Перевод на русский —
Толокин Сергей aka Siberian Troll
Siberian-Troll@yandex.ru

Исцеление сердец

Часть 1 — Булыжники и дубье

7 октября 1991 года

— Прошу прощения, мистер...

Торговец окономияки оторвал взгляд от жаровни, чтобы уставиться на низенькую, рыжеволосую побродяжку, в лохмотьях, некогда являвшимся дешевым костюмом китайских крестьян. Та смотрела на него.

— Чего надо? — с подозрением осведомился он.

— Работу ищу.

~ Так и знал... ~ подумал торговец, и глаза его сузились. ~ Даже слюни и то унять не может... ~ мысленно добавил он. — Как зовут?

— Ранма.

— Ранма кто?

Ранма опустила глаза вниз, в сторону жаровни и переступила с ноги на ногу, так ничего и не ответив.

— И где твоя семья?

Глаза ее метнулись влево, вправо, и снова опустились. — Нет никого.

~ Очаровательно. ~ он вздохнул. — Гомен. Никакой работы для ронинов.

Ранма вздохнула. — Ни у кого нет, — она пошла прочь.

Нежданный укол совести заставил язык торговца развязаться. — Постой.

Развернувшись, Ранма увидела, как мужчина завернул простенький окономияки в газету. — Держи. А теперь проваливай отсюда!

Ранма приняла предложенную еду. — Аригато годзаима...

— Да, да. Иди давай!

К несказанному облегчению торговца, после глубокого поклона, рыжая ушла.

Медленно пережевывая окономияки, наслаждаясь каждым его кусочком, Ранма брел вниз по улице, периодически подходя к местным жителям, осведомляясь о работе. Не повезло, а ночь уже была не за горами.

Забросив последний кусочек в рот, она принялась его пережевывать. ~ Да, Уччан, это уж точно не твои. Сейчас, ради кусочка знаменитых окономияки твоего отца я был бы готов на что угодно. ~ голова ее опустилась, ~ Впрочем, думаю, и твоим предкам я тоже нафиг не нужен.. ~

— Черт! — она задумалась вновь. ~ Чего они все так к фамилии-то цепляются? Всего-то лишь способ связать тебя и заставить делать чего не хочется... или быть тем, кем быть уж нельзя, и все оттого что ты потратил всю жизнь на то, чтоб шляться за каким-то толстозадым кретином-пап... ~

Громоподобный чих сотряс ее тело, выбросив из головы все мысли разом. — Блииин, чувствую себя... — Она уставилась на зеленое и тягучее нечто у себя на ладони. — Та-ак, а "это" еще что?

Вытерев ладонь об рукав, она пошла дальше.

* * *

14 июня 1976 года

Дверь отошла в сторону, открыв трех женщин в нарядных кимоно.

— Нодока-сан! Как вы? Как, неужели это Ранма-чан? — Первая гостья покачала пальцами перед лицом годовалого ребенка, что Саотоме Нодока держала у себя на руках.

Женщины вплыли внутрь, и Нодока усадила их за стол, направившись затем за чаем. Ранму она вручила одной из дам, чтобы та пока поиграла с ним. Улыбнувшись той счастливой улыбкой, что вызывают исключительно лишь маленькие дети, она направилась на кухню.

— Так что ныне поделывет ваш муж, Нодока-сан? — осведомилась гостья номер три.

Легкая хмуринка пробежала по лицу Нодоки, и она скрыла ее, прихлебнув чай из своей чашки, —Вероятно опять сбежал со своим другом, Тендо Соуном.

— Э-э... так он нашел себе раб... — начала гостья номер два, прежде чем ее заставил заткнуться локоть гостью номер один. Гневный взгляд гостьи один заставил ее подыскать новую тему для разговора, — Я хотела спросить, так он находит время для своего ребенка? — слабым голосом закончила гостья два.

Это была отвратительное объяснение, и Нодока знала это. Она слабо покачала головой. — Нет, и не совсем. — отозвалась она, ответим разом на оба вопроса. Как раз в этот момент Ранма принялся активно возмущаться, и Нодока забрала его у женщины, что держала его до этого. Схватив бутылочку, приготовленную заранее, она принялась кормить его. Безмятежная улыбка направилась к нему, — Ты мой маленький мамочкин настоящий мужчина, правда ведь?

Ранма уставился на свою мать, вслушиваясь в звуки ее голоса, посасывая пластиковую соску. Слова он поймет позже.

* * *

9 октября 1991 года

Что-то было неправильно. Совсем. Ранма давилась кашлем, грудь ее жгло и рвало на части. ~Черт! Я же никогда не болею! Какого черта тут происходит?! ~

Не найдя никакого утешения в воспоминаниях, Ранма продолжала идти по очередной улице. Она наконец добралась до Токио, и в данный момент шла по округу Джуубан, все еще ища работу. Болезнь, а также отсутствие семьи или фамилии делало нахождение повода для отказа еще проще. Впрочем, голодная и тощая рыжеволосая девушка продолжала свои бесплодные попытки.

~ Вот уж что я точно сейчас не желаю, так это увидаться снова с этим кретином-оядзи~ буркнула она про себя, и лицо ее потемнело. — Нет. Ни за что. Черта с два. — продолжала она, уже вслух.

Ее впавшие и круженные темным глаза не отрывались от асфальта, пока она шла прямо, не волнуясь при этом, где, в конце концов, окажется.

— Бака оядзи...

* * *

15 марта 1990 года

* ШЛЕП! * Саотоме Генма влепил подзатыльник своему сыну. — Парень, я возмущен твои пренебрежением к тренировкам! Воровство является составной и неотъемлемой частью Мусабецу Какуто Рю! Сколько раз мне придется это тебе объяснять?

Сын его, Саотоме Ранма получил уже более чем достаточно отцовских ласк за это утро, и больше их терпеть был не намерен. — Да, бать, и каким это, нахрен, образом поможет "мне постичь Искусство, а?! Какое, нахрен, отношение воровство имеет к боевыми искусствам, а?! То, что ты так и не сумел наворовать за это утро больше чем достаточно, чтобы набить свое жирное брюхо, не дает тебе права орать на меня!

Генма попытался заехать ему по голове вновь, и отлетал прочь. — РРРР!! Глупый мальчишка! Это не воровство ради воровства, это сама судьба заставляет нас в таких ситуациях выкручиваться подобным способом!! И ничего в это такого нет! Когда ты наконец это уяснишь?!

Скрестив руки на груди, Ранма презрительно фыркнул, отворачиваясь от него. — Ты пытался скормить мне это дерьмо десять лет подряд, и обламывался каждый раз. Можешь на это плюнуть и растереть.

Генма обмяк, но злость его никуда не делась, он просто не мог подобрать достойного аргумента, чтобы продолжит спор. Закинув рюкзак за плечо, он поплелся по дороге. Думая об своем старом добром друге, Тендо Соуне, он тихо забормотал себе под нос, но недостаточно тихо, чтобы его нельзя было расслышать, — Парень станет одним большим разочарованием, когда мы доберемся до дому...

~ НАНИ?! ~ Ранма был оглушен его словами напрочь. Это было что-то новенькое. Такого он прежде он него еще не слышал. ~ О чем это оядзи?! Кто это будет мною разочарован? ~ догадка была устрашающей, пробив его насквозь ~ МАМА?!?!?! ~

Затрясясь так, что это было невооруженным взглядом, Ранма подхватил свой рюкзак и кинулся вслед за отцом. Мыслям его пришлось не так уж и здорово, поскольку в жуткой сумятице и бардаке не одна из них так и не оформилась во что-то осознанное и понятное, и в итоге он просто мчался следом, позволяя своему волнению преобразиться в ноющую на заднем плане боль.

— Видишь вон ту жареную утку там, на столе, мой мальчик? — Уже наступил вечер, и Генма с Ранмой добрались до небольшой деревушки, их временном привале в полудне пути от следующего тренировочной площадки. Генма, разумеется, уже спустил прошлой ночью все те незначительные деньги, что у них были до этого, на местное пиво.

— Ну, и что с этого? — Ранма хмуро изучал свои ногти.

Скривившись, Генма оперся локтем об угол дома, за которым они прятались. — Так "возьми" ее, мой мальчик!

— Нифига. — Ранма собирался уже уйти прочь, но Генма вновь залепил ему подзатыльник, гневно уставившись на него.

— Ранма, ты сущее разочарование...

Ранма скривился, вновь думая о матери.

— Вот в молодости, когда мы тренировались, мы...

Полностью игнорируя своего отца, Ранма сконцентрировался, пытаясь избавиться от ноющей боли в затылке, но увы, безуспешно. Она быстро переходила в гнев, кипящий под безмятежной поверхностью. ~ Нет! Ни за что! Она не захочет, чтобы я был таким как "он"! ~ Ранма был настолько погружен в свои мысли, что пропустил байку Генмы полностью.

— Ну, теперь ты понял? — закончил Генма.

Уставившись в землю, и стиснув оба кулака туго-натуго, Ранма не слышал ни слова. Подняв голову, он глянул на отца.

— Чего?

В очередной раз потерпев поражение, Генма поник, и затем принялся готовиться самолично стянуть утку, лежавшую столь мучительно близко, но и столь раздражающе далеко. Двинувшись вперед, Генма заворчал — Каким же разочарованием он станет... и добавил, уже про себя ~ Надеюсь, Тендо, ты найдешь способ выполнить наш уговор со своей стороны... ~

Сердце Ранмы дернулось. Он готов был разрыдаться, но это было неподобающим для мужчины поведением. ~ Не делай этого! Не делай! Батя всегда настаивал на поведении, подобающем мужчине. Как минимум, хотя бы это для мамы я сделать смогу... ~ он поплелся прочь, не желая быть рядом со своим отцом, и лучше подольше.

Следующий день выдался ярким и солнечным. Полной противоположностью настроению Ранмы. Он одарил Генму убойно-гневным взором, когда тот поднял его. Пинком. ~ Батя, ты меня лучше не доставай! ~ После того как он прикончил остатки утки, что отец оставил ему, оба они уложились со своим ежеутренним спаррингом в рекордное время. Ранма вколотил Генму в землю.

Генме не особенно пришлось это по вкусу, и ни один из них не произнес ни слова, когда она свертывали лагерь и направлялись к следующей площадке для тренировок.

Несколько часов спустя дорога пошла в гору, и Ранма, оторвавшись от земли, посмотрел вверх. Генма встал и попытался сравнивать надписи на китайском, что были на табличке у дороги и запись в небольшой книжечке, которой он обзавелся не так давно. Ранма вздохнул, уставший от слишком хорошо знакомой ему бесполезности Генмы в ряде вещей. Солнечный луч мазнул его по лицу, и Ранма обнаружил себя идущим к краю дороги, разглядывая склон.

Маленький ручеек прорубил свой путь сквозь камни. Казалось, что вода ручья лепечет и смеется, огибая препятствия на своем нелегком пути. На немногочисленных клочках почвы, угнездившихся меж камней, полевые цветы раскрыли свои лепестки солнцу, тихо колышась в тон мягкому ветерку. Глаза, казалось, слепли при виде мириадов оттенков красного, желтого и синего.

В обычных условиях Ранма был слишком занят, чтобы обращать внимания на те небольшие чудеса, что окружали их, но в данный момент его душе настоятельно, отчаянно требовалось что-то, что могло бы утешить боль, испытываемую им, и наслаждение открывавшимся пред ним видом вполне могло это исполнить. Он настолько растворился в своем восхищении зрелищем, что даже и не заметил, как его отец подошел к нему сзади.

— Какая красота... — тихо промолвил Ранма.

Генма ухмыльнулся. — Очаровательно. Интересно, насколько "мужественным" сочтет тебя твоя мать, получив на руки слизняка, что пялится как девчонка на цветики и ромашечки? "Ой, мамочка, можно мы посидим здесь и полюбуемся на ручеечек?" Да, мамочкин настоящий мужчина? — Отвернувшись, Генма пошел прочь, презрительно фыркая.

Ранма окаменел. Его отец не лгал. Когда он пытался лгать и обманывать он не так себя вел, не так говорил... Уж это-то он мог сказать с полной определенностью, Генма скормил ему достаточно лжи. Значит это все было правдой. Ранма отчаянно попытался совместить образ, нарисованный ему Генмой с размытыми воспоминаниями о тепле и безопасности. Ничего не получилось.

Повесив голову, он вновь потащился по дороге, ~ Я уже разочарование для своей матери? И что же мне делать?! ~ он брел вперед, кое-как удерживая отца в пределах видимости. ~ Может быть батя и прав. Может быть воровство и вправду это мое. И вся эта мужественность, постоянно. Хотелось бы мне знать, почему и отчего. "Мужественный" вор... Ага... точно. ~ Ускорив шаг, Ранма вскоре поравнялся с толстяком в потрепанном ги.

— Уважаемый гости, вы попасть в знаменитая тренировочная долина Проклятых Источников, Джусенько! — Ранма и Генма уставились на многочисленные лужи, из которых торчали бамбуковые шесты. Ранма молчал, мысли его были далеко отсюда, за морями.

— Э-э, спасибо. — неуклюже сказал Генма. Гиды не входили в его план тренировок. Дернув плечом, он стряхнул с плеч рюкзак и прыгнул на ближайший шест. — Ранма! За мной!

— Уважаемый гость! Что вы делать? Вам туда нельзя! Очень плохо, если вы упасть в источник! — гид замахал руками, пытаясь убедить их в серьезности своих предупреждений.

Вырванный из своих раздумий, Ранма поднял глаза вверх и тяжело вздохнул. Бросив рюкзак, он прыгнул на шест, пока его отец прыгал с одного шеста на другой, осваиваясь с полем боя. К этому времени блеск солнца, отражавшегося в воде, привлек внимание Ранмы, и он уставился на блистающие отраженным светом лужицы. ~ Мама... ~

Игнорируя вопли гида, мимо которого он просвистел, Генма застыл, готовясь к бою, и вовсе даже и не разочарованный тем, что его отпрыск опять тупо пялился куда-то, полностью позабыв обо всем. ~ Ха! Это послужит ему уроком! ~ И Генма прыгнул на Ранму.

~ Мама... ~ ОЙ!!! — он даже и не заметил, как отец набросился на него. Ранма выписал классическую параболу, прямо из учебника, закончив ее в одном из источников поблизости. Ранма полежал на поверхности, чуточку попускал пузыри, и затем скрылся из виду.

— Ой, плохо так! Юный посетитель упасть в Ньяннитюан! Источник Утонувшей Девушки — очень печальный легенда о молодой девушке есть, что тонуть здесь 1500 лет назад.

Генма пропрыгнул до источника, и уставился в воду. Он отшатнулся прочь от тучи брызг, когда поверхность воды взорвалась и из под нее вынырнула одна из наиболее прелестнейших девушек, на которых когда-либо пялился Саотоме Генма. Она тоже уставилась на него.

— Вы теперь видать, посетители. Ньяннитюан. Любой, кто упасть в источник, получать тело девушки.

Ранма "чувствовал" себя странно, так что он опустил глаза вниз. Осторожно он коснулся своей груди и страх его возрос несказанно. Скривившись, он оттянул ворот своего ги, и увидал под ним два дивных образчика женской груди. ~ Я девчонка... ~ тупо прокомментировал его разум. Кровь отлила от лица Ранмы, руки резко опустились, упав по сторонам, ги все еще был открыт, Генма все еще пялился. ~ Все кончено. Все, что я есть... ~ Ранма уставилась на своего отца. Она ошиблась, неверно интерпретировав нечитаемое выражение его лица как полное отсутствие эмоций и заботы о "нем", вместо просто шока, чем, в принципе, это и было.

— Видишь? — сказал гид — Теперь ты — девушка.

Ранма смотрела на своего отца и не видела в нем ни жалости, ни любви, ничего. Не столь уж и неожиданное поведение от Генмы. Она принялась трястись, и ужас моментально выбросил из головы любые здравые мысли, выместив все. Ее худшие страхи вырвались на свободу, отражаясь в мертвенных глазах высоко над источником. Мужественность ушла. Честь ушла. Остался позор. И стыд.

С невразумительным воплем Ранма вылетела из источника, и помчалась прочь, по дороге, что привела их сюда. ~ Мама... Мама, прости... ~ она начала рыдать еще на бегу. Источники пропали из виду, и дорога неожиданно свернула налево. Гигантским прыжком Ранма перескочила сквозь линию кустов вдоль дороги и помчалась прямо, прямо по холмам и полям.

Генма, висящий на жерди, все еще тупо пялился на то место, где его сын только что превратился в дочь. Он будет жалеть об этом моменте до самого конца своей жизни.

Несколькими минутами позже он встряхнулся, силком вытащив себя из отупения, и уставился гиду прямо в глаза, — Что? Только что? Произошло?!!!

— Юный посетитель упасть в Ньяннитюан, Источник Утонувшей Девушки. Очень печальный легенда о молодой...

— ДА, ДА! Но что произошло СЕЙЧАС?!!!

Гид пожал плечами. — Упасть в источник. Теперь девушка.

Генма вылупился на гида, — Да ты, ДОЛЖНО БЫТЬ, шутишь...!

— Не верить глазам да? — гид ткнул в источник.

Генма уставился на источник, затем вновь на гида. — А вылечить?

— Нет лечения. — Гид печально покачал головой.

— О, нет! НОДОКА!!!

— Э? Что есть нодока?

— Нет, не что, а... неважно. Что же мне теперь делать-то?!

Гид пожал плечами вновь. — Искать молодого посетителя и взять горячий вода.

— ЧТО?!

Гид вздохнул. . ~ Туристы! ~ — Холодная вода заставлять проклятие случаться. Горячий вода сменять молодой посетитель назад... до следующий холодный вода.

Генма едва не рухнул в Ньяннитюан от облегчения. — Слава тебе, Ками-сама!! — яростно зашептал он. ~ Еще не все потеряно, Тендо! ~

Деревенская глубинка разворачивалась пред Ранмой, пока она продолжала бежать, и теперь она обнаружила себя в окружении довольно неплохо содержавшихся огородов. Продираясь сквозь упорядоченные насаждения, она была удивлена тем количеством людей, и мужчин и женщин, что работали на полях. Она не стала останавливаться или разговаривать с ними, она просто бежала.

Два часа спустя она наконец достигла дороги и предела своей выносливости. Наконец она свалилась на обочине, перекатилась на бок, и тупо уставилась в утрамбованную грязь. Она дошла до конца, рухнув в безэмоциональное оцепенение и теперь не чувствовала ничего.

Солнце немного сместилось по небу, где-то в пределах минуты, когда ее до ее ушей донеслось шорканье ног и скрип тележки. Подняв глаза, Ранма уставилась на пожилую женщину в непритязательной, скорее подобающей мужчине одежде, разглядывающей ее с изумлением.

— Ты как в порядке? — спросила она у нее на мандаринском диалекте. Ранма продолжала смотреть на нее ничего не отвечая. — ты на хань говоришь? "Хань" Ранма узнала. Обозначение мандаринского диалекта на мандаринском. Она слабо покачала головой.

Женщина вновь села на свое сиденье, изучая девушку. . ~ Хммм... Не китаянка. Не думаю, что она вообще отсюда. Похожа на американку по цвету волос, если верить правительственным фильмам, но остальное может принадлежать и местной. Очень красивая. "Слишком" красивая, чтобы просто валяться на дороге, особенно в таком виде. ~

Женщина сдвинулась вбок, похлопав по пустому месту рядом с собой, выжидающе смотря на Ранму. Та моргнула и, за неимение лучшего предложения, — хотя впрочем, никто другого ей и не предлагал, — вскарабкалась на козлы рядом с доброй самаритянкой.

Женщина ткнула себя в грудь. — Вонг Лиу. — сообщила она.

Устало улыбнувшись, Ранма повторила жест, — Саотоме Ранма.

~ Странное имя, ~ подумала Лиу. Ужасающая возможность пришла ей на ум. — Нюйчэцзу?! — трясясь осведомилась она.

Ранма тупо уставилась на нее, и замотала головой, не понимая, о чем это она. Расслабившись, Лиу шикнула на себя. Нюйчэцзу бы ее поняла. Она щелкнула вожжами и два буйвола, тащившие тележку, потащились вновь по дороге.

— Аригато, Вонг-сан.

Лиу кивнула, не поняв ни слова, но догадавшись о сути по интонации. Она увидела как Ранма тупо уставилась в пустоту не обращая ни малейшего внимания на дорогу. ~ Боль. Большая боль внутри. Интересно, что с нею произошло? ~

Повозка медленно катилась по дороге, и вскоре заехала за холм, скрывшись из виду. Она направлялась на север.

* * *

22 марта 1990 года

Сказать, что Генма был раздражен, было все равно что не сказать ничего. После того как он оставил гида, Генма добрался по дороге до следующей деревни. Опрашивая местных об его сыне или о девушке, которой он мог быть, Генма обнаружил, что никто никого из них не видал, за исключением того первого раза, когда они прошли через эту деревню. Или как минимум, он так понял их, пытаясь разобрать тот ломаный пиджин, на котором он с ними разговаривал, пытаясь найти Ранму. Думая, что Ранма прошел здесь незамеченным, он направился к следующей деревне, и к следующей, и к следующей, и все с тем же результатом.

Провал розысков привел его назад, к Джусенько, к дороге, ведущей из нее. Он начал поиски на другой стороне. Несколькими часами спустя он обнаружил глубоко отпечатавшиеся в грязи следы небольших ног, сразу же за поворотом дороги. Проклиная свое невезение и то, что этому следу было уже больше недели, Генма сошел с дороги и направился в глубинку. Он шел размашистым шагом, не отводя глаз от следов своего дитя, ведших вперед.

* * *

23 марта 1990 года

Он оказался в тупике. След кончился на дороге, ведущей с севера на юг. Генма был рад до невозможности, узнав, через случайно подвернувшегося ему под руку крестьянина, причем скорее благодаря терпению крестьянина, чем лингвистическим талантам Генмы, что какая-то рыжая девчонка пробегала здесь поблизости несколькими днями ранее. Дальше он двинулся с легким сердцем. И вот — нате вам.

Здесь не было деревень, и мало кто двигался по дороге. Те несколько, которых он сумел расспросить, просто пожимали плечами и отправлялись по делам своим. Сев на обочине, он принялся думать. Не так уж и частый процесс для него, и уж тем более не его лучшее из умений. ~ Если бы я был Ранмой, куда бы я пошел? Хмммм... Куда бы мне хотелось? Ну-у, домой, разумеется. Куда нужно идти, чтобы попасть домой? На юг, разумеется! ~ К чести Генмы следует признать, что его заключения были абсолютно логичны, для обычного человека, а не для того, кто пребывает под действием моральной травмы, вызванной телоизменяющим водяным проклятьем... или живет под гнетом некоего обещания, данного в детстве.

Счастливый до невозможности тем, что он так удачно вычислил намерения Ранмы, Генма отправился на юг. На юге находятся порты, через которые можно добраться до Японии... и до дому.

* * *

10 октября 1991 года

~ Нерима? — Ранму вновь забил тяжелый кашель. ~ Разве батя не говорил, что добраться сюда оттуда, откуда я иду, будет плевым делом? ~

Согнувшись в три погибели, она уперлась руками в колени, пережидая, пока головокружение, готовое сбросить ее на асфальт не прекратится.

~ Черт. Я и вправду заболел. Даже думать нормально не могу...~

Минутой позже Ранма медленно поднялась из своей скрюченной позы, и принялась оглядываться по сторонам. Приглядывая место, где она могла бы спокойно сесть, и где никто бы ее не побеспокоил, она сдвинулась вбок и рухнула на ступеньки, ведшие ко входу в заброшенное здание. Она так и сидела на них, минут десять, прежде чем забиться в нишу, и упасть там, вымотанной и морально и физически.

—  Мама, я так по тебе скучаю! — отчаянно закричала она по-китайски.

Она проспала здесь почти полтора дня, не шевелясь, чтобы не выдать никому свое убежище.

* * *

2 февраля 1991 года

* ТЮК! * * Клац *

* ТЮК! * * Клац-клац *

Лезвие топора скрылось в чурбаке, и его владелец вытер пот со лба рукавом своей незамысловатой китайской рубашки. Вдохнув морозный зимний ветер, он улыбнулся. После всех тех лет трудностей и проблем в ходе жизни на дороге, тихая безмятежность незамысловатой фермы делала чудеса с его нервами и головой.

Подхватив последний чурбачок, что вскоре должен был стать дровами, в конце концов, ночи сейчас долгие и холодные, он поставил его на колоду.

* ТЮК! * * Клац-клац *

Удовлетворенный количеством наколотых дров, более чем достаточным, как наверняка заметила бы Лиу, он быстренько загрузил их в тележку, что стояла неподалеку. Закинув веревку за плечо, он пошагал к дому.

Оставив полную тележку снаружи, он нырнул в дом, отряхнул снег с ботинок, и поискал взглядом чайник. ~ Чашечка горячего чаю сейчас бы уж точно не помешала! ~ Разговор, доносившийся из соседней комнаты тут же заставил его позабыть о чае, и он вошел внутрь, гадая, кто бы это мог быть.

Мужчина средних лет, один из деревенских старейшин, оживленно разговаривал с Лиу. Стоило Ранме войти в комнату, он тут же замолк. Двое мужчин долгое время смотрели друг на друга, и затем старейшина кивнул Лиу, и вышел из дому.

Лиу осунулась, явно подавленная чем-то, и Ранма бросился к ней. — Что не так, Лиу-сан? Что он сказать? — Лиу долго и терпеливо обучала Ранму местной версии ханьского, в те моменты, когда находилось время и ей позволяла это работа на ферме. Увы, Ранма так и не избавился от японских хонорификов. — Лиу-сан?

— Ранма, — Лиу развернулась, яростно стиснув своего друга и жильца. Отодвинувшись, она оглядела молодого человека, — Боже, как же ты вытянулся, с того дня, как мы встретились. Хотя, тогда ты был девушкой. — И Лиу озорно ухмыльнулась ему.

— О! Да, это правда. Но вы не отвечать на вопрос, Лиу-сан.

Пожилая женщина вздохнула, — Если бы я была на сорок лет моложе и тренирована, я бы сражалась с ними и оставила тебя себе.

Ранма изумленно посмотрел на нее, — Что вы хотите этим сказать?

Глаза Лиу наполнились слезами — Пора тебе уходить.

~ НАНИ?! ~ Ранме пришлось успокоить себя чуток, прежде чем продолжать, — Ты не хотеть Ранму? Ты гнать?

— Нет, дитя мое. Твое появление — лучшее что произошло со старой женщиной с тех пор, муж мой умер в одной из глупых войн коммунистов. Нет, за тобой придут. Тебе нужно скрыться до того, как они появятся, что будет скоро. Они уже в деревне.

— Кто придут?

— Нюйчэцзу.

Ранма застыл. Он вспомнил, что Лиу говорила это слово, когда они впервые встретились, и с тех пор слышал пару раз, как люди в деревне повторяли его шепотом. — Кто Нюйчэцзу?

— Неприятности. Женщины — воины. Их деревня рядом с Джусенько, и они считают Джусенько своим. Слухи о том, как ты несколько раз изменялся на людях похоже, наконец, достигли их. Я не хочу видеть как ты попадешься им. Они плохо относятся к мужчинам. Много моих знакомых потеряли своих лучших мужчин в набегах Нюйчэцзу

Ранма выпрямился. — Я — боец. Я сражаться!

— Сражаться с двадцатью хорошо вооруженными и отлично тренированными воинами? Все с мечами и знают, как ими пользоваться.

Ранма поник. — Сказать, ано-о, властям?

— Они не обратят внимания на них, как всегда, сколько я помню. Нет другого выбора, дитя мое. Тебе надо бежать, немедленно!

Явно не осчастливленный этим, он попытался настаивать на своем.

Вздохнув, Лиу обняла его вновь — Я прошу тебя. Ты не хочешь исполнить то, о чем я тебя прошу?

— ...! — После того, как Лиу отпустила его, Ранма осел на стул, стоявший неподалеку, сгорбившись под гнетом обрушившихся на него новостей. — Я выполню твою просьбу. — прошептал он.

Лиу изобразила улыбку на своем лице. — Хорошо! Иди собирайся. Я пока соберу для тебя немного еды.

Силой оторвав себя от стула, Ранма потащился в единственную другую комнату в этом доме. Он глянул на постель Лиу, у одной из стен комнаты, затем на свою, с другой стороны. ~ я буду скучать по этому дому. И по Лиу тоже. ~ Тяжело вздохнув вновь, он быстро побросал свои вещи в импровизированный мешок и вернулся к Лиу.

— Ты так быстро!

Ранма лишь пожал плечами, депрессия вновь навалилась на него.

— Держи. — она вручила ему некоторое количество запасенных на зиму продуктов, завернутых в тряпицу. Взяв сверток, Ранма положил его на стол. Затем он стиснул пожилую женщину в сокрушительных объятьях. — Ты мать для Ранмы. — давясь слезами, сказал он, — Помогать Ранме. Учить Ранму. Сделать легче с проклятьем. Не хотеть уходить!

Лиу, плача, боднула его головой. Изумленный, Ранма отпустил ее и она шлепнула его по спине. — Мать говорит, — иди! Старейшинам не удастся долго удерживать Нюйчэцзу. Иди!

Взяв сверток Лиу, Ранма выскочил в заднюю дверь, донельзя озадаченный столь нежданным оборотом событий.

— Иди на юг! — крикнула ему Лиу, и Ранма молча кивнул, пересекая поле. Он был рад, что Лиу не видит его сейчас, не видит его слез в тот момент, когда он оглянулся назад, в последний раз посмотрев на своего друга. Лиу шикнула на него, и он развернулся, исчезнув за холмом.

Лиу проплакала еще несколько минут, и затем, шмыгнув носом, пошла ставить чайник. Вряд ли что еще получится у нее этим вечером. Сердце ее разрывалось, и какая-либо работа, по сравнению с этим, казалась несущественной. Вытря слезы, она принялась ждать.

Вскоре чайник принялся извергать пар, и она заварила себе чашку чаю. Сев в кресле прямо перед входной дверью, она принялась тихо прихлебывать его.

Входная дверь затрещала и упала внутрь. Несколько хмурых женщин, кричаще одетых и вооруженных до зубов, ворвались внутрь.

— Говори, где он? — приказала юная их предводительница, девушка с пурпурно-фиолетовыми волосами.

Отхлебнув еще один глоток, Лиу улыбнулась. Шестьдесят лет тяжелой работы на ферме сделали ее крепкой как кремень. — Ушел. Отправился в Джусенько, искать Наннитюан.

— Ты лжешь. Это не сработает.

Лиу выглядела донельзя изумленной. — Он не знает. Хммм, если бы ты была проклята телом "мужчины" и умнее бы не была, не подумала бы ты о Ньяннитюан?

Предводительница амазонок пожевала губу, обдумывая вероятность подобного оборота событий. Решение пришло к ней довольно быстро. — Вперед.

Развернувшись, амазонки исчезли в полях.

Поставив свою чашку на стол, Лиу отправилась за досками, забить входной проем. Ночь обещала быть не из теплых, вне зависимости от тех мер, что у нее получится предпринять. Она приметила забитую до упора тележку дров у задней двери и заплакала вновь, желая всего самого лучшего своему столь недолго бывшему им сыну.

* * *

11 октября 1991 года

Холодный дождь заливал округ Нерима Большого Токио уже второй день, и прохожие предпочитали выходить на улицу облаченный во что-нибудь теплое и, желательно, водонепроницаемое, сжимая в руках бессчетные зонтики, по большей части желтые.

Один из прохожих, как раз с таким вот желтым зонтиком, живо шагал по сияющим огнями улицам. Он возвращался с вызова, на котором помог разрешиться от родов молодой женщине, застрявшей в лифте в ходе неожиданного отключения электричества. В данный момент он что-то довольно мурлыкал себе под нос. Улыбаясь, он прошлепал по луже, лишь из-за того, что мог это проделать. Разумеется, желтые резиновые сапоги, что были на нем, позволяли ему проделывать и не такое. Подняв глаза, он увидал, что его дом/клиника был уже рядом, в паре кварталов и он ускорил шаг.

Громкий и захлебывающийся кашель привлек его внимание, заставив встать на полушаге. Отследив, откуда он доносился, он заметил свернувшуюся клубком фигуру в стенной нише заброшенного склада. Обычный прохожий, скорее всего, даже бы и ни подумал приблизиться, но данный мужчина не был обычным прохожим, по ряду причин.

Точнее, по двум. Во первых, он был доктором. Помощь другим, нуждающимся в ней, была целью и смыслом его жизни, хотя большинство его коллег также не преминули бы проследовать мимо, с учетом их взращенных с детства предубеждений. Второе, он был мастером боевых искусств, и его чувства были в достаточной степени оттренированы, чтобы с первого взгляда различать, с кем ему приходится иметь дело. В данный момент эти его чувства вопили в унисон, что в нише лежит больная девушка. Аура девушки, хотя и не сфокусированная и ослабленная болезнью, была на удивление сильна. Поправив свои очки, доктор Оно Тофу перешел через дорогу, направившись к девушке.

— Комбан-ва

Воспаленными глазами та уставилась на возвышавшуюся над нею фигуру. Тофу скривился, заметив как очередной приступ кашля сотряс хрупкую фигурку, заметив, как та сплюнула очередной сгусток липко-ядовитой зеленой слизи на стену ниши.

— Ты болеешь. Полагаю, гриппом.

Девушка опять сфокусировала на нем взгляд. — Ну. Тебе-то что? — проворчала она.

Вздохнув, Тофу присел в проеме, и встретился взгляд к взгляду с мутными и полными крови от лопнувших в уголках глаз прожилок, синими глазами. — Я доктор.

Фыркнув, Ранма отвернулась прочь. — Ну и что. Денег у меня все равно нет. Я ничем не смогу расплатиться.

— Тебе больше по душе умирать на улице? — поинтересовался Тофу.

— Может и так, — хрипло отозвалась та. — Бывают вещи и похуже.

Отчаяние, звучавшее в ее голосе, потрясло Тофу, но он ухитрился не подать виду. Вновь переведя на него взор, девушка принялась изучать его более внимательно.

— Ты не доктор. Ты — боец. Насколько я знаю, это не одно и тоже.

Тофу вновь поправил свои очки. — Тогда, наверное, ты не знаешь все, настолько, насколько думаешь. — Нырнув за отворот своего дождевика, он вынул визитную карточку, протянув ей. С опаской взяв ее, та прочла. "Оно Тофу..."

Карточка вновь отправилась к нему. — Ладно. Ты доктор, и боец. И мне-то с этого... — Она отвернулась от него, вновь принявшись изучать камни в стене позади нее.

Вместо каких-либо ответов, Тофу встал, протянув ей руку, и принялся ждать. С раздражением девушка глянула на него вновь. — Сказано же. Нет денег.

— Тогда отработаешь потом, когда выздоровеешь. — Рука помощи все еще предлагалась. Девушка прикусила губу. Гудящая набатом голова не была способна к принятию сколь либо осмысленных решений, и в итоге она так и не сумела решить, стоит ему верить, или нет.

Тело ее содрогнулось, когда очередной приступ кашля сотряс ее. Уставившись на склизкий комок, только что вылетевший из ее рта, она наконец прияла решение. Без каких-либо дальнейших раздумий, потянувшись, она поискала его руку и нашла ее тут же своей.

Улыбнувшись, Тофу помог ей подняться на ноги. Встав, она тут же упала, но резким движением он подхватил ее, в ходе этого случайно коснувшись ее груди. Стоило ему поставить ее на ноги, он тихо сказал, Ано... гомен.

Девушка фыркнула вновь. — Восемь месяцев на дороге. Как-то привыкаешь. Все мужики — озабоченные.

Кивнув, Тофу повел ее по улице. — Между прочим, чисто для установления взаимопонимания, могу ли я узнать имя, на которое ты откликаешься?

Девушка на секунду задумалась. — Ранма. — Видя его колебания, она добавила, — Это все... пока.

— Ранма. — протянул Тофу. — Интересное имя...

— Угу, — проворчала Ранма. — ...сказал человек, по имени "Восточный ветер".

Рассмеявшись, Тофу с удовольствием увидал на ее лице ответную улыбку. — Со временем привыкаешь, — отозвался он.

Через квартала два они все же дохромали до входа в клинику, пройдя заодно и негласную проверку друг друга, первую из многих, что им еще предстояли.

— Сперва горячая ванна... или душ, как тебе нравится. Затем, я хочу осмотреть тебя. — Тофу помог Ранме подняться на ступеньки, ведущим к его жилью.

Ранма подчинилась, но очередной приступ кашля, вызванный резким движением, скрутил ее. Когда он наконец прошел, она выдавила слова, — Горячий душ не самая лучшая идея. В смысле — горячий.

— Что? Знаешь ли, в твоем теперешнем состоянии дополнительный холодный душ тебе противопоказан. — Тофу покосился на все еще льющие струи дождя. Помедлив, он вновь принялись карабкаться по лестнице.

—  Сенсей, вы в магию верите? — Стоя на верхней площадке лестничного пролета, Ранма переводила дыхание.

Тофу окинул ее странным взглядом, — Может быть. В ходе обучения я повидал много всего странного. А что?

Ответом последовал лающий резкий смешок, породивший очередной приступ кашля. — Это будет еще страннее. Когда вы это увидите, то может еще и пожалеете, что притащили меня к себе. — Поняв, что дальнейшего продолжения не последует, Тофу помог Ранме пройти через дверь и добраться до ванной. Затем он собрался уйти.

— Нет. Стойте здесь. Лучше уж сразу со всем покончить, — боль в голосе Ранмы была явственно слышна. — Надоело скрывать это от всех. Стоит этому раскрыться, как все тут же гонят меня прочь... — Ранма принялась стягивать с себя одежду, и Тофу смущенно принялся отводить глаза, чувствуя себя до жути неудобно.

— Не волнуйтесь вы так, сенсей. Нет у меня ничего такого, чтоб вы не видали раньше... пока. — Ранма странно хихикнула, явно находя в этом какой-то повод для юмора, абсолютно непонятный Тофу. Он задавался вопросом, не порождено ли все это высокой температурой.

Сняв с себя все до последней нитки, Ранма осторожно проследовала к душу и вывернула вентиль горячей воды. Когда та в достаточной степени нагрелась, она взялась за вентиль холодной, регулируя температуру струй. Прежде чем войти под воду, она оглянулась на своего единственного зрителя.

— И лучше не моргать, — хрипло сказала она, хихикнув.

~ Да, определенно темп... ~ Челюсть Тофу отвисла, стоило маленькой и коренастой рыжеволосой девушке скачком набрать несколько десятков килограмм массы, вытянутся, и поменять пол. Волосы ее... его, стали черными. Падающие вниз горячие струи несколько размывали картинку, но все равно, изменение было явственным. Воспоминание о кое-чем, прочитанном им давным-давно всплыло в его дальнем уголку памяти, но он был слишком ошарашен, чтобы в даный момент связно мыслить.

Схватив мочалку и кусок мыла, Ранма принялся оттирать накопившуюся грязь. Оглянувшись через плечо, он заметил, что Тофу так еще и не пришел в себя, хотя рот его все-таки уже почти закрылся. — Просто жуть, не? — осведомился более низкий голос.

Помотав головой, Тофу по привычке поправил очки, — Мммм... должно быть за этим кроется та еще история, э-э... сынок. Ано-о... так ты парень или девушка?

— Парень, — буркнул он. — Женское тело — проклятье.

И вновь прочитанное поднялось на поверхность. Проклятье... Горячая вода... — Джусенько. — сказал он.

Ранма резко глянул не него, и затем медленно отвернулся, продолжая смывать с себя мыло. — Как... когда я закончу — я уйду. Вряд ли вам так уж охота заводить урода в доме...

— Не говори глупостей. — Тофу уже превозмог свой шок и в данный момент пытался представить себе, каково это — оказаться с таким осложнением и без дома и без родных. — Последнее, что тебе нужно, в таком состоянии, это вновь оказаться на улице в такую погоду. Кроме того, тебе все еще нужно отработать свое лечение, а мне нужен ассистент. Думаю, ты подойдешь просто здорово.

В этот раз уже Ранма был в шоке. Несколько долгих мгновений, отмеряемых бешенными ударами сердца, он смотрел на его, и затем рухнул на пол, когда его колени подогнулись. Тофу кинулся к нему, но прежде чем он успел его достичь, Ранма уже потерял сознание под действием уймы значащих факторов, от болезни до волнения. Завернув краны, Тофу поднял Ранму на руки. Проковыляв по лестнице, он спустился вместе с парнем в смотровую, положив бесчувственного парня на стол посреди комнаты.

Рухнув в стоящее неподалеку кресло, Тофу принялся обдумывать все, что было ему известно. ~ Какие страдания... ~ Глаза его заволоклись дымкой, в то время как он вглядывался в его ауру ~ И какой потенциал. Я не имею права зваться целителем, если позволю его бесполезно растратить. ~ Теперь, когда он пришел к четкому решению и его намерения определились, Тофу принялся за дело

* * *

3 ноября 1991 года

Ранма мыл пол приемной клиники, в которой он ныне жил и работал. Назначенные часы приема уже давно прошли, но это вовсе не означало, что поток посетителей прекратился. Были и те, кому доктор требовался незамедлительно, какое время суток не стояло бы на дворе, и Ранма наконец начал понимать и наслаждаться беспорядочными наплывами и пропажами посетителей к его хозяину. Уважение его к Тофу-сенсею возросло еще больше, стоило ему стать свидетелем каждодневных чудес искусства целительства и доброты, демонстрируемых им. Он также учился и тому, как унимать разражающийся ураган во плоти, стоило в клинике появиться некоей высокой длинноволосой девушке, заходившей к ним в гости или вернуть одолженные ей книги.

Он хихикнул. Эта девушка, некая Тендо Касуми, очаровала и Ранму, чуточку, но для него было ясно как божий день, что она интересуется исключительно Тофу, и только им. Также ему было ясно и то, что сам Тофу был полностью, по уши, до безумия (буквально) влюблен в Касуми. Это знали все, за исключением, пожалуй, самой Касуми. ~ Странно... ~ размышлял он, ~ Она не выглядит такой уж тупой, хотя и ведет себя так, временами. ~ Торопливый стук, донесшийся от входной двери, вырвал его из раздумий.

Подойди к двери. Ранма отпер замок и высунул голову наружу. — Хай?

Девушка стоящая у двери озадаченно моргнула, а затем заулыбалась. — А, ты должно быть новый помощник Тофу-сенсея. Касуми рассказывала о тебе.

Ранма кивнул — Точно. ~ Блин, а она симпатичная! ~ Так ты сестра Касуми?

Девушка колупнула ногой камни тротуара. — Ага, я Тендо Аканэ. — Аканэ резко уставилась в сторону, стоило ей почувствовать как она краснеет. ~ РРРР!! Это же всего на всего очередной "ПАРЕНЬ"! ~ Взяв в себя в руки, она вежливо осведомилась, — Э-э... простите, а Тофу-сенсей здесь? Я, ну-у... немного пострадала.

Ранма удивился ее резкой смене поведения. — А, ну да. Прошу. Сенсей сказал, что все Тендо у нас — желанные гости. — он хохотнул. — Особенно Касуми. — Его улыбка исчезла, стоило ему заметить гнев, исказивший ее лицо. — Ну, неважно, счас он выйдет. Минуточку, — и он умчался в смотровую.

Тофу сидел в комнате, по уши погруженный в инвентаризацию бутыльков и склянок с лекарствами — Ээээ, сенсей? Пришла Аканэ Тендо, видать хочет вас. И поосторожнее с ней. Она какая-то бешеная.

Тофу рассмеялся, — У Аканэ тот еще характер. — Он помолчал. — Ты уверен, что не хочешь им о себе рассказать? Они могут помочь тебе найти твою мать.

Вздохнув, Ранма беспокойно дернулся в сторону, не зная куда деть свои руки. Наконец он покачал головой. — Нет, если старший Тендо — батин друг — ничего хорошего из этого не выйдет. Кроме того, вряд ли мать восхочет меня видеть с таким проклятьем, если верить тому, что батя о ней рассказывал. Дочери Тендо тоже вряд ли знают в чем там дело, с матерью. Они решат помочь и все только хуже станет.

Губы Тофу вытянулись в тонкую ниточку. Ранма довольно долго думал надо всем этим, и, судя по тем долгим разговорам, которые они с ним вели, он рассмотрел сложившуюся ситуацию со всех сторон. Открытие существования Тендо-рю Мусабецу Какуто вначале пробудило в Ранме некоторую надежду, но затем, стоило Ранме припомнить слова своего отца, согласно которым тот учился долгое время вместе с каким-то Тендо, и тот, по его словам, был его закадычным другом, то все это заставило придти его к выводу, что местный Тендо и тот Тендо, вероятно, один и тот же человек.

Ранма уже пришел в свое время к четкому решению, и теперь решил не менять его, — Неважно. Больше нет. Все последние дни я думал о маме. Не думаю, что батя врал, описывая ее, и если она ожидает, что вернувшись, я буду такой же как и батя, ну-у... пусть ждет сколько хочет. Я не собираюсь исполнять это ее желание.

Вырванный из своих собственных раздумий, Тофу кивнул, сказав, — Понимаю, Ранма. Почему тогда бы тебе просто не пригласить Аканэ войти?

На протяжении следующих нескольких недель Аканэ не раз навещала их клинику, временами по самым пустячным поводам. Каждый раз, разговаривая с Ранмой, ей приходилось напоминать себе, что он всего лишь парень, такой же как и все они, и ничего больше.

Но Ранма был другой. Он был довольно тих, не делал ничего такого, что могло бы спровоцировать ее, и с ним было весело, когда он позволял себе расслабиться и пошутить. Она также чувствовала в нем неукротимый дух бойца, дух человека, что повидал много боли и выжил, став лишь крепче.

В конце концов она перестала притворяться, что приходит к Тофу, и просто ходила увидеться с Ранмой. Ни одна живая душа не проведала об ее секрете, даже ее пронырливая сестра. Аканэ с удовольствием часами сидела в приемной клиники Тофу, болтая с дружелюбным молодым человеком, ждавшим ее визитов.

И где-то на третьей неделе Аканэ зашла слишком далеко.

Аканэ радостно ворвалась в приемную Тофу, и как и ожидалось, Ранма уже был там. То, что он там и работал, не имело к этому совпадению абсолютно никакого отношения. Она плюхнулась на сиденье рядом с тем местом, где он стоял, подметая пол, и улыбнулась.

— Привет!

— И тебе того же самого! — жизнерадостно отозвался Ранма, откладывая метлу в сторону, и садясь рядом с нею. — Как в школе?

— А, все то же самое. Ну, ты знаешь.

— Я слышал, у тебя там по утрам кой-какие проблемы.

Аканэ насупилась. — Не обращай внимания. Сама справлюсь. — резко буркнула она.

Ранма выставил ладони пред собой, и Аканэ сочувственно ухмыльнулась.

— Гомен. Нечего было на тебя рычать. То-то тут ни при чем. Ладно, забудем. — Она на секунду призадумалась, — Кстати, между прочим, могу я задать тебе один вопрос?

Глада Ранмы блеснули, но он остался спокоен, — Спрашивай...

— Почему ты не ходишь в Фуринкан?

— А, это, — с облегчением отозвался он. — Ну-у, сенсей вместо этого надыбал мне частных учителей.

— А учителя грамотной речи он не надыбал? — с ухмылкой осведомилась она.

— Ха-ха. — Рама состроил ей рожу и Аканэ хихикнула. Впрочем она тут же вновь стала серьезной.

— Нет действительно. Разве это не чересчур дорого?

— Ну да, дорого, но сенсей меняет уроки на его визиты. Он сказал, за бесплатные медицинские услуги, кого угодно можно нанять.

Аканэ понимающе улыбнулась. — Могу представить. Набики была горда по уши, когда она выбила из него семейную скидку.

Настроение Аканэ резко изменилось, когда она резким движением свела свои руки вместе и принялась внимательно их изучать. — Э-э... Ранма?

— Мммм? — мысли Рамны явно были где-то еще и он торопливо повернулся к ней, — Гомен?

— Ну-у, я хотела спросить... — Аканэ принялась разглаживать край юбки своей униформы. — Ты не против, э-э... ну-у, поужинатьунассегодня?

Сморщив нос, Ранма попытался расшифровать последнее ее слово, но стоило ему сделать это, как страх вернулся, и он дернулся прочь. Прыгнув на ноги, он лихорадочно схватился за свою метлу, вновь принявшись выметать комнату.

Аканэ уставилась на него и во взгляде ее отчетливо видна была боль, — Ранма?

— Извини, Аканэ, я не могу. У меня, э-э... уйма работы еще, вот, — торопливо выдохнул он, и внезапно поймал себя на том, что метет все тот же кусок пола.

Боль в ее взоре начала сменяться гневом. Встав, она принялась на него надвигаться. — И ПОЧЕМУ ЭТО НЕТ?! Чем это Тендо для тебя не хороши? А может это во МНЕ все дело?!

Вздохнув, Ранма прекратил мести. Оперевшись на метлу, он закрыл глаза, — Ничего в этом роде, просто... Я не могу. Не могу и все. — Ранма вновь принялся мести пол.

— Но почему?! — взмолилась Аканэ, — Скажи мне? — Ранма вновь перестал мести, и уставился ей в глаза.

— Нет. Я не могу. Ты не поймешь. Никто не поймет. — Он суетливо принялся ходить туда и сюда, и метла моталась перед ним как бешеная. Аканэ продолжала стоять в комнате еще некоторое время, слезы текли по ее щекам, и затем она выскочила за дверь. Глядя на мокрые следы капель на пыльном полу, Ранма молчаливо проклинал себя. ~ Черт! Нечего было позволять ей подбираться к себе так близко! Дурак! ~

— Ранма.

Резко дернувшись, Ранма крутнулся на пятках. Позади него стоял Тофу, печально глядя на него, — думаешь, от этого было бы что-то плохое?

— Нет... Если бы это были кто-нибудь другие, не Тендо, — нет.

Тофу покачал головой. — Знаешь, ты не сможешь прятаться вечно. Однажды тебе придется позволить кому-нибудь сблизится с тобой.

Ничего не ответив, Ранма вновь принялся мести пол.

* * *

21 декабря 1991 года

Прошла еще пара недель, и за все это время Аканэ заглянула к ним лишь раз, да и то, лишь для того, чтобы и вправду навестить доктора. Ранма видел, сколько сил ей потребовалось, чтобы не сбежать сразу, и чувствовал ее взгляд, каждый раз сверливший его спину, стоило ему повернуться к ней спиной. Он пытался сказать ей что-нибудь, что угодно, чтобы поприветствовать ее, но слова просто не шли к нему. Это было неделю назад.

Ранма неторопливо спустился вниз из комнат на втором этаже, где они и Тофу жили, и весьма вкусный обед, лежавший в его желудке, успокаивал его, делая настроение еще лучше. Подойдя к двери, он подобрал пришедшую почту и положил ее на стол Тофу. Затем он отправился наружу, принявшись за тротуар и ступеньки, ведущие к дому.

Он захватил с собой щетку и небольшую бадейку, и вскоре она уже была полна воды из уличного крана. Засыпав в нее порцию стирального порошка, он аккуратно размешал его, помогая ему раствориться. Удерживая бадейку на вытянутых руках он поднялся вверх по ступеням к входу в клинику и уже там поставил бадейку на ступени. Осторожно погрузив щетку в ведро, он крутнул ею внутри и затем принялся выскребать грязь и мох, что появились меж камней с последней чистки. Продолжая усердно работать, он посвятил часть себя контролю за своими действиями, часть на прохожих, а все остальное ушло на глубокие раздумья. Он прочти уже закончил с верхней площадкой, когда заметил, что кто-то остановился рядом с ним.

— Ранма.

Повернувшись, он увидал Аканэ, стоявшую на нижней ступеньке. Стекающая вниз вода омывала ее туфли. — Привет, Аканэ. — он вновь вернулся к работе.

— Я, э-э... хотела извиниться за тот скандал, что устроила тебе тогда, — голова ее была опущена, ладони отчаянно вцепились друг в друга.

Ранма сел на уже и без того мокрые его колени, и выпрямился, одновременно отслеживая степень своей намоченности. — Ничего, — сказал он, — Подумаешь, проблема. Я... не обиделся.

— А должен был! Я... — она умолкла, и затем, уже более спокойно продолжила, — Мне не стоило так на тебя давить. Что бы там ни было, я надеюсь, что ты однажды скажешь мне.

Ранма не сказал ничего, просто молчал. Затем он вновь вернулся к камням. —Это не так-то и... просто.

Быстро бегущий толстяк показался на улице.

Прекратив возить щетку туда-сюда, Ранма чуть подумав, сказал, — Это не то, во что большая часть людей может поверить... или захочет поверить. — Он вновь сел прямо. — В этом мире, Аканэ, есть ряд вещей, что... что...

Бегущий толстяк промчался мимо них, попутно сшибив бадейку, что стояла рядом и нырнул в открытую дверь клиники.

Аканэ задохнулась. На том месте, где только что сидел симпатичный парень, какми-то странным образом ухитрившийся запасть ей в сердце, ныне находилась прелестная рыжеволосая девушка. Мокрая одежда облепляла ее тело, не оставляя ни малейших сомнений в том, какого пола она в действительности. Аканэ принялась трястись.

Опустив голову, Ранма зажмурилась. — Теперь ты понимаешь? — печально спросила она, и изменившийся тембр голоса лишь подчеркнул изменение. Подняв наконец голову, она увидала убегающую в панике Аканэ, туда, откуда она и пришла. — Нет... Полагаю, нет.

Даже и не позаботившись о том, чтобы сменить форму, Ранма наклонилась вниз и вновь принялась скрести камни.

Вывернув остатки воды из шайки на ступени, Ранма побросала внутрь бадейки щетку и все остальное, и побрела назад в клинику, выжимая на себе одежду, насколько могла, не снимая ее. Толстяк, что сбил ведро и тем самым запустил ее проклятье, протопал мимо нее, окинув ее странным взглядом.

— Застал врасплох, да? — Улыбающийся Тофу стоял в проеме приемной. Ранма кивнула.

— Мне показалось, или я слышал чей-то еще голос?

— Аканэ... остановилась по пути... сказать, что ей жаль за то, что она на меня так злилась. — отшвырнув в угол тапочки, Ранма отправилась наверх, на жилой этаж. Улыбка Тофу исчезла.

— И она...

— Ага.

— И что?

— И ничего. — Ранма встала на первой ступеньке. — Сбежала в панике. Опершись мокрой рукой о стену, она прижалась к ней лбом. — Временами я ненавижу это место.

Губы Тофу хмуро искривились, — Поосторожнее со своими желаниями...

Ранма чуточку повернула голову, — Что?

— Спускайся вниз, как только помоешься и переоденешься. Нам надо поговорить.

Будучи уже парнем и в чистой одежде, Ранма спустился в кабинет Тофу и плюхнулся на стул для пациентов, подогнув ногу под себя.

— Что такое?

Откинувшись назад, Тофу поправил свои очки. Подняв со стола листок бумаги, он помахал им в воздухе.

— Это пришло сегодня вместе с почтой. Я переезжаю.

— Что?! — Ранма резко выпрямился.

— Мне предложили преподавательскую должность в моем старом университете. Это не то, что можно просто проигнорировать, если я хочу сделать карьеру.

Вновь обмякнув, Ранма принялся обдумывать полученную информацию.

Тофу дал ему минутку подумать, и затем сказал, — Итак. Тебе нужно выбирать, прямо сейчас. Хочешь ли ты остаться здесь, или отправиться со мной?

Ранма лишь фыркнул, — Что тут выбирать? — затем он подумал еще, — Нет, это нечестно к тебе. — Он сцепил руки на подогнутой в колене ноге, поднятой вверх, — Если тебе этого хочется, взять меня, я поеду. Ты... ну-у...

Тофу тепло ему улыбнулся. — Думаю я знаю, что ты хотел этим сказать. Что приводит меня к другому обстоятельству, к тому, что мне хотелось сказать тебе перед Рождеством, но думаю, можно и сейчас.

Он явно приковал к себе внимание Ранмы.

Открыв нижний ящик стола, Тофу принялся вытаскивать из него бумаги, продолжая одновременно говорить с ним.

— За последние пару месяцев я пришел относительно тебя к интересным выводам. — Прекратив заниматься тем, чем он там занимался, он ткнул в сторону Ранмы. — Я пришел к заключению, что без тебя моя жизнь не была бы такой интересной, став несравненно скучнее. — Он опять принялся рыться в своем столе и Ранма с тревогой следил за ним, ожидая, чем же все это закончится.

— Я начал привыкать к твоей помощи мне в клинике, к твоей дружбе, и... — он вытащил пачку бумаг из кожаной папки, — ...к тому ощущению семьи, что ты принес в мою жизнь. Все это сильно удивило меня, как только я это осознал.

Дернув плечом, Тофу продолжил, вновь глядя ему прямо в глаза. — И поскольку ты явно не горишь желанием разыскивать свою собственную семью... Ведь именно так ты это описал, не?

Ранма кивнул.

— Я все еще не думаю, что там все так плохо, как ты это описываешь, но, с другой стороны, я не знаком так хорошо с твоим отцом, как знаком ты. Если даже половина того, как ты его описал, является правдой, то... скажем так, мне не очень хочется отдавать тебя ему вновь. Однако, отсутствие принадлежности к какому-либо роду породит для тебя ряд проблем... и скоро.

Ранма оставался безмолвным.

— И я пришел к определенному решению, если ты будешь с этим согласен.

Ранма наклонился вперед, всем видом показывая свою готовность его выслушать.

— Мне бы хотелось перевести тебя в списки рода Оно, усыновив тебя.

Ранма упал со стула. Встав, Тофу перегнулся через стол, обеспокоено уставившись на него. — Ранма?

Ранма принялся подниматься с полу. — Э! Ха-ха! Уф! Ну, этого я уж точно не ожидал! — он вновь взгромоздился на стул, и глуповатая ухмылка застыла на его лице. — Я... э-э... Блин! Но почему? Ну, я имею в виду мы и знаем-то друг друга пару месяцев, так с чего так сразу?

Кресло скрипнуло под весом Тофу. — Мне нравится считать себя человеком, разбирающимся в людях, и судя по тому что я вижу, ты принесешь честь роду Оно, вне зависимости от того, чем ты в будущем займешься. Кроме того, — и тут глаза его блеснули за стеклами очков, — ...у тебя есть кое-какой потенциал, что не стоит растрачивать.

— Я не обсуждал этого с тобой как следует, поскольку твое восстановление после одного из наиболее тяжелейших случаев гриппа было нелегким, но одна из вещей, в которых я неплохо натренирован — это возможность читать ауры людей. Когда я впервые встретился с тобой на улице, твоя аура, даже ослабленная голодом и болезнью, была невероятно сильна. Первое, что мне тогда пришло в голову, что эта девочка... э-э, то есть этот человек может со временем стать выдающимся целителем.

Ранма едва не рухнул со стула вновь.

— Целителем? — едва сумел выдавить Ранма, изо всех сил вцепившись в стул.

— Я подозреваю, что стоит некоторым моим старым учителям взглянуть на тебя, как они будут преследовать тебя до гроба и даже дальше.

— Но... но... я даже и в школе-то толком не учился! Черт, я и говорить-то толком не умею!

Тофу засмеялся. — Все это еще можно исправить. — Он вновь стал серьезным. — Ранма, ты не обязан становиться доктором. Ты можешь становиться тем, кем пожелаешь, и мое предложение насчет усыновления все равно останется в силе. Я не стану давить на тебя в выборе твоего дальнейшего пути.

Ранма признательно улыбнулся.

— Я просто хочу, чтобы ты подумал над этим, и хочу чтобы ты знал, — ты обладаешь гигантским потенциалом. Просто подумай над этим. У тебя есть еще уйма времени. Мы к тому же переезжаем, и тебя еще будет уйма времени и на школу, и на все остальное, прежде чем принять решение.

Сцепив пальцы, Ранма принялся раскачиваться взад и вперед, в безмолвии, царившем в комнате. Неожиданное выражение печали появилось на его лице, так и застыв, наконец.

— А что насчет... насчет старшей дочери Тендо? — наконец спросил он.

Опустив голову вниз, Тофу принялся разглядывать свои пальцы. После долгого молчания, он наконец открыл рот, — Я... я... ...!

— Сенсей? — мягким тоном осведомился Ранма.

Тофу поднял голову, и Ранма увидал одинокую слезу, скатившуюся по его правой щеке. Взгляд его где-то блуждал, и он явно был где-то не здесь. И Ранма принялся ждать, пока он придет в себя.

Примерно минут через пять взгляд Тофу сфокусировался на Ранме. — Что...? — Он вздохнул, — И как долго я был не в себе, в этот раз?

Ранма испустил смешок, — Недолго.

Горькая улыбки искривила уголки рта доктора. — Мы с тобой та еще парочка, не так ли? Женщины, что нам э-э... нравятся, сестры, но мы просто не можем быть вместе с ними. Я из-за того, что происходит со мною внутри, ты из-за того, что происходит с тобою снаружи.

Ранма ссутулился на своем стуле.

— Гомен, — сказал Тофу, — Мне не хотелось бередить твои раны. — Сделав глубокий вдох, он медленно выдохнул. — Но это ничего не меняет. Я просто не смог, ммм, превозмочь некоторые свои проблемы, и теперь... — он помахал бумагой, — думаю, это уже невозможно. Я не могу отказаться от этого также, как не могу отказаться от еды или питья. Я слишком многим обязан этим людям. Уверен, ты понимаешь.

Ранма медленно моргнул.

Тофу заставил свои губы растянуться в фальшивой улыбке, — Ну? Так как насчет моего предложения?

Ранма тряхнул головой, и сев поудобнее, принялся барабанить своими пальцами по колену. Он думал над тем, чем данный шаг для него обернется. Это было избавление своего рода, полное и безоговорочное прощание со всем, чем он был ранее, разрыв со всеми, с кем он был прежде, и с теми, кто и стал причиной такого его состояния. ~Батя! ~ подумал он, хмурясь. ~Что же, надеюсь он будет хоть этим доволен. Искусство я бросать не собираюсь. ~ Резко встав, он глубоко поклонился своему наставнику.

— Я буду польщен включением себя в ваш род, сенсей. — Выпрямившись, он оценивающим взглядом окинул Тофу, — И обещаю подумать над тем, что вы сказали, Ну-у, насчет целительства. Но вам придется выучить меня всему, что вы знаете об боевых искусствах. Я видел вашу разминку, и там была пара движений что я не прочь свистнуть.

Тофу улыбнулся столь нарочитой смене манеры речи, и хлопнул по столу. — Согласен!

* * *

4 апреля 1993 года

— Саотоме-кун!

Промокший насквозь Генма стоял у дверей дома Тендо. Буря, бушевавшая снаружи, унесла с собой его зонтик, но сильно хуже от этого ему не стало — дождь и без того уже шел горизонтально.

— Тендо.

— Входи, входи! О, господи, снимай скорее свою одежду! Касуми!!! — Тендо Соун развернулся внутрь дома.

Тендо Касуми выглянула из кухни. — Да, отец?

-Принеси сюда мой ги, скорее. Мой друг прибыл к нам, промокший до нитки. И захвати горячего чая и одеяло, если нетрудно.

— Да, отец. — Почтительная во всем дочь, Касуми метнулась за требуемыми вещами, пока Соун тащил своего безмолвного друга в ванную. Вскоре появилась и Касуми, со сложенным чистым ги.

— Держи, Саотоме-кун! Помойся и потом присоединяйся ко мне в гостиной. — Молча мужчина кивнул, и Соун вместе с дочерью оставили его одного.

Прихлебывая свой чай, Соун следил за тем, как дождь пытается определиться между падением на землю и полетом вдаль, чтобы выпасть где-либо еще. В комнату вошла Касуми, вытирая руки полотенцем.

— Отец, вы сказали, "Саотоме"? — она опустилась на колени у столика. — Разве это не тот же самый человек, что прислал нам ту странную открытку несколько лет назад? Насчет того обручения по соглашению?

Поставив чашку на столик, Соун вздохнул. — Да, дочь моя. Это он, и он должен был появиться у нас вскоре после того, как пришла открытка. Должно быть что-то случилось, если он появился лишь теперь и без своего сына. Потянувшись к ней, он коснулся ее руки. — Давай подождем и посмотрим, что он нам расскажет.

Касуми, кивнула, села прямо и налила и себе чашку чая.

Генма, чистый и выбритый, в чистом, хотя и несколько тесноватом ги поколебался, прежде чем присоединиться к своему старому приятелю. Вряд ли его визит послужит поводом для празднования. Генма опустил голову. Когда Ранма исчез из виду, большая часть его самого исчезла вместе с ним. Выпрямившись, он заставил себя собраться. Пора рассказать Тендо все новости. Войдя в гостиную, он привлек внимание Соуна и его дочери.

— Саотоме-кун. Садись, выпей чаю, согрейся.

Поднявшись с одеялом в руках, Касуми набросила его Генме на плечи. Слабо улыбнувшись он поблагодарил Касуми, и закутался в него.

— Полагаю, судя по твоему несколько неожиданному визиту, и без сына, что новости, что ты хочешь нам поведать не из приятных, — начал Соун, как только Касуми вновь села за стол.

Печально покачав головой, Генма взял чашку, предложенную ему Касуми. Сделав долгий глоток, он начал, — Я потерял его, Тендо. Последний раз я видел его у хребта Баянкала, в северном Китае... года два назад.

О, нет, — прошептала Касуми, — Что случилось? Неужели он убежал? — Соун согласно кивнул, услышав ее вопросы.

— Ну-у, да, но не так, как вы думаете. — Он вздохнул. — Тендо, веришь ли ты в магию?

— Ну-у, думаю что так. Наш э-э... Мастер определенно знал кое-какие странные вещи... и не только.

— Тогда ты, пожалуй, сможешь мне поверить. Она существует, и действует так, что ты не поверишь. Все началось в ходе нашей последней остановки в ходе тренировочного похода, как раз перед тем, как мы должны были покинуть Китай, в местности называемой Джусенько...

— ...и затем следы девочки прервались, прямо на обочине этой дороги. Никто и никогда больше не видел ее. Я решил, что она отправилась на юг, к портам, но так там ее и не нашел. Я искал там и сям долгими месяцами, но похоже, было что она... э-э, он исчез с лица земли. — И ни разу Генма не назвал своего ребенка по имени.

Молчание так и тянулось на протяжении долгих секунд. Слезы покатились из глаз Соуна, страхи за судьбу парня и их Искусства вновь обуяли его.

Касуми была погружена в свои собственные мысли. После того как фурор, произведенный объявлением об помолвке на сыне Саотоме, постепенно угас, Касуми начала развлекаться небольшими и совершенно безобидными фантазиями насчет загадочного молодого человека. И теперь, зная, что он так никогда и не появится, в ее сердце что-то заныло. Пожалуй она должна будет вознести о нем молитву в храме, вместе с молитвой об усопших.

— Отец, а как его звали, я забыла?

— Ранма. Его звали Ранма, — печально ответствовал Соун.

— А, да. Теперь я вспомнила. — на лице ее появилось несколько озадаченное выражение, ~ Забавно... Не так давно я встречалась с еще одним Ранмой...~

Соун заметил выражение ее лица, — Что-то не так, Касуми-чан?

Касуми легонько дернулась, но затем протестующе помахала пред собой ладонью, — Нет-нет. Ничего такого. Правда.

Повернувшись к своему другу, Соун принялся его утешать.

Касуми, однако, лихорадочно продолжала размышлять, ~ Ранма... Как же его по фамилии... Даже и не знаю. Я полагала, он один из родственников Тофу-сенсея. ~ пожав плечами, она направилась к кухне. ~ Ранма. Хммм... довольно редкое имя...~

Довольно скоро из кухни принялся доноситься очередной напев без слов, мысли Касуми переключились на другие, более насущные проблемы.

КОНЕЦ ЧАСТИ 1

Автор:
D.F. Roeder (Сином Брё)
droeder@houston.rr.com
http://tannim.anifics.com/Hearts_Healing/Hearts.html