Ледяные сердца

Глава 1: Заклинание крови

Что-то было не так.

Это уже не были те самые будни... — он чувствовал это каждым волоском, каждой клеткой. Его тело хотело о чём-то предупредить, создавая непонятное и не характеризируемое чувство, совсем не похожее на то, что предвещало внезапное нападение противника, а какое-то совсем иное, чем-то напоминавшее...

Чёрт. Что же это всё могло означать? Странно чувство... как интуиция, оно подсказывало ему, что что-то произойдёт. Что-то настолько сильное и страшное, что сможет в корне изменить жизнь всех в Нериме.

Он бежал: ноги уверенно ступали по узкой кромке забора, а он в это время смотрел в синее безоблачное небо. В Нериме было ещё раннее утро: на траве сверкала роса, а весенний воздух был наполнен ароматами цветущих вишен и готовящихся завтраков.

Ранма озадаченно нахмурился: если дождя сегодня не будет, то это чувство, наверное, вызвано...

Он посмотрел на свою невесту, которая бежала, не отставая от него, по тротуару. Да это был тяжёлый случай... Она даже не обращала на него внимания. Её короткие, чёрные волосы развевались на бегу, а глаза смотрели вдаль, на часы старшей школы Фуринкан. У них оставалось три минуты до начала уроков.

Но хоть одно радовало сердце — она не злилась, хотя у нее и был для этого повод: ведь то, что они опаздывают, вроде как, была его вина... Во время утренней стычки с отцом, разыгравшейся за еду, Ранма молниеносным движением выхватил у Генмы и сожрал последнюю варёную креветку, за что и был кинут в озеро; а это означало — ждать пока нагреется вода, так как сегодня показаться в школе девчонкой ему совсем не хотелось...

Был такой приятный солнечный день, Акане не злилась... но что же тогда вызывало это чувство? Перепрыгнув через кусок серьезно поврежденного чем-то, очень напоминавшим его лицо, забора, он призадумался... И его осенило: всё стало на свои места, он понял чего, точнее кого, не хватало, и о чём предупреждала интуиция...

Погрузившись в размышления, он даже не заметил, что остановился, а Акане уже кричала на него. "Ранма, идиот, что ты там стоишь, как вкопанный? Хочешь, что бы мы еще больше опоздали? Не тормози, ноги в руки и вперёд!"

Ранма посмотрел на неё. "Эй, Акане, а ты... Ну... ты не знаешь..." Он изо всех сил старался переформулировать свою фразу, при этом, понимая, что не зависимо от формулировки, ярости своей невесты ему уже не избежать. Она, казалось, уже сейчас просто лопнет, а он все еще продолжал стоять на ограде, запинаясь.

"Чего тебе?" — спросила Акане, нахмурившись. "Да говори же, я не хочу целый день простоять с ведрами".

Ну, вот и всё, а он целое утро так старался не разозлить её. Собравшись с силами, Ранма выдавил: "Да это, в принципе, не так важно, я просто хотел спросить, не видела ли ты Шампу. Она, просто, в последнее время не появлялась".

Руки Акане задрожали, кулаки сжались, но всё же она сдержалась...

"Что, прости?"

В этом, на первый взгляд, "спокойном" голосе, Ранма всё-таки смог услышать тщательно замаскированную обиду и удивление; да, теперь уж точно его жизнь висела на волоске...

"Эй, ну... успокойся, Акане. Не то, что бы я хотел увидеть Шампу или что-то в этом роде. Ну, просто... тебе не кажется странным, что она в последнее время не вбивала мою голову в забор великом? Я хочу сказать, ты не думаешь, что она куда-то пропала?" И он указал на изуродованный забор, с отпечатками его лица в железной кромке.

Тут уж ничего не смогло бы удержать Акане... меткий бросок и... Ранму, не успевшего ускользнуть от портфеля, сбило с бортика прямо в канал, откуда через несколько мгновений донёсся раздражённый женский голос:

"ЗА ЧТО?!"

Пока руки Акане поднимали портфель, её взгляд, направленный на Ранму, был страшен: в глазах пылал бешеный огонь, а выражение лица, заставило бы кого угодно убежать в панике. "Если тебе так не хватает Шампу, то почему бы тебе не ПОЙТИ к ней?!" И не дожидаясь его ответа, она развернулась и побежала в школу, оставляя позади злую и мокрую Ранму-чан.

"Глупая девчонка", — всё бормотала Ранма-чан... Ухватившись за цепь, ведущую наверх, она одним движением подбросила себя в воздух и, сделав кувырок, оказалась снова на кромке забора. "Тупая некрасивая дура. Разве я говорил, что мне не хватает Шампу? Я просто хотел подчеркнуть, что она уже давно не показывалась. Да, может, она вообще в Китай вернулась... Неа, такого чуда точно не произойдёт..." Ранма-чан бежала по забору, время от времени потирая пострадавшую от портфеля челюсть, ощупывая, уже краснеющий, синяк.

"Мне же просто кажется, что Шампу кое-что затеяла", — рассуждал он по дороге в школу. "Просто так исчезнуть, даже не попрощавшись, — это на неё не похоже". А непонятное чувство всё еще бурлило, усиливаясь при одном только слове "Шампу". "Да, теперь я уверен, она что-то затеяла".

Где-то впереди бежала Акане, теперь уже не огонь пылал в её глазах — его место заняли слёзы. "Этот идиот,— думала она, скрежеща зубами, — ну конечно, как бы он мог забыть о Шампу? А без неё было так классно... Но ему, наверное, никогда даже в голову мысль не придёт расстаться с одной из его "привлекательных" невест. А потом он ещё и соль на рану подсыпает. Этот извращенец— Казанова!"

Правда, где-то в глубине души, тихий голосок подсказывал ей, что, может, она что-то не так поняла, может, она поспешила с выводами; да и все утро ее преследовало странное чувство. Но она не прислушивалась и продолжала мчаться вперёд.

* * *

На самом деле Шампу "была" в Китае.

Еле держась на ногах, она стояла на вершине скалистой горы, у входа в огромную чёрную зияющую пещеру, готовая в любой момент принять бой, крепко сжимая в руках бонбори. Всё её тело покрывали синяки и царапины, под правым глазом был глубокий кровоточащий порез. Ее фиолетовые волосы, некогда пышные и красивые, теперь спутались и были все в крови и пыли.

Она все никак не могла решиться войти в пещеру. Там царила такая темнота, что, казалось, даже солнечный лучик не мог попасть во внутрь. Шампу потянулась к лифу своей порванной, грязной блузки и достала небольшой древний свиток, висевший на золотой цепочке. Она аккуратно развернула его, её взгляд еще раз пробежался по уже знакомому тексту.

Засунув свиток на место, Шампу, собираясь с силами, закрыла глаза. Когда её прекрасные фиолетовые глаза открылись вновь, в них пылала решительность — теперь, казалось, она была готова на всё...

"Я пришла, Древнейший", — прокричала она на старокитайском. Её высокий голос как острый клинок рассекал мертвую тишину, царившую в пещере, отражался от стен, проникая в самые скрытые уголки. "Я победила твоих демонов-стражников. Предстань передо мной!"

Что-то зашуршало, и вся пещера заполнилась ярким, алым светом, он исходил из огромных, как дом, глаз, которые, казалось, просто висели в воздухе... Свет отразился от стен и на мгновение осветил огромные зубы и чешую... Он зарычал, низкий звук как гром разносился по пещере, усиливаясь с каждым пройденным метром, сотрясая каждый камешек, разрушая всё на пути... На Шампу со всех сторон полетели камни...

Она побледнела и попятилась назад. *Нет! Я не могу сейчас отступить, я уже почти у цели.* И в её глазах опять запылал огонь... "ДРАКОН, ПРЕДСТАНЬ ПЕРЕДО МНОЙ!!! — закричала она изо всех сил. — Мне от тебя кое-что надо!!!"

Громыхающее рычание перешло в хриплый хохот. "Уходи, малявка, а не то я тебя съем".

"Я не уйду, и ты меня не съешь. Я одолела твоих стражников. Я нашла твоё логово. Теперь ты должен дать то, что мне нужно".

Огромные глаза сузились, и Шампу тихонечко сглотнула. *Айя,— подумала она.— Неужели я проделала весь этот путь только для того, чтобы меня съели?*

"Чего же ты желаешь?" Произнося каждое слово, дракон приоткрывал свою пасть и его жуткие зубы пылали в отблеске алых глаз. Но Шампу облегченно вздохнула — ведь если верить свитку — такой ответ дракона непременно означал согласие. Правда она не знала, было ли это решение прихотью или долгом дракона.

"Мне нужно немного твоей крови, Древнейший".

"Ты готова расплатиться за нее?"

"Я боролась за эту честь, Древнейший".

"Хорошо, протяни свою руку".

Шампу протянула левую руку в зияющую пещеру. Земля задрожала... гигантский дракон приближался к ней. Она окаменела, когда увидела, как из темноты пещеры вынырнул чёрный коготь, в два раза больше её самой, и завис над её рукой. Она даже не успела отдёрнуть ее — огромный, острый, как кинжал коготь опустился, пронзая ее руку, а потом также быстро поднялся и исчез в темноте.

Боль была немыслимой... В глазах потемнело... Шампу чувствовала, как кровь стекала по руке, как капала с пальцев непрерывной струйкой. Сердце билось все быстрее и быстрее, а каждый удар громче и отчетливей предыдущего раздавался в ушах… Её кровь огромными алыми каплями падала на землю, собиралась в лужу, и постепенно впитывалась в почву пещеры.

"Достаточно", — произнес дракон. "Этого хватит". Шампу посмотрела на руку: кровотечение остановилось. Она прикрыла рот дрожащей не пораненной рукой, не давая приступам тошноты и головокружения повалить её на колени.

"Ты расплатилась со мной. Бери своё вознаграждение, колдунья, и иди". Неистовый вихрь закружил Шампу, всё слилось перед её глазами, и, прежде чем девушка успела испугаться, она оказалась в долине у подножья горы. В руке она крепко сжимала маленький хрустальный флакончик с тёмной жидкостью.

Кровью дракона.

Она посмотрела на неё и улыбнулась, глаза загорелись торжествующим блеском.

"Скоро, Ранма", — шептала она. "Скоро ты увидишь... как сильно я... тебя люблю. А Акане... навсегда исчезнет из твоёй жизни".

И в этот момент колени Шампу подкосились, и она без сознания упала на землю.

* * *

Старательно игнорируя друг друга, Акане и Ранма стояли в школьном вестибюле, держа в руках ведра с водой.

Они одновременно чихнули.

Ранма шмыгнул и потер нос: "О, наверное, про нас кто-то говорит".

"Кому это надо?" — буркнула Акане.

"Что ты этим хотела сказать?"

Она вытаращилась на него. "Да это же был сарказм, дурачок. Наверное, учителя разговаривают про то, что мы в очередной раз опоздали. Нам еще повезет, если сейчас не покажется Хинако-сенсей со своей пяти-йеновой монетой". Акане улыбнулась, увидев, как Ранма закатил глаза и скорчил рожу при одном только воспоминании о шустрой и надоедливой Хинако-сенсей с её огромным арсеналом круглых предметов, но сразу же сделала серьезное лицо, как только он повернулся к ней.

"Ты думаешь, она сделает это с нами? Мы же просто опоздали! Мы и так уже с этими дурацкими вёдрами стоим!"

"Ну, не знаю, не знаю..." — ответила Акане, перекатываясь с пятки на носок. "Говорят, что она "приставала" даже по таким мелочам, как жевание жвачки или разговоры во время урока. А за опоздание на пять минут, а в твоём случае вообще на десять, она уж наверняка..."

"Да я из-за тебя за горячей водой бегал!!"

"...нам голову снесёт. И только представь себе, что будет, когда мой папочка увидит меня в таком обессиленном состоянии, и выяснится, что ты в этом виноват".

Ранма побледнел — он знал, по собственному горькому опыту, как реагирует Соун Тендо на любую угрозу в сторону своих обожаемых дочерей. Эту его "Демоническую голову" забыть при всем желании было нелегко.

*Чёрт, только этого ещё не хватало*, — Ранма угрюмо смотрел себе под ноги, раскачивая ведром; вода закрутилась, забурлила... Он тут же застыл, дав воде успокоиться. После того, как он получил проклятие, ему никогда не везло с водой: в его присутствии она вела себя как живое существо, выслеживала, выбирала подходящий момент, превращала в девушку — одним словом, портила жизнь... Сейчас ему только не хватало "случайно" облиться прямо в школе. И в довершении всего того, что уже свалилось на него сегодня, он все еще чувствовал, что скоро должно произойти что-то плохое. Что-то намного хуже, чем встреча с Хинако-сенсей или сражение с демонической головой Тендо-сана. Ранма потряс головой, стараясь прогнать эти мысли.

"Черт, почему я не могу избавиться от этого чувства? Оно меня уже достало!"

Акане, краем глаза наблюдая за Ранмой, озадачено нахмурилась, но это никак не отразилось на её серьезном выражении лица. *Странновато*, — подумала она. Он не реагировал на её приколы как обычно. Ей нравилось смотреть на то, как всемогущий мачо Ранма начинал суетиться и паниковать, при одном только упоминании о ее папочке. Но сейчас он просто смотрел на пол странным, почти грустным взглядом.

Она забеспокоилась. Может, он заболел? Неа, Ранма никогда не болел, кроме того единственного случая, когда Хаппосай заразил его, да и вообще, только его взгляд казался нездоровым. Тогда что же не так? Он был каким-то "прибитым"... и Акане внезапно осознала, что, если не считать инцидента на заборе, сегодня со стороны Ранмы не было ни одной издевки или насмешки. Может, он больше не хочет с ней ссориться? НЕТ, это неправда, иначе он бы не вспомнил Шампу, этот дурак.

Его определённо что-то беспокоило. Может, если бы он поговорил об этом, ему бы стало лучше, и он бы стал вести себя как обычно. Акане не нравилось видеть его таким. Не то чтобы его нормальное поведение её устраивало, но тогда она хотя бы знала, как с ним справиться.

С одной стороны, если она покажет, что она о нём беспокоится, то ему в голову могут придти всякие дурацкие мысли, о том, что он ей нравится. Как будто она смогла бы когда-нибудь полю... поладить с этим извращенцем.

"Ранма?",— она специально сказала это строго, чтобы не казаться очень обеспокоенной. "Что с тобой?"

Он даже не поднял глаз. "Да так, ничего..." У него мелькнула идея объяснить, что именно его беспокоит, но, услышав гнев в голосе Акане, он понял, что любая попытка закончится превращением в девушку и новым набором синяков, ведро всё-таки было тяжёлым. И, кроме того, если он и сам не мог ничего понять, то она и подавно этого не поймёт. Она же даже не понимала тех вещей, объяснение которых было очевидным. Он подумал о Рёге/Пи-чане — одном из наилучших примеров причудливой выборочной слепоты Акане, и вздохнул. "Ничего... к чему бы ты прислушалась",— закончил он.

Черт! Краем глаза он заметил вспышку боевой ауры Акане. Ему в очередной раз удалось чем-то разозлить ее, но какой именно фразой он так и не понял, а ведь он так старался её не провоцировать. Он быстро развернулся, подпрыгнул со своим ведром — а вода уже залила место, где он только что стоял — приземлился на сухом кафеле. Там его и нагнало её ведро, врезалось в голову, опрокинуло его ведро, и облило водой; после чего он упал, ударившись головой об пол.

"Ранма но бака!"

Ранма моментально пришла в себя, вскочила на ноги и еле успела увернуться от ещё одного ведра. Отскочив назад, она решилась взглянуть на Акане, зная, что та уже в не пределах досягаемости.

"Черт побери! Ну за что же ты это сделала?",— закричала Ранма, разъярённая и озадаченная этим не спровоцированным нападением. "Я же не чего не сделал, ты психованная дура!"

Акане стояла, сдвинув брови и сжав зубы, в любую минуту готовая напасть, держа в руке пустое ведро. И вдруг, ни с того ни с сего, её боевой дух иссяк, а на глаза навернулись слезы.

У Ранмы отвисла челюсть, она пятилась от проходящей мимо Акане. "Ну, ну ты же не будешь плакать, правда? Я же ничего такого не сделал?", — голос Ранмы предательски задрожал.

Акане с лязгом бросила пустое ведро на пол. "Ранма, ты идиот. До тебя, наверное, просто не доходит какой же ты бестактный зануда. А я еще за тебя волновалась!" И уже во второй раз за сегодня Акане развернулась и убежала, оставляя мокрую Ранму-чан стоять в затопленном коридоре, с отвисшей от удивления челюстью.

"Она... волновалась? Обо мне!?"

Акане, всхлипывая, стояла за углом, она чувствовала, как слёзы заливают глаза, стекают по щекам. Она закрыла лицо ладонями. *Почему я это сделала?*, — печально думала она. *Он же меня даже толком не оскорбил. Он просто сказал, что я его не выслушаю, а я взяла и подтвердила это. Да что же со мной сегодня такое творится?*

Она вытерла руками слёзы и попыталась успокоиться. *Я всё утро была какой-то нервной. Может, я просто перенервничала?* Она вздохнула, подумав о несчастном Ранме. *Ну, — думала она, пытаясь безуспешно успокоить совесть, — ему всё равно за что-то бы досталось*. И она пошла в туалет, чтобы привести себя в порядок.

* * *

Шампу почувствовала, как огрубевшая, маленькая рука прикоснулась к ее лбу, она с трудом открыла глаза и увидела стоящую над ней Колон.

"Ну и ну, правнучка", — тихонько прошептала старуха. "Похоже, тебе это удалось. Я признаюсь, что сомневалась в том, что ты вернёшься. Ты теперь одна из немногих, кому удалось побывать у Древнейшего".

"Шампу сделать всё для Ранмы", —ответила девушка на ломаном японском. Она могла бы сказать это и на древнекитайском, и на беглом японском, если бы только захотела, ведь она прожила в Японии уже почти год.

Но она заметила, что когда она прикидывается дурочкой, все, даже её прабабушка, подсознательно недооценивали её, а Шампу всегда была в поисках любых преимуществ над другими. Смешно. Колон теперь больше говорила на японском, чем на древнекитайском для того, чтобы помочь ей выучить язык. Шампу знала, что прабабушку просто бесило полное отсутствие прогресса в её произношении. Но, похоже, Колон была больше заинтересована в том, чтобы сделать из неё непобедимого воина, а не великого интеллектуала, да и самой Шампу нравилось водить всех за нос своим поведением, корча из себя полную идиотку. Это давало её большое преимущество.

Она слегка улыбнулась и попыталась привстать с кровати, но тут же скривилась от страшной боли, которая пронизала всё её тело. Собравшись с силами, она хотела сделать ещё одну попытку, но рука Колон уложила её назад в постель.

"Ещё рано, дитя. Сначала выпей вот это. Оно поможет тебе". Колон передала Шампу чашку, от которой поднимался пар, и та дрожащими руками поднесла ее ко рту. Жидкость была горькой, как и большинство зелий прабабушки, но она не противилась и покорно выпила ее. Чувствуя, как новые силы наполняют её, девушка улыбнулась.

"Спасибо, прабабушка". Шампу начала судорожно оглядываться в поисках...

"Вот он, дитя", — сказала Колон, кладя маленький флакон в руки девушки. "Он был при мне, пока ты приходила в себя".

Шампу взяла флакон. Он оказался таким холодным. "Ты не взять ничего, пока я спать?" Кровь дракона обладала невероятной магической силой, но на то, что она задумала для Ранмы, ей бы понадобилась каждая капля из этого флакона.

Колон нахмурилась. "Дитя, за кого ты меня принимаешь? Я вообще все еще сомневаюсь… не глупо ли использовать такие мощные темные силы. Все, за что заплачено кровью, не только опасно, но и почти всегда приносит несчастье".

Шампу косо посмотрела на старушку. "Ты это про что? Ведь это изначально была твоя идея. Ты говорить, это точно сработать".

"По-моему, я только мельком сказала, что драконья кровь обеспечивает успех любого заклинания, и не слова больше", — сказала Колон, критически приподнимая бровь.

"Отлично!" — ответила Шампу, потеряв желание спорить дальше. "Но мы и так уже всё перепробовать — ничего не помогать: Ранма до сих пор не оставлять вспыльчивую девушку, эту извращенку Акане".

Колон пристально уставилась на свою правнучку. "Вот и я про что говорю, Шампу. Только подумай. Почти год тому назад ты дала Акане поцелуй смерти. Если бы ты выполнила обещание, а не дала жалости проникнуть в свое сердце, то мы бы сейчас не были бы вынуждены использовать тёмную магию, чтобы заполучить зятька".

Шампу нахмурилась. "Не всё так просто", — сказала она. И это была правда. Хотя она и дала Акане поцелуй смерти во время своего первого пребывания в Японии, но когда пришло время решающей дуэли на территории старшей школы Фуринкан, она... она не смогла этого сделать. Она не смогла убить Акане. А вместо этого использовала древний приём Си Фа Сян Гао Шиатсу, чтобы стереть все мысли и воспоминания о Ранме из её памяти. Правда, не долго это продолжалось. Акане поправилась даже без правильного лечения — её подсознательные чувства к Ранме полностью восстановили память.

Это была вторая ошибка Шампу. Первая — она не смогла выйти замуж за Ранму, как этого требовал закон, а потом она еще и оставила Акане в живых. Дважды опозорилась.

Но... даже если бы у неё и был шанс что-то изменить, она бы ничего не меняла. Шампу никогда никого не убивала. Она знала, что смогла бы это сделать, но где-то в глубине души, в уголочке, про который она хотела бы забыть, она не хотела этого. Для Амазонки такие приступы... жалости?... были непростительной слабостью.

"Не мочь убить Акане", — глухо произнесла она. "Не мочь убить тогда, не мочь убить сейчас. Ты знать это прабабушка. Я убить Акане, и Ранма стать злым, никакие чары не приковать его ко мне. Он упрямый мужчина, будет сопротивляться до последней капли крови".

Ярость Колон затихла и она, хихикая, сказала: "Это точно. У зятька довольно... сильный характер... без всяких преувеличений".

Шампу застенчиво улыбнулась. "Это то, что делать его сильным мужчиной", — сказала она, ее глаза блестели. Вдруг улыбка исчезла с ее лица, она заволновалась. "Это заклинание... оно не сделать Ранму рабом, да? Шампу хотеть Ранма быть свободным…" Шампу хотела, чтобы Ранма смотрел на неё так... как он смотрел на Акане, когда та была в опасности или когда он думал, что никто не видит, как он на неё смотрит. Такого взгляда нет ни одного, даже самого преданного раба. Она много чего уже делала, чтобы заставить Ранму обнять её: вымогательство, взяточничество, даже использовала гипнотизирующие грибы и много других странных вещей. И хотя эти моменты были чем-то приятны — скорее всего тем, что Акане сильно ревновала — но всё же она в глубине души чувствовала сильную боль... и желание, чтобы Ранма любил её по своей воли.

"Параметры заклинания очень просты", — сказала Колон, поглядывая на маленький старинный свиток, который лежал на самодельном столике. "Никаких волеугнетающих элементов, если ты этого не захочешь. Заклинание по указаниям изменяет ряд происшествий в пользу исполнителя. Ты должна хорошенько об этом подумать перед тем, как начать, иначе заклинание может иметь ужасные последствия".

Шампу кивнула, обрадованная тем, что Колон развеяла ее сомнения, и погладила флакончик с кровью дракона. "Не беспокойся, прабабушка. Шампу точно знать какие указания дать".

Колон заботливо кивнула, но её выражение лица оставалось мрачным. "Ну, тогда я думаю, нам ничего не препятствует продолжить. Однако..."

Шампу была удивлена. На лице её прабабушки появилось что-то похожее на... опасение?

Что же это? Неужто у её прабабушки, бесстрашном воине-предводителе Амазонок, были сомнения по этому поводу?

"Однако?" — переспросила она.

"Ты точно уверена, что хочешь это сделать, правнучка?" — спросила Колон. Взгляд старой женщины, казалось, был устремлён прямо в душу Шампу. "Ты уже целый год возишься с зятьком, пытаясь завоевать его сердце. И до этого времени ты не принесла ни ему, ни кому-то из его окружения какого-либо долгосрочного вреда. Но если ты произнесёшь заклинание, то всё это измениться. Они навсегда будут под его влиянием, и дороги назад для нас уже не будет. Заклинание заставит нас всегда придерживаться выбранного пути. И правила и законы Амазонок никогда не дадут нам отступить. Больше не будет милосердия, смеха и игр, и безобидного дружеского соперничества. Заклинание крови — это рубеж, назад повернуть будет невозможно".

Шампу посмотрела Колон прямо в глаза. "Ты мне это уже говорить. Я это знать". "Значит так, я в последний раз спрашиваю: ты абсолютно уверена, что хочешь наложить заклинание крови?"

Не задумываясь, Шампу ответила: "Я уверена, прабабушка".

Колон глубоко вздохнула, и на очень короткое мгновение, Шампу даже подумала, что ей почудилось, старейшая из Амазонок казалась чрезвычайно усталой. Но потом она выпрямилась и одним легким движением своей трости подняла старинный свиток со стола за золотую цепочку. Она раскачивала им перед лицом Шампу.

"Ну что ж, тогда начнём".

* * * 

Ранма в полном недоумении стоял перед Некохантеном. Кафе было закрыто. Шампу действительно пропала, уехала, ни сказав ни слова. И старой карги нигде не видать…

Нет, подождите-ка. Он заметил какое-то движение в темноте за окном. Кто-то там был. Ранма прижался лицом к стеклу и прикрыл сбоку глаза руками, чтобы не мешали отблески садящегося солнца.

Это был всего лишь Мусс. Ранма наблюдал, как высокий и близорукий китаец прошел через распахивающиеся двери на кухню, чтобы почти тут же выйти с метлой и совком для мусора и начать методично подметать пол. Ранма прищурился, стараясь разглядеть его получше. Что-то в Муссе было… в том как он подметал пол. Когда он смог на секунду увидеть его лицо, Ранма внезапно понял, что с парнем было не так.

Мусс был полностью, совершенно подавлен. Вся его поза просто кричала об этом.

Значит точно. Шампу исчезла. Отлично. Она и старая ведьма укатили куда-то, а Мусса оставили здесь.

Ранма постучал по стеклу. "Эй, Мусс!" Парень поднял голову, раздосадованный тем, что кто-то прервал его тоску. Ранма продолжал стучать. "Эй, впусти меня, я хочу тебя кое о чем спросить".

Раздражительность Мусса превратилась в злость. "Ранма? Это ты? Какого черта ты приперся сюда искать мою драгоценную Шампу!" Он ринулся к двери, и, хотя Ранма и не мог этого увидеть, он точно знал, что боевой арсенал Мусса, который тот носил в длинных рукавах своей китайской одежды, уже готов к атаке.

Он простонал. "О Боже, я не ищу Шампу! Я просто хочу спросить тебя, где…" Ранма прикусил язык, осознав что именно он хотел спросить у Мусса, хотя вовсе не по причине, предполагаемой китайцем. "О, Господи…," — пробормотал он, в то время как Мусс распахнул дверь и уставился на него сквозь очки, которые больше напоминали елочные шары.

"Саотоме! Готовься к смерти!"

Ранма вздохнул. *Ну почему все всегда так сложно? Ну ладно. Надо помнить, что он должен остаться в сознании, а не то он не сможет ответить на мои вопросы.*

Схватка заняла больше времени, чем обычно, но только потому, что у Ранмы на этот раз не было никакого желания драться. Он по большей части уворачивался, изматывая Мусса, что злило последнего еще сильнее.

После двадцати минут борьбы, или точнее сказать борьбы Мусса с уклоняющимся от ударов Ранмой, молодой китаец остановился тяжело дыша. Он бросил на Ранму взгляд, и к досаде и злости Мусса, тот даже не запыхался. "Ты, собака позорная! Какого черта ты так несерьезно относишься к этой битве?" Он вскинул руки.

"Да хватит, Мусс", — недовольно проговорил Ранма, уклоняясь от цепи, пролетевшей над его головой. "Я просто хочу узнать, куда Шам… куда уехала старая карга".

Ранма порадовался — как он хорошо выпутался, но Мусс был слепым — а не глухим, и от него не ускользнула оговорка Ранмы. "Грррр! Тебе не достаточно того, что у тебя уже есть три невесты, тебе надо придти сюда в поисках моей единственной настоящей любви?!" — орал он. "Ты заплатишь за свою наглость, ты, враг женщин!" Шквал цепей, ножей, проводов, фейерверков, кухонной утвари и прочих разнообразных предметов полетел из обманчиво небольших рукавов Мусса.

Ранма непринужденно ускользал от них. "Эй, я ни с кем не помолвлен, Утконос!" — также непринужденно отрекся от всего Ранма. "Во всех случаях это была не моя идея!" Он уклонился от очередной атаки и вмазал Муссу по челюсти так, что тот отлетел прямо в стену Некохантена. Посыпалась штукатурка. Китаец тихо соскользнул вниз, его арсенал вывалился из рукавов на землю, а очки криво повисли. Ранма стоял, готовый к обороне, ожидая, что Мусс сейчас поднимется и продолжит битву.

Но вместо этого, к его изумлению, Мусс поправил очки и бросил на него пронизывающий взгляд. "Что ты имеешь в виду? Ты сказал, что ни с кем не помолвлен… Значит ли это, что ты здесь действительно не для того, чтобы увести Шампу?"

Ранма отшатнулся, словно его ударили, настолько он был поражен. Ни один из его соперников никогда ранее не удосуживался выслушать его протесты. "Ну конечно нет!" — выкрикнул он, затем его голос смягчился, он не хотел снова разозлить Мусса. "Просто весь день у меня такое странное чувство, словно должно произойти что-то плохое. Вот. И я подумал, что Шампу может быть как-то с этим связана".

Мусс поднялся на ноги и отряхнулся. Его враждебность испарилась, но он все еще смотрел на Ранму с подозрением. "Почему ты так думаешь?"

Ранма пожал плечами. "Не знаю, просто предчувствие".

"Это странно, потому что у меня тоже возникло похожее ощущение".

У Ранмы отвисла челюсть. "Правда?" Через мгновение, когда он осознал, что сказал Мусс, Ранма медленно закрыл рот и улыбнулся. "Боже, какое облегчение! Я уж подумал, что я сумасшедший какой-то".

Мусс нахмурился. "Саотоме, ты действительно сумасшедший", — сказал он. "Но сейчас не об этом. Теперь, зная, что единственная причина, по которой ты здесь…" Ранма откровенно хмыкнул, но Мусс сделал вид, что не заметил этого. "… я думаю, мы можем объединиться. Когда Шампу и Колон уезжали, они категорически отказались брать меня с собой".

"Хммм. А раньше тебя это как-то не останавливало. Почему ты просто не последовал за ними?"

"Не твое дело", — отрезал Мусс. Он определенно не собирался рассказывать Ранме подробности того, как с восторгом, ничего не подозревая, ел напичканный снотворным рамен, который специально для него приготовила Шампу. Он целый день валялся без сознания. "Важно то, что я понятия не имею, куда они уехали, но они явно что-то замыслили". Он покраснел от смущения и злости. "Правда, когда ты стал колотить в окно, я подумал, что Шампу наконец удалось сделать так, что какое-то ее приворотное снадобье на тебе сработало".

Теперь пришла очередь Ранмы хмуриться. "Ни за что, парень. После той неразберихи с гипнотическими грибочками, я предпочту съесть то, что приготовила Акане… ну, эээ, ладно… может и не предпочту… но я определенно лучше съем что-то другое, чем позволю, чтобы Шампу кормила меня". Он положил руку на плечо китайца. "Поверь, Мусс, будь моя воля, Шампу принадлежала бы полностью тебе".

Мусс столкнул руку со своего плеча, и отвернулся, чтобы Ранме не было видно его лица. Он сдерживал желание наброситься на Саотоме изо всех сил, зная, что Ранма будет просто уворачиваться и вероятно снова вобьет его в стену. Где-то в глубине души, он знал, что Ранма вовсе не старается быть жестоким. Просто ему не понять, как это больно, когда тебя отвергает та, которую любишь, каково это — когда она сохнет по другому парню, а этот парень даже ни разу и не подумал о ней? Ранма вообще понятия не имеет, что такое любовь. Как же это бесит, то, как девушки вьются вокруг него, в то время как он ничего не сделал, чтобы это заслужить. Он просто существовал. И даже Акане, страстно отрицающая, наличие хоть каких-то чувств к ее жениху, совершенно очевидно была в него влюблена.

Он же, с другой стороны, любил Шампу каждой своей клеточкой. И все равно она продолжала отвергать его с презрением, кидалась к равнодушному Ранме при малейшей возможности, а все из-за этого глупого закона амазонок.

И в довершении всего это непонятное чувство, возникшее и у него и у Ранмы, и страх, что Шампу как-то с этим связана.

"Так что мы будем делать?" — спросил Ранма, разбивая неловкую тишину. Он был обеспокоен гораздо больше, чем показывал, зная о том, что Шампу и Колон куда-то уехали, и при этом никому ничего не сообщили.

Словно по сигналу появился почтальон. "Привет, Мусс, — сказал он, протягивая парню пачку писем, — как дела?"

"О, нууу.., сейчас мы закрыты. Шампу и Колон… их нет в городе, а сам я не могу вести тут дела".

"Ааа". Почтальон улыбнулся и развернулся уже, чтобы уйти. "Тогда это объясняет открытку. Пока, увидимся".

"Открытку?" — воскликнул Мусс вслед уходящему почтальону. Они посмотрели на пачку у него в руках. Мусс начал ворошить письма, игнорируя счета и различные каталоги еды и товаров для ресторанов. "Ага!" Он выхватил открытку с изображением гор в Китае.

Ранма заглянул ему через плечо и нахмурился — открытка была написана на китайском. "Что там?"

"Это мне!" — Мусс был так взволнован, что чуть не прыгал. "Это от моей дорогой Шампу! Они в Китае!"

"В Китае? А что они там забыли? Что там сказано?"

"Дорогой Мусс, — начал переводить он, — Прости за снотворное в рамене…"

"Снотворное, да?" — ухмыляясь прервал Ранма.

"Саотоме, заткнись", — прорычал Мусс, прежде чем продолжить.

"Прабабушка и я тренируемся в Китае, она учит меня некотором особым приемам амазонок — это часть моей подготовки, чтобы стать главой племени. Эти приемы только для женщин, поэтому мы не могли допустить, чтобы ты последовал за нами. Мы вернемся во вторник, так что позаботься о том, чтобы ресторан можно было сразу открыть". Мусс прекратил чтение.

"Это все?" — спросил Ранма.

"Естественно", — ответил Мусс, поглядывая на краешек открытки, где Шампу подписала: "Передай Ранме, что я его люблю". Он надеялся, что звук его разбившегося сердца не был достаточно громок, чтобы Саотоме мог его услышать.

Ранма выглядел озадаченным. "Ну, если они просто в тренировочном походе, полагаю волноваться не о чем, верно? Я хочу сказать, ну что они могут нам сделать, находясь в Китае?"

Мусс вздохнул. "Ничего особенного. Мы должны волноваться о том, что они привезут с собой оттуда".

"Ох", — скривился Ранма. Большинство странных ингредиентов, которые использовала Колон, были из Китая. "Ну, их еще четыре дня не будет, так что до этого, полагаю, волноваться не стоит".

Мусс растерянно кивнул. "Да, наверно. Слушай Ранма, я должен вернуться к работе. Нужно приготовить ресторан ко вторнику". Сказав это, он прошел в Некохантен, оставив Ранму снаружи пялиться на закрывшуюся за китайцем дверь.

Пожав плечами, Ранма развернулся и пошел домой, стараясь не обращать внимание на то, что зародившиеся беспокойство внутри него все продолжало расти.

* * *

Шампу стояла в центре домика, в одной руке свиток, а в другой флакон с кровью дракона.

Колон тихонько наблюдала из темноты угла за тем, как Шампу откупорила флакон и начала выливать темную жидкость на землю, формируя вокруг себя совершенный круг. Чтобы заклинание сработало, необходимо было все проделать точно и аккуратно. Шампу заплатила кровью. И она была единственной, кто мог пользоваться даром Древнейшего. Если бы это было не так, Колон наверняка соблазнилась бы попридержать порцию крови дракона для своих нужд. Такой артефакт давал возможность пользоваться невиданной магией, гарантируя успех любого заклятья.

Кровь дракона по капельке выливалась из флакона на землю, оставаясь на поверхности, мрачно поблескивала при свете свечей. Когда последние несколько капель вылились из горлышка флакона, замыкая идеальную окружность, кровь ярко вспыхнула, словно ожила, окутывая девушку темно-красной магической ауры.

Шампу вздрогнула от испуга и замерла. *Нет!*, — мысленно воскликнула Колон, не осмеливаясь произнести ни звука. "Сконцентрируйся, девочка! Читай свиток!"

Шампу успокоилась и посмотрела на свиток. Твердым голосом она начала нараспев читать на древнекитайском.

Колон облегченно расслабилась.

Когда слова слетали с ее языка, Шампу мысленно очень четко формулировала свое пожелание. Время летело молниеносно, аура становилась сильнее, закручиваясь вокруг девушки с нарастающей яростью. Стоял оглушительный рев. Она видела сквозь вихрь темной ауры, как на нее, широко распахнув глаза, смотрит Колон.

Сейчас! Шампу задрала голову и выкрикнула свое желание, рев жуткой магии, окружавшей ее, заглушал голос.

Столб красной ауры ослепительно вспыхнул, пробил крышу лачужки, оставив после себя дымящуюся дыру, и исчез в ночном небе.

Шампу моргнула, внезапно оказавшись в темноте. Внезапно она осознала, что ее трясет. "Я… я это сделать?" — спросила она.

Колон изумленно посмотрела на нее и кивнула.

Шампу улыбнулась. "Ранма…" — прошептала она и без сил рухнула на пол.

~~Конец первой главы~~

Автор:
Krista Perry
krista.perry@attbi.com
http://www.akane.org/heartsofice/