Перевод на русский —
Толокин Сергей aka Siberian Troll
Siberian-Troll@yandex.ru

ЗАКАНЧИВАЯ НАЧАТОЕ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Эта спираль имеет ко всему этому какое-то отношение, не так ли? — поинтересовался я у Колон, изучая рисунок, начертанный в грязи. Та кивнула, выглядя явно удовлетворенной, как будто это ее учительство, а не моя выдающаяся наблюдательность, стала причиной моей догадки.

— Так и есть, муко-доно, — это все, что я мог вынести, не сбегая или не давясь от гнева,  — Хирю Сётен Ха  — основывается на спирали, использующей горячую и холодную ки. Когда ты разъярился и атаковал меня...

Я проигнорировал все, что она говорила после этого. Идиот. Придурок. Спираль. Ауры. Это никакое не совпадение. И в тот момент, когда она снова кинулась на меня, я это видел.

Прием был восхитителен. Колон, старая бабка, что учила меня, сама не знала, насколько он был восхитителен. Она думала, что здесь есть лишь жар и холод, и ничто более. Спираль, по которой она провела меня, резонировала со спиралью ее ауры, со спиралями аур деревьев и скал. Ее ход был по часовой стрелке, и он зачерпывал энергию самой Земли, порождая тем самым водовороты в естественном потоке бытия. Последний удар был ударом в центр дисгармонии, созданной ею. Результатом было естественное восстановление исходного порядка вещей, т. е. смерч. Объяснения Колон были ключом к волшебной силе, и когда ты начинаешь прием, машина едет сама по себе, без двигателя.

Но, если этот прием требует движения по часовой стрелке, а моя аура и без того движется по часовой стрелке...

— Могу я поинтересоваться, о чем ты думаешь, Ранма?

Повернувшись, я одарил Сецуну ухмылкой, — Без проблем, интересуйся.  — дружелюбно предложил я.

Она продолжала удерживать свою бесстрастную маску, правда без всего этого отстоя в виде всезнающих взглядов из загадочных видов, в которых она была так хороша. Впрочем, по ауре ее я видел, про себя она смеется.

— И о чем ты думаешь, Ранма? — с каменным лицом поинтересовалась она.

— Об одном старом приеме, что я когда-то изучал. Вряд ли ты поймешь, если я примусь тебе объяснять.

— Та-ак. Значит ты считаешь, что у меня ума не хватит, чтобы это постичь, или что-то в это роде?  — Подбоченившись, она одарила меня очередным из своих отработанных взглядов.

— Не-а. Просто рассказ о нем потребует объяснения кучи бойцовского жаргона.

— О, — Похоже она не восприняла это на свой счет, хотя я чувствовал, что любопытство ее так никуда и не делось.

Сецуна не позволяла выбраться наружу ни единой эмоции, но у меня было такое чувство, что данный аспект вряд ли станет такой уж большой помехой в наших взаимоотношениях. Как минимум не с моей стороны точно.

Я потянулся к пакету с попкорном, чтобы взять себе пригоршню. Кожа на моей обгоревшей руке все еще была стянутой, и было у меня подозрение, что еще как минимум день я не смогу действовать ей в полную силу без опаски повредить ее.

Каждый день, на протяжении вот уже недели, я и Сецуна отсутствовали дома по вечерам. Временами мы шлялись по ночным клубам, временами посвящали свое время другим способам времяпровождения (каток, горячие источники, и т.д. ), а временами просто гуляли в парке. Когда мы бывали в клубах или каких-либо других людных местах, я потихонечку зачерпывал энергию из аур зевак, в парке же я просто наслаждался обществом Сецуны.

Черт, она отличная девчонка, и с нею приятно даже просто находиться рядом.

И каждый день, когда мы возвращались домой, мне приходилось выдерживать осаду Харуки и Мичиру, круживших вокруг нас подобно парочке хищников. Не знаю, о чем там эти извращенки думали, но они постоянно обменивались ухмылками и подмигивали друг другу, стоило им увидать нас вымотавшимися после танцев или катка, или еще чего. Но, с учетом того, чем эти двое занимались друг с другом, я был ничуть не удивлен. Сецуна обычно ухитрялась не обращать на них никакого внимания, просто проходя мимо них так, как будто ничего такого и не видела. Эти двое, похоже, просто опасались над нею подшучивать. Но надо мною...

Орда саранчи, выжирающая дерево с корнями, ничто по сравнению с этими двумя, выпытывающими из меня сведения об очередном свидании.

Но это меня не останавливало. Чем больше времени я проводил с Сецуной, тем лучше осознавал кое-что.

Что мне она нравится. Нравится не ее внешний вид, нравится не ее ум, мне нравится она. Она вся.

Думаю, я тоже ей нравился.

Я взял еще одну пригоршню попкорна, и мы двое продолжили сидеть и ждать начала фильма. Я высасывал энергию из окружающих, позаботившись, чтобы не задеть ненароком Сецуну. Всего чуточку. Чуть больше на середине фильма, и последний кусочек на выходе, и никто даже и не заметит.

После выполнения подобных операций в течение недели, мои запасы стали монументальными. Я пытался держать ее запертой крепко-накрепко, заблокированной от использования, но она все еще была со мною. Не знаю, как сенши это воспримут, так что лучше избегать их как можно дольше, по крайней мере пока все не кончится.

— Ранма, — сбоку сказала Сецуна, и я повернулся к ней.

— Да? — отозвался я со ртом, полным попкорна.

И в тот самый момент, когда она уже собралась что-то сказать, неожиданно померк свет, и громкое шипение, за которым пошел анонс, ознаменовало начало фильма.

— Неважно, — сказала она, развернувшись к экрану. Я глянул в ее сторону, и затем и сам уставился на экран.

Когда я в первый раз пригласил Сецуну в кино, та некоторое время колебалась. Она спросила на что именно я собираюсь, и я ответил. Первый мой выбор был — фильм с драками, но я был абсолютно уверен, Сецуне он вряд ли понравится. Я подумывал над комедией, но Сецуна производила на меня впечатление серьезного человека, и я не был уверен в том, что комедия ей понравится. В итоге я остановился на драме, что подошла бы нам обоим. Она согласилась, и на нее мы и отправились.

Разумеется, мы отправились туда стильно. А именно с нею на моих руках. Мне потребовалось не так уж и много времени, чтобы убедить Сецуну в том, что данный способ — быстрейший способ путешествия, и чуть больше времени на то, чтобы убедить ее в том, что ношение брюк вполне допустимо и одобряемо (может ее родители были убиты в брюках, когда она была еще совсем ребенком, и вот теперь у нее брюкофобия? Примечание для самого себя, на заметку: постарайся не быть настолько глупым) Наконец она облачилась в джинсы, и теперь мы могли покрывать половину Джуубана за десятую часть того времени, что раньше требовалось нам для того чтобы это расстояние проехать. Заодно это дало мне возможность не просить Харуку подбросить нас куда бы то ни было. Помимо того безумия, что она звала поворотами, я также избавился и от ее знающих взоров. У кого-то чересчур длинноватый нос, засовываемый к тому же, куда не просят.

Фильм был довольно неплохим, с медленной, постепенно разворачивающейся интригой, но игра актеров и их подбор были просто превосходны. На середине фильма, когда я отвлекся на промежуточный забор энергии, Сецуна нерешительно наклонилась к мне и взяла меня за руку.

Я едва не вздрогнул, и скосил глаза вбок, не двигая головой. Она все еще смотрела на экран, явно поглощенная фильмом, но я видел, как ее аура мятется, можно даже сказать бурлит. Опасение быть отвергнутой сквозило через нее, страх и что-то еще. Такой поток эмоций, что я просто не мог их прочитать. Я не уверен, что она сама бы могла в них разобраться. Удивительно, как кто-либо может так бояться на свидании? Особенно кто-то такой спокойный и невозмутимый, как Сецуна? Кто угодно даже с десятой долей такой выдержки и контроля над собой, что демонстрирует Сецуна, просто физически не может смущаться. Но каждый раз, когда мы оказывались в подобной ситуации, она сидела как на иголках.

Не в первый раз за все это время я начал гадать, что же произошло с нею в прошлом. Возможно это был не очень-то приятный опыт отношений с кем-то, или тяжелое детство. Что бы там ни было, я не спрашивал. С меня вполне хватило бесцеремонных вмешательств в личную жизнь еще в Нериме. Если Сецуне захочется рассказать о своем прошлом, я ее выслушаю, а так — нет.

Я мягко сжал ее ладонь и был вознагражден всплеском облегчения, осветившим ее ауру. Я тут же всецело погрузился в фильм.

Да, она определенно мне нравится.

* * *

— Хороший фильм, — сказал я Сецуне, когда мы с нею покидали кинотеатр. Толпа вокруг нас бурлила и трещала, явно согласная со мною, обсуждая игру актеров. Некоторые впрочем зевали, но это можно было списать и на время. В конце концов, было уже за полночь.

— Да, мне тоже понравилось — отозвалась она. Она так и не отпустила моей руки. Думаю, для нее это было значительным прогрессом. Да, это может быть и не секс, и не свадьба, но для нее это явно значительный прогресс.

— Как ты думаешь, нам отправляться домой, или все же поужинать? Здесь поблизости есть неплохая забегаловка, работающая допоздна, где подают отличную лапшу.  — Я всегда чувствовал себя не в своей тарелке, когда использовал наши свидания для подзарядки, и пытался загладить свою вину. Она, похоже, не осознавала, что я делал кое-что, чем не стоило бы гордиться, но этот факт не делал для меня всю ситуацию легче.

— Ну, может быть немного, — согласилась она. И мы направились к цели, рука об руку, по тротуару в сторону северного Джуубана. Толпа, вышедшая из кинотеатра, постепенно расходилась, некоторые по ожидающим их машинам, другие просто пешком, некоторые взгромоздились на мотоциклы или ловили такси или автобусы. Ночь была ясной, и несмотря на то, что свет уличных ламп приглушал их, яркие звезды усеивали черный бархат небес.

Мне хотелось, чтобы этот вечер не кончался. Мы шли по тротуару. Рядом, довольно близко, и руки наши изредка касались друг друга. Сецуна, как обычно, молчала, я тоже не открывал рта, боясь испортить умиротворение ночи. Мне так редко выпадали такие моменты. Что-либо почти всегда безжалостно уничтожало их.

И что-то взяло и уничтожило и этот.

Вопль пронзил воздух.

Я двинулся вбок, уклоняясь от удара, что, как я чуял, летел прямо мне в спину. Сам по себе я без проблем сделал это, но в этот раз все было сложнее, ибо я был связан Сецуной. И пока она вздрагивала и поворачивалась, я уже скрутился в талии, и прыгал, вбив свое плечо ей в живот, думаю несколько более грубовато, чем ей бы понравилось, и тут же упрыгнув вновь, но уже вместе с Сецуной на плече. Удар. Жидкий огонь, разлился там, где мы стояли мгновение назад. Бетон позади нас рассыпался в труху.

Достигнув вершины здания, я положил Сецуну на бетон крыши, настолько бережно, насколько позволяли мне обстоятельства. — Беги  — шепнул ей я, пока она лежала, где я ее и уронил, пытаясь отдышаться после удара, выбившего из нее весь воздух. — Я попытаюсь отвлечь их на себя. Беги домой, быстро.  — Я уже чуял их. Как минимум двое Первых. Может быть здесь пряталось их и больше, так что мне придется набрать изрядную дистанцию между мной и Сецуной, чтобы обеспечить ее безопасность.

И я двинулся вперед, на ходу оборачивая себя в тени. Оказавшись на мостовой, я метнул небольшие зарядики ки по уличным фонарям, разнося их напрочь. Я мог легко сбежать, и столь же легко сделать их всех, причем без каких-либо спецэффектов. На протяжении всей прошлой недели я набрал феноменальную мощь. Но теперь, прямо сейчас, я был в гневе, раздражен до невозможности. Эти ублюдки Первые угробили мой вечер с Сецуной. Они за это заплатят.

А сейчас, давайте на секундочку отвлечемся от моей праведной мести, и уточним несколько моментов. Мой вид, как и все прочие виды живых существ, обладает общим сходством, с небольшими отклонениями, что образуют индивидуальность. В то время как все люди похожи внешне, они все имеют донельзя различное строение ауры, в моим же родом все обстоит наоборот. В то время как внешне мы можем чрезвычайно сильно отличаться друг от друга (кто чешуйчатый, кто пушистый, кто голокожий, и т.д.), в большей своей части наши ауры чрезвычайно схожи и отличия в них незначительны. Эти незначительные отличия отражают себя в присущих талантах. Некоторые из нас могут выбрасывать жидкий огонь, другие отличаются феноменальной силой, третьи могут манипулировать голой энергией. В то время как я вполне способен произвести и выдать струю огня, на это мне потребуется гораздо больше энергии, чем мне просто захочется потратить. Мой личный талант заключается в том, что я упомянул ранее — в "оборачивании себя в тени". Несмотря на то, что объяснить как я это делаю несколько сложновато, я вполне могу описать конечный результат. Моя форма здорово размывается, большинство цветов уходит, и я вполне могу спрятаться в тех темных местах, что в обычных условиях не представляют собой такого уж замечательного укрытия.

На покрытой мраком улице, без малейшего проблеска света, мой талант становится решающим преимуществом.

Вот он я, стою у огнеметателя, а секундой позже невезучий огнеметатель учится дышать через дыры в своей глотке. Он выдает прощальный всплеск пламени и наконец рушится оземь. Я, впрочем, его узнал. Тот, кто сбежал из засады.

Жидкий огонь, разбросанный по окрестностям, производит теперь достаточное количество света для другого Первого, открывая ему мою размытую фигуру. Это средних размеров Первый — инсектоид. Несколько напоминающий богомола, он стоит в низкой стойке на четырех конечностях, и крылья расправлены у него за спиной.

Черт. Если я позволю ему двинуться, он, вероятно, или выдаст прием, завязанный на ветре, или улетит прочь на дикой скорости. Я могу двигаться довольно быстро, в случает необходимости, а сейчас был именно тот случай. И я запустил себя в воздух, выпуская из своих пальцев когти ки вполне достаточной величины, чтобы выпотрошить ему брюхо напрочь. Как безумный он взвился в воздух, но вскоре энергия вытекла из него, и он потерял контроль над полетом, врезавшись в освещенное огнем здание.

На секундочку я расслабил стойку. Отлично. Двое из них мертвы. Я расширил свои чувства, пытаясь найти Сецуну, и тут моя неосторожность заявила сама о себе. Когда зона моих чувств достигла пятиметровой отметки, я почувствовал третьего члена стаи. Он умел летать, и в данный момент пикировал на меня сзади. Да, пожалуй, у меня было время на то, чтобы уклониться и сделать этот удар не смертельным, но больно будет зверски. Я приготовился двинуться, и тут это произошло.

Магический удар рассек воздух, впечатавшись в существо, стирая большую часть его в ослепительной вспышке, а прочие мелкие кусочки его влипли в стену за моей спиной.

Что за чертовщина? Скрестив пальцы на удачу, я взмолился, чтобы не получить разряд следом за Первым-пикировщиком, (я так и не получил возможности разглядеть, на что он там был похож), и развернулся, глянуть, кто же запустил удар.

Мой взгляд уперся в сапоги, поднялся до темной юбки, неразличимого во мраке цвета, банта бившегося на ветру, посоха, увенчанного сердечком, и сердце мое застыло.

— Сецуна, — медленно прошептал я.

Внешне она не отреагировала никак, но я видел как аура ее дернулась. Она спрыгнула с здания, на которое я ее закинул, юбка ее развевалась, волосы вились волной позади.

Я отступил назад. Сецуна была Сэйлор Сенши. Членом отряда фанатичных девочек-волшебниц, местных "бдительных", тех, что ответственны были за уничтожение целых видов живых существ — Юм, Даймонов, и многих других.

Я могу только представить, что было выписано на мое лице, но в этот раз Сецуна вздрогнула сама.

— Ранма, надеюсь ты поймешь, почему я никогда тебе не говорила об этом... — она продолжала и дальше, но я ее уже не слышал.

Последствия этого ударили меня будто кулаком. Она была Сенши. Именно это должно быть и было тем постом, о котором она говорила, что так стеснял ее жизнь. Холод в моем животе, практически растаявший к тому времени, вернулся вновь, и приволок с собою спутника, угнездившегося в груди. Я видел лишь пять из девяти, до этого. Это значит, что оставалось еще четверо, и если Сецуна сенши...

Кто же тогда остальные трое? И внезапно я ощутил неприятное сосущее чувство внутри живота. С Сецуной жило еще трое...

Я жил, вне всякого сомнения, с четырьмя женщинами, что не колеблясь убили бы меня, стоило бы им только узнать о моем истинном происхождении. Да уж, умею я выбирать дома. Хорошо хоть, что невзирая на мою близость к ним, они так и не узнали, кто я есть.

— Ранма, — говорила Сецуна, — Пожалуйста, ответь мне,  — я слышал отчаяние в ее голосе, и видел страх в ее ауре. Я слабо тряс головой, пятясь все быстрее и быстрее.

— ... — я открыл свой рот, пытаясь сказать ей что-то, что-нибудь, но ни слова так и не вышло наружу. Я не мог позволить им меня остановить. Они могут и не знать, сейчас, но они могут вскоре это узнать. Я содрогнулся при мысли о том, что их ждет, когда все будет готово.

Я обернул себя в тени.

Я обернул себя в тени и сбежал. В ночь.

Позади я слышал Сецуну, но изо всех сил пытался ее игнорировать.

Вот оно, время, осознал я. Я слишком долго мешкал. Тянул, даже и не осознавая этого. Я мог двигаться без каких-либо проблем. У меня было более чем достаточно энергии, чтобы исполнить то, что я планировал. Фактически, чуть меньше энергии, чем было, но лучше оставить все так, как оно и есть.

Настало время закончить то, что я начал.

Настало время убить Того, Кто Помнит.

И все, что я мог чувствовать  — ледяной холод в моей груди.

* * *

Я обдумывал план действий уже некоторое время, и теперь все, что мне оставалось делать, придерживаться плана. В ходе его исполнения, я должен был открыть совсем небольшой пролом, в на участке с весьма малым количеством барьерных точек. Лучшим местом для этого было то, где я уже уничтожил все точки. Я направлялся назад в Нериму. В додзе Тендо.

Когда-то я мог бежать быстро, прыгая с крыши на крышу, подобно газели на лугу.

Но я не чувствовал, что мне хочется прыгать.

Я шел. Шаг. Шаг. Шаг.

Ночь вокруг меня была тихой и умиротворенной.

Шаг. Шаг. Шаг.

Я буду скучать по этому.

Шаг. Шаг. Шаг.

Ночи там, откуда я пришел, никогда не были мирными. Молнии били с неба, облака вращались, подобно аурам, бесконечно и неостановимо.

Шаг. Шаг. Шаг.

Я думал о том, что мне предстоит, думал о том, как обернусь против своего племени. Я собираюсь нанести удар роду, к которому принадлежу. Удар, что скорее всего прикончит его.

Это случалось прежде.

И я шел, вспоминая то, что рассказывал мне мой отец, давным-давно.

* * *

— Люди нас ненавидят оттого, что мы лучше,  — отец уставился в пустоту, простиравшуюся между нами. Я тоже смотрел туда, глазами невинного ребенка. — Они боятся и ненавидят нас из-за того, что мы можем делать, того, что собой представляли.

— А что значит, это представляли, папа?  — он почесал мой мех полувыпущенным когтем, его хитиновая броня издавала скрежещущий звук при каждом движении.

— Представляли значит то, чем мы являлись. Чем мы были.  — сказал он с тем бесконечным терпением родителя, что любит свое дитя.

— А чем мы являлись, папа?

Глаза его подернулись дымкой, отражающиеся в них молнии давали ему незабываемый облик.  — Мы были тем, кем они должны были стать. Если бы у них были родители разных племен, они могли бы стать нами. Спустя тысячу лет мы смешались бы с ними, и они были бы подобны нам, но они ударили по нам, и тем самым уничтожили себя.

* * *

Я тогда ничего не понял. Я тогда не осознал, что мы некогда тоже были людьми. Но если ты убьешь всех людей с синими глазами, в мире никогда больше не будет синеглазых. И таким же образом потенциал роста людей был стерт. Стерт и отброшен прочь из-за страха и нетерпимости.

Я стоял перед додзе. В прыжке я перескочил стену и оказался на заднем дворе. Это место будет лучшим для моей миссии.

Я взял порцию силы, запасенной мною за последнюю неделю. Она вырвалась оттуда, куда я ее поместил и сжал, выстрелив в мою ауру. Я освободил крепы, наложенные мною на себя и теперь мои демонские силы были здесь также. И когда я сводил их в невидимый клинок для рассечения невидимой ткани реальности, я не переставал думать о Сецуне.

Я буду скучать по ней.

Она мне и вправду нравилась.

Пролом открылся передо мной, и я ступил сквозь него. Здравствуй, дом.

~~ конец главы 6 ~~

Автор:
Gabriel Blessing
mailto:gabrielblessing@aol.com
http://www.angelfire.com/anime3/setsunaranma/index.html