем льда.

Ее глаза распахнулись от удивления, когда она заметила у него на лице слезы.

Теплые слезы текли из его закрытых глаз, катились по лицу, растапливая иней. И снова замороженные губы попытались произнести слова.

"А-кане… я л-люб-лю… те…"

Нет. Руки Юки-онны соскользнули с груди Ранмы, она в шоке смотрела на него. Это не он… Он не мог… Это просто невозможно…

Она почувствовала за спиной знакомое присутствие.

"Масакадзу-сан", — прошептала она.

"Юки-чан". Тэнгу не сделал к ней и шагу. "Ты сама обратишь то, что сделала этому мальчику или вмешаться мне? Мне нет нужды напоминать тебе о том, что сейчас мы не в твоих владениях".

"Я…" Юки-онна проглотила комок в горле и посмотрела на Ранму, на слезы, бегущие по его лицу, даже тогда, когда смерть была уже совсем рядом. Его шепот эхом отдавался в ее голове.

"Я… сниму с него мое заклятье", — прошептала она покорно, прекрасно понимая, что даже если она откажется, это сделает Масакадзу. Она снова положила свои руки Ранме на грудь, но на этот раз оттягивая из него холод, позволяя его крови оттаять, а сердцу снова свободно биться.

Когда она закончила, она обернулась и встала к тэнгу лицом. Тот прошел мимо нее и опустился на колени перед лежащим Ранмой, нажал на несколько шиатцу-точек, чтобы быть уверенным в том, что он полностью восстановился. Затем он повернулся к Снежной Женщине. Его черные глаза сверкнули яростью, красноватые перья поблескивали в звездном свете.

"Ты чуть не допустила смертельную ошибку, Юки-онна". Юки-онна. Не Юки-чан, а Юки-онна. Он был зол. Масакадзу злился редко. "Пытаться забрать жизнь, которая тебе не принадлежит, за пределами своих владений. Обида, которую ты испытала несколько сотен лет назад, сделала тебя нетерпимой. Ты уверена, что можешь предложить Акане нечто лучшее, чем может предложить он? Ты слышала, что он говорил, когда отбирала у него жизнь. Слышала своими собственными ушами".

Снежная Женщина боролась внутренне, а затем сжала зубы, подняла глаза и встретилась взглядом с тэнгу. Ее взгляд был мрачным и покорным. "Может быть… может я и не права на его счет. Похоже, он действительно… любит ее". Она произнесла это так, словно ей до сих пор было трудно в это поверить.

Тяжелый взгляд черных глаз тэнгу слегка потеплел, он кивнул. "Настолько, что последним желанием его умирающей души было высказать эту любовь", — добавил он. "Что ты скажешь Акане?"

Юки-онна помолчала, обдумывая ответ. "Ничего", — наконец произнесла она.

"Ничего?" — Масакадзу прищурился.

Юки-онна тяжело вздохнула. "Мы не можем знать, как изменится течение времени к тому моменту, как я сниму с нее заклятье по сравнению с тем, как оно течет сейчас здесь и в Ками-мире. Я не буду вмешиваться в ее… отношения с этим мальчиком", — сказала она неохотно, махнув в сторону спящего Ранмы. "Но я не хочу давать ей надежду, что она сможет вернуться в тот самый мир, какой покинула. Семь лет в Ками-мире изменят ее. И даже если ничто не изменится здесь, она может почувствовать себя чужой среди своих, когда вернется. Лучше подготовить ее к худшему, и пусть потом она приятно удивится, чем вырастить в ней надежду, а потом все эти надежды пойдут прахом".

Тэнгу тихо стоял несколько секунд, а затем одобрительно кивнул. "Это мудрое решение, Юки-чан. Я не ожидал от тебя такого благоразумия, после того как обнаружил такое безрассудство". Его глаза смеялись. "Давай вернемся туда, где нам и положено быть, хорошо?"

* * *

Ранма слабо заморгал. Проснувшись, он обнаружил склонившуюся над ним Набики, она трясла его за плечи, звала по имени. Заметив, что его глаза наконец-то открылись, она отпустила его, в результате чего Ранма с гулким стуком упал на спину.

"Вставать пора, Саотоме", — в раздражении произнесла она, Ранма сел и, морщась, потирал свой затылок. "Ты лежал словно труп".

Ранма, все еще до конца не проснувшись, никак не отреагировал на эти слова, его мысли все крутились вокруг странного, беспокойного сна. Обычно он не помнил, что ему снилось, если не считать периодически повторяющихся кошмаров, связанных либо с кошками, либо с источниками с воткнутыми в них бамбуковыми шестами. А этот сон он помнил…

Ему снилось, что он заснул прямо на крыше, но проснулся и увидел, как прямо над ним стоит Акане. Он так обрадовался, увидев ее, так был рад, что с ней все в порядке! Ему хотелось вскочить на ноги, схватить ее на руки и его совершенно не заботило, что кто-то мог бы это увидеть.

Но он даже сдвинуться с места не мог. Его словно заморозило, он даже звука из себя выдавить не мог. И тогда он заметил, как странно выглядит Акане. Ее кожа была неестественно белой, глаза сверкали злобой и презрением. Ее взгляд ранил его прямо в сердце. *Акане?* подумал он. *Ч-что…*

Она склонилась над ним, он нервно сглотнул, несмотря на злость в ее глазах, она была просто прекрасна. Он хотел открыть рот, извиниться, сказать хоть что-нибудь, но не смог и шевельнуться. Он ожидал, что она вобьет его в черепицу, ну или, по крайней мере, запустит на орбиту. Но вместо этого, к его большому удивлению, он услышал у себя в голове ее голос.

**Это,** — произнесла она, **за все те случаи, когда ты меня обижал, когда ты на до мной издевался. Это за то, что ты глупый, бесчувственный извращенец. За то, что трусил и не мог признаться мне в своих чувствах.**

Ошеломленный он смотрел на нее. Ее слова ранили словно нож в сердце. От них он испытывал большую боль, чем от любых ран, которые когда-либо в своей жизни ему довелось получить. *Акане, подожди!* — в отчаянии думал он, пытаясь сдвинуть свое тело с места. *Пожалуйста! Прости, я все собирался сказать, но я…*

Эта мысль резко оборвалась, когда она легонько поцеловала его в губы, его разум застыл в шоке. Касание ее губ было словно дуновение ветра, но от него пошел ледяной холод, обжегший кожу на лице, он бы задохнулся от боли, если бы мог двигаться. Ему оставалось просто лежать, беспомощно, а она распространяла жгучий холод от лица по его телу, который просачивался глубже сквозь кожу. А потом она положила свои белые пальцы ему на грудь и начала высасывать его жизнь.

*Она… она убивает меня,* осознал Ранма. Чувство паники покинуло его, оставив только глубокую печаль. *Я так сильно ее ранил, она так возненавидела меня, что хочет убить. О, Акане, прости меня, что же я натворил? Если бы я мог сказать тебе…*

Он скажет ей. Может он и не способен или не желает драться с ней, но он просто не может умереть не сказав ей. Он собрал все свои силы, чтобы вложить их в это его последнее действие. Его разум сопротивлялся, боролся смерти от холода, которая медленно, но верно овладевала им, он заставил свои оледеневшие легкие выдохнуть…

"А… Ак-кане…"

Как же больно. Ему казалось, что его замороженные внутренности просто разбиваются на осколки от напряжения. Холодное черное небытие смерти быстро заглатывало последние частички его жизни. Он должен торопится, иначе он не успеет…

"А-кане… я л-люб-лю… те…"

Внезапно оказалось, что перед ним не Акане. Это не она склонилась над ним, а странная женщина с белой кожей и длинными белыми волосами. Ее морозно-синие широко распахнутые глаза в шоке смотрели на него.

*Куда делась Акане?* Ранма почувствовал, что улетает, темнота почти полностью накрыла его. *Надеюсь, она меня слышала,* — подумал он.

А больше он не чувствовал ничего.

Ничего, до тех пор, пока Набики не растрясла его.

"Эй, Ранма, ты в порядке?" Набикино раздражение сменилось беспокойством, когда она посмотрела в лицо жениха своей сестры. Ранма словно был без сознания.

Он посмотрел на нее так, словно только что заметил. "Набики?" — спросил он, его глаза слегка прояснились. Он огляделся и увидел, что находится до сих пор на крыше, и что все еще темно. "Ох, — простонал он, хватаясь за голову, мне только что приснился жуткий кошмар".

"Позже расскажешь", — отреагировала Набики, медленно продвигаясь к лестнице, которую она прислонила к краю крыши. "Прямо сейчас нам надо сделать кое-что. Это важно".

Ранма потряс головой, пытаясь вытряхнуть из головы остатки сновидения. "Что именно?" — озадаченно спросил он.

Набики остановилась, она как раз спускалась по лестнице, и, задрав голову, пояснила: "Я оставила людей следить за Некохантеном. Мне только что сообщили, что Колон и Шампу вернулись из Китая".

Новость потрясла Ранму словно внезапная вспышка света, он почти сразу проснулся. Проснулся и разозлился. "Вернулись?!" К черту сны, к черту колдовские голоса. Это было тем, что он мог понять, с этим он мог иметь дело. Его боевая аура ярко вспыхнула, синие глаза предупреждающе сузились. Он перепрыгнул через Набики и приземлился во дворе. "Я побежал!" — прокричал он, вскочив на стену, окружающую их дом и с нее перепрыгнул на соседскую крышу.

"Ранма, стой!" — прокричала ему в след Набики. "Мы с тобой!!!" Но было уже поздно. Он уже был вне предела слышимости. "Идиот", — пробурчала она, продолжив спускаться по лестнице.

Рёга как раз вышел через двери, ведущие во внутренний дворик, когда она достигла земли. "Ну, ты его разбудила?" — поинтересовался он.

"Он проснулся, вскочил и убежал", — ответила она. "Я даже не успела сказать ему, что Укё тоже хочет быть там. Она была так расстроена, когда узнала, что Шампу что-то сделала с Ранмой".

Рёга сжал кулаки. "Ну что за придурок!" — с досады воскликнул он. "Ну как он мог уйти без меня?! РАНМА!!!" С этим воинственным криком, Рёга вскочил на стену, окружающую дом и с нее перепрыгнул на соседскую крышу.

"Рёга, стой!" — заорала Набики. "Ты не туда бежишь…" Но было поздно. Он уже исчез. Набики, закатив в глаза, застонала. "Идиот!" — прокричала она и потом вздохнула. Она хотела, чтобы сестра вернулась домой, и еще хотела быть уверенной, что Шампу или Колон не попытаются использовать снова какой-нибудь грязный трюк. "Ну что ж, думаю, стоит позвонить Укё и попросить ее, чтобы она там меня подождала. Похоже, ночка будет долгой".

~~Конец пятой главы~~

Автор:
Krista Perry
krista.perry@attbi.com
http://www.akane.org/heartsofice/