Часть 3

Разминая затекшие плечи, Ранма со вздохом отложил кисть. Коремицу задремал, прислонившись к подпорке в углу. Выглядел он при этом точнехонько как шестилетний малыш вовремя не уложенный в постель. В открытое окно Ранма мог видеть, как солнце склоняется к горизонту - ему потребовался почти целый день, чтобы написать одно единственное стихотворение. Он не обращал внимания, пока приходилось только говорить, но, когда он засел с набором образчиков стихотворений, стало очевидно, что он больше не использует стандартный японский. Как бы он ни попал сюда, речь его каким-то образом приспособилась. Самая мысль о том, что он говорит на классическом японском, была столь чужда для его сознания, что Ранма попросту блокировал ее; ему казалось, что он говорит совершенно нормально. Но письмо - это совсем другое дело. Между тем, чтобы понимать классическую речь и спонтанно воспроизводить ее на бумаге, была огромная разница. А теперь он, наконец, закончил. Ранма с гордостью поглядел на сохнущие чернила. О, как непросто Просыпаться поутру После такой ночи... Как будто я тебя увидел Лишь в кратком мимолетном сне. (1) По крайней мере, он думал, что так написано; он не мог быть абсолютно уверен. Пришлось повозиться, чтобы соблюсти связку вспомогательных глаголов. Стихотворение, несомненно, звучало вполне по-дурацки, и каждое слово в нем было правдой. Ему определенно было нелегко вставать после того удара по голове, а его воспоминания о ночи до были похожи на сон, хоть и кошмарный. Да, он был невероятно умен. И каллиграфия у него тоже была не так плоха, он всегда сносно управлялся с кистью, стоило только вообразить движения руки, как в кемпо. Поднявшись, Ранма запустил скомканным клочком бумаги с ранней неудачей в Коремицу, попав прямиком ему по носу. Коремицу вздрогнул, проснулся и едва не опрокинулся. Ранма ухмыльнулся. "Здорово, Коремицу. Готово к отправке, старина!" "Конечно, господин Ранма. Я немедленно отошлю с посыльным", - Коремицу взял у Ранмы стихи и, складывая изыскано и сложно подсохшую уже рукопись, выскочил за дверь. "Гораздо проще ладить с Акане - виноват, Аои - на расстоянии..." - раздумывал Ранма, убирая кисть и тушь обратно на полку. Довольно странно, что он теперь думал об Аои скорее не как о чьей-то чужой жене, а, ну, не о *своей* собственной, конечно, о версии Акане, которую он знал. Во время написания стихов различие между ними двумя стерлось; почему-то, когда он думал об Акане, стихи писались проще. Требовалось сознательно напоминать себе, что он послал стихи Аои; ему почти виделось, как Акане, сидя за своим письменным столом, читает их при свете настольной лампы. Она вздохнет и обернется к нему с широко распахнутыми нежными глазами... Ранма одернул себя. Он явно пересидел за написанием стихов; ему начали являться красочные фантазии об Акане из всех людей. Если он напишет ей стихи - чего он, прежде всего, делать никогда не станет - она, скорее всего, выпнет его из окошка. Кстати, о птичках... Ранма расчистил место на полу, снял большую часть одежек и бросил их на ширму в углу. Наконец-то можно заняться делом. На мгновение он пожелал свое ги; даже исподнее, в которое он был облачен, было слишком хорошего материала, чтобы в нем можно было, как следует попотеть - оно бы в пять минут взмокло и стало сковывать движения. Пожав плечами, он, в конце концов, разделся до набедренной повязки (которую был вынужден одеть, это было все же лучше, чем совсем без нижнего белья, и намного лучше дамского, которое он нашивал девицей...) и приступил к неторопливым размеренным упражнениям, чтобы размять затекшие мускулы. Коремицу вернулся несколько минут спустя, неся новый поднос с едой, который он незамедлительно выронил, едва увидел, чем занят Ранма. "М... м... мой господин? Господин Ранма?" - промямлил он, запинаясь, не веря своим глазам. Ранма, который сделал выпад и поймал еду, прежде чем она просыпалась на пол, самодовольно ухмыльнулся и вручил поднос ему обратно, к тому времени опустошив его, за исключением бутылочки саке. "Не переживай, Коремицу. Должен же я поддерживать форму, чтобы защищать мои стихи..." - пошутил он, переходя к более энергичным упражнениям; полный желудок и хорошая разминка привели его в веселое расположение духа. Коремицу так и замер, будто изваяние; он явно не привычен был к тому, чем "господин Ранма" занимался. Спустя несколько минут, Ранма начал беспокоиться, неужто Коремицу хватил удар или что там еще? Хммм. Если он шокирован, это отличная возможность выудить побольше информации без досадных ухищрений. Ранма предпочитал прямую дорожку. "Вот что, Коремицу, расскажи-ка мне обо мне", - сказал он равнодушно, выдавая серию ударов. Коремицу вздрогнул и изумился пуще прежнего, его и без того уже смущенный разум был поглощен новым источником замешательства. "Но... не будет ли слишком большой дерзостью с моей стороны спросить... зачем?" Ранма не ожидал, что придется отвечать на этот вопрос. (2) Размышляя, он испробовал несколько ударов ногой с размаху. Все-таки без определенной цели - это совсем не то; парочка тренировочных чучел здорово оживили бы тренировку. Даже Куно бы для этого пригодился... Куно! Точно! Он остановился и поглядел свысока на Коремицу, то была его лучшая пародия Голубого Грома Высшей Школы Фуринкан. "Ибо желаю послушать я о величии своем", - провозгласил он высокопарно, вопреки здравому смыслу, надеясь, что выглядит царственно, не смотря на дурацкую набедренную повязку. Он не был до конца уверен, стоит ему радоваться или оскорбиться, когда Коремицу незамедлительно кивнул с пониманием. "Конечно, мой господин. С чего начать? С ваших поразительных подвигов на стезе Беспредельного Искусства Боевой Поэзии или ваших потрясающих побед над женщинами?" Ранме не понравилось ни то, ни другое. Из того, что он прочел ранее, не похоже было, чтоб его поэтические приключения были особенно занимательными, а фраза "о победах над женщинами" не радовала. "Победы" во множественном числе, как правило, подразумевают больше одной женщины, а из своего прошлого опыта, он знал, что это отнюдь не благоприятный расклад. С другой стороны, если прошлый опыт его хоть чему-нибудь научил (3), так это, что мудрее выяснить хотя бы, насколько далеко он зашел в отношениях со всеми этими женщинами, которых знает. (4) "Начни-ка с Аои", - он поморщился, возобновляя свои упражнения. <Она, похоже, самая насущная угроза...>  - добавил он про себя. "И не стесняйся там. Меня интересует, что ты на самом деле думаешь." Коремицу пожал плечами и, присев на корточки у стены, наполнил пиалу саке из бутылочки, оставшейся на подносе. "Вот, Тюнагон" - сказал он, протягивая пиалу, и тем самым застав Ранму врасплох. Будучи мастером боевых искусств в процессе тренировки, Ранма старался не отравлять свой организм алкоголем. Безусловно, не так давно его организм травился и более замысловатыми веществами, чем то, о чем он так пекся, благодаря интригам Шампу и Кодачи, а также стряпне Акане. Однако он все же пытался придерживаться своих соображений. Особенно с тех пор, как, он признался себе с некоторой досадой, пару раз пробовав алкоголь, убедился, что весьма уязвим к его действию. Ранма покачал головой. "Нет, спасибо... Ты сам бы выпил, раз уж его подогрели..." - предложил он. Коремицу выглядел удивленным, но, не теряя времени, опрокинул выпивку и налил еще. Денек, видимо, выдался очень напряженным. Он удовлетворенно крякнул, усаживаясь поудобнее. "Так что бы вы хотели знать об Аои?" "Ну, не знаю... как мы познакомились, как поладили... меня интересует твоя оценка ситуации." "Ну, так вот, вы были обещаны друг другу вашими родителями, будучи детьми, несколько лет назад, по достижении совершеннолетия, брак был заключен официально. Никто из вас такому соглашению, конечно, не обрадовался. Вы уже были весьма популярны у дам, ну, вы знаете, и, конечно, никто толком не знал, как обращаться с вашей супругой." Алкоголь, кажется, уже развязал Коремицу язык и разукрасил лицо кумачом. Ранма задумался, а стал бы он говорить так свободно, будучи трезв. И взял себе на заметку, почаще подпаивать Коремицу. "Аои никогда не походила на других женщин. В ранней молодости она была такой непокорной, что многие гости принимали ее за мальчишку. Отец даже поощрял ее, позволяя играть с луком и стрелами и учиться владению мечом, а поскольку матушка ее скончалась, то и сдерживать ее было некому. Когда она достигла совершеннолетия, ее старшая сестра настояла, чтобы она смирилась с женской долей, для которой была рождена. Тем не менее, она отказалась принять многие из утонченных обязанностей при дворе и настояла также на продолжении тренировок. Вы, понятно дело, не обрадовались... " Ранма догадывался, к чему он клонит. "Дай угадаю. Я решил, что она неженственная." Коремицу кивнул, довольно развязано прыснул, наливая еще выпить. "И вспыльчивая, и непривлекательная, и..." "Суть я уловил." "Само собой, это ваши собственные слова. У вас такой богатый словарный запас, мой господин." "Как скажешь, продолжай", - Ранма перешел от ударов к блокам, поскольку потолок был низковат, чтобы приступить к более серьезным элементам Универсального. "Ну, она тоже не оценила вашего образа жизни. Уж очень вы были окружены женщинами. С самой вашей юности. После того, как отец оставил вас в семье матушки и отправился в Китай..." Ранма остановился, как вкопанный. "Что? Старик уехал один?" "Ну, да. Конечно, вы помните эту историю, ваша матушка довольно часто вам ее рассказывала. Когда вы были еще в младенческом возрасте, ваш батюшка задумал отправиться в Китай, изучать учение Конфуция. А матушка, понятно, воспротивилась. Ваш отец, будучи разумным человеком..." - Ранма недоверчиво фыркнул, - "решил узнать вашу волю. Он разложил перед вами на подносе разнообразные символические предметы, чтобы выяснить, куда вас поведут ваши интересы. Выбери вы кисть или даже весы, он бы забрал вас с собой в Китай. Однако вместо этого вы предпочли ручное зеркальце, которое ваш батюшка посчитал слишком женственным для своего сына. Он оставил вас, и матушка растила вас одна. Она волновалась, что зеркало было признаком того, что вы вырастете не мужественным, однако, когда вы достигли совершеннолетия, стало очевидно, что оно было, скорее, признаком вашего недюжинного интереса к женскому полу (5)." Ранма до поры пропустил это мимо ушей, поскольку кое-что пришло ему на ум. "Ладно, так я никогда не был в Китае?" "О, нет. Конечно, нет." Его словно обухом ударило. (6) "Так значит, когда меня поливают холодной водой, ничего не происходит?" "У, вы намокаете. И сердитесь." "Но не изменяюсь?" - стоял на своем Ранма. Коремицу моргнул. "Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду..." "Он никогда не слыхал о моем проклятье! Я исцелен!" Ранма выразил свою радость серией ударов ногами с разворота, в результате чего очутился напротив Коремицу. Он весело с минуту побалансировал на пальце бутылочкой саке, прежде чем примостил ее Коремицу на макушку. "Забудь об этом, давай назад к Аои", - потрясенный Коремицу вернул бутылочку обратно. "Ах да. Итак, поскольку ваш отец уехал в Китай, вы росли исключительно среди женщин. Вы рано научились получать от них то, чего хотите, и использовали свои навыки при каждом удобном случае. Аои думала, что это... " "Извращение?" - вставил Ранма. "Что вы, она думала, это вполне обычное поведение для молодого аристократа. И все же, это не значит, что ей *нравилось* быть покинутой женой. Вы живете здесь теперь, когда вы поженились, но большинство ночей проводите в другом месте, с другими вашими дамами. Хотя отец госпожи Аои надеется, что дитя, которое носит ваша супруга, будет означать начало новых взаимоотношений между вами обоими." "Ну-ну!" - подумал Ранма. Из того, что он до сих пор слышал, у него были почти такие же отношения или отсутствие таковых, с Аои, как были с Акане. За исключением того факта, что они должны были что-нибудь сделать, чтобы зачать этого ребенка. Ему совсем не хотелось думать об *этом* прямо сейчас. "Ты упомянул других дам", - сменил он тему неловко, переходя к очередным сложным комбинациям ударов. Коремицу задумался ненадолго, прикинул на пальцах. "Ну, в возрасте двенадцати лет, вы встретили..." - Ранма, поморщившись, оборвал его. "Не надо пересказывать всю историю целиком", - сказал он, припоминая, что сам в возрасте двенадцати лет даже не знал никаких девочек, и уж тем более никак к ним не относился. "Просто подытожил бы мои нынешние... связи." И снова Коремицу прикинул на пальцах. Ранма вздохнул. "Только значимые, пожалуйста. Те, которых я часто посещаю." "А, это сузит круг до... трех." "Трех? Кроме моей жены?" "Да - при дворе много судачат о вашем нынешнем воздержании." Ранма прищурился. Если Аои так похожа на Акане, есть вероятность, что эти трое также могут быть похожи на женщин, которых он знал в своей собственной жизни. Эта мысль не радовала. "Ну, дела. Так какие они?" "Ну, сперва вы познакомились с Дамой со Двора Рейкейден." "Постой. Имя-то у нее есть?" "Не думаю, что вы спрашивали." "Да ну! Что это за парень такой?" - сердито подумал он. "*У меня* невест, может, и пруд пруди, но, по крайней мере, я знаю, как их зовут." Вслух он велел Коремицу: "Ладно, продолжай. Расскажи мне о ней." "Так вот, как вы мне рассказывали, она дама редкого вкуса, искусная не только в каллиграфии и составлении утонченных духов и благовоний, но также в китайской поэзии." "Китайской? Это должно быть Шампу", - Ранма закончил свою заключительную закрученную комбинацию и приостановился, чтобы размять связки. "Хорошо, что вторая?" "А, ваша Дама Вечерних Лиц. По вашим словам то был умопомрачительный роман. Она передала вам веер через калитку, вы были сражены. Вы отличаете ее дом по цветам, которые цветут на изгороди - цветам, что напоминают вам о ней. Видимо, она замкнутая натура, утонченная и благородная." "А это, наверно..." - он содрогнулся - "Кодати." Он мог себе вообразить этот "умопомрачительный роман", *который*, видимо, был помрачен ядом в цветочных лепестках. "А третья?" "Третья во многих отношениях таинственна. Она сказалась сестрой вашего близкого друга То но Тюдзё, и он это подтвердил; еще она живет в немодной префектуре Рокудзё, к западу от дворца, и никогда не появляется на дворцовых церемониях. Она носит короткие волосы как монашка и не по моде одевается. Но все же вы посвящаете ей большинство своих вечеров." Это звучало странно. Методом исключения это могла быть Укё; она даже жила в той части города, откуда происходило ее имя. И все же описание не вполне подходило... Ранме пришло в голову, что окономияки, возможно еще даже не изобрели. Он задумался, какой могла быть Укё без окономияки. Да и Укё ли она? Ранма вздохнул. У него не было ни малейшего желания посещать ни Кодати, ни Шампу, первую, потому что она была чокнутая, последнюю, потому что она бы явно не стала готовить рамен. Плюс, она тоже была чуток с приветом, хоть и хорошенькая. С Укё бы он встретился, но часть его отвергала эту идею. Ранма было непросто разобраться с понятием брака. Большую часть жизни он верил, что будет тренироваться с отцом вечно. Потом на него обрушилось такое множество невест и недругов, что большей частью он их игнорировал, а если вообще размышлял о женитьбе - редкий случай - то думал об этом, как о событии далекого будущего с женщиной по своему собственному выбору. По правде говоря, у него были лишь смутные представления о том, что влечет за собой брак, поскольку сам он на деле никогда не наблюдал женатую пару, за исключением его родителей - а их он едва ли мог отнести к действующим семьям. Но где-то в подсознании он выстроил идеал того, каким для него должен быть брак. И хотя большинство деталей были неясными, один аспект сего идеала, который был всегда ясен, это значение обета верности. Ранма понимал, что значит честь, и, когда он повзрослел, ничего не изменилось. Нет, лучше ему держаться подальше от этих других, даже если его самого ничего особенно не связывало с Аои. Сейчас он играл роль женатого мужчины. Кроме того, если он пойдет навестить кого-нибудь из них, они могут ожидать от него немногим более дружеской беседы, и, не смотря на то, что Ранма, вне всякого сомнения, был молодым человеком из плоти и крови, он был мастером боевых искусств в процессе тренировки, и должен был избегать соблазнов. Право же, так все и было... Ну, может быть, он немножко нервничал к тому же... но только чуть-чуть... В любом случае сама идея вызывала какое-то беспокойство. Не говоря уже о том, что, если избегать этих других, приспособиться к его новой жизни будет гораздо проще. Он надеялся, они не придут его искать. Коремицу приговорил бутылочку и слегка накренился на бок, наблюдая за Ранмой остекленевшим взглядом. Ранма закончил растяжку и тыльной стороной ладони смахнул пот со лба, опустился на пол и улегся на спину, чтобы поразмыслить. Вздохнул. Тишина успокаивала и, не смотря на то, что он не знал, ни что происходит, ни сможет ли он вообще когда-нибудь вернуться к своей собственной жизни, он расслабился. Мир казался совершенно умиротворенным (7). Дверь открылась, и вбежал малыш, одетый в яркие шелка. Поглядев с благоговейным трепетом на Ранму, побежал к Коремицу. Пошептал слуге на ухо и передал ему небольшой тряпичный сверток. Коремицу, выпучив глаза, сел прямо. "О небо." Это не предвещало ничего хорошего. Ранма вскочил на ноги и, сложив руки на груди, выжидательно посмотрел на Коремицу, который старательно отводил глаза. "Ну? Что случилось?" Коремицу нервно хихикнул; мальчик спрятался за него, не отрываясь, глядя на Ранму широко распахнутыми глазами. "Супруга ответила на ваши стихи." "Хорошо. Послушаем ее ответ." Взаимоотношения на расстоянии прекрасно работали. Если он когда-нибудь вернется к своей собственной жизни, надо будет испробовать это с Акане... не то, чтобы он хотел отношений, конечно, просто общение на расстоянии. Может, это будет не так болезненно. "Вы не можете." "Что? Почему это?" Коремицу сглотнул и попытался весело улыбнуться, улыбка получилась несколько гротесковой. "Госпожа Аои не написала стихов." "Постой-ка. Она же должна была, да? Это ведь так работает: я пишу стихи, она пишет ответ, мы почти не видимся..." "Нет, госпожа Аои *отказалась* писать стихи, она сказала..." - Коремицу снова хихикнул, его слегка поколачивало истерикой. "Она сказала, что не стоит ожидать от нее ответа на стихи, которые вы, очевидно, не писали." "Я... не писал?" - Ранма ощутил, как внутри закипает ярость. "Госпожа Аои получала от вас достаточно стихов, она говорит, что знает ваш подчерк. Стихи, которые вы послали, были написаны другой рукой. И потом..." - тянул Коремицу. Ранма был не в том настроении, чтобы ему морочили голову. "Что еще сказала моя *жена*?" - отрубил он. "Ну... по ее словам... э... "Не может быть, чтобы он написал это стихотворение, в нем верное количество слогов..."" Коремицу тревожно сглотнул, протягивая тряпичный сверток, который ему передал мальчик. Открыв его, Ранма обнаружил старательно написанные стихи разорванными на сотни клочков. Буря эмоций захлестнула его. Клочки спорхнули на пол. В этой ситуации была странная ирония, вынужден он был признать позже. В конце концов, на самом деле, это не была его Акане, так ведь? Но сейчас все что он понимал, так это, что его жест лю... дружеского расположения был отвергнут. Он начал едва заметно дрожать, пока его мозг проигрывал ситуацию. К тому времени, как последний клочок бумаги упал к его ногам, он достиг точки кипения. "Как эта... эта..." Ни один из эпитетов, которыми он обычно награждал Акане, не казался достаточным его справедливой ярости, и он со всей силы шарахнул кулаком по полу, проломив татами и доски под ним, так что клочки бумаги взлетели. Коремицу отпрянул, а мальчик выбежал за дверь. Ранма вытащил кулак из пробитой дыры, не обращая внимания на занозы, высматривая, что бы еще разбить. Ширма выглядела отличной целью. На ней все равно было слишком много золотых листьев, музеи двадцатого века никогда не станут о ней жалеть. Он подобрался для стремительно удара, ему помешал изумленный голос. "Опять трудности в боевых искусствах, полагаю." Ранма развернулся и увидел в дверях молодого парня в придворном одеянии. Выглядел он ужасно знакомо, и поскольку мозг Ранмы уцепился за сходство, его ярость пошла на спад. "А, То но Тюдзё!" - воскликнул Коремицу с явным облегчением. "Какая радость, что сегодня вы почтили нас своим присутствием!" Вот оно! Это же сильное сходство с Укё поразило его; переодень и этот То но Тюдзё - прямо ее близнец. Все-таки Дама Рокудзё, должно быть, Укё... Он понял, что молчит уже некоторое время и виновато поднял глаза. Оказалось, То но Тюдзё и не заметил. Во все глаза глядел он на почти раздетого Ранму, и на щеках его алел румянец. Ранма запоздало собрал обратно свешенную на ширму одежду. Обычно он не был особенно стеснительным; нагота - по крайней мере - его собственная - была вполне комфортным состоянием. Однако он вынужден был признать, реакция Коремицу и То но Тюдзё свидетельствовала о более щепетильном отношении в этом времени... Какеба-сенсей говорил об этом на уроке? Кроме того, он должен был признать, набедренная повязка выглядела глупо. Замешательство потеснило злость у него в голове, Ранма скромно повернулся к Коремицу. "Э... мне бы сейчас принять ванну", - Коремицу снова беспомощно уставился на него. Ранма вздохнул. "Просто принеси мне горячей воды. Много горячей воды." Коремицу поспешно вышел. "Быть может, мне лучше уйти", - сказал То но Тюдзё, просияв широкой улыбкой, и двинулся к выходу. "Да ничего, оставайся, поговорим немного, раз уж ты проделал такой путь." Может, этим путем, удастся еще информации добыть. Ранма, скрестив ноги, уселся на пол; помедлив, То но Тюдзё сел на колени напротив, рассеянно поглядывая в окно. Ранма пропустил пальцы через взмокшую от пота челку, махнул рукой. "Блин, я просто *не* понимаю женщин", - Ранма мимоходом вытащил из пальцев несколько заноз и смахнул щелчком через всю комнату. "В самом деле, такая несексуальная девчонка как она радовалась бы *любым* стихам." То но Тюдзё насмешливо улыбнулся на это. "Ну, мы оба знаем, что у госпожи Аои на редкость дурной, капризный нрав. Ты прекрасно ладишь с большинством других женщин. Возьми, к примеру, мою сестру." То но Тюдзё встал, отошел к окну и принялся внимательно изучать сад. "Она часто говорит мне, как рада твоему визиту или стихам. Жаль только, ты давно ее не навещал. Может быть, сегодня вечером пойдешь." Ранма вздохнул, уронив подбородок на руку. "Поверь, сейчас мне совершенно ни к чему связываться с женщинами." То но Тюдзё небрежно дернул плечиком. "Как пожелаешь. Я всего лишь хотел напомнить, что женщина гораздо более сговорчивая, чем Аои преданно ждет тебя вместо того, что бы лезть в драку и флиртовать с другими. Да что там, ты даже не знаешь, твоего ли ребенка носит Аои." Ранма похолодел. "Другого?" То но Тюдзё как будто кол проглотил. "Не будь дураком, Ранма. Все знают про Аои и третьего Советника Сайсё. Ты сам мне об этом говорил." Ранма дернулся, его лицо скривила язвительная улыбка. "Конечно, я помню. Не то, чтобы мне было дело, чем она там вообще занимается. В конце концов, *мы* сами никогда не собирались жениться. За нас все решили родители..." Он отрешенно заметил, как впился пальцами в татами. "Это верно." То но Тюдзё со спокойной улыбкой отвернулся от окна. "Ну что ж, мне еще нужно кое-кого навестить сегодня, так что теперь я тебя покину. Но мы, конечно, увидимся завтра при дворе." "Ага, как скажешь", - пробормотал Ранма, едва заметив, как То но Тюдзё отворил дверь. "Поверить не могу, что она водит меня за нос... его... какая разница! Кого, чёрт возьми, она собирается найти лучше меня? Она же такая ... стоп. *Я-то* чего взбесился? Она же *мне* не жена и даже не невеста... но все-таки..." Ранма вскочил на ноги и принялся яростно запихивать руки в рукава халата, не озаботившись запахнуть его. "Я просто играю роль", - сказал он себе и прошествовал за дверь, где еле-еле разминулся с Коремицу и его чашей воды. "Просто играю..."

КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ.

ЗАМЕТКИ: (1) Большинство стихов здесь будет переработкой (читай: порчей) стихов из сборника японской поэзии; это - из стихотворения монаха Сосея, которое фигурирует в Кокинсю под номером 575. (2) Не тот, что нужен автору для изложения сюжета... (3) Не похоже... (4) Это, конечно, только в теории; никогда не применяя этого на практике в реальной жизни, он мог только подтвердить тот факт, что без этого знания жизнь была весьма болезненна. (5) Этот способ предсказания будущего с некоторыми изменениями был позаимствован из китайского романа "Сон о красной комнате". (6) И да, Ранма точно знал, каково *это*. (7) Это должно было насторожить его.
«« предыдущая глава ~~Повесть о Ранме — главная~~ следующая глава »»

Обсудить сам фанфик или его перевод можно на нашем форуме (но на форуме нужно зарегистрироваться ^^
Это не сложно ^_^)

Будем благодарны, если вы сообщите нам об ошибках в тексте или битых ссылках ^_^ — напишите письмо или на форум, или еще проще — воспользуйтесь системой Orphus

Ошибка не исправлена? Зайдите сюда. В этой теме я буду выкладывать те сообщения, из которых я не поняла, что мне исправлять