Перевод:
Maxv
nadincat@yandex.ru

Проклятый

Пролог

Лорд-демон одиноко стоял на продуваемом ветрами холме, наблюдая, как возвращается поисковая партия, посланная им несколько дней назад. Он был мрачен, потому что их миссия была успешно выполнена и отступник был схвачен и доставлен живым, как и было приказано. С сердцем, тяжелым от печали, в которой он не мог позволить себе признаться, он повернулся и стал спускаться навстречу возвращающимся.

Пять дней назад они отбили эту территорию назад у непокорных кланов, долгая и кровавая битва была выиграна у подножия этих гор. Он сам вел свою армию в бой, и снова они заставили его отчаянно гордиться ими. Он был доволен, видя, как его лидерство и его тренировки начинают приносить свои плоды. Их потери были незначительны в сравнении с мятежниками. Но ему было горько оттого, что ещё не все потерянные жизни были посчитаны. Он встретился глазами с одним из своих лейтенантов прежде, чем тот отвернулся, уважая его чувства в этот миг.

Умани приветствовал своего господина, опустившись на одно колено и склонив голову, выразив свое уважение командующему согласно обычаям своего клана. Он не хотел встречаться взглядом со своим повелителем, поскольку знал, каким болезненным будет этот момент. Он хотел бы, чтобы его миссия не была успешной, но его господин знал, что делал, когда посылал своего лучшего следопыта на поиски изменника. — Мы доставили его живым, господин.

— Я вижу, — мягко заметил его повелитель. Умани служил ему много лет, наедине они могли отказаться от формальностей и разговаривать как двоюродные братья, которыми они и были. Он медленно встал, из уважения стараясь не встречаться глазами со своим генералом, самое меньшее, что он мог предложить тому, кого считал своим другом. Он чувствовал, что его господину будет спокойнее, если он продолжит доклад как подчиненный, и все же он не был уверен. И он точно знал, что его рапорт будет смертным приговором пленнику, неважно, какие слова будут сказаны.

— Повелитель, — начал он, стараясь, чтобы в его голосе не отразились его чувства. — Мы преследовали нашу цель два дня и две ночи, прежде чем настичь её. Он попытался ускользнуть от нас, разрушив два людских поселения с целью запутать следы. Я прошу прощения у моего повелителя, но я не могу назвать точное число жертв, поскольку не осталось не только никого живого, но и никого, кого можно было бы узнать. На третий день нам удалось напасть на его след. Как и предполагал мой повелитель, он пытался достичь своей территории прежде нас.

Умани замолчал, он понял, что не сможет говорить. Его господин настойчиво посмотрел на него. — Прошу тебя, Умани, продолжай.

Он сделал глубокий вдох, заставляя себя посмотреть правде в глаза. — Повелитель, изменник добрался до них раньше, чем мы смогли вмешаться. Весь клан Сутакаси был полностью вырезан. Мы не смогли помешать предателю убить всю его семью. Я…., я прошу прощения у моего повелителя, мы уже ничего не могли сделать.

Его господин отвернулся. — Ануки и её дети тоже… — пробормотал он. Позволив себе на краткий миг ощутить утрату, в следующий момент он повернулся к лейтенанту с невозмутимым выражением лица. Умани коротким жестом подозвал стройную демонессу по имени Розани, свою старшую кузину. Она подошла, держа в руках сверток. — Мой господин, мы прибыли вовремя, чтобы успеть спасти самого младшего из детей, должно быть, госпожа Ануки успела спрятать его, когда на них напали. Розани почувствовала его запах и вытащила его из развалин. У него несколько царапин, но он цел и здоров, благодаря острому нюху Розани.

— Я запомню тебя, — проговорил господин. Его взгляд остановился на демонессе, которая держала ребенка, и та уважительно склонила голову. Умани продолжил доклад. — Мы успели схватить изменника прежде, чем он успел покончить с собой, и доставили его на твой суд.

— Благодарю тебя, кузен, — его господин выказал ему большое уважение, отметив их родственную связь. Хотя его господин и не был его ближайшим родственником, Умани был готов последовать за ним даже в ад, столь сильную преданность вызывал повелитель. — У тебя была тяжелая миссия, я приказываю тебе и твоему отряду идти и отдохнуть. Мы тронемся, как стемнеет.

Умани прижал руку к груди и поклонился своему генералу. — Что делать с изменником, повелитель?

— Оставь его мне, — голос повелителя был холоден и тверд. Два могучих демона подошли, волоча за собой третьего. — На колени, червь, — прошипел один из них. Они бросили его на землю, и он лежал молча, хотя до того проклинал их всё время, пока они везли его к своему повелителю. Его длинные черные волосы были грязными и спутанными, его одежда была покрыта засохшими пятнами крови, как напоминаниями о смерти. Охрана удалилась, повинуясь резкому жесту Умани, дабы не слышать слов господина.

— Тебе есть что сказать? — теперь, когда солдаты не могли его услышать, голос повелителя перестал быть ровным, он стал грубым от наполнявших его эмоций.

Пленник уселся на колени. Он был одним из немногих ныне живущих, кто смел смотреть в глаза повелителя столь вызывающе. Его лицо носило следы жестоких побоев, воины Умани не слишком церемонились с пленником, пока везли его сюда, в руки правосудия. Он ухмыльнулся, обнажив остатки зубов в распухшем рту.  — Мне нечего сказать Вам, Повелитель, — протянул он насмешливо, стараясь, чтобы короткая фраза прозвучала как вызов. Демон посмотрел на него. — Не надо было делать этого, Иноки. Какие бы ты преступления не совершил, ты же знал, что я не трону твою жену и твоих детей.

Иноки сплюнул на него. — Им лучше было умереть от моих когтей, чем жить благодаря твоему милосердию. Они хотя бы умерли достойно, а так росли бы, слыша все время, как великий господин пощадил их ничтожные жизни из своего… сострадания. — Он рассмеялся, но тут же закашлялся кровью, большая часть ребер была сломана. Он умер бы по пути сюда, если бы не был полудемоном.

— Ты предал меня из ненависти, я могу понять это. Но я думал, что достаточно тебя знаю, чтобы даже представить себе, что ты убьешь свою семью. Ануки заслуживала лучшего. Она тебя любила, будь ты проклят!

— Первым она полюбила тебя, и тебя она любила больше, — пробормотал Иноки. Он не мог без ужаса вспоминать лицо убитой жены, даже несмотря на волну ненависти, затопившей его, он продолжал помнить, как она умоляла его пощадить их детей.

— Она вышла замуж за тебя, не за меня, — рыкнул лорд-демон, его терпение иссякло. — И я был столь глуп, что был счастлив за вас обоих. Если бы я знал, на что ты способен, я бы перерезал тебе глотку в день твоей свадьбы! — С трудом он подавил свой собственный гнев. — Я мог бы извинить акт ярости, но ты не сможешь скрыть от меня своих намерений, Иноки. Почему ты предал меня мятежникам, что они предложили тебе, чего не предлагал я? Не я ли первый вставал на твою защиту, даже когда отец…

— Замолчи! — внезапно воскликнул Иноки. — Я был унижен каждый раз, когда ты защищал меня, я ненавидел каждый миг, когда ты вступал в бой за меня! Всегда здесь, всегда совершенный старший брат, который ухаживает за глупым щенком-полукровкой, которого следовало утопить сразу после рождения. Мятежники не приходили ко мне, я сам разыскал их. Я сказал им, что могу предоставить им великого генерала на долбаном блюдечке с золотой каемочкой, если они захотят. Для меня это было бы приемлемо, лишь бы хотя бы раз стереть это вечное выражение превосходства с твоего лица!

Его брат стоял над ним, позволяя ненависти своего младшего брата проноситься сквозь него подобно отравленному ветру. — Ты же знаешь, Иноки, что никогда я не думал о тебе иначе как о своем брате. И я знаю, как тяжело это для тебя — быть ханьйо.

— Ты ничего не знаешь об этом, брат, — лицо Иноки было угрюмым и искривленным ненавистью. — Ты ничего не знаешь об этом, потому не говори, что знаешь, какое это чувство  — быть ханьйо. Это не тебе надо было жить, будучи твоим братом. Это не тебе приходилось слушать шепот придворных о том, как твоя жена унизила себя, родив детей полукровки. Это не тебе даже достался взгляд отца сквозь тебя, когда ты спрашивал его о чем-то. Нет, брат, все ЭТО было моим. Все, что я теперь хочу, это чтобы ты смотрел мне в лицо, когда будешь убивать меня, и знал, что тебе не удалось сделать из меня то, что ты хотел.

Лорд-демон вытянул из ножен катану, она пульсировала словно живая в его руках, сила расходилась волнами от её лезвия. Иноки смотрел на него отчаянно, оскалившись ожидая удар. Время встало вокруг них. Когда повелитель обнажил клинок, все опустили глаза, его солдаты, те, кто следовал за армией в обозе, и даже тот молодой щенок, которого взяли с собой ради тренировки. Он знал, что мог бы избавить себя от этого последнего действия, каждый из его солдат счастлив был бы, получив его приказ. Согласно обычаю, казнив собственноручно предателя, он уронил бы свое достоинство правителя и унизил бы себя как высокорожденного.

Но этот повелитель был другим. Не мог он позволить пролить кровь брата кому-то ниже себя, он, кто любил этого предателя и убийцу. Он взмахнул Тетсусайгой, меч опустился изящной дугой, срубив голову брата одним чистым ударом.

Инутайшо отвернулся от тела Иноки, он убрал катану в ножны, не остановившись, чтобы вытереть кровь брата с её лезвия. Страшно было смотреть на его лицо, темное как кровь, что пролилась на землю. Содрогнулись даже его ближайшие лейтенанты, когда прошел он мимо них. — Мой повелитель, — посмел спросить храбрейший из них.

— Сожгите проклятое тело.

Автор:
Wheezambu
wheezambu@hotmail.com
http://www.fanfiction.net/u/582555/
(ссылка на фанфики автора на Fanfiction.net)