Перевод на русский —
Толокин Сергей aka Siberian Troll
Siberian-Troll@yandex.ru

Ошибки ловила — Лана

Trimatter presents:

РАНМА — ПОКУШАЯСЬ НА СВЯТОЕ

Глава 1 | Глава 2 | Глава 3

Глава 1

Погода была теплой не по сезону, и влага буквально висела в воздухе, когда Касуми взялась за свою метлу, направляясь к дорожке у главных ворот, желая отчистить ее от последствий вчерашней тренировки. Вчера вечером Саотоме-сан и Ранма, с помощью ее отца и Хаппосая, попытались освоить какой-то полузабытый боевой стиль — ну или что-то там в этом роде, Касуми все равно в этом не разбиралась. Тренировка шла на удивление неплохо, пока Хаппосай неожиданно не решил, что спасение его "шелковых сокровищ" является гораздо более актуальным делом. Ранма, разумеется, тут же попытался его остановить.

В итоге получилось много, много беспорядка.

Выметание дорожек в обычных условиях являлось обязанностью их отцов, но Саотоме-сан все еще не оправился от вчерашнего, а ее отец составлял ему компанию. Что, в обычных условиях означало, что они слишком заняты, жульничая в сёги и попивая саке. Ранма был занят уборкой на заднем дворе, а Нодока-сан — его мама, убирала додзе. Касуми была признательна им за то, что они взвалили на свои плечи ремонт и очистку завалов, оставив ей самую легкую работу. Как только с этим будет покончено, все будет в порядке, как и было до этой их "тренировки".

Она отбросила в сторону прядь волос, закрывавшую ей глаза, и глянула вверх, на облачка, проплывавшие над головой. С учетом всего этого тепла Касуми предвкушала, какой же очаровательный день их ожидает.

Она все еще выметала дорожку, ведшую к главным воротам додзе, когда двое мужчин, облаченных в темное, прервали ее. Помимо черных костюмов, на них были и черные шляпы, и даже черные солнечные очки. Выражения лиц их были весьма серьезными и даже чуточку суровыми. Их можно было бы счесть близнецами, если бы один из них не был выше, а другой явно полнее.

— Чем могу вам помочь? — поинтересовалась девушка у неожиданных посетителей.

— Здесь проживает некий Ранма Саотоме? — осведомился долговязый.

— О, да, конечно. Он внутри, вместе со своими родителями. А... что-то не так? — осведомилась Касуми несколько обеспокоено. Когда кто-либо принимался искать младшего Саотоме, это всегда означало либо нового противника, желающего бросить ему вызов, либо появление новой, давно позабытой невесты. Так или иначе это означало лишь одно — новые проблемы.

— Не совсем, — ответил коренастый. — Нам просто хотелось бы поговорить с ним и его родителями.

Долговязый сунул руку во внутренний карман и, выхватив бумажник, развернул его.

— Мы представляем правительство Японии и здесь по официальному делу, — весомо заметил он.

— О, боже.

Касуми внимательно изучила значок и удостоверение, прикрепленное к бумажнику, несколько раз сверив лица на фотографиях с лицами самих агентов.

В конце концов, она кивнула.

— Не могли бы вы проследовать за мной? — вежливо осведомилась она.

Оба мужчины в черном последовали за старшей из дочерей Тендо внутрь дома, по дороге скинув туфли у порога. Да, может быть, они и были агентами правительства, но они были агентами ЯПОНСКОГО правительства и не желали быть неучтивыми. Они были хорошо воспитанными и хотели произвести наилучшее впечатление.

Поставив метелку в угол, Касуми провела их в гостиную. Оказавшись внутри, мужчины огляделись по сторонам, привыкая к новому окружению. Дальняя стена комнаты была открыта, показывая задний двор с прудом и сакурой невдалеке от него. В самой комнате стоял телевизор в углу и столик на низеньких ножках посередине. Вокруг стола сидели те самые люди, ради которых они сюда и пришли.

Наиболее примечательной личностью за столом была женщина средних лет с волосами цвета осенней листвы в строгом кимоно. Что выделяло ее из других людей, так это длинный сверток со шнурами, пристроенный ею на плече, который она машинально поглаживала свободной рукой. В данный момент она как раз обращалась к парню с косичкой, сидевшему напротив нее. Парень-подросток в красной шелковой рубашке в китайском стиле и черных штанах, внимательно слушал, что она ему говорила. Рядом с парнем сидела девушка, примерно того же возраста, с короткими черными волосами с темно-синим отливом, несколько раздраженная. На коленях у нее находилась маленькая черная зверушка с желтой банданой вокруг шеи.

За подростками сидели двое мужчин, один тощий и усатый, в коричневом ги, второй толстый, в белом ги и очках. Они, похоже, были всецело поглощены игрой в го. Один взгляд в их сторону — и оба агента тут же приметили, настолько внаглую оба жульничают.

Последней персоной в комнате была еще одна девушка-подросток. Коротко стриженые темные волосы, футболка, обрезанные до предела шорты. Девушка смотрела телевизор с выражением непереносимой скуки на лице.

Касуми кашлянула, привлекая всеобщее внимание.

— Прошу прощения, Ранма, Генма-сан и Нодока-сан, — начала она, — эти мужчины — представители правительства. Им хотелось бы с вами поговорить.

Парень с косичкой оторвался от разговора с матерью.

— Э-э... ладно, Касуми, — с опаской сказал он. — Чем могу вам помочь?

— Здравствуй, Ранма, — сказал долговязый. — Меня зовут Курой, а это Ховайдо. От лица правительства Японии нам хотелось бы попросить тебя помочь нам в одном проекте.

* * *

После того, как мужчины представились и их усадили за стол, был подан чай. Высокий мужчина — Курой-сан аккуратно принял чашечку, в то время как полный — Ховайдо-сан вежливо отказался, вместо этого попросив стакан воды.

Еще несколько ритуально-обязательных фраз, и тощий — Курой-сан — вновь обратился к Ранме. — Как я и говорил прежде, мы, то есть правительство, хотели бы привлечь тебя в проект, который может успешно разрешить крупнейшую проблему, грозящую самому существованию нашей страны.

— О, боже, — сказала Касуми. — Вы это серьезно?

В этот раз заговорил полный — Ховайдо-сан — опуская стакан, из которого он только что отхлебнул. — Да, — мрачно сказал он. — Само будущее Японии стоит на карте.

— И мой мужественный сын может вам помочь? — с гордостью осведомилась Нодока.

Агенты глянули друг на друга, затем вновь на Нодоку.

— О, да, — начал Курой-сан. — Нам бы хотелось сделать Ранму частью пробного проекта... эксперимента, могущего подтвердить осуществимость проекта в целом.

— Проекта? Какого такого проекта? — поинтересовалась Набики, заинтересовавшись происходящим.

Прежде чем люди в черном смогли ответить, Ранма произнес довольно тихим голосом фразу, выдававшую гложущие его сомнения. — Ну, я даже и не знаю...

Ранму обуревали плохие предчувствия. То же самое ощущение у него было перед тем, как его отец начал учить его "этому чудесному приему" под названием, как выяснилось позже, "Неко-кен".

— Ранма, это будет не очень мужественным поступком, отказывать своей стране в трудный для нее час, — прокомментировала Нодока, несколько разочарованная нерешительностью своего сына.

— Точно так, парень! — громко заявил Генма, ухватившись за шанс повоспитывать своего отпрыска. — Будь мужчиной и прими возложенную на тебя ответственность.

— Заткнись, батя, — огрызнулся Ранма в ответ. — Уж не тебе тут о хреновой ответственности нудеть. Засунь в...

— Ранма! Следи за своим языком! — прикрикнула на него Нодока. — У нас гости из правительства, и настоящий мужчина не выносит разногласия на люди!

Затем она поклонилась им.

— Прошу прощения за грубое поведение моего сына. Он воспитывался своим отцом... — гневный взгляд на вышеуказанного индивидуума, — ... большую часть его жизни. Боюсь, я еще не успела устранить все дурные привычки, переданные ему, — следующий взор, устремленный в сторону некоего парня с косичкой, был очень, очень холодным.

Ранма сглотнул, несколько взмокнув, и понадеялся, что его мать не задумала начать очередную дрессуру на тему "мужчина из мужчин".

— Возможно, — отважилась Касуми, пытаясь сохранить гармонию в доме, — нам всем стоит узнать чуточку больше о том, для чего нашему правительству нужен Ранма, прежде чем решать?

Нодока уставилась на старшую дочь Тендо до жути суровым взором, что, впрочем, было пустой тратой хорошего взгляда. Это же была Касуми.

— Мой сын придет на помощь Японии в трудный час вне зависимости от того, чего это от него потребует, — твердо сказала она. — Истинный мужчина не колеблясь, с гордостью отдаст свою жизнь за свою страну в час нужды.

— Спасибо, Саотоме-сан, — сказал высокий и тощий агент, поклонившись ей, все еще сидя. — А теперь, если вы разрешите, я объясню причины, по которым мы здесь появились.

Он поднял руку и щелкнул пальцами. Тут же дюжина одетых сходным образом мужчин ворвалась в комнату, быстро поместив в ней телевизор с гигантским экраном и видеомагнитофоном. Столь же быстро, как появились, они исчезли, оставив обитателей додзе сидеть столбами, ошеломленными разыгранным перед ними представлением.

— А теперь, — сказал тощий, нажимая на кнопку пульта, — ...смотрите.

Экран ожил, показывая различные сцены обычной жизни — возвышающиеся небоскребы, светофоры, пешеходные переходы, прохожих, заполонивших тротуары и прочее, прочее, прочее... Ранма был слишком поглощен зрелищем, прежде чем озарение наконец прокопалось сквозь его мозги. Посредством горнопроходческой машины и динамита.

— ...хотите сказать, что наша страна страдает от недостатка детей?

Сцены бесплодной иссохшей почвы и леса из мертвых деревьев заполнили экран, после чего мужчина в черном запустил ускоренную перемотку.

— Извините, чуточку затянутое вступление, — виновато заметил Курой-сан. — Давайте сразу перейдем к делу.

Низенький кивнул. — Точно, с Мизухарой мы так и сделали с самого начала.

Картинка задергалась, и фигуры на ней забавно закривлялись, сменяясь друг за другом, пока на экране, наконец, не появились большие буквы R.T.P.

Курой-сан стукнул по кнопке, и нормальная скорость восстановилась.

— ... и правительство учредило R.T.P.-комитет для осуществления планов по осуществлению браков по договоренности на национальном уровне.

Нехорошие предчувствия Ранмы вернулись с полной силой. Сирена, ревевшая в его голове, была столь громкой, что ему даже поплохело. Такое с ним было всегда — стоило ему заслышать о женитьбе, оказавшись в этот момент поблизости. Сглотнув несколько раз, Ранма попытался не сблевнуть прямо на стол.

— Комитет, — продолжал голос с экрана, — займется отбором неженатых молодых людей "подходящей" возрастной категории и организует их встречи в надежде, что они поженятся с человеком, выбранным для них.

— Это что, вроде знакомств по Интернету? — переспросила Набики, размышляя над полученной информацией.

— Да, что-то вроде, — отозвался агент Курой-сан. — За исключением того, что это происходит на более высоком уровне и по науке, в отличие от банальной рулетки почтовых серверов. Компьютер проводит расчет исходя из как минимум трех миллионов показателей, прежде чем отобрать подходящих кандидатов.

— Ни за что! — громогласно объявил Тендо-сан, поняв, к чему они клонят. — Ранма обещан Аканэ. Они были помолвлены еще до рождения!

— Не собираюсь я выходить замуж за этого идиота! — возмутилась Аканэ, но в действительности она была обеспокоена этим ничуть не меньше отца. Животинка в ее руках согласно "уиии"-кнула, подкрепляя ее заявление.

— Это дело чести! Ранма женится на Аканэ, чтобы объединить школы! — объявил Генма, вставая в преисполненную драматизма позу. — Это вопрос семейной чести!

Молчание заполонило комнату.

— Преобладает ли честь семьи над нуждами нашей страны? — осведомился Курой-сан. — Мы осознаем, что наша просьба несколько... необычна, но правительство оценит жертву, на которую вы вынуждены пойти.

Глаза отцов несколько расширились при этом.

— И комитет с готовностью компенсирует любой ущерб чести семей, вовлеченных в дело, — добавил полный Ховайдо-сан.

— Прошу прощения, но... — начал Генма, но его оборвала Нодока.

— Дорогой, страна просит нас о помощи, о помощи, что может оказать им наш Ранма, — объявила она недвусмысленно. — Это будет бесчестьем, отворачиваться от нужд нашей страны в момент ее крайней нужды.

И вновь воцарилась тишина.

— Пожалуйста, продолжайте, — сказала она. — Мне хотелось бы знать в подробностях, чего вы хотите от моего мужественного сына.

— Спасибо, Саотоме-сан, — сказал Курой-сан, прежде чем развернуться к парню с косичкой. — Ранма, мы использовали лучшие из суперкомпьютеров Японии для того, чтобы подобрать тебе лучшую из возможных кандидатур. Мы учли все твои интересы, увлечения, образовательный уровень и личностные оценки, чтобы подобрать самого подходящего человека.

Все присутствующие тупо уставились на агентов.

— И делая это, — продолжал он, — Япония надеется, что ты и подобранная тебе кандидатура, встретившись, полюбите друг друга, обручитесь и затем поженитесь. Мы надеемся, что ваш союз сумеет произвести как минимум шестерых детей, чтобы помочь нашей стране избегнуть кризиса недостаточной деторождаемости.

~ О, боже! ~ подумала Нодока, и глаза ее заблестели. Лицо ее расплылось в улыбке, ~Внучата!! ~

— А что насчет остальных воздыхательниц, которыми Ранма обзавелся? — поинтересовалась Набики. — Как они в вашу схему укладываются?

— Сам Император обдумал всю сложность ситуации, в которой пребывает ваш сын, и учел ту жертву, на которую ему придется пойти, — сказал Ховайдо-сан. — С учетом всего этого, Император счел необходимым разрешить данную проблему самолично.

— Сам Император в курсе?! — неверяще переспросила Нодока. — Вы уверены?!

— Да, — отозвался полный мужчина, вытаскивая что-то из кармана. — Вот. Письмо с разъяснением от Его Величества. Написано его рукой.

Нодока схватилась за плотно сложенный лист бумаги и открыла его, сломав внушительно выглядящую печать, украшавшую лист.

— О, боже... — это было единственное, что она могла сказать, прочтя текст.

— М... мам? — осторожно спросил Ранма, и его нехорошие предчувствия увеличились десятикратно.

— Это уведомление от самого Императора Японии, извещающее, что он расторг все предыдущие помолвки Ранмы, — слабым голосом сказала Нодока. — Он также добавил, что все помолвки будут расторгнуты вне зависимости от того, согласишься ли ты принять участие в эксперименте или нет. В последнем абзаце Император лично просит тебя принять участие в проекте.

— Не может быть... — голос Ранмы затих. — Все помолвки? А что насчет Шампу и старой мумии?

Нодока аккуратно сложила лист, поместив его на столе. — Здесь не сказано.

— Мы лично позаботимся об этом, — заметил тощий агент. — Так вы согласны принять участие в эксперименте? Это займет не больше трех месяцев.

— Ну, я даже и не знаю... — замялся Ранма, нервно теребя свою косичку.

— Ранма, это лишь на три месяца, — заметила Нодока. — Кроме того, если тебе не захочется, тебя никто не обяжет соглашаться на этот брак.

~ А если все сработает так, как и запланировало правительство... О, боже, внучата! ~ про себя добавила она.

— Ну-у... — выдавил Ранма, занервничав еще сильнее при виде предвкушающей улыбки на лице своей матери. — Дайте-ка я уточню все еще раз — вы хотите свести меня с какой-то девчонкой, которой я даже и не знаю, надеясь, что я влюблюсь в нее, женюсь на ней и заделаю ей не менее шести детей и все, чтоб спасти Японию?

Аканэ потеряла дар речи при виде такого оборота событий. Набики погрузилась в размышления: как и каким образом она сумеет извлечь прибыль из сложившегося положения вещей, а Касуми наблюдала за всем этим со своей обычной безмятежной улыбкой. Генма и Соун уставились с ужасом друг на друга, видя как их мечты улетучиваются как дым, а Нодока лишь улыбалась, тем самым, заставляя Ранму нервничать все больше, больше и больше. Он был слишком хорошо знаком с этим видом улыбки на лице своей матери, улыбки, с которой она всегда ожидала от него поведения в духе "мужчины из мужчин", чтобы знать, что ничего хорошего (для него) она не предвещает.

— Не совсем так, — сказал Ховайдо-сан.

Семеро людей, моргая, уставились на правительственного агента в черном.

— Что вы хотите сказать своим "не совсем"? — отважилась Набики. — Мне казалось, что вы именно к этому и клонили.

Полный агент прокашлялся и попытался сесть поудобнее.

— Я хочу сказать, — сказал он, поднимая свой стакан и выплескивая его в Ранму, тем самым превращая его в "ее". — Мы вовсе не с девушкой собираемся его сводить.

* * *

Безмолвие, повисшее в комнате, было угрожающим. Фактически, это было затишье перед бурей.

— ЧТОО?!!!!! — заревел тайфун Ранма, сдувая кожаные шляпы мужчин, сидевших перед ней, назад, вместе с волосами. — Вы решили женить меня на парне?!! Вы что, совсем охренели?!!!

— Уверяю вас, мы в своем уме, — невозмутимо отозвался тощий, гневно уставившись на парня (ныне девушку) с косичкой сквозь темные очки. Наклонившись к Ранме, он уверенным голосом добавил, — мы — из правительства. Мы всегда знаем, что делаем.

— Да не могу я жениться на парне! — заорала Ранма. — Я — ПАРЕНЬ!!!

Полный агент глянул на Ранму сквозь свои темные очки, потянулся вперед и облапал одну из грудей Ранмы, довольно неплохо просматривающихся сквозь мокрую футболку. Ранма отреагировала на это ударом по руке и ледяным взором, направленном на наглеца.

— Да, — сухо сказал агент, и согласие его звучало сущей насмешкой. Он поправил темные очки. — Вижу. Действительно, парень.

Ранма как раз пыталась решить, чем же именно ответить на это — оскорблением или кулаком в лицо, когда Нодока прервала эти раздумья.

— Насколько я понимаю... — непринужденно сказала она, голосом, по безмятежности соперничавшим с Касуми, — правительство ожидает, что мой мужественный сын должен выйти замуж за другого парня и произвести на свет как минимум шестерых детей?

— Совершенно верно, Саотоме-сан, — отозвался тощий.

— И Император знает об этом?

— Совершенно верно, Саотоме-сан, — отозвался полный. — Он осознает ту жертву, на которую он просит вас пойти и уверяет, что это все ради блага страны.

Все вновь замолкли, наблюдая, как крутятся колесики и щелкают пружинки в голове Нодоки.

— Ранма, боюсь, я вынуждена настаивать на том, что ты обязан дать свое согласие на это, — внезапно сказала Нодока. — Мы не имеем права не прислушаться к прямой просьбе Императора.

Молчание продолжалось, пока Ранма осознавала слова своей матери.

— МАМ!!! Это — просьба! Вовсе незачем ее исполнять, если не хочется! — возразила Ранма.

— Ранма, — сурово заявила Нодока. — Эта просьба исходит от Императора. Ты не можешь опозорить нашу семью, проигнорировав ее.

— МАМ!! — запротестовала Ранма. — Я — парень! И что стало с твоим "мужчиной из мужчин"?

Мать Ранмы призадумалась на секундочку, довольно большую секундочку, и лишь затем ответила.

— Ты и будешь мужчиной из мужчин, — ответила она, машинально поглаживая катану. — Просто тебе придется побыть немного женщиной, чтобы доказать это.

Все, включая агентов правительства, отвесив челюсти, ошарашено уставившись на нее.

* * *

— Так тебе хочется, чтоб я девчонкой был?! — возопила Ранма, уставившись на свою мать.

В данный момент они были наверху в комнате, которую Ранма в обычных условиях делил со своим отцом. Нодока ощущала потребность в отделении Ранмы от агентов правительства на некоторое время. Особенно после того, как один из агентов был едва не придушен.

— Да, дитя мое, — радостно отозвалась она, прежде чем ее голос не зазвенел как сталь, — и не разговаривай со своей матерью таким тоном! Ты исполнишь свой долг пред страной, который она от тебя требует и исполнишь с честью!

Ранма уставилась на свою мать, будто видела ее в первый раз, и как раз готова была отпустить очередную реплику, когда Нодока прервала ее. — Или... — заметила она, поглаживая катану, — я подумаю, что ты недостаточно мужественен для этого.

Ранма умолкла на то время, которое ей потребовалось, чтобы сосчитать до десяти.

— Но мам, — медленно и осторожно начала Ранма, — они хотят свести меня с парнем! Они надеются, что я влюблюсь в него и женюсь на нем. Я — парень. Парни друг на друге не женятся. У парней не может быть детей.

— Ты вполне способен быть полноценной женщиной. Доктор Аро подтвердил на последнем твоем медицинском осмотре, что твоя женская половина вполне здоровая, полноценная девушка. — Ранму передернуло при воспоминании о том визите к гинекологу.

— Это означает, что если потребуется, ты вполне можешь быть женщиной, — спокойно, но твердо закончила Нодока.

Ранма лишь фыркнула, заслужив тем самым тяжелый взгляд своей матери. Взгляд, под которым она попятилась назад, сжимаясь.

— Твоя страна нуждается в тебе, — сурово сказала Нодока. — Просьба об этом пришла от самого Императора. Даже несмотря на то, что это не приказ, ты не опозоришь нашу семью отказом. Если окажется так, что тебе придется стать девушкой и выйти замуж за парня, то ты исполнишь свой долг и сделаешь это.

Рассеянно она погладила катану вновь и добавила, — это будет мужественным поступком.

Ранма, скосив глаза, оценила всю суровость ее взора и осознала, что оспаривание принятого ею решения ни к чему не приведет...

...но сеппуку неожиданно показалось ей не таким уж и плохим вариантом.

* * *

Спустившись вниз, Ранма извинилась перед долговязым агентом правительства, который все еще поправлял свой галстук, и заняла свое место.

— Итак... — начал Курой-сан несколько каркающим голосом. Сделав паузу, он прокашлялся, и начал вновь. — Итак, возвращаясь к тому, о чем я говорил, до того, как меня прервали...

Нодока гневно уставилась на своего ребенка, и Ранма попыталась съехать под стол.

— ... это предварительная стадия проекта, пробный эксперимент. Нам бы хотелось познакомить тебя с твоим потенциальным женихом и поселить рядом с ним не менее чем на три месяца. После этого они могут решить, хотят ли они пожениться или нет. И, если они все еще не смогут решить это, или будут не уверены, они могут попросить увеличить срок.

— Так это эксперимент? — поинтересовалась Набики. — А почему?

— Поскольку мы зависим от компьютера в области подбора пар, — начал объяснять мужчина, — мы, то есть правительство, опасаемся, что общественность не примет наш план до тех пор, пока мы не сможем предоставить четких данных о том, что программа успешна.

— Так этот эксперимент определит, насколько удачно подбираются пары? — осведомилась Нодока.

Более полный агент кивнул. — Да, вне зависимости от того, решат они пожениться или нет, их долг перед проектом и их страной будет считаться выполненным.

Молчание повисло над столом.

— Так значит, если это не сработает, мне не нужно будет на нем жениться? — переспросила Ранма, с явной надеждой в голосе.

— Да, — отозвался Ховайдо-сан. — Но на протяжении всего эксперимента, вам придется оставаться женщиной. Все время.

— А он знает о проклятье? — поинтересовалась Касуми. — Как мне кажется, если вам так хочется, чтобы это сработало, вы обязаны проинформировать его об... особенности Ранмы.

— Ему было сказано о некоторой необычности Ранмы, но ничего подробного о ...ней. — Ранма вновь скривилась. — Но согласно проведенным экспериментам, он, похоже, не будет особо возмущаться насчет проклятья.

— Хотите сказать, что он еще больший извращенец, чем Ранма? — в лоб осведомилась Аканэ, тем самым, заслужив явно неодобрительные взгляды от Касуми и Нодоки. Зардевшись, Аканэ осела, попыталась съежиться и скрыться под столом, ни на кого не глядя в особенности. Животное у нее на руках согласно закивало, полностью согласное со своей хозяйкой.

— Секундочку, — прервала их Набики. — А вы откуда знаете о проклятии?

— Мы — правительство. Мы знаем все, — веско заметил тощий, — Мы знаем все о проклятых источниках и имеем список всех жертв, попавших туда. Ранма Саотоме, Генма Саотоме, МуСу, СяньПу, Рё...

— Ух, как здорово! — быстренько воскликнула Ранма, перебив его. — А вы не знаете, где можно от этого всего излечиться? — энтузиазм из нее так и сочился, как и надежды на лучшее.

Ховайдо-сан медленно и печально покачал головой.

— Прости, — сказал он. — Проклятья — это навсегда, и случаи излечения от них неизвестны. Даже если прыгнуть в Источник Утонувшего Мужчины — это не поможет. Все что в итоге получится — проклятья смешаются.

Ранма сжалась и уставилась в пол, осознав сказанное ей.

— Излечиться нельзя... — потерянно пробормотала она. Затем она передернулась, представив, что произошло бы, если бы тогда — на свадьбе, ему удалось отбить бочку с Нанничуан.

— Итак, — недоверчиво переспросила Набики, — вы ухитрились найти кого-то и проверить его на то, что он не станет возражать против проклятья, и с радостью будет согласен пройти через все это?

— Да, — кивнул Курой-сан. — Он тоже был помолвлен, но его семья согласилась, что честь семьи должна уступить пред нуждами страны. Тощий помолчал, прежде чем отхлебнуть из своей чашки, и лишь затем продолжил.

— Его семья была впечатлена его готовностью пожертвовать личными интересами во имя блага Японии, и он согласился пройти через испытательный период.

— И как его зовут? Это кто-нибудь, кого мы уже знаем? — поинтересовалась Аканэ, одновременно додумав, ~он, должно быть, величайший извращенец в мире, если согласился на такое!~ Маленький поросенок у нее на руках был слишком занят, издавая поросячий эквивалент хохота, чтобы обращать какое-либо внимание на ход разговора.

Толстый агент правительства вытащил пакет из внутреннего кармана и протянул его Нодоке.

— Его зовут Футаба Симеру, шестнадцать лет, — сообщил он, отдавая бумаги. — Здесь основная информация о нем. Благодарим вас за сотрудничество в этом эксперименте. И Футаба, и его семья будут ждать вас на первом свидании в указанное время.

* * *

— Ранма, мне нужно с тобой поговорить, — тон его матери был предельно серьезен, когда она вставала со своего места за столом. Агенты уже ушли, забрав большой телевизор с собой, к немалому недовольству Набики.

Кивнув, Ранма последовала за своей матерью в додзе.

— Да, мам? — осторожно осведомилась она.

— Я знаю, что тебе это все не нравится, и что ты, в данный момент, вероятно думаешь о том, чтобы каким-либо образом саботировать этот весьма важный проект... — сурово сказала она. — И я понимаю тебя. Если бы я была на твоем месте, я бы думала о том же.

— Тогда почему вы не вытащили меня из всего этого? — возмутилась Ранма. — Если б вы с батей достаточно громко протестовали, они б плюнули на все это, и мне не пришлось бы идти на такое.

— Знаю, дитя мое. Но, как я и сказала, я думала бы так, будучи на твоем месте, но это, слава ками, не так.

— Чего? — переспросила Ранма.

— Честь, — отвечала мать. — Япония в беде из-за низкого уровня рождаемости, и власти попросили нас о помощи. Долг каждого гражданина — ответить на зов родины, во имя нее! Честь требует, чтобы нужды одного уступили благу всех.

Ранма уставилась наружу, на двор с прудом для карпов и дерево, росшее рядом с ним, наблюдая, как листья покачивает ветром.

— Так тебе хочется, чтобы я был девчонкой.

— Ну, разумеется, нет. Я просто хочу, чтобы ты сделал все возможное, — сказала Нодока. — И ты исполнишь все, что возможно. Мужчина из мужчин не удовлетворился бы меньшим.

Ранма вздохнула.

— Но мама, ты просишь меня о невозможном, — попыталась она объяснить. — Ну да, я превращаюсь в девушку, но это не значит, что я девушка!

— Я понимаю это, дитя мое. Поэтому, я собираюсь тебе в этом помочь.

Надежда воспряла, расправив крылья...

— Ты позвонишь в этот RTF-комитет и вытащишь меня из всего этого? — радостно переспросила она.

— Нет, дитя мое. Понимаешь ли, твой отец потратил десять лет, деля из тебя мужчину из мужчин. И, как мне кажется, он в этом преуспел, — отвечала она с определенной гордостью. — На протяжении следующей недели я собираюсь помочь тебе, научив немножко и как быть женщиной из женщин.

Молчание.

— МАМ!! — завопила Ранма. — Я — парень!

— И ты научишься быть женщиной, — сурово сказала Нодока. — Ты встречаешься с этим парнем лишь на следующей неделе, так что у нас есть еще время над тобой поработать.

Ранма, выпучив глаза, уставилась на свою мать.

— Это ты мстишь мне за то время, когда я притворялся Ранко, да? — поинтересовалась она, скрещивая руки на груди.

Нодока вздохнула.

— Нет, Ранма, это здесь ни при чем.

— Тогда чего ты так на всем этом настаиваешь? Понять не могу, с чего ты вообще на все это согласилась и так яростно это поддерживаешь?

— Неужели ты не понял ни одного слова из тех, что я говорила? Ранма — это долг, обязанность, что пала на твои плечи, — устало произнесла Нодока. — Ты помнишь свой рассказ мне о долге каждого истинного бойца?

Ранма кивнула.

— Отдал бы ты свою жизнь ради того, чтобы защитить жизни невинных людей?

Ранма кивнула.

— А мог бы ты... — нажала Нодока, — пожертвовать своей жизнью, чтобы защитить одного, десяток, или даже сотню людей, которых ты даже и не знаешь, чтобы они могли жить и дальше?

Ранма вновь кивнула.

— Почему?

Ранма уставилась на свою мать так, словно она была с другой планеты. Хотя, с учетом того, как она себя вела большую часть времени, она была бы ничуть не удивлена, если бы так и оказалось.

— Потому что это мой долг бойца — защищать слабых, — ровным голосом отвечала Ранма. — И если для этого потребуется отдать мою жизнь — то я пойду на это. Это — обязанность каждого бойца.

Нодока просияла от гордости за своего сына, обернувшегося дочерью, думая, ~ Как мужественно! ~

— Это тоже долг, — продолжила Нодока. — Если тебе придется пожертвовать своей мужественностью и стать женщиной во всем ради блага общества — пошел бы ты на это?

Ранма уставилась на свою мать. Она начала подозревать, что ее загоняют в ловушку, используя ее же честь. Нет, она была уверена, что ее УЖЕ загнали в ловушку.

— Ладно, мам, — вздохнула Ранма. — Я попытаюсь. Но, если это не сработает, значит, так оно и было с самого начала.

— Именно об этом я и прошу, — просияла Нодока. — Тебе придется это терпеть лишь на протяжении трех месяцев. А теперь приступим к твоей тренировке.

— Секундочку. Если я иду на этот... экспа... э-э... экспу... э-э... опыт, чего вообще меня тренировать на девчонку?

— Потому что для того, чтобы сделать все от тебя возможное, тебя надо к этому подготовить, — отвечала Нодока. — Готовиться к делу заранее — это мужественно.

Вздохнув, Ранма покорно опустила голову.

— С чего начнем? — со страхом в голосе поинтересовалась она.

— С магазинов, — незамедлительно ответила Нодока. — Если от тебя требуется быть женщиной, тебе стоит начать одеваться соответствующе.

— Никаких платьев, ладно?

Нодока грозно посмотрела на свое дите.

— Когда я говорила о "соответствующем" я имела в виду как раз это, — сухо заметила она. — Моя дочь не будет одеваться, как какой-нибудь парень.

— Мам, но я твой сын, а не дочь! — запротестовала Ранма.

— Ранма, мы уже прошли через это. Быть мужчиной, это и значит, быть женщиной. — Глаза Нодоки сузились. — Или ты хочешь сказать, что ты недостаточно мужчина, чтобы быть женщиной?

— Нет-нет! Ничуть! — быстренько отозвалась Ранма, отползая назад, одновременно замахав перед собой руками.

— Хорошо, — твердо сказала Нодока. — Во-первых, мы должны купить тебе подобающее нижнее белье. Начнем с этого.

Ранма заморгала.

— Я оставлю свои трусы! — запротестовала Ранма. — Что с ними не так? Они удобны в обоих моих формах!

— Вам нужен бюстгальтер, юная леди. И трусики, — объявила Нодока, и на лице ее появилась озорная ухмылка. — И я знаю, что в данном случае подойдет просто идеально!

Ранма тупо уставилась на свою мать, и одна мысль была в ее голове: ~ Может быть, сеппуку это не так уж и плохо? ~

* * *

Ранма с ужасом уставилась на свое отражение в зеркале и была чертовски рада, что Аканэ или еще кто-нибудь из тех, кого она знала, не находятся здесь в данный момент и не могут увидеть ее. Особенно Набики. Ранма содрогнулась, представив то, что сделала бы Набики, увидев ее в таком виде.

~ Идеально... ~ с горечью подумала она. ~ И чего в этом всем такого идеального?! ~

Ранма вновь глянула на себя. На ней был бюстгальтер. И трусики. В тон. "Идеальный вариант", как это назвала ее мать.

"Идеальный вариант" был...

...черным...

... весьма скупым на ткань...

... практически прозрачным...

... и весь, весь в кружевах.

И лез куда-то не туда. Ранма этого не знала — что для стрингов это было обычным делом.

Единственным плюсом, по крайней с точки зрения Ранмы, было то, что этот... лифчик, по крайней мере, не давал ее сиськам... э-эмм... болтаться.

~ Да как вообще эта хрень может быть идеальной? ~ проворчала про себя она. ~ Все просвечивает, все в дырках и порвется в первом же бою, в который я влезу. И какого хрена всем этим бабам так нравится эта изукрашеная дурь? ~

— Ой, какая прелесть! Это тебе так идет! — радостно воскликнула Нодока, поддразнивая Ранму. Саму Ранму при ее реплике аж перекосило.

~ Мне всегда хотелось дочь... ~ думала Нодока. ~ Как ни кинь, все к лучшему... Это может заставить Ранму принять Аканэ, и их взаимоотношения после этого эксперимента могут сложиться более удачно. А если эксперимент пройдет так, как этого хотят люди из правительства, это тоже будет здорово! Я получу внучат! ~

— Мам! Я... а, ладно... — Ранма вздохнула. — Но нафига мне нужно носить это... эту... эту изукрашеную штуку? Вряд ли кто-то захочет меня в ней разглядывать...

Его мать улыбнулась так, что кровь в жилах застыла.

— Если все сработает так, как надеется наша страна, кое-кто захочет, — сказала она рыжеволосой. ~ И тогда... О, боже, внучата! ~ воскликнула она про себя.

— Мам, я... — начала Ранма, но ее незамедлительно оборвали.

— Делать это — твой святой долг пред нашей страной, — твердо сказала Нодока, прежде чем улыбнуться и обнять свое дитя. — О, Ранма! Даже не могу сказать, как мужественно ты поступаешь, идя на такое!

~ Зашибись... ~ думала Ранма, осторожно обнимая ее в ответ. ~ Я — девчонка прямо сейчас, стою здесь в трусиках и лифчике — чисто ради блага Японии, и мне говорят, как я мужественен. Блин, что дальше? Какого черта вся моя жизнь — сплошная задница? ~

— А теперь... — сказала Нодока, выпуская ее, — в следующий магазин.

— Э-э... это какой? — робко осведомилась Ранма.

— Одежды, разумеется, — прощебетала Нодока, и улыбка ее стала еще шире.

Ранма побледнела, увидав это улыбку.

~ Ой-ой... ~ это было единственной ее мыслью.

* * *

Ранма и ее мать направлялись назад в додзе, нагруженные пакетами и сумками. Все было хуже, чем Ранма могла себе даже представить в наихудшем из своих кошмаров. Покупка одежды вместе с ее матерью была самым неловким, раздражающим и смущающим делом, что ей довелось когда-либо испытывать за все шестнадцать лет ее жизни. Ну, может быть не столь раздражающим, как наличие двух невест, одной амазонки, считающей себя его женой, чокнутой как бы невестой, другом, который пытается его убить, самураем недоделанным, который пытается убить его и одновременно встречаться с ней... ладно, не самым раздражающим за все шестнадцать лет, но достаточно близко.

Когда Нодока сказала "одежда", Ранма подумала о кимоно вроде тех, что ее мать носила все время, ну, что-то в этом духе.

Она ошибалась. Сильно.

— Юката? Глупости, — авторитетно заявила Нодока, когда они оказались в магазине. — Девушке твоих лет нужно производить соответствующее впечатление и разить наповал. Одеваться так, чтобы потом забыть ее было нельзя.

~ Забыть... Да уж. Такого уж точно никто не забудет, ~ бурчала Ранма про себя, пока они направлялись к додзе. ~ Ладно... Только бы она дома меня не заставляла все это носить. Чертовы высокие каблуки... ~

Для Ранмы вся эта одежда была столь же неприятна, как и то, что ее заставили сделать с волосами.

~ Блин, ~ сморщилась она, ~ до чего ж я скучаю по своей косичке... ~

Мать Ранмы придержала дверь, входя, поскольку Ранма несла львиную долю пакетов. Оказавшись внутри, обе женщины свалили покупки на пол и скинули обувь. Касуми выглянула в коридор из кухни как раз в тот момент, когда они проходили вглубь здания.

— О, здравствуйте, Саотоме-сан, Ра... РАНМА, это ТЫ?!

— Да, я... — жалким голосом отозвалась Ранма.

— О, боже! Дай-ка я на тебя посмотрю, —  восхищенно выдохнула Касуми, рассматривая юную девушку. — Ой, ты так здорово выглядишь! Эта юбка такая вызывающая и так здорово показывает твои ноги...

Так оно и было. Ранма в данный момент была в короткой черной юбке, столь короткой, что нижний край ее был в десятке сантиметров от паха. На ногах у нее были колготки. "Телесный" было указано в качестве цвета на упаковке, но что и вправду заставляло Ранму чувствовать себя не в своей тарелке, так это то, что его мать не позволила ей надеть что-либо под них.

— Не требуется, — громогласно объявила Нодока прямо в магазине, смутив Ранму еще больше.

На Ранме также была и черная блузка без рукавов, что была сшита так, чтобы демонстрировать "побольше" груди, фактор, сначала Ранмой проигнорированный. Проигнорированный до тех пор, пока она не обнаружила, что большая часть продавцов предпочитают разговаривать с ее грудью, а не с нею самой. Вот тогда она озверела. Вокруг шеи ее был обернута тонкая черная ленточка с серебряной инкрустацией, на ней были соответствующие серьги (клипсы, слава тебе господи), выглядывавшие из ее волос.

Волосы Ранмы подровняли, сделав так, что огненно-рыжие локоны стали обрамлять ее лицо, а остальная их часть каскадом ниспадать ей на плечи. На лицо было наложено чуточку румян, а глаза были искусно подведены, чтобы акцентировать внимание на их необычном голубом цвете.

Ранма была неотразима.

— Ой, Ранма, ты выглядишь так потрясающе! — возбужденно заявила Касуми. — Пусть и остальные на тебя посмотрят! Все уже собрались.

— Э-э... А может лучше не надо... — начала Ранма.

— Ранма, — с улыбкой начала Нодока, — не стоит так смущаться. Давай посмотрим, что другие скажут.

Ранма, увлекаемая за руки матерью и Касуми, отправилась в гостиную, где уже находился старший представитель семьи Саотоме, остальные Тендо и прибывшие гости.

— Минна, — объявила Нодока, входя в комнату. — И что вы думаете? — осведомилась она, указав рукой на Ранму.

Глаза присутствующих округлились. Сильно.

— О, боже, — в унисон отозвались голоса присутствующих здесь девушек.

Тендо-сан принялся изливать потоки слез в обе стороны, и Генма, пропустивший это, был моментально превращен в панду и грохнулся на спину с костяшкой от игры Го в лапе. Рёга, в данный момент бывший человеком, открыл рот, собираясь сказануть что-нибудь умное, но тут же схватился за нос, затыкая его, стоило ему завидеть Ранму.

Шампу, сидящая с круглыми, как пятаки глазами, отпустила какую-то реплику на китайском. Мусс просто тупо пялился на дерево в горшке, стоявшее в углу. Колон окинула Ранму медленным взглядом снизу вверх и принялась хихикать так, что мороз продирал по коже. Укё просто тупо уставилась на Ранму, застыв столбом.

— Э-э... привет, — отважилась Ранма.

— Ранма! — завопила Аканэ. — Да как ты мог так одеться! Ты и вправду извращенец, если на это согласился!

— Ну-ну, Аканэ, нехорошо так говорить, — вежливо остудила ее Касуми. — Ранма выглядит очень мило, разве нет?

— И, помимо всего прочего, — добавила Нодока. — Он делает это для всех нас и на благо нашей страны, то есть и ради вас тоже. Ранма делает то, что велит ему долг, как и положено настоящему мужчине.

Все присутствующие впечатались лицами в пол, помимо Колон, восхищенно закудахтавшей.

Наконец все оправились от шока, рассевшись за столом. Ранма села рядом со своей матерью, Аканэ прямо напротив. Напротив Ранмы также находились Колон, Генма и Рёга. Ранма сделала ошибку, усевшись скрестив ноги, и, с учетом того, сколь коротка была ее юбка, и состояние одежды под нею, глаза Рёги выпучились вновь, и он незамедлительно отпал назад. Из его ноздрей забили два фонтанчика крови.

— Ранма! — взорвалась Аканэ. — Прекрати издеваться над Рёгой, ты, извращенец!

— Да не делал я ничего! — запротестовала Ранма. — Я, чтоль, виноват в том, что Пи-чан то и дело в обморок падает!

— Ранма, — одернула ее Нодока, пихнув локтем вбок. — Пожалуйста, сядь так, как я тебя учила.

Ранма поморгала, прежде чем, наконец, понять, в чем тут дело. Подсобив Рёге подняться, она вновь села за стол, в этот раз "как и подобает", и разговор продолжился.

— Что я слышу, муко-доно помолвили с другим? — осведомилась Колон, ухмыляясь.

— А ты-то откуда узнала, старая мумия? — поинтересовалась Ранма, бросив нехороший взгляд в сторону Набики.

— Ранма! Пожалуйста, постарайся разговаривать, как и подобает, — сделала замечание Нодока. — И также, не очень вежливо оскорблять людей старше тебя. Постарайся этого избегать. Приличные девушки так себя не ведут.

Ранма потерла лоб и помассировала виски пальцами, затем костяшками. Колон закудахтала, видя ее мучения.

— Но я не... — начала протестовать Ранма и вздохнула. — И как... — вежливо начала она, — вам удалось узнать об этом, старейшина Колон?

Колон закудахтала еще громче.

— О, муко-доно! Это так здорово! — сморщенная старуха продолжала смеяться. — Когда люди из правительства пришли и порекомендовали нам не вмешиваться в эксперимент, в котором предполагалось твое участие, мы, разумеется, решили узнать все из первых рук и явились сюда, чтобы узнать, что происходит.

— Ранчан, — тихо сказала потерянно выглядящая Укё, привлекая тем самым всеобщее внимание. — Это правда, что все помолвки отозваны?

— Э-э... ну-у... Э-э... — Ранма на знала, что и сказать.

— Да, дорогая, — ответила мать Ранмы за нее. — Извини. Все помолвки, за исключением семьи Футаба, были отменены самим Императором.

— Но Ранма СянПу ай'лен! — вмешалась Шампу. — Жениться не надо — уже муж!

— СяньПу, по-моему мы уже прошли через это, — резко отозвалась Колон. — Правительство Японии не признает наши претензии, поскольку брак так и не был консуммирован. Япония угрожает в случае нашего отказа разрешить этот вопрос в обход нас непосредственно с Пекином, так что, для пользы нашего племени я была просто обязана прекратить это, — затем она добавила, уже на китайском. — Пока.

— Хорошо, хиба-чан, — тоскливо вздохнула Шампу, обмякнув.

Молчание вновь воцарилось за столом, пока все обдумывали полученные новости.

— А что значит это "консуммирован"? — неожиданно высоким голосом поинтересовалась Ранма, явно смущенная.

Присутствующие, включая, уже очнувшегося к тому времени Рёгу, ошарашено моргая уставились на рыжеволосую.

Нодока прокашлялась.

— Понимаешь, ли, дитя мое... — осторожно начала она. — Консуммация… это вежливый термин, использующийся для обозначения того, чем муж и жена занимаются... вместе.

— А, понятно, — отозвалась Ранма, кивнув. — Другое слова для брака. Ясно.

Аканэ как раз пыталась отхлебнуть чаю, и, подавившись, промочила насквозь Генму, сидевшего как раз напротив нее, превратив его из панды назад в человека. Глаза Набики стали круглыми, как блюдечки, затем она упала на спину и принялась хохотать, дрыгая ногами в воздухе. Касуми наблюдала за всем происходящим с безмятежной улыбкой на лице. Рёга нес какую-то чушь, одновременно стараясь из всех сил не пялиться на грудь Ранмы, а Укё просто выпучила глаза на своего, увы, уже экс-жениха.

— Что такого смешного? — спросила Ранма, все еще не понимая в чем дело.

Нодока грозно откашлялась, да так, что все окружающие тут же приняли подобающие позы.

— Ранма, дитя мое, — начала Нодока ровным тоном. — Это вежливый термин для описания... того, чем друг с другом занимаются женатые люди.

Ранма, заморгав, уставилась на свою мать.

— Друг с другом занимаются? — повторила она. — Тренируют друг друга, что ли?

Нодока пристально глянула на лицо своего ребенка, ~ Нет, не может же она столь искусно притворяться…? ~ принялась гадать она. — Нет, дитя мое, — отозвалась она вслух. — Я имела в виду… половые сношения.

Ранма вновь заморгала, — Чего?

— Секс! Она имеет в виду секс! Уж такой-то извращенец как ты, уж должен бы знать, что это значит! — завопила Аканэ, которую уже достала тупость, демонстрируемая Ранмой.

— А, да! — отозвалась Ранма, несколько нервно хихикнув. — Ну да, секс. Ха-ха. Ну конечно. Да, точно. Как я сразу не понял...

Все присутствующие, включая Рёгу, уставились на Ранму выпученными глазами.

— Ты вообще не знаешь о чем речь, так? — отважилась Набики.

Молчание повисло над столом.

— Ранма, дитя мое, — начала Нодока, и в голосе ее звучала сталь, и это не прошло незамеченным для некоей экс-панды. — Что именно ты знаешь о сексе?

— Ну-у... — Ранма принялась задумчиво ковырять стол. — Это... э-э, то, что происходит, когда люди женятся?

— Да, дитя мое, на подобающей женщине. — Согласилась Нодока, кивнув. — И, следовательно, ты понимаешь, в чем именно заключается секс?

— Ну-у... э-э... нет? — попробовала ответить Ранма.

Глаза Нодоки округлились, затем сузились, и она уставилась на взмокшую панду, сидящую на другом конце стола.

При виде полной неосведомленности Ранмы, хихиканье за столом переросло в дикий смех.

Смеялись все, кроме четверых. Не смеялась Касуми, не считающей подобающим смеяться над чьей-то необразованностью (хотя, пожалуй, она чуточку расслабится, но вечером и в своей комнате), Ранма, все еще не имеющей ни малейшего понятия, в чем тут дело, Генма, думавший, что все, он — труп, и Нодоки, думавшей о том же самом, но уже по отношению к своему мужу.

— Генма, дорогой, — начала она голосом, не предвещавшим ничего хорошего. — Могу ли я поговорить с тобой в додзе, только между нами?

* * *

Прошло дня три прежде, чем Генма смог, наконец, выползти из комнаты для гостей, чтобы показаться людям. И даже тогда Нодока отказывалась его замечать. Генма, с головы до пят был покрыт бинтами и повязками, после того как ощутил на своей шкуре ярость своей жены. В данный момент он до жути напоминал мумию, пролежавшую в саркофаге пару тысяч лет. Он избегал воды как огня, поскольку тугие повязки, обмотанные вокруг его тела, становились гораздо более тугими в облике панды. Нодока, не испытывающая к нему никакой жалости, продолжала "случайно" проливать холодные жидкости разных видов на своего измочаленного мужа.

Этим она обеспечивала ему еще большие неудобства.

Разборка Нодоки с Генмой была столь эффективной и безжалостной, что впечатлила даже амазонок. Столь сильно, что Колон даже предложила Нодоке стать "почетной" амазонкой, предложение, над которым Нодока обещала подумать.

Ранма, за неимением ничего лучшего, продолжала проходить предсвадебные "тренировки". Она не была обмотана бинтами как Генма, но, пожалуй, уже готова была поменяться с ним местами в любой момент. Ранма обнаружила себя ответственной за готовку еды — это оказалось частью ее "тренировки", и Аканэ по этому поводу возмущалась и ярилась не на шутку. Для Аканэ это, похоже, было частью злодейского извращенного замысла, направленного на то, чтобы заставить ее выглядеть еще хуже.

— Блииин, Аканэ, — заметила Ранма, управляясь к кухне. — С чего это правительству идти на такие усилия, чтобы выставлять тебя хуже, чем ты есть?

— Потому что правительство это возглавляется бандой извращенцев! — объявила Аканэ. — Иначе с чего вообще им делать это?

— Ну не знаю, — саркастически отозвалась Ранма, заливая рис водой до нормы. — Может быть что-нибудь связанное с понижением рождаемости и прочими глупостями.

Аканэ лишь фыркнула, скрещивая руки.

— Ну разумеется, — продолжала Ранма, включая рисоварку. — Для чего вообще устраивать заговоры и выставлять немиленьких томбоек хуже чем они есть — они и сами с этим неплохо справляются.

Вскипев, Аканэ незамедлительно потянулась за колотушкой номер 9 — "Бака-плющитель", но внезапно вспомнила, что Касуми заставила ее сдать их все, как она сказала "для сохранения гармонии в доме". Не зная, как ей реагировать на это без своей колотушки, ей в первый раз за долгое время, пришлось подумать своей головой. Зловещий блеск замерцал в ее глазах.

— Ну-у, зато в отличие от всяких там, я хотя бы знаю, что такое секс... — протянула она.

Ранма застыла.

— Так как там называлась та кассета, которую твоя мать заставляла тебя смотреть? — осведомилась Аканэ. Затем она добавила голосом, до жути похожим на голос Набики, — общественность имеет право знать.

Глаза Ранмы расширились при этом воспоминании и она быстренько отвернулась от нее, занявшись отмыванием рук в мойке.

— Эт'ничего'такого! — выпалила она, залившись краской до ушей.

— Ну-у, а мне говорили, что это было весьма познавательно... — поддразнила ее Аканэ, направляясь к двери. Смех Аканэ был слышен, даже когда она принялась подниматься по лестнице.

~ Чертова томбойка... ~ пробормотала Ранма про себя. ~ Нечего было об этом напоминать... ~

Когда мать Ранмы притащила телевизор с видеомагнитофоном в комнату для гостей несколько вечеров назад, Ранма смущенно поинтересовалась, в чем тут дело. Затем Нодока сурово отчитала ее за такую безграмотность, но потом извинилась и попросила ее простить. Генма объяснил (под пытками), что он "не желал, чтобы Ранму что-либо отвлекало от постижения" и что он считал некоторые "моменты" излишними для общеобразовательного уровня его сына.

Благодаря этому Нодока простила своего ребенка за отсутствие знаний в этом вопросе, но твердо решила, что Ранме придется пройти через ускоренный курс секс-образования.

И она это осуществила.

В ходе презентации "The City Nights'" мать Ранмы комментировала без остановки сколь мужественен этот мужчина и сколь женственно ведет себя женщина на экране. Комментирование не отвлекало ее от происходящего в телевизоре. Не то, чтобы Ранме не доводилось видеть обнаженных людей и раньше, но никогда прежде ей не доводилось видеть, чтобы обнаженные люди занимались тем, чем они занимались.

И так по разному.

И столько раз.

Ранма обнаружила себя настолько ошарашенной, что у нее даже кровь носом пошла.

Даже спустя столько дней, Ранма все еще не могла понять, чувствует ли она себя просвещенной, смущенной или еще какой, поскольку сама она не могла понять, что это с ней. Любопытство в этом явно присутствовало, а также и еще что-то, от чего она была перепугана до жути.

Чуть позже на этой неделе Ранма поддалась своему любопытству и начала меняться с женщины на мужчину и назад, пытаясь осознать то, что до этого было для него полной загадкой. Несмотря на довольно большую разницу в строении обоих тел, он не мог не признать, что обе его формы имели... скажем так, интересную реакцию на внешние раздражители. Единственное, что удерживало Ранму пока в своем уме было то, что его мать в ходе просмотра сказала ей, что все это нормально и что так и должно быть.

Повторив все это на следующий вечер, Ранма осознала, что все еще не понимает, что и как ей со всем этим делать...

... но одно она знала точно — свою мать об этом она спрашивать не будет. Это уж наверняка.

* * *

Несколькими днями спустя Ранма была по уши занята ворчанием и вывешиванием белья на просушку. Стирка также была составной частью "предсвадебной тренировки" ее матери, и Ранма ее уже ненавидела. Неспособная увильнуть от того, что ее мать назвала "весьма важной частью поддержания гармонии в доме", она мрачно принялась за эту неблагодарную работу.

~ Блин, ну эта стирка и выматывает…~ буркнула про себя Ранма, цепляя прищепками выстиранное белье (в данный момент трусики) затекшими от постоянного нахождения вверху руками. ~Надо будет чаще говорить Касуми спасибо за ее мучения… ~

Размышления ее прервал странно благословенный вопль.

— Р-РАНМА!! СДОХНИ!!! — раздался знакомый боевой клич над задним двором дома Тендо.

~ Ура! ~ счастливо завопила про себя Ранма, бросая юбку Аканэ назад в корзину. ~ Хороший сеанс избиения чертова свина именно то, что мне доктор прописал! ~

— Ну, давай, Пи-чан! — поддразнила его Ранма, отступая от белья подальше и принимая стойку. Она была рада до невозможности, что Рёга, наконец, вернулся оттуда, где бы он там ни пропадал.

— Прекрати звать меня так! — заревел Рёга. — Потому что из-за тебя я видел Детройт!

Запнувшись, Ранма впечаталась физиономией в землю. Этой фразы не было в стандартном перечне.

— Д-детройт?! — заикаясь, выговорила Ранма.

— Да! — прошипел Рёга, раскручивая зонт, и затем тыкая им в Ранму. — Да я предпочту пытки и четвертование возвращению туда вновь!

Ранма заморгала, уставившись на него. — Секундочку! А я-то тут причем?!

— Если бы ты не решил помочь мне, указав в какой стороне мой дом, — злобно рявкнул Рёга, — я бы никогда там не очутился!

Ранма все еще смотрела на своего друга/соперника, отвесив челюсть. — Чего? — тупо переспросила она, и затем выдохнула, — мне ж просто хотелось помочь тебе, баран!

— Хватит с меня оправданий! — рявкнул Рёга. — Дерись!

— Давай, попробуй, свинтус!! — ликующе отозвалась Ранма, готовясь к атаке.

— СТОП! — донесся до них приказ голосом, которому не стоило противиться, и драчуны застыли, не успев нанести ни одного удара. Ранма и Рёга одновременно развернули свои головы в ту сторону, откуда на них надвигалась Нодока. И по мере ее приближения в ее глазах они могли видеть ярость и несгибаемую волю. В общем, вполне достаточно для того, чтобы Ранме ойкнуть, а Рёге взмокнуть до жути.

— Что я тебе говорила насчет поединков? — объявила Нодока рыжеволосой, грозя ей пальцем. — Никаких поединков или спаррингов на время тренировки.

— Но мам… — заныла Ранма. — Что мне делать-то было? Стоять столбом и позволять ему себя бить? Он постоянно на меня кидается со своими глупыми обвинениями!

— Не имеет значения, — объявила Нодока, — это неженственно и может помешать твоей предсвадебной тренировке. Ты этим заниматься не будешь.

— Но ма-ам…! — простонала Ранма, более чем просто расстроенная деяниями своей мамочки за последние несколько дней (особенно по отношению к ней). — Это же не поединок и не драка! Это ради самозащиты! Это боевые искусства!

— Неважно, — твердо заявила его мать. — Я не желаю видеть, как ты дерешься на время тренировки. — Затем она поставила последнюю точку, — а теперь возвращайся к своей работе.

Ранма разозлилась. Чертовски. Какого черта матери приспичило испортить хорошую драку? — Мам! Ты что, решила превратить меня в тупую, глупую и слабую девчонку? — выпалила она.

Нодока застыла на полуобороте, а Ранма захлопнула свой рот обеими руками. Она осознала только то, что она подставилась, причем подставилась капитально. Да, Ранме было известно, что ее мать не знакома с приемом "Душа из Льда", но, тем не менее, все равно ощутила, как температура окрест нее резко упала градусов на пятнадцать, причем за пару секунд. С учетом невероятно жаркой погоды, царившей сегодня, Ранма осознала также, что только что пробудила стихийное бедствие, с которым стоило считаться, и что ей повезет, если после такого она отделается лишь легкими ранениями. Аура Нодоки полезла во все стороны, пока не стала отчетливо видимой, и, не напрягая ни мышц, ни даже не двигаясь, Нодока перетекла лицом к своему ребенку.

— И с чего это ты считаешь, что женщины глупы и слабы? — осведомилась она ровным, но до жути ледяным тоном, и туман, возникший при ее словах, осыпался снежинками. Рёга, видевший и прочувствовавший жуткую "Ауру Женского Праведного Возмущения" Нодоки, пискнул от ужаса. В данный момент он согласился бы обменять это место на любое другое, он отчаянно искал возможность потеряться, куда угодно, можно даже вновь в Детройт.

— Э-э… ну-у, э… — принялась путаться в словах Ранма.

— Правду. Немедленно, — приказала Нодока, сбросив температуру еще на пару градусов. Ранма задрожала.

— Ну, э-э… — Ранма замолкла, пытаясь собраться с духом. И с мыслями. Ее мать была и без того раздражена, и не стоило добавлять "грубую речь" к списку караемых деяний. — Мама… — начала Ранма вновь, — батя всегда говорил, что женщины…

Несколько минут оправданий — и вопль ярости вылетел изо рта Нодоки. Затем она громогласно пообещала предать жуткой казни некую толстую панду.

* * *

Генма сидел напротив Соуна и наматывал еще один набор бинтов поверх новых заполученных ранений. Одновременно они были несколько заняты тем, что яро жульничали в сёги. Именно в этот момент недовольная Ранма ворвалась в гостиную, чтобы стереть пыль. Мать Ранмы взялась всерьез за "предсвадебную тренировку" и сочла, что Ранма просто обязана стать экспертом в "женском Искусстве Уборки по Дому".

~ Отстой... ~ с горечью думала Ранма. ~ Даже и не знаю, что хуже — когда тебя принуждают оставаться девчонкой, или когда мать разглагольствует о том, как это мужественно... ~

Она вытерла пыль с телевизора.

~ Ну, как минимум, хуже уже не будет... ~

— Дева с косичкой! — возопил Куно, врываясь в гостиную со двора. — Отринь свой страх! Я освобожу тебя из тенет этого мерзкого...

Куно не успел больше сказать ничего, поскольку нога Ранмы вошла в контакт с его челюстью, отправив его в полет за порог и через окружающую додзе стену.

— Интересно, а ему-то кто сказал? — вслух поинтересовалась Ранма. — Хотя... кажется, я уже знаю.

В комнату вошла Набики, невозмутимо подсчитывающая количество купюр в пачке.

— Это ты продала Куно сведения? Надо было догадаться, — сплюнула Ранма.

Набики оторвалась от подсчетов и глянула на него. Мужчины продолжали играть, абсолютно игнорируя крики.

— Ну, должна же девушка каким-то образом зарабатывать себе на жизнь, — жизнерадостно пояснила она. — А это так просто, когда ты под рукой.

Ранма вздохнула.

— Но зачем зарабатывать деньги именно на мне? — вымученно поинтересовалась рыжая. — Тебе что, больше нечем заняться?

— Кроме как делать деньги? — рассмеявшись, поинтересовалась Набики. — Да ты должно быть шутишь, Саотоме!

Ранма покачала головой.

— Кроме того, весь проект, в который ты включен, представляет бездну возможностей подзаработать, — ухмыляясь, сказала она. — Я устрою тотализатор на то, выдадут тебя замуж или нет, буду доить Куно, скармливая ему информацию о твоем местонахождении, в общем, возможностей — уйма. Но я не бессердечна, за небольшую сумму я могу устроить так, что никто не...

Речь Набики оборвалась, стоило деньгам исчезнуть из ее рук и рассыпаться по полу, а сама она обнаружила себя неожиданно прижатой к стене, с клинком у горла.

— Ты посмела подвергнуть опасности столь важный эксперимент, который мог бы пойти на благо Японии, за презренную пригоршню золота? — провизжала Нодока, вдавливая кончик клинка в плоть Набики так, что капля крови покатилась по коже вниз. — Ради блага страны я обязана казнить тебя на месте — за измену!

— А...а...э... — это было все, что Набики смогла выжать из себя.

— Мам! — закричала Ранма. — Все нормально! Она постоянно этим делом занимается!

— О, дочь моя! — возопил Соун, одновременно затапливая пол комнаты, в которой они находились. Буквально. Генма уже превратился бы в панду, если бы у него под рукой не оказалось предусмотрительно захваченного зонтика. Выхватив его из ниоткуда, он закрылся от потоков слез. Не будучи идиотом, чтобы упускать такую возможность, он заодно и поменял положение на доске в свою пользу.

— Да? — осведомилась Нодока, и глаза ее сузились. — И что это за "дело"?

— Ну-у... — протянула Ранма, явно пытаясь придумать удобоваримую ложь и проваливаясь в этом.

— Правду. Всю. Немедленно, — отдала приказ Нодока.

Ранма сглотнула. Заметно...

... и принялась описывать деятельность Набики. Сама Набики была слишком занята, пытаясь не перерезать себе глотку, чтобы обращать внимание на то, что там говорят. Ее, в данный момент, не волновало ничего, кроме желания выбраться из этой ситуации с целой шкурой и раздобыть пару еще не обмоченных трусиков. Наконец клинок был убран от ее горла, и она вздохнула от облегчения, сползая вниз по стене. Незамедлительно она начала разрабатывать планы мести, но, увы, лишь для того, чтобы быть прерванной, когда ее пригвоздил к стене яростный и до жути устрашающий взор матриарха семьи Саотоме.

— Ты и я отправляемся в твою комнату. Немедленно, — и голос ее был холоден как сама смерть. — И там мы поговорим о твоих финансовых аферах, особенно о тех, в которых включался мой ребенок. Тебе все ясно?

Набики походила на канарейку, замороженную недвижимым взором змеи, и она неожиданно обнаружила себя рьяно кивающей.

— Хорошо. Раз уж мы достигли понимания... Ранма, пожалуйста, подбери деньги с пола и придержи их, пока я не вернусь. — Затем она развернулась к средней дочери Тендо. — Это будет долгий разговор.

И он и был. Долгим.

К тому времени как Нодока и трясущаяся, донельзя заплаканная Набики спустились вниз, настал ужин. И уже даже закончился.

Нодока тяжелой походкой направилась к главе семьи Тендо, держа в руку объемистую папку, в то время как девушка тащилась за нею следом.

— Тендо-сан, мне хотелось бы поговорить с вами. Немедленно, — приказала она.

Соун сглотнул. Сильно.

— Да, Саотоме-сан?

— Я требую объяснений, почему вы дозволяли, чтобы мой ребенок подвергался унижениям и оскорблениям в этом доме. Я хочу это знать, и знать немедленно.

Соун взмок.

— Что вы имеете в ви...

Его вопрос был прерван, когда Нодока припечатала фотоснимок обнаженной Ранмы на стол прямо перед ним.

— О.

* * *

Все обернулось к лучшему.

Все деньги, плюс чуточку еще из тех, что Набики заработала на Ранме, были переданы Нодоке, чтобы она сохранила их для Ранмы до тех пор, пока она не станет постарше. Их было более чем достаточно, чтобы оплатить полный год обучения в колледже, если Ранме захочется туда поступить. Тендо-сан попытался отбить хоть немножко, попытался убедить мать Ранмы не забирать все, но... либо все деньги, либо Набики отправлялась в тюрьму. И Тендо-сан решил, что честь семьи важнее.

Ранма обнаружила себя странно удовлетворенной видом Набики, униженно молящей ее о прощении. И тогда настало время для расплаты. Чуточку.

— Ну, разумеется, я прощаю тебя, Набики, — сказала она, с фальшивой улыбкой. — Но, боюсь, что этого мало.

— Что... Что ты имеешь в виду? —  выдохнула Набики, отрывая лоб от полу с таким чувством, будто сейчас произойдет что-то, о чем она еще пожалеет.

— Ну, — Ранма улыбнулась. — Я несколько беспокоюсь за твою дальнейшую жизнь. В конце концов, уже ясно, ты больше не сможешь жить так, как жила прежде, и мне хочется тебе помочь. И я знаю, что может помочь лучше всего.

Набики нервно заморгала, увидав, как Ранма развернулась к Нодоке.

— Мама, — начала Ранма, кланяясь Нодоке. — В то время как меня здесь не будет, не могли бы вы помочь Набики выучиться стать "женщиной из женщин"? Под вашим руководством она может стать такой женщиной, какой мне не быть никогда.

— Какое чудесное предложение, — просияла Нодока. — Простить тех, кто причинил тебе вред и помочь им стать лучше! О, сколь мужественен ты, дитя мое! Думаю, это восхитительная идея! Как ты думаешь, Набики? — осведомилась она тоном, который не стоило оспаривать без риска для жизни.

Глаза Набики округлились, когда она, наконец, осознала, что крылось под этими всеми словами, но, загнанная в угол, из которого просто не было выхода, она согласилась.

— А может быть твои сестры также пожелают к тебе присоединиться? — заметила Нодока вслух. — Да, — объявила она тут же. — Так будет даже лучше. Всем вам троим, особенно вам — Набики и Аканэ — это не помешает. Соун, ты согласен со мной?

Соун глянул на Нодоку расширившимися глазами, затем повернулся к своим дочерям. Нерешительность вновь охватила его, но, поскольку он являлся человеком всегда идущим по линии наименьшего сопротивления, ответ его предсказать было несложно.

— Да, Нодока. Идея просто замечательная, — несколько нервно ответил он, глядя на своих дочерей. Затем он мудро добавил, — тренировки никогда не вредят.

Сестры Тендо взмокли, охваченные ужасом.

— Что ж, решено, — сказала Нодока, разворачиваясь к своей дочери. — А теперь, думаю, пора на покой. Завтра день будет не из легких. Ты, наконец, встретишься со своим женихом.

Ранма почувствовала себя так, будто пол под ней покачнулся, как только она вспомнила об этом, и она побледнела.

— А... да. Точно.

* * *

Две женщины — одна из них выше и старше второй, с длинным шелковым свертком в руках, скрывавшим что-то узкое и длинное, в изящном кимоно, с достоинством двигались по запруженной народом улице. Ее спутница выглядела более молодой ее копией, также в кимоно, чей светло-серый оттенок гармонировал с цветом ее глаз и мило контрастировал с цветом волос. Женщина помоложе также несла с собой внушительных размеров увесистый чемодан, причем с легкостью. На лице старшей легко можно было прочесть гордость и осознание долга, в то время как у младшей не было ничего, помимо отрешенности.

Вся последняя неделя была для Ранмы сущим адом. Ей не дозволены были даже спарринги, пока ее мать тренировала ее. Все, что ей разрешили, так это совершенствоваться в "женских" Искусствах — в готовке, в уборке, составлении цветочных композиций и заботе о нуждах семьи. К несказанному раздражению Ранмы ее мать не отрываясь нудела насчет ее обязанности стать "хорошей женой и знающей матерью", при этом добавляя, сколь "мужественно" она себя ведет соглашаясь на это.

Если прежде Ранме было абсолютно ясно к какому полу себя относить, то теперь прежней уверенности в этом уже не ощущалось.

Прежде чем оставить дом Тендо Нодока позаботилась, чтобы никто не отправился следом за ними. Лишь она и Ранма. Никаких посторонних, никаких исключений. Чтобы удержать Набики под контролем, Нодока заставила ее заняться приготовлением обеда под руководством Касуми, сочтенной достаточно "женственной" для этой задачи. Нодока также уверила Набики, что хоть одно слово против, и она подвергнет ее "усиленному тренингу" — курсу, по сравнению с которым воспитание Ранмы будет цветочками.

Сама Ранма не очень-то поняла, что там включалось в курс "усиленного тренинга", она слышала слова "шибари" и упоминание какой-то там "Камасутры", использованными ее матерью в контексте. Что бы там ни было, этого хватило, чтобы Набики восприняла ее угрозу всерьез и все это время вела себя как паинька.

Аканэ была также занята, учась правильно читать кулинарные рецепты, курсом ликбеза в области ярлыков, наклеек и надписей и правильном использовании измерительных емкостей. После наблюдения над несколькими кухонными катастрофами Нодока сочла, что в случае с Аканэ проще начинать все заново, с нуля. Под суровым и бескомпромиссным руководством и после нескольких ужинов из ее собственной стряпни, Аканэ медленно продвигалась в нужную сторону.

Только очень медленно.

Женщины двигались в полной тишине довольно долгое время, пока молчание, наконец, не стало действовать Ранме на нервы.

— Ну не знаю, мам, — сказала девушка, как бы продолжая прерванный разговор. — Я не уверена, смогу ли я продержаться так хоть одну ночь, не говоря уж о трех месяцах.

— Ну-ну дорогая, веди себя как мужчина, — заметила старшая. — Ты сможешь это. Вспомни, судьба страны зависит от того, что ты сделаешь или не сделаешь. Думай об этом как о вызове. Ты же не можешь отвергнуть вызов, не так ли?

Ранма обдумала ее слова. — Это не вызов на боевой поединок, — наконец отозвалась она — Это другое.

— Будь мужчиной, — заметила Нодока кратко. — Меньшее меня не устроит — и тебя не должно.

— Хорошо, мама, — без малейшего энтузиазма отозвалась Ранма.

Они вновь зашагали в молчании.

— Мам? — отважилась Ранма. — Можно я спрошу тебя кое о чем?

— Ну, разумеется, дитя мое, — отвечала Нодока своему ребенку, в настоящий момент женского пола. — Что именно ты хотел узнать?

— Помнишь, ты рассказывала мне о… ну, об этом… сексе… и все такое?

— Да, дитя мое, помню. А в чем дело?

— Мне просто любопытно. Ты сказала мне, что это нормально для молодого человека, э-э… "разбрасывать свое семя", так?

— Да, дитя мое, — отвечала женщина. — Не беспокойся, я не виню тебя за отсутствие… опыта в этой сфере. — Затем голос ее посуровел, — Я знаю, в этом виноват мой никчемный муж.

— Э-э… точно, — быстренько отозвалась Ранма, не желая вновь сердить свою мать. — Но мне хотелось спросить вот о чем… Всю прошлую неделю, что ты тренировала меня, ты говорила мне постоянно, что "приличная девушка — невинная девушка", так?

— Да, дитя мое, приличная девушка обязана хранить себя до брака.

— Но… если настоящий мужчина обязан "разбрасывать свое семя", а приличная девушка "хранить себя", то разве это не противоречит само себе, нет?

Обе женщины встали посреди тротуара. Нодока, повернувшись, уставилась на своего ребенка и молчала несколько минут.

— Чего я не понимаю, — продолжала Ранма, — это что, когда я парень, ты хочешь, чтобы я… делал это со всеми девушками подряд, а когда я девушка, ты считаешь что мне надо оставаться "чистой и невинной"?

— Да, я знаю, это звучит несколько глупо, — заметила мать Ранмы, когда они вновь двинулись дальше. — Но так заведено, так всегда было и всегда будет.

Ранма немного подумала над ее словами, но так ничего и не поняла. — Но как насчет бати? — Ранма попробовала перейти на конкретику. — Как много любовниц у него?

Нодока, не замедляя шага, тут же ответила: — Ни одной —  и ему лучше и не пытаться их завести.

— Э-э, а почему? — Ранма обнаружила себя еще более недоумевающей.

— Потому что, дитя мое, — весело заметила Нодока. —  Тогда я его прикончу.

Ранма, встав столбом, уставилась на удаляющуюся спину своей матери, поморгала и снова припустила за ней.

~ Ничего не понимаю во всех этих их отношениях, ~ — вздохнула Ранма, покачав головой.

Далее они продолжали свое путешествие в полном молчании, пока Нодока, наконец, не объявила: — Мы пришли.

Ранма взглянула на то, что должно было стать ее домом на протяжении следующих трех месяцев. Дом выглядел меньше дома Тендо, но внутри, должно быть, было удобно. Второй этаж дома мог похвастаться узкими балкончиками, сдвоенными рамами окон крыша дома клином уходила ввысь. Дом был окружен невысокой стеной.

К несказанному разочарованию Ранмы додзе рядом с домом не имелось.

Пройдя через проход в стене мимо таблички "Шимеру" под светильником, они оказались у входной двери. Повернувшись, Нодока снова оглядела Ранму, чтобы удостовериться, что выглядит она приличествующей положению.

— Готова? — спросила она.

— Нет, — сухо отозвалась Ранма.

Приподняв бровь, Нодока спокойно заверила: — Все будет в порядке. Помни о своих тренировках и о том, как это мужественно — быть женщиной, и все будет в порядке.

Ранма уняла непроизвольный рвотный рефлекс усилием, неплохо отработанным за неделю обучения ее на "женщину из женщин". Почти столь же сильный, как и рефлекс, выработанный на слово "мужественно" — это было несложно после шестимиллинного-то повтора.

— Ну, вперед! — заметила мать Ранмы и нажала на кнопку звонка.

И после небольшой паузы входная дверь открылась.

Автор:
Trimatter (Автор Aftermath: A Story of Blended Cliches)
(mailto:trimatter1@austin.rr.com)
http://home.austin.rr.com/trimatter/Final%20Approach%20Ranma/FAR.html