Перевод на русский —
Толокин Сергей aka Siberian Troll
Siberian-Troll@yandex.ru

ЗАКАНЧИВАЯ НАЧАТОЕ

КОДА

Когда межпланетный корабль готовился уже достичь своей цели, я отвлекся на секундочку, чтобы поразмыслить как все изменилось. Все стало иначе со дней моей юности, с того безумного и невинного времени моей жизни, которое я порой вспоминаю с печалью. Все было так здорово. И потом все кончилось.

Как и все, что начинается, это тоже кончилось.

На секундочку я изумился, зачем я делаю то, что делаю. Я потянулся, насколько позволило мне это проделать хлипенькое и тесное сиденье третьего класса. Настолько, насколько мог это сделать, прижатый к окну невероятных объемов толстяком, сидевшим рядом со мною. Я пытался не дозволять вони его давно не стиранного делового костюма беспокоить меня. Я пытался не дозволять его сиплому и ноющему голосу не доводить меня до самоубийства, но временами это так тяжело...

У него было восемь часов на то, чтобы посвятить меня во все детали его жизни, от того места, где он родился, где он работал, до стереотипной демонстрации снимков его детей. Два часа его рассказа я просто проспал, а когда проснулся, то обнаружил, что он этого даже и не заметил.

— А как насчет вас? Что вы собираетесь делать на Плутоне? — осведомился он. Надеюсь, что особенно многого он от меня не ждет. Осталось лишь пара секунд до того как нас выпустят.

— Отпуск. — сказал ему я, и все складки его жира затряслись разом. Думаю он говорил мне как его зовут, но меня это не волновало и я не стал его запоминать.

— Никто не проводит отпуск на Плутоне. — хихикал он над моей глупостью. — Он столь же холоден и фригиден, как и женщина, что правит им. Вот Венера, вот это место для отпусков... Дай-ка я тебе... — он заткнулся, заметив мой ледяной взор, которым я его пронзил.  — Извините. — пробормотал он.

— Давным-давно я знал кое-кого с Плутона. Мы расстались в ходе некоторых чрезвычайных обстоятельств, но я ее не забыл. — я замолк.

 — И теперь ты хочешь подвести счета? — он хлопнул меня по плечу. — Знаешь, сынок, это сработает. Это всегда срабатывает.

Папаша взялся. Но он прав. Это сработает, так или иначе.

* * *

Я застонал, силой заставив себя сесть. Ой-й. Увечья, что я получил в засаде трех Первых были щекоткой по сравнению с достойной бессмертных богов болью, что гоняла взад и вперед по моему телу. Да-а, эта дурочка Мун умеет наносить ударчики. Должно быть компенсация за ее несказанную глупость. Я едва-едва ухитрился спастись.

Барьер был создан для того, чтобы удерживать мою расу подальше от этой реальности. Барьер все ее работал, хотя и слабее, чем прежде, благодаря моим усилиям. Это было чистым актом отчаяния, заставить его пробудиться и вышвырнуть меня назад в эту чертову дыру, прежде чем полная мощь атаки Мун обрушится на меня. Это сработало, хотя и чудом. Я также не был готов к тому откату, что на меня обрушится. Ой-й...

Ну, полагаю, на это вопрос я ответил. Вы не можете просто так вот взять и вернуться домой. Вы только причините боль тем, кого любите. И так далее... И так далее.

Я рухнул, скрутившись на земле клубком. Надеюсь, никто меня не найдет. Это будет плохо. Глаза мои сомкнулись и я заснул...

— Желаете что-либо заявить? — осведомилась таможенница. Я чрезвычайно мощный полумонстродемон? Мерзкий прыщ с задворок мультивселенной?

— Ничего. — отозвался я. — У меня нет даже багажа. — Она кивнула и отметила что-то в своем блокноте. Могу только представить, о чем она думала, глядя на меня. Одежда ныне стала какой-то ярко-блестящей, уймой синтетического пластика, с торчащими острыми выступами и углами на жестком и негнущемся пластике. Я же был в шелковой китайской рубашке и подвязанных черных штанах, той же одежде, что я носил вечность назад. Шлепанцы закрывали мои ноги, и волосы мои были увязаны в косу, что свисала вниз и затем была обмотана вокруг шеи и плеч. Я не обрезал их вот уже два столетия. И даже тогда они были сожжены в бою на окраине галактики. До того прошло еще сто пятьдесят лет со дня последней стрижки. Мне нравятся длинные волосы. Они похожи на хвост, и раз уж я не использовал свою оригинальную форму так долго...

Мда. Я отвлекся

— Цель и продолжительность вашего визита на Плутон?

— Деловая, и я не знаю. Природа моего дела такова, что оно несколько непредсказуемо.  — Я могу покинуть планету завтра, или могу оказаться мертвым. Кто знает?

— Желаем приятно провести время на Плутоне.  — таможенница улыбнулась мне, каким-то образом за это время умудрившись расстегнуть верхнюю пуговицу своей униформы, и наклонившись вперед, с застенчивым видом на лице.

Я проигнорировал ее старания, направившись дальше, и не сказав больше ни слова. Ее аура выдала всплеск разочарования и затем она вновь вернулась к работе. Я улыбнулся, когда она застегнула пуговицу, разговаривая с толстяком, что летел со мной бок о бок.

* * *

Я обрушил волну уничтожения на толпу, собравшуюся передо мной и тихо вздохнул, обдумывая вновь природу проблемы, стоящей передо мной.

Первые и Вторые вскоре узнали, что я обладаю мощью их бывшего Повелителя, и восстали, разъяренные тем фактом, что какой-то там Третий сумел дорасти до подобного результата. Они решили исправить это, уничтожив меня.

Они кидались на меня волнами. И как волны, что атакуют утес, они ломались и отлетали назад. И когда они накатывались вновь, их ждала та же судьба. Утес рано или поздно рухнул бы, подточенный бесконечными атаками.

Но я им — не утес.

Я занимался этим уже два столетия подряд. Я изучил и открыл бессчетное количество "трюков", и мое мастерство лишь возрастало с практикой.

Был некогда повелитель этой реальности, которого звали Тот, Кто Помнит. Когда я убил его и отбил бессчетное число атак на меня, мои некогда равные мне дали мне титул. Тот, Кто Приносит Забвение.

Я не возражал. Сильно. Это было хоть что-то чем я мог занять себя. Что-то чтобы держать себя подальше от мыслей о...

— Если вы посмотрите направо, вы увидите вход в большую бальную залу. В длину она достигает больше девяноста метров, а в ширину — пятьдесят. Она была создана... — бубнила гид, выдавая бесполезные данные о конструкции и несущих способностях строения, в которое мы входили.

Я не обращал на нее внимания. Я отправился на экскурсию лишь с одной целью — узнать планировку дворца. Позже мне это понадобится.

— А теперь, слева, мы видим вход в частное крыло дворца. Оно занимает один этаж и состоит из восьми комнат. Все другие королевские дворцы Королевства имеют частные крылья как минимум втрое больших размеров. Однако, поскольку наша королева большую часть времени проводит охраняя Врата Времени, Королева Плутон ограничила свои покои до более скромного уровня. — гид попыталась впечатлить нас сдержанностью и неприхотливостью их королевы, и несколько туристов защелкали камерами, наставив их на двери.

Я приподнял руку и гид вытянула свою голову над остальными.  — Да, сэр?

— Как часто королева бывает в своих покоях?  — осведомился я, не заботясь о том, прозвучит ли на мой вопрос ответ. В принципе я мог бы подойти к этому вопросу и более тонко, но сильно сомневался в том, что стал бы это делать.

— Обычно она бывает здесь чисто спорадически, не беспокоясь о уведомлении хранителей ее замка. Однако, благодаря королевскому балу, запланированному на Луне завтра,  — ни одного вопроса о которой луне идет речь не возникло.  — ...нас проинформировали, что Королева Плутон останется здесь на ночь, чтобы как следует подготовиться в завтрашнему событию.  — и ни слова о том, что Плутон проведет на балу лишь столько времени, сколько диктует этикет. Все Королевство знало, насколько она нелюдима и насколько она не любит подобные сборища.

— Спасибо, — вежливо заметил я, и гид улыбнулась, прежде чем продолжить экскурсию.

Слишком много женщин на Плутоне готовы броситься на шею первому встречному. Полагаю всем хочется занять чем-то холодные ночи. Но мое расписание на эту ночь уже было заполнено, так что я предпочел проигнорировать ее внимание ко мне. Я уже узнал все, что желал знать.

* * *

Некогда, давным-давно я помчался бы сквозь дворец на всей скорости, какой мог, ныряя из тени в тень, чтобы остаться незамеченным. Но время преподало мне уйму уроков. Тени были настолько плотно обернуты вокруг меня, что лишь натолкнувшись на меня можно было меня обнаружить, или наведя прямо на меня прожектор. Разумеется, я знал как заставить свет исказиться вокруг меня, тем самым сделав себя невидимым, или перекрасить свою кожу подобно хамелеону, но в тенях мне было удобнее.

Я провел в тенях столько же времени как человеческом теле, поэтому они для меня обе вторые натуры.

Покинув окружающие дворец земли, я вошел в сам дворец. Мои мягкие шлепанцы шелестели по камню, издавая звук настолько слабый, что если вы его и заслышали, вы подумаете, что это просто воображение. Я прошел двух часовых, старательно исполняющих свой долг, и они меня не заметили. Я подумывал над тем, чтобы нарисовать у них на спинах "пни меня", но настроение у меня было слишком мрачным, чтобы цепляться за эту идею так долго. Я прошел через эту ненормальную бальную залу. Ее ни разу не использовали. Я проверял. За тысячу лет со дня ее возведения в ней не было никого, кроме прислуги и туристов.

Я когда я скользил сквозь тьму, я чувствовал как комок в мое животе растет и растет. Я прошел через все дворцы, как внутренних, так и внешних. Я навестил их все. Это был последний, и только он удостоился ночного визита. После того как я с ним покончу, я вернусь на фронтир. Фронтир велик и опасен. Периодические вторжения и превосходное расстояние от рук закона делает этим места почти беззаконными. Я мог с легкостью найти там работу, заставлять исчезать без следа толпы людей.

Была лишь одна причина, по которой я еще не был там. Я заканчивал то, что начинал, все эти столетия.

Толчком я открыл двери в частные покои. Большая лестница, покрытая темно-зеленым ковром, достаточно широкая чтобы по ней прошло трое мужчин в ряд, поприветствовала меня. И пока я шествовал по ней, каждый новый шаг приносил мне очередной вопрос.

Зачем я это делаю? Разве она не показала, чего она хотела? Стоит ли смерть того, чтобы возвращаться? Хочу ли я сделать это? Действительно, хочу ли я с этим покончить?

По мере моего подъема по лестнице ответы так и не появились. Что же. Может быть они у меня будут, когда я буду спускаться.

Этаж был именно тем, что вы и ждете от покоев королевы. Мягкие ковры, золотые и хрустальные статуи вдоль коридора, свечи в канделябрах. Не думаю, что Сецуне это все нравилось. Должно быть это была идея строителей, покои, подобающие королеве. Восемь дверей выходили в коридор, но мне не нужно было проверять их все. Я чуял ее ауру и уже знал за какой она дверью. Пойдя до конца залы, я толкнул дверь, и она легко скользнула в сторону, на отлично смазанных петлях.

Я вошел.

Предо мной была королевская опочивальня. Кружевные полотнища свисали с потолка, свисали повсюду, образуя запутанный лабиринт покрывал. Я скользнул сквозь и под ними, приближаясь к центру комнаты, к кровати, что стояла там. Кровать была абсолютно ненормальная. Достаточно большая, чтобы уместить на ней четверых, с кучей шелковых подушек, наваленных на нее. Рядом с одним из углов кровати стоял небольшой прикроватный столик, рядом с ним была спящая фигура, свернувшаяся в клубок, прикрытая покрывалами, совсем маленькая по сравнению с горой подушек. С большим натягом она могла занять одну десятую всей постели. Это была она.

Неожиданно я обнаружил, что не могу двинуться с места. Прошло больше тысячи лет с тех пор, как я видел ее в последний раз. Аура ее была почти такой же, но все же другой. Более взрослой и отточенной. Лишь силой мне удалось заставить себя сократить дистанцию между нами. В глотке у меня пересохло, руки вспотели.

Она не изменилась ничуть. Я смотрел вниз, на нее и не мог описать чувства, испытываемые мною. Ее зеленые волосы раскинулись на подушке рядом с нею, ее смуглая кожа контрастировала с белизной простыней. Глаза ее были закрыты, но я вполне мог представить оттенок ее глаз. Одна из рук выбралась из под покрывал, и очаровательно изогнувшись, почти касалась ладонью щеки. Я застыл на полувдохе.

— Красавица, — мягко прошептал я, и в слове этом выдохнув воздух, что еще даже и не коснулся моих губ. Глянув на столик рядом с нею, я увидал стоящую на нем одинокую фотографию в рамке. Заинтригованный вопросом, что же на ней такое было, чтобы даже спать рядом с нею, я вытер потную ладонь об штаны, и осторожно, чтобы ее не разбудить, поднял ее, глянуть, что же на ней было.

Сердце мое дернулось, пропустив удар. Нет. Это невозможно.

На фотографии была Сецуна и я сам, одетые с иголочки, хотя я и был в бинтах, что чрезвычайно меня смущало. Я помнил, когда ее сделали. Во второй из вечеров нашей недели свиданий. Харука и Мичиру настаивали, хотя Сецуна и одарила их взглядом, что убил бы на месте более слабых личностей. Хотару жутко ревновала к вниманию, уделяемому мной Сецуне, но даже она, похоже поддерживала меня и Сецуну. Фотографии, должно быть уже тысяча лет. Представить не могу как она ухитрилась остаться как новенькая.

Рамка выскользнула из моих пальцев, и я упал на колени рядом с кроватью Сецуны. Что бы это могло означать? Я прожил последнюю тысячу лет помня о том, как сенши убивали меня. Я не мог их за это винить, поскольку они сражались с вторжением моего племени, так что это, в конце концов, было в порядке вещей, убить заодно и меня.

Меня начала бить дрожь. Я не могу сделать этого. Я пришел сюда для того, чтобы, как там сказал толстяк в самолете? Подвести счета. Я был готов к тому, чтобы сказать спящей Сецуне, что любил ее и все еще люблю, вне зависимости оттого, что она чувствует от этого. Я собирался попрощаться с ней навсегда и пообещать никогда больше не попадаться ей на глаза. Я пришел закончить то, что начал.

А теперь я просто не мог этого. Я просто не желал этого делать. Я хотел быть с нею навсегда, навеки и дальше.

Моя рука протянулась вперед, трясясь до невозможности. Пустив на это все свои силы, я заставил ее прекратить это. И пока она приближалась все ближе и ближе к спящей Сецуне, дыхание мое становилось все более и более прерывистым.

С нежностью и силой слабого, мимолетного, практически несуществующего бриза мои пальцы коснулись ее щеки. Слеза скатилась с моей щеки, упав мне на ногу, а я даже и не осознавал, что плачу.

Она шевельнулась в сне и я убрал свою руку.

Больше этого продолжаться так не может. Я встал, и развернулся, собираясь уходить. Я предпочту оставить все так, как оно и есть, оставив с собой всю горечь запретной и так не осуществленной любви. Оставить навеки.

Когда я проскользнул мимо занавесей, я услышал донесшийся с кровати шорох и застыл когда услышал голос, командирским тоном приказавший мне — Стоять! Ни с места, кто бы ты ни был!

Сецуна проснулась. Я застыл. Бежать? Скрыться в ночи? Нет. Я останусь, и будь что будет. Выпрямившись, я принялся ждать.

— Развернись, медленно, и назови свое имя.  — я мог только аплодировать ее хладнокровию. Как и в том случае с ванной комнатой, когда она вышла наружу и увидала у двери меня, но была столь же безмятежна, поймав постороннего у себя в спальне. В приступе беспокойства и паники, заставившего мой желудок содрогаться, я развернулся.

Она пробудилась от своей дремоты, и теперь стояла прямо, спокойно удерживая покрывало у своей груди. Аура ее высвечивала смесь ярости от моего вторжения и уверенности в себе, в своих способностях управиться со всем, что бы ей ни противостояло.

— Здравствуй, Сецуна, — тихо прошептал я, боясь, что мой голос сорвется, если я попытаюсь заговорить громче. Красные ее глаза округлились, и она судорожно вздохнула.

За все эти годы я изменился. Я возмужал, окреп, стал выше и шире, но облик мой остался тем же самым. Моя косичка стала гораздо больше, но одежда осталась схожей.

— Ранма? — прошептала она. Я мог только кивнуть. Она принялась трястись, внезапно обмякнув. Ноги ее подогнулись, и я услышал приглушенный всхлип. — Нет, — выдохнула она, — Нет. Это еще один сон. Тебя здесь нет.

— Сон? — переспросил я. Я не имел ни малейшего понятия, как мне реагировать, но мне было физически больно, видеть ее такой. И я шагнул к ней.

— Еще один сон. Ты скажешь, что любишь меня, и что я никогда больше не буду одна. И затем я проснусь, как обычно,  — она всхлипнула и я не смог себя остановить. Я был рядом с нею, обнимал ее. Она обвила меня руками, продолжая плакать, — Или ты говоришь, что я убила тебя, и что ты меня ненавидишь. Не знаю, что хуже.

Это напомнило мне схожую ситуацию с Хотару, тогда, раньше.

Я не сказал ей ни того, ни другого. Вместо этого я начал тихо рассказывать.  — Давным-давно я был избран Тем, Кто Помнил, для помощи в разрушении барьера, что удерживал остальную часть нашего племени взаперти. Я честно служил ему десять лет, и затем, когда я вернулся, я узнал, что вся моя семья и все мои друзья были уничтожены. Безжалостный геноцид. Я поклялся отомстить,  — слова мои, похоже, успокоили ее. Она перестала трястись, но все еще цеплялась за меня.  — Я бродил по улицам без дома и без плана, что мне делать дальше. Пока я искал возможность отомстить, я был подобран четырьмя женщинами. Это были счастливейшие дни моей жизни. Время, что я провел с ними, казалось мне сном наяву. В особенности с одной из них. Я не мог сказать им, что мое имя не Ранма, что я даже не человек. Кто знает, что бы тогда они сделали? Я надеялся, что они никогда об этом не узнают. Это не должно было... — я затих. Следза скатилась по моей щеке, упав в прекрасные, зеленые волосы Сецуны. Темно-зеленая волна впитала и поглотила каплю.

Секундой позже я продолжил. — Я узнал, что все четверо женщин, с которыми я жил, оказались существами, обладающими силой, что выслеживали и убивали пришельцев. Я запаниковал. Я не мог им позволить поймать меня. Не тогда, не до того, как я осуществлю свою месть. Я сбежал. После того как я убил того, кто предал меня, я вернулся. Я шел домой, к женщинам, что значили для меня столь многое. Объяснить им, рассказать им, кто я есть. Я так и не смог этого сделать.

— Как? — прошептала Сецуна. Отпустив меня, она села прямо. Она двинулась прямо напротив меня, так, чтобы могла видеть меня и мое лицо, все еще обернутая покрывалом с постели. Я сидел на краю постели, голова моя была склонена под тяжестью воспоминаний.  — Как ты выжил? Мы видели как удар Мун поразил тебя. Мы думали что ты мертв.  — в голосе ее не отражалось никаких эмоций, но аура ее взбесилась вновь, в сумасшедшем калейдоскопе.

— Я сбежал. Вернулся в мир, в котором был рожден. Но к тому времени моя мощь возросла настолько, что я уже не мог вернуться, не при барьере, что удерживал мое племя столь долго взаперти. Мне пришлось сражаться со своим собственным племенем, что обезумело в своей ненависти ко мне. Прошли столетия, прежде чем я смог начать разрушать барьер, и столетия, прежде чем я наконец смог вернуться в этот мир. К этому времени все здесь изменилось. Бывшие часовые Токио стали принцессами, а я так и остался демоном. Существом, которое они некогда пытались уничтожить. Я был уверен, что они никогда не примут меня. И наконец я решил, что настало время положить всему этому конец.

— Именно поэтому ты здесь? — спокойно осведомилась Сецуна. Аура ее закружилась еще быстрее. — Чтобы положить этому конец?

— Нет. — прошептал я.  — Я пришел попрощаться, но я не могу этого сделать.  — Я поглядел ей в глаза. В ее прекрасные глаза. — Мы были вместе лишь пару недель. Тогда. Даже меньше месяца. Но я полюбил тебя. Никогда прежде я никого не любил. Тогда, тысячу лет назад я что-то начал с тобой. Что-то что я даже и не хочу заканчивать.

Она бросила на меня очередной взгляд, не говоря ни слова. Ее лицо было нечитаемым, но ее аура вновь раскрылась предо мной. И вновь я не понял в ней ничего.

— Ты сказал, что Ранма не твое имя, и это не твоя форма.  — Я кивнул. Тогда она продолжила. Скажешь ли ты мне свое имя? Покажешь ли ты мне свою настоящую форму?

Безмолвно я встал, и шагнул в сторону от кровати. Стоя спиной к ней, я медленно принялся раздеваться, сняв косу с плеч, аккуратно сложив рубашку и штаны. Мое белье бинт, что я обматываю вокруг груди последовали следом. Тапочки легли рядом, с носками на них. Я выпрямился, обнаженный и затем изменился.

Мускулы напряглись сами по себе, кости сместились, мех и хвост выстрелили наружу эбеновой волной. Когти в лапах выскользнули наружу со свистом вынимаемого их ножен клинка. Когда изменение закончилось, я повернулся к ней.

Сецуна уставилась на меня. Длинный черный мех покрывал все мое тело. На спине моей были полосы опалесцирующей тьмы. Трехдюймовые когти высунулись из пальцев. Лодыжки сместились, поднявшись выше. Уши мои передвинулись выше, в то время как лицо осталось практически неизменным, хотя и было припорошено коротким черным мехом. Длинный хвост бился позади меня.  — Меня зовут Ран.

Я видел таких как я и прежде. В основном в аниме. Их там звали некоджины. С легкостью сместив баланс, я опустился на все четыре лапы, на которых мне было так же удобно как и на двоих. Я принял очень удобную, чисто кошачью сидячую стойку, задние лапы согнуты и помещены подо мной, передние лапы удерживают тело вертикально, уши развернуты вперед. Хвост позади меня метался из стороны в сторону как бешеный.

Сецуна уронила покрывало, которым она прикрывалась. Под ним у нее была зеленая кружевная ночная рубашка умеренной длины. Грациозно поднявшись с постели, но которой она спала несколькими минутами ранее, она столь же грациозно направилась ко мне. Туда, где ее терпеливо ждал я. Встав передо мной на колени она наклонилась ко мне. Мы смотрели друг на друга, лица наши были рядом, отделенные друг от друга десятком сантиметров. Она внимательно изучала мои глаза.

— Здравствуй, Ран.  — прошептала она, и затем ее руки оказались обвитыми вокруг меня, тело ее прижалось к моему. — Меня зовут Сецуна. Много лет назад ты сказал мне, что ты любил меня.  — Руки мои оторвались от пола, обернув себя вокруг нее.  — Я плакала днями напролет, когда ты умер... после того как ты вернулся к себе, потому что у меня так и не было возможности сказать тебе, что я тоже тебя люблю.

Казалось, мы обнимали друг друга целую вечность. Затем она начала отодвигаться, и я нехотя выпустил ее. Лицо ее вновь оказалось в десятке сантиметров от моего.

— Мне нужно поспать, — сказала она мне. — Не мог бы ты отнести меня в постель?  — я встал, поднимая ее с пола. Она обернула свои руки вокруг мой шеи и я устроил ее у себя на широкой пушистой груди, как в колыбели. Пронеся ее до кровати, я бережно уложил ее на покрывала. Затем я попытался отпустить ее и выпрямиться, но она не дала мне этого сделать.

— Пожалуйста, — взмолилась она и аура ее отражала странную смесь страха и желания. Не сексуального желания, но чего-то большего.  — Я не хочу больше оставаться одна.  — я не стал сопротивляться, когда она затащила меня в постель рядом с нею. Постель выглядела достаточно большой для нас обоих. Плюнув на покрывала, Сецуна пристроилась ко мне, обхватив меня руками и практически утонув в моем меху.

Не знаю, когда мы заснули, но последняя моя осознанная мысль была связана с ней. Я был счастлив.

* * *

Мои уши дернулись, и я тут же проснулся. Где это я? Что это я делаю? Рядом со мной Сецуна пробормотала что-то во сне и я замер. А, ну да. Вот где я. Тогда что это меня разбудило? На секундочку я расширил чувства. О, боги. Проблема.

По залу в сторону опочивальни Сецуны двигалась служанка, толкая перед собой тележку с обильным завтраком. Ее реакция, когда она увидит свою королеву в постели с гигантским кото-человеком, будет наверняка забавной, но думаю, что Сецуна вполне проживет и без подобных сплетен. Я обдумал возможность бегства, но тут же отверг ее. Я прождал тысячу лет, чтобы оказаться здесь, там где я есть, и черта с два я позволю какой-то там шлепающей ногами побродяжке выгнать меня отсюда. Вместо этого я принял свой человеческий вид. Вот теперь Сецуна в постели и в обнимку с каким-то голым парнем. Вот так-то лучше.

Я ухитрился накинуть угол покрывала себе на талию, когда служанка достигла двери и открыла ее. Сецуна нахмурилась, не открывая глаз, когда я двинулся, и сжала меня еще крепче. Ее длинные ноги, ничем не прикрытые ниже бедер, обвились вокруг моих, спихнув покрывало. Ну и ладно, я пытался. Я сжал ее покрепче в ответ, мягко дыхнув ей в лицо, и она улыбнулась, продолжая спать.

— Госпожа... — тихо сказала служанка, входя внутрь, — я принесла вам... — она замолкла, когда рассмотрела наконец сцену открывшуюся перед нею.

— Оставьте завтрак у двери, — сухо предложил я. — Я позабочусь о том, чтобы она его получила.  — служанка открыла рот, уставившись на меня, и я вздохнул. — Это значит, вы можете идти.  — Она кое-как развернулась, рывками, и вылетела из комнаты, позабыв даже закрыть за собою дверь.

— Через час весь дворец уже будет в курсе. — шепнула мне в ухо Сецуна.

— И ты этого стыдишься? — осведомился я. Она замотала головой.

— Никогда. — отозвалась она. Она стиснула меня еще крепче, и мы отчаянно вцепились друг в друга.  — Могу я поинтересоваться, почему ты человек? — думаю, она наконец заметила мою форму. Одно дело спать в постели рядом с голым котом, другое с голым мужчиной.

— Ты предпочла бы, чтобы служанка распространяла слухи по всему дворцу о том, что их королева перешла на животных?  — поддразнил ее я. Она залилась краской, и аура и лицо.

— Я никогда... прежде... не была с кем-либо... — созналась она. Она наклонилась ко мне, нерешительно коснувшись меня.

— Я тоже.  — сказал я. Она медленно коснулась своей ногой моей, и начала двигаться ко мне, собираясь поцеловать меня.

В то время как я не имел ничего против данного занятия, я мог сказать по ее ауре, что в действительности ей не очень хочется делать это. И я подался назад их наших объятий, сев прямо.

— Что случилось? — спросила Сецуна и хотя голос ее был спокоен, аура ее дернулась от отказа.

— Сецуна, я прождал тысячу лет, чтобы оказаться рядом с тобою. Я мог подождать и еще тысячу, чтобы поцеловать тебя. Не делай этого из-за того, что ты думаешь, что мне этого хочется. — серьезным тоном сказал я.

— Что ты хочешь этим сказать?  — нерешительно поинтересовалась она.

— Мой вид более продвинут, более чувствителен, чем обычные люди. — начал я. — Мы можем видеть многое. К примеру ауры. В то время как это не совсем зрение, мы можем их чуять, и разные эмоции имеют разные "цвета"

— Что ты хочешь этим сказать?  — медленно спросила она. Ее аура медленно наполнялась страхом.

— Я хочу сказать, что в то время как твое лицо может и не выражает ничего, я чувствую, что тебе не хочется делать это. Еще нет.  — Аура ее блеснула цветами вины и облегчения. Я продолжал.  — Это также означает, что я хочу, чтобы ты была со мною честной. Если ты зла или подавлена, или еще что в этом роде, я хочу чтобы ты не прятала это. Я всегда смогу это почувствовать.

Она медленно кивнула.

— Отлично. — Я широко ухмыльнулся.  — А теперь, за еду. День впереди тяжелый. — Встав, я прошлепал голышом до тележки с завтраком. Мне потребовалась секунда, чтобы взмахом руки прогнать молодую уборщицу, пытавшуюся из зала пошпионить за своей королевой, прежде чем запнуть дверь на место и подтащить тележку к ожидающей меня Сецуне. — Ты яйца любишь?

* * *

После бритья и ванны, мы покинули частное крыло дворца Плутон. Я вновь был одет, и моя коса вновь была обмотана вокруг шеи и плеч. На мне был мой единственный наряд, зеленая шелковая рубашка с эбеновыми пуговицами, широкие штаны, перевязанные у лодыжек, и тапочки, что не позволяли и писку вырваться из под них. Рядом со мной была Сецуна, во всем своем великолепии, в незамысловатом темно-зеленом платье. Вырез на груди был низким, но неприличным его назвать еще было нельзя. И пока мы шли через зал, слуги бросали на нас заполошеные взгляды, и некоторые из них были настолько ошарашены, что абсолютно позабыли о своем долге, в открытую пялясь на нас.

У них были на то причины. После того как я наконец пробил барьер, единственный оставшийся в живых член своего племени, я проглядел историю мира, в котором вновь оказался. На протяжении тысячи лет принцессы планет были весьма заняты. В то время как Королева Серенити была замужем однажды, все остальные внутренние сенши поменяли приличное число мужей и консортов. Только Венера осмеливалась более чем на одного за раз, но большинство из них были обычными людьми, так что они старились и умирали. Из внешних, Нептун и Уран, Мичиру и Харука были возлюбленными столько, сколько их помнили. Сатурн практически постоянно смущалась, скрывая все и вся, она даже периодически флиртовала с парнями, и ходили слухи о том, что у нее все еще есть возлюбленный. Лишь Плутон придерживалась строгого целибата, держась как можно дальше от любых форм общения, помимо своей дружбы с другими внешними и ее рабочими взаимоотношениями с внутренними. И теперь, впервые за практически тысячу лет ее обнаруживают в своей опочивальне, в постели с голым мужчиной и затем она шествует вместе с ним по замку, держа его за руку...

Клянусь, я видел своими собственными глазами пара слуг принялась возносить мольбы о просветлении, стоило нам пройти мимо них....

— Ну, Сецуна?  — ухмыльнулся сбоку,  — Чем мы займемся сегодня?

— Первоначально в моем графике была двухчасовая публичная аудиенция, и затем посещение королевского бала на Луне.

— А чего это они устроили бал так рано? — поинтересовался я.

Еще один из этих взглядов. — Ран, это на другой планете. Они придерживаются другой временной зоны.

Я почувствовал себя полным идиотом. Я что, покраснел?

— Ну что же, ну не можем же мы пропустить такое событие...  — сказал я. Сецуна бросила на меня тяжелый взгляд и я нервно дернулся под ним. — Я имел в виду, что с удовольствием повидался бы с Хотару, Мичиру и Харукой вновь.  — Взгляд Сецуны смягчился, вновь устремившись вперед.

— Да, об этом я не подумала.  — мы так и продолжали идти, больше минуты, прежде чем Сецуна нерешительно спросила.  — Ран, а что дальше?

Я вновь стал серьезным. — Ну-у, — медленно начал я, — Ты все еще исполняешь обязанности хранителя Врат Времени, не так ли? — она кивнула.  — Я никогда даже и не думал, чтобы отвлекать тебя от твоего долга. Я знаю, как это важно для тебя.  — Я почувствовал слабый выплеск облегчения в ее ауре, и продолжил дальше. — Я так же знаю, что если я останусь с тобой, ты будешь отвлекаться. Я не хочу мешать тебе.

Я покачал головой, когда Сецуна набрала в грудь воздуха, собираясь запротестовать.  — Ты знаешь это так же хорошо как и я. Мы не можем всегда быть вместе.  — К этому времени мы достигли королевского входа в залу для аудиенций. Герольд стоял уже там, готовый объявить о ее прибытии, хотя глаза его округлились, увидав рядом с ней меня. Услышав мои слова Сецуна повернулась ко мне и я обнял ее вновь. Она знала, что то, что я сказал ей было правдой, хотя ей это и не нравилось.

— Я отправлюсь на фронтир,  — сказал я ей, когда мы с ней обнялись. — Я могу помочь им там, использовать там свои силы. Я всегда буду рядом. Я смогу навещать тебя, когда у тебя будет свободное время. Неважно, сколько времени потребуется, я всегда буду ждать.  — она кивнула, упершись мне в плечо, и аура ее приобрела нежно розовый оттенок от любви, что мы с ней разделяли. Мы расцепились и я тихонько отвернулся вбок, когда она промокнула свои глаза.

Выпрямившись, она повернулась к герольду. — Объяви нас. — отдала она приказ, как и подобает королеве.

— С-слушаюсь, ваше величество. М-могу я поинтересоваться, как мне объявить джентльмена? — заминаясь осведомился он.

Неожиданно я был вознагражден редким зрелищем. Аура Сецуны подернулась озорным желтым.  — Королевский консорт, Ран, — герольд едва не запнулся, но выпрямился и геройски взялся за свою работу. Думаю мне понравилось то, что Сецуне это нравится.

Королевский консорт Ран. До чего же это здорово, быть известным не только как Тот, Кто Приносит Забвение.

* * *

Волна телепортации пронеслась сквозь меня. Дайте-ка я расскажу вам кое-что об телепортах. Вы их видите и думаете "ух ты, крруто!". Помню один старый американский сериал про космический корабль, и инженером с шотландским акцентом, где все только и делали, что телепортировались туда и обратно. Все в целом выглядело как простой и быстрый способ перемещения. И так оно и есть, для большинства людей.

Большинство людей не обладают аурами противоположного вращения, что затмевает небольшие луны.

Я шатался как пьяный, голова моя одновременно болела и пребывала в эйфории. Желудок, казалось, был набит камнями, но я не ел ничего, прежде чем принять участие в этом мероприятии. О, боги, чем я заслужил подобное? Я поздравил себя за свое предвидение. Когда Сецуна спросила, куда я хочу быть телепортирован, я ответил ей, что куда угодно, лишь бы было там ведро поблизости. Я склонился над вышеуказанным приспособлением и принялся ждать, когда мир вокруг меня перестанет вращаться.

После высиживания одной из наитишайших публичных аудиенций, их всех, которые я видел (публика застыла столбами, тупо пялясь на меня ), началась подготовка к балу. Королевский портной, будучи покрепче остального населения дворца, полностью проигнорировал мой новый пост, и сделав лишь один взгляд на мою одежду испустил поистине женский вопль ярости. Он принялся причитать что-то насчет плебейских костюмов времен первого столетия, и принялся прикидывать, какой из этих пластиковых костюмчиков пойдет мне больше всего, когда я оборвал его и вежливо предложил ему сделать мне что-нибудь этого же стиля, и лучше всего из шелка. После того как он оправился от угрозы жесточайшей смерти, сопровождавшей мою вежливую просьбу, он отпустил комплимент насчет моего выбора шелка в качестве материала, и произвел, посредством какого-то чрезвычайно полезного образчика безумных технологий, именно то, что мне хотелось получить. Замечательный парень.

Я отпустил комментарий насчет странной шишки в его ауре, и его хорошее настроение тут же исчезло. После того как он сознался мне, что умирает от рака, я одарил его королевскими чаевыми и удалил эту шишку, так, что он этого даже и не заметил.

После того, как я оделся, Сецуна проинформировала меня о том, чтобы я отправлялся вперед, а она пока решит ряд проблем со своим нарядом. Женщины. Им просто нравится заставлять тебя ждать. Она послала меня вперед, с посланием для Королевы и запиской для герольда, с информацией о моем статусе.

Площадка телепорта, на которую я приземлился, была специально разработана для людей, реагирующих на телепортацию тем же образом, что и я. Ведро автоматически уловило то, что ухитрилось все же вывалиться из меня, и прохладный стакан с освежителем уже ждал меня у выхода.

Пара секунд и я уже стою в небольшой очереди мелкой и крупной знати, ждущих, пока их пропустят в залу. Ожидая своей очереди, я принялся изучать их. Цепочка напыщенных хлыщей и расфуфыренных дамочек, что настолько преисполнены собственной значимостью, что даже и не обращают внимания на молодо выглядящего мужчину в древней одежде. Явно считаю меня своего рода слугой или чем-то в этом роде. Никчемушные бездельники. Некоторые из них обладали слабенькими магическими полями вокруг них, пара обладала действительной мощью. Лично я не имею никакого магического поля, лишь моя аура, которую я держу под строжайшим контролем, не позволяя ей выдаваться больше, чем это допустимо для обычного человека.

Один к одному — бараны. Берегитесь, волк идет.

Следом за бароном и баронессой фон Шнейдер, двигавшимися за герцогиней Ла'Терминс и маркизом де Латеммин, проследовал я. Герольдом был напыщенный старикан с громадной ниспадающей бородой. Один из тех герольдов, что узнают всю знать с первого взгляда и являются знатоками таких ничтожных мелочей протокола, что даже Королева игнорирует их напрочь. Его глаза пренебрежительно прошлись по мне, и оценили меня как мелкого дворянчика, пытающегося поднять свой ничтожный статус посещением королевского бала на Луне.

Я вручил ему приглашение. Увидев печать королевского дома Плутона, он придирчиво поизучал ее несколько секунд, и наконец смирился с ней. Сломав печать, он открыл конверт и быстро проглядел послание. Затем он задохнулся и принялся хвататься за сердце, напрочь забыв про конверт, пытаясь оправиться от шока, при этом с трудом избегнув сердечного приступа. Он тупо пялился на меня несколько секунд, выглядя довольно смешно со своей этой бородой и отвисшей челюстью, и затем перечитал записку вновь, вникая в детали. Позади меня другие гости вылезли из своих коконов, принявшись с интересом разглядывать столь необычное поведение герольда.

— Давай, друг мой, шевелись, мне пора на бал. — заметил я, притопывая ногой, и скрестив руки на груди. Он громко сглотнул и развернулся к зале, исполняя свои обязанности.

— Д-д-дамы и Господа, п-позвольте представить вам Королевского консорта королевы Плутона, Рана.  — пробулькал он. Молчание воцарилось повсюду и сотни взглядов впились в меня, пока я входил.

— Знаешь, приятель, на твоем месте я бы что-нибудь сделал с этим заиканием. В твоей профессии оно только мешает,  — заметил герольду, проходя мимо.

Я скользил сквозь заполненную людьми бальную залу, направляясь прямо к трону Королевы. Серенити сидела на нем, и я не мог не сравнивать полную величия красавицу с юной махо-сёдзё, что пыталась убить меня тысячу лет назад. Рядом с нею были те, кто некогда были Сэйлор Сенши. Справа от Королевы, сразу за троном Эндимиона стояли прежние иннеры. Меркурий стояла сама по себе в синем одеянии, Венера рядом с нею, с одним из своих мужей, удерживаемым ею за руку (титул богини любви просто так не заслужишь), в желтом, Марс в красном, рядом с Юпитер в зеленом. Последние двое в последнее время стали близки друг другу, возможно из-за старых боевых уз, а их уважаемые мужья умерли в один день. Слева стояли внешние. Те, с которыми я так хотел увидеться вновь, все эти долгие годы.

Мичиру не потеряла ни капли своей элегантности, в то время как Харука перестала наконец уродовать себя. Обе стали более зрелыми, расцветя наконец той красотой, что не увядает никогда. Харука к тому же бросила одеваться как парень. Они были в зелено-синем и оранжевом. Хотару стояла рядом с ними, изменившаяся больше всех. Некогда юная девочка выросла, вытянулась, обогнав даже меня в моей мужской форме. Она выросла стройной и гибкой, с довольно крепкой грудью атлетки. На ней был темно-фиолетовое платье, выглядевшее практически черным, пока на него не падал свет, и оно не отражало его пурпурными волнами. В то время как все остальные были в длинных, ниспадающих одеяниях, она единственная выделялась из всех, будучи единственной в коротком платье, выделяющейся от остальных расцветки. Ее темные волосы ниспадали на спину. Она выглядела чрезвычайно прекрасной. И чрезвычайно одинокой. Страх пред ее силой отгонял от нее всех, кто пытался быть с нею. Ей должно быть было очень тоскливо, и всем своим сердцем я стремился к ней, хотя внимание мое было обращено к Мун.

— Ваше величество, — сказал я, выдавая поклон, что был чуть ниже чем поклон равного равной. Черта с два я встану на колено пред этой женщиной. Мой поклон с большим натягом прошел над планкой грубости, и шепоток прошел по толпе. По аурам внутренних прошла рябь негодования, хотя внешние игнорировали мои манеры в обращении с их королевой. Я видел в их аурах водовороты вопросов и гаданий, и вполне мог представить, о чем они думали. Кто я такой, чтобы стать консортом Плутон? Стою ли я этого? Я знаю, что эти четверо были близки, годы назад, и, похоже, так оно и осталось.

Королева проигнорировал как мой поклон, так и его значение Я видел в ее ауре те же узлы и водовороты, что и у внешних. — Королевский консорт королевы Плутона. — задумчиво промурлыкала она, — Прости меня за мое изумление. Такого прежде не бывало. Я должна спросить у тебя, как у тебя это получилось. Более того, как у тебя это получилось, если я не знаю об этом ничего.

— Не думаю, что мое право, объяснять подобные вещи, а если бы и было, сейчас не время и не место для подобных разговоров. — ответил я, — Кроме того, с сожалением вынужден проинформировать вас, что королева Плутон вынуждена задержать свое появление на вашем балу. — Ей нужно одеться. Я неожиданно нарисовал в своей голове картинку Сецуны, носящейся по своим покоям, в одном полотенце, одной рукой укладывая волосы, а другой выискивая платья в шкафах, для чего ей приходилось проводить археологические раскопки. Все, что я мог, пытаться не захихикать прямо сейчас. Это породит череду совершенно неуместных в данный момент вопросов.

Серенити приподняла бровь — Вот как? Воистину это неслыханное событие. Никогда прежде леди Плутон не опаздывала.  — Она замолкла, явно призадумавшись на секунду. Неужели она та самая Мун, что атаковала меня тысячу лет назад? Сейчас она была такой изысканной, такой королевской. Наконец она продолжила. — Является обычаем для консортов удерживать место их королев, пока они не прибудут. Не могли бы вы...?

Я кивнул. — Да, Ваше величество. С удовольствием.  — Я спустился к месту Плутон за троном. Я видел в полу вытертое место, на котором она стояла бессчетное число раз с момента создания Королевства. Я занял место, позади потертости. Взгляды внешних последовали за мной и отметили место, где я встал. Их любопытство возросло еще больше при виде того, уважения, что я продемонстрировал перед Сецуной, хотя ее здесь даже и не было. Я ответил на их взгляды невозмутимым своим. Вспомнят ли они? Как они отреагируют, когда Сецуна и я расскажем обо всем им и внутренним.

Не знаю.

Бал продолжался. Даже со своего места, довольно далекого от всей этой толпы, я мог различить взгляды, бросаемые на меня, и догадывался, что являюсь главной темой для разговоров. Пускай болтают. Они меня не волнуют. Представляющиеся сонмы лордов и леди проходили перед Королевой. Я игнорировал их. Я не собирался лезть в политику. Если бы не Сецуна я уже был бы на границе, сражаясь. Она единственное, что связывает меня с этим местом. Хотя нет. Не единственное, но самое главное. Есть еще трое, кроме нее. Они стоят слева от меня.

После того как последнего незначительного лорда представили, Королева встала, объявляя о начале бала. Первый танец был королев, и они спустились со своих мест, начав танец. Меркурий и Хотару остались на своих местах, поскольку у них не было партнеров. Я оставался там где стоял, поскольку моя партнерша тоже еще не прибыла.

И пока танец продолжался, я принялся замечать странные взгляды, которыми двое не танцующих одаряли меня все чаще и чаще. Меркурий и Хотару одарили меня практически идентичными дурманящими взорами. Про себя я принялся заключать ставку сам с собою. Сколько эти двое продержаться, прежде чем заменить меня на кого-либо еще? Произойдет это до того как Сецуна представит меня им, или позже? Что они будут делать, если вспомнят меня? Завопят от радости или примутся уверять себя что я не могу быть тем, кем являюсь?

Я бросил все эти размышления, почувствовав знакомую ауру, входящую в комнату. Наконец-то. Сецуна.

Шепоток распространялся по собравшейся толпе, расходившейся перед нею. Я увидел ее и застыл, забыв про дыхание.

Это платье...

Темно-зеленое платье, приталенное и обрезанное чуть ниже талии, с ниспадающими мелкими ленточками. Обрезанное чуть выше спереди и гораздо ниже сзади. Темные чулки покрывали ее ноги, и туфли на высоких каблуках были на ней. Сверху платье заканчивалось высоким воротником, сзади выше, чем под подбородком. Облегающие рукава подчеркивали линии ее рук, с открытыми колоколоподобными раструбами , выпускающими наружу руки в зеленых перчатках. Волосы ее подняты вверх хитроумными кольцами

То самое платье, что она надела на наше первое свидание.

Я не помню, когда я бросился к ней, помню лишь то, что встретились мы посреди зала. И пока другие королевы кружились вокруг нас, я потянулся к ней и взял руку Сецуны в свою. Приподняв ее к своим губам, я поцеловал ее.

— Могу я пригласить тебя на танец? — осведомилась она, когда я поднял взгляд от ее руки на нее.

В отличие от того первого танца, в этот раз Сецуна вовсе не была неуклюжей. Как и я. Мы кружились друг вокруг друга, в сложном рисунке, где я вел ее столь же часто, как и она меня. Мы сближались друг с другом довольно близко, но так и не касались друг друга, кроме как руками. Аура ее излучала довольство и счастье. Понятия не имею, что выдавала там моя. Наверное, ту же многоцветную сумятицу, которую так часто демонстрировала Сецуна.

В моей жизни было множество дел, законченных мною. Барьер, моя война, мое племя. И даже этот танец, в итоге, закончится. Единственным, что я никак не желал заканчивать, была моя жизнь с Сецуной. Может быть это признание является концом моей старой жизни. Финишем. Настало время начать новую жизнь, Кто знает, чем закончится она.

И когда мы завершали наш финальный пируэт, наши тела слились вместе, и никто из нас не запыхался, хотя дышали мы тяжело, Сецуна наклонилась вперед и мы разделили наш второй поцелуй.

Пробегавший мимо официант с подносом, забитым полупустыми бокалами с шампанским, увидел нас и запнулся. Бокалы полетели вверх, невообразимо медленно, оросив меня ледяными брызгами.

Мы сместились, адаптируясь к моему изменению роста, отказываясь разрывать наш поцелуй даже на секунду. Думаю я слышал как кто-то из гостей хлопнулся в обморок.

Наконец мы оторвались друг от друга, и я спихнул свои рыжие волосы в сторону. Каким-то образом портной ухитрился вставить самоподгоняющиеся вставки пластика в пояс моих штанов и заодно в некоторые части моей рубашки. Они обжались по моей новой форме, раскрыв и подчеркнув мои довольно крупные изменения, как в поле, так и в росте, заодно позаботившись и о том, чтобы ничего не висело мешком. Черт, мне точно нравится этот парень-портной. Определенно.

— Ранма? — голос разбил ошеломленную тишину. С одной из рук все еще обнимающей Сецуну, я развернулся. Хотару стояла выпрямившись как веточка на своем месте у трона. Глаза Харуки, стоявшей на полу невдалеке от нас округлились, в то время как Мичиру поднесла свою руку к губам.

Я улыбнулся им. Заложив свою свободную руку за голову, я слабо улыбнулся, кивая.

Еще больше народу попадало в обморок, а остальные были шокированы вусмерть, когда королева Сатурна, Несущая Безмолвие, запустила себя прямо от трона, повиснув на мне и едва не задушив своими объятьями. Она склонилась надо мной, гораздо выше меня в моей женской форме, и плакала у меня на плече. Харука продемонстрировала, что она вовсе не перебрала со временем с этим достоинством и самоконтролем, в то время как Мичиру просто отбросила все эти условности и элегантность напрочь. Обе устремились ко мне, с трудом удерживая свои одеяния от утери. И они тоже повисли на мне.

Я стоял, окруженный людьми, которых я научился любить за столь короткий срок, что был мне отведен и был счастлив.

— Тадаима.  — сказал им я.

~~ конец КОДЫ ~~

Автор:
Gabriel Blessing
mailto:gabrielblessing@aol.com
http://www.angelfire.com/anime3/setsunaranma/index.html