Перевод на русский — Толокин Сергей aka Siberian Troll
Siberian-Troll@yandex.ru

Лелеемое страдание

Некоторые бои выигрывать не стоит.

Знаю. Отлично знаю. Вы никак не ожидали таких слов от меня, но это правда. Времена меняются, и мы меняемся с ними. Я просто… А… черт, извините. Давайте я лучше начну все с начала, чтобы вы поняли сами, что я имел в виду.

Полагаю, все началось с той провалившейся свадьбы, устроенной нашими родителями. Теперь, по прошествии времени, не думаю, что так уж рьяно стремился к этому, понимаете? Тогда я был перевозбужден победой над Саффроном, тем, что я все же сумел спасти Акане. Мне нужно было время, чтобы разобраться в наших отношениях с ней, убедить самого себя, что я люблю ее. Да, теперь я могу это сказать, не запинаясь и не увиливая от ответа. После всех этих лет вас это удивляет? Знаю, раньше бы я никогда не сказал такого, но тогда я и сам не знал, что я все-таки ее люблю. После Горы Феникса я уже знал это. Четко и неопровержимо. Да, на то, чтобы признать это мне потребовалась уйма времени. И по крайней мере больше чем двадцать четыре часа по дороге домой которые я получил на то, чтобы принять тот факт, что я ее все-таки люблю.

Нам стоило отдохнуть, взять перерыв, после того тяжелого сражения, и обрушивать на нас сразу же по прибытии эту свадьбу было плохой идеей, и не имеет никакого значения, насколько сильно мы любили друг друга. Со временем я понял, почему так и не нашел себе сил злиться на всех наших знакомых, блистательно превративших ту свадьбу в выездной дурдом  — они оказали мне этим большую услугу. Я не обижаюсь на них, кроме Хаппосая. Его я никогда не прощу. Черт, как же я хочу свернуть шею старому мерзавцу. Никогда я не забуду, что именно он выпил воду из источника Утонувшего Парня. Если бы это был батя, или ребята, я бы их понял, все-таки они были прокляты. Я бы понял их желание избавится от проклятия, но этот козел… он просто влил ее в себя, бесполезно истратив. Ненавижу, ненавижу его даже больше, чем тогда. Просто здорово, что после этого он пропал. Если бы он попался мне или ребятам, мы бы изувечили его насмерть, и останавливать бы нас никто не стал. Но он просто ускакал прочь, и его больше никто и никогда не видал.

Чего? Да, я по-прежнему проклят, и так и не нашел другого способа излечиться. Я слышал, что Рёга все же нашел немного этой Мужской воды и излечился. Я на него не в обиде, но как бы я хотел, чтобы он и со мной поделился.

Извините, я немного отвлекся, но мне действительно не нравится быть проклятым. Тогда, сразу после получения мной проклятья, я считал что исцеление рядом, только руку протяни. Только теперь, годы спустя, я понимаю, что длины моих рук для этого недостаточно. Годами я искал способ излечиться, бесполезно. До чего же я устал от этой постоянной смены пола, нет, я конечно кое-как свыкся с этим, но стоит мне подумать о том, что излечение было так близко… и я вскипаю от ярости.

А, ладно, продолжу. После того как я вернулся, все опять было как и раньше, не считая того, что Рёга перестал мешаться под ногами. И я и Акане не говорили друг с другом о браке, аккуратно избегая этой темы в разговорах, и все так и шло до выпускного класса. Вот тогда батя и Тендо-сан насели на нас и потребовали второй свадьбы. Они уже разузнали, что китайская банда свалила, собираясь заглянуть на родину, а семейка Куно отправилась к родственникам на Хоккайдо. Осталась только Укё, но была суббота, и окономиячная заняла ее по уши. Ничто не могло помешать.

И мы отправились жениться. Акане была в новом свадебном платье, и выглядела еще более прекрасной, чем даже тогда, перед неудавшейся свадьбой. Да, и это теперь я могу сказать прямо. Может я и называл ее немиленькой пару-тройку раз с нашей провалившейся свадьбы, но это было так, шутя, я просто спускал пар. Увидав ее тогда, я оказался в шоке, и единственное, чего я тогда желал всем сердцем — жениться на ней. То восхищение, с которым я смотрел на нее перед первой свадьбой было ничто, по сравнению с эти разом, и это было просто здорово. Без всяких оговорок. Я тогда был счастлив до глубины души, и рвался вперед, когда прозвенел первый звонок. Мне стоило тогда обратить на это внимание… Знать, что этим все не кончится, но я тогда вел себя как полный идиот, ничего не замечая кругом. И вот к чему меня это привело.

Этим звонком стало заявление Тендо-санa перед самой свадьбой, объявившего о том, что я меняю свою фамилию на Тендо. Для меня тогда это было шоком. Никто раньше не говорил мне от этом. Они хотели чтобы я сменил фамилию? Черт! Это же Акане выходит за меня замуж, она и должна взять мою фамилию! Вы спрашиваете, с чего это я так возмутился? Поймите, всю мою жизнь я не имел ничего. Мы с батей путешествовали налегке. Никаких игрушек. Никаких друзей. Иногда никакой еды. Ничего, кроме штанов, прикрывающих задницу и только двух вещей, которые я с полным правом мог называть своими. Две вещи, которые всегда оставались со мной, неважно насколько плохо нам было — мое Искусство и мое имя. Если бы я потерял первое — я бы был мертв. Просто мертв, и все. Потеря второго не была бы настолько страшна, но это значило потерять то, благодаря чему я и являлся самим собой.

Черт их всех дери! Я — Ранма Саотоме. Не Ранма Тендо. САОТОМЕ! Единственная постоянная вещь, которая была в моей жизни, а теперь они хотят забрать и ее, сделав меня бесплатным приложением к жене. Ну да, они пытались уговаривать меня, заявив, что фамилия Тендо более уважаема, — словно это я виноват в том, моя семья не настолько богата и известна — и что для пользы дела союз двух семей должен владеть Школой Тендо, а не Школой Саотоме. Они ясно дали понять, что она так и останется Школой Тендо. Тендо-сан не уступал ни пяди, а Акане отказалась уговаривать его, заявив что желает оставить свою старую фамилию. Разъяренный, я едва не ушел оттуда, но мать заставила меня согласиться. Клянусь честью, если бы не она, я б тогда плюнул на все и свалил оттуда. Но как же тогда они меня разозлили. Любой бы на моем месте, даже батя забил бы на все, но я только недавно встретил свою мать, и не хотел, чтобы она расстраивалась. Так что я выслушал ее и неохотно признал, что все же могу пойти на то, чтобы сменить фамилию.

Да, я проиграл этот бой, и признал это. Кто бы мог подумать?

Церемония началась сразу же и запинаясь, я проследовал на свое место, в шоке, причем скорее всех этих предшествовавших ей событий, чем от страха перед свадьбой. Но как только рядом со мной встала Акане, я забыл обо всем. Признаюсь, она была настолько прекрасна, что я едва не заплакал. Да, на самом деле, я настоящий мужчина, и не должен был реветь как какая-то…

Свадьба прошла достаточно гладко, и никто ей не помешал. Сказать по правде я был жутко удивлен, но все же благодарен этому. И я и Акане заработали небольшое право на тишину и спокойствие. В тот раз мы его обналичили.

Сразу же после свадьбы начался наш медовый месяц — свадебное путешествие, оплаченное Тендо-саном. Наши родители обещали позаботиться обо всем, пока мы отсутствуем, растолковав всей Нериме, что мы все же поженились, но меня все это не волновало. Единственное, чего желал я — оставаться с Акане всегда. И я это мог. Наш медовый месяц был лучшим временем в моей жизни. Даже сейчас, после всего того, что произошло, я продолжаю так считать, и не сменял бы его на все сокровища мира. Ни за что.

Домой мы возвращались несколько обеспокоенные, уверенные, что как только появимся в Нериме начнется такое, по сравнению с чем, та свадьба покажется нам тихой, как центр медитаций. Я имею в виду, если Укё и Шампу настолько озверели от планировавшейся свадьбы, что же они выкинут, когда узнают, что мы женаты?

Удивительно, но они не выкинули ничего. Точно. Вообще ничего. Сразу после нашего отбытия мама, батя и Тендо-сан собрались вместе и сообщили им всем о нашем браке. Первая об этом узнала Укё. Услышав их рассказ, она заявила что они ей лгут, стараясь хитростью заставить отказаться от меня. Они показали ей брачное свидетельство, и тогда она им наконец поверила. После этого она затихла и они не смогли ни слова из нее вытащить, хотя, по правде говоря, не очень-то и пытались. Все это было жутко неудобно. Через пару недель они совершенно случайно узнали, что окономиячная закрылась, а Укё и Конацу исчезли в неизвестном направлении. Спустя неделю кто-то купил пустующее здание, и месяц спустя в нем открылось французское бистро. Кстати, кормежка у них была отличная.

Единственные из всех, внушавших серьезные опасения были Колон и Шампу. Когда они вернулись из Китая, родители рассказали старой мумии о свадьбе. Она тоже желала доказательств, и они показали ей документы. Разглядев их повнимательнее, она вздохнула, и сказала что-то насчет времени, которое, решит все проблемы. Они рассказали мне, что Шампу просто бросила на них яростный взгляд и убежала прочь, не сказав ни слова. Мумия уверила их, что позаботится о том, чтобы Шампу не выместила свою злобу ни на них ни на ком-либо еще. Повторилась та же история, что и с Укё, и "Некохантен" был продан месяц спустя. Кто-то шустрый и сообразительный открыл в нем другой китайский ресторан, но так и не сумел, развернуть дело так же успешно, как и старая мумия. Через пару месяцев до меня донесся слух, что какая-то очень похожая на Шампу девушка открыла "Некохантен" в Мегуро. Больше я ничего о ней не слышал, да особенно и не интересовался. Ничего, кроме неприятностей, такое любопытство не принесет. По правде говоря, сам бы я ни за что не поверил, что она просто так вот все бросит и тихо уйдет. Похоже, что мне все-таки повезло.

Семейка Куно была следующей. С Кодачи было проще всего, что ничуть меня не удивило. Она отлично знала, что я ее не люблю. Когда они рассказала ей о том, что я и Акане поженились, она закатила им полную драматизма и высокого стиля речь а затем заявила, что они должны убираться прочь, или она силой выкинет их со своей земли. Даже с Куно особых проблем не было, так, неделя напыщенных речей. Полагаю, где-то там, в глубине своей души он уже знал, что проиграл, и не испытывал никакого желания сражаться в битве, которую не сможет выиграть. В итоге он переключил свое внимание с Акане на… блин, как там ее звали? Ну, ту, из команды поддержки, что все скандировала его имя. Как там ее, на "М" кажется… А, фиг с ней, все равно не помню… В любом случае, он по прежнему нес всю эту чушь про девочку с косичкой, но я позаботился о том, чтобы не пересекаться с ним, (по крайней мере, в проклятом варианте), и успешно это осуществил. Не видя нигде своего объекта обожания, он потерял ко мне интерес. Это, и возможно тот факт, что та, из команды поддержки, поглотила все его внимание, полностью изменили его. Еще одно невероятное событие. Как я и говорил, мне везло.

Все эти события успешно покончило с большинством проблем. Ну, я что хочу сказать, все эти мои невесты и прочие романтические личности были причиной большинства проблем, но отнюдь не всех. Тем не менее, все было более менее неплохо. Даже Набики сумела себя превозмочь, хотя полагаю этому помог и долгий ночной разговор с Акане после того как мы вернулись из свадебного путешествия. Было похоже на то, что Набики уступила, больше не используя ни меня ни Акане как источники или средство получения денег. В школе все тоже было нормально. Директора Куно, благодаря всем его выкидонам, выпнули прочь. Хинако-сенсей перевелась в школу для трудных подростков, поскольку наша школа для нее оказалась чересчур тихой. Госункуги начал встречаться с Сайюри, можете в это поверить? Он полностью перестал обращать внимание на Акане. Все было в порядке.

Впервые за все это время мы с Акане были счастливы. Мешали конечно всякие там разговоры и сплетни, циркулировавшие в школе, но потом пошли новые скандалы и про нас забыли. Одно меня расстраивало — Хироши, Дайске и я постепенно разбрелись и каждый пошел своим путем, бог знает почему. Хироши сказал тогда что-то вроде того, что с тех пор как я женился все стало по-другому. Жаль. Их единственных я мог назвать своими друзьями. То же самое произошло с Акане и ее подругами — Сайюри и Юкой. Она проводила с ними все меньше времени, и все больше со мной. Когда я случайно спросил, почему их в последнее время не видно, Акане раскричалась, заявив что Юка прошлась как-то там насчет ее брака, и они разругались. Не знаю, в чем там было дело, поэтом у я ничего ей не сказал, а просто обнял ее. Похоже, что это сработало, но больше мы с ней на эту тему не говорили. И слава богу. Терпеть не могу всю это сопливую чепуху.

События вокруг нас тоже успокоились. Никаких там меняющих пол принцев, похищающих Акане. Никаких извращенцев. Даже трансвеститы не показывались. Никого. Это было несколько странно, но в принципе, неплохо. Кроме того, это меня всегда несколько раздражало. И кроме того…

Кроме того, я всегда этого терпеть не мог.

Незачем было больше срывать на ком-нибудь зло. Меня обуяла скука. Все это походило на гигантский карнавал, длившийся вечность, карнавал, идущий на все, чтобы свернуть тебе шею, а потом все вот так, сразу, без малейшего предупреждения, пропало. Сначала ты по уши счастлив, давным-давно желая, что бы все это закончилось, но потом, когда отдых приедается, ты желаешь, что бы карнавал продолжался. Одна проблема — он никогда не вернется. Именно это произошло со мной. Нет, не сразу, но постепенно, день, за днем. Акане по-прежнему могла заставить меня танцевать от счастья, но кроме этого  — ничего. Ничего вообще.

Жизнь стала жутко скучной. До невозможности.

Единственным светлым пятном для меня во всем этом было то, что жизнь с Акане была великолепна. Мы полностью перестали дразнить и доставать друг друга, действовать друг другу на нервы. Неудивительно. После всех этих бессонных ночей с Акане меня до сих пор удивляет, как мы находили силы на что-то иное. Хе. Тогда, в самом начале нашей совместной жизни, мы только этим и занимались. Прям как какие-то кролики. Может я и называл ее немиленькой томбойкой, раньше, по крайней мере, но после медового месяца никогда больше я не позволил себе такое. Никогда, и неважно, насколько плохо нам бывало. Знаете, не поймите меня неправильно, секс был не единственным занятием, которым мы занимались, браки состоят не только из него, хотя это неплохая его составляющая. Извините. Полагаю вы не очень-то желаете об это слушать. В любом случае, все у нас было в порядке вплоть до окончания выпускного класса. Но вот потом все действительно покатилось под откос.

Все началось с наших планов на дальнейшую жизнь после школы. Акане желала отправиться в колледж. Она весьма неплохо прошла вступительные экзамены, даже лучше чем Набики. Лично я не имел никакого желания поступать куда-либо, и не очень-то хорошо справился со всеми экзаменами. Меня это не волновало. С чего это должно было меня волновать? Я хотел стать сенсеем, преподавать боевые искусства. Это было все, что я хотел для себя, и у меня уже были все необходимые для этого навыки. Колледж был для меня пустой тратой времени и денег, а деньги на нас, просто так вот, с неба на голову, не сыпались. Акане активно возражала против моего решения, уверяя меня, что все современные сенсеи заканчивали колледж, с дипломами и всей фигней, и что никто не пойдет ко мне в ученики, если я не буду иметь такого же диплома. Она также сказала, что поступив вместе мы будем и жить вместе, ходить на одни лекции и вся фигня. Она не желала чтобы я оставался в Нериме, управляя додзе, пока она будет учиться в колледже. Бесполезно. Я не собирался лезть еще в одну школу. Вот так. Ей все это не очень-то понравилось, так что я предложил ей бросить всю эту учебу и остаться со мной. Ну и в итоге оказалось, что она всегда желала поступить в колледж, а раз уж у нее это получилось, то она своего шанса не упустит. Тупик. Никто из нас не согласился расстаться со своими мечтами. Ни я, ни она.

Была и еще одна проблема, и весьма крупная, что возникла примерно в то же время. Моя мама желала обзавестись внуками, причем как можно быстрее. Акане же нет. Она заявила что это помешает ей учиться, и она пока еще не готова взять на себя заботу об детях. Она добавила, что поскольку она собирается жить в общежитии, и она и я будем долгое время жить раздельно, днями не видя друг друга, так что детям такая обстановка на пользу не пойдет. Мама же заявила, что ее пугает, когда ее невестка ставит какую-то там учебу на первое место, и что женщинам все это не нужно вообще, и на первом месте для них должна быть семья и дети. Акане не понравилось, то, что ей указывают как именно она должна жить. Мама заявила ей, что она "бросает своего мужа и семью", что она бы на ее месте исполнила свой долг жены, заведя ребенка. Когда Акане поинтересовалась, кто именно будет растить этого ребенка, мама заявила, что она с радостью заменит ее в этом. Так разразилась "Война".

Теперь я могу признать, что мама и Акане и в прошлом не очень-то друг с другом ладили. Они не были ни подругами, ни еще кем в этом роде. Блин, да они вообще были полными противоположностями друг другу, но неплохо друг к другу относились, так как и должны относится друг к другу свекровь и невестка. По крайнем мере до того разговора. Уже позже мы назвали это "Войной-без-конца", поскольку ни одна из них не желала уступать другой. Не знаю, кто из них действительно начал первой. Мама называла Акане "негодящей, безответственной, ничуть не повзрослевшей девочкой", а Акане заявляла что скорее снег в аду пойдет, чем она позволит какой-то "одержимой неправильными идеями о воспитании детей" растить ее детей, при этом имея в виду маму. И затем все покатилось под откос. Я пытался вмешаться, но они выпнули меня прочь, заявив что это их личное дело. Ни одна из них не желала отступать, вместо этого только накручивая друг друга. Они ругались часами, по нескольку раз на дню. К концу недели, они вообще не разговаривали друг с другом. Мама дошла до того, что открыто заявила всем, в особенности Тендо-сану, что ошиблась в Акане, посчитав ее хорошей женой для своего сына, и очень раскаивается в том, что принимала участие в организации этого брака.

Блин, до чего же тяжело было смотреть на то, как они терзают друг друга. Я любил их обеих больше всей жизни, но… Я пытался поговорить с мамой, но она меня не слушала. Я пытался унять Акане, ну хоть чуть-чуть, но она обвиняла меня в том, что я на стороне матери, чего я не делал. В конце концов я последовал примеру бати и просто устранился. В первый раз за все это время ему пришла в голову разумная мысль.

Вскоре началась учеба и Акане от нас уехала. Удивительно, но она перевелась из того колледжа, в который так хотела поступать, в колледж, расположенный поблизости. Я так надеялся, что ей не понравится учиться, и она вернется ко мне, но этого не произошло. Так что все так и осталось, как оно и было. Мы спланировали свое расписание так, чтобы она могла приезжать на выходных и ночевать дома пару раз в неделю. Для нее каждый раз это оборачивалось долгой поездкой в поезде, но мы об этом не сожалели. Первые несколько месяцев все так и шло. Да, это было тяжело, но мы были так счастливы, вновь встречаясь друг с другом. Тогда я все ходил и повторял ее слова "расстояния делают любовь крепче". Только позже я узнал на своем опыте, что все это дерьмо.

Сперва проблемы начались у Акане. В самом начале ее оценки не были особенно хорошими. Но вместо того чтобы махнуть на это рукой (как ей и стоило сделать), она продолжила учиться, оставаясь всю учебную неделю в общежитии, учась и исправляя свои оценки. Благодаря таким усилиям оценки ее взлетели вверх, настолько высоко, что все удивились, услышав это. Когда Набики узнала, что Акане учится лучше чем она, то чуть не свихнулась от ревности. Это было жутко, Акане стала каким-то вундеркиндом, мы уж начали сомневаться не подменили ли ее во время учебы. Тем не менее это было единственным плюсом в ее отсутствии.

Без Акане рядом со мной я начинал сходить с ума. Скука становилась в десятки раз хуже, и я уже начал сам напрашиваться на неприятности, чтобы разогнать ее. К счастью мне повезло, я начал преподавать в Школе целыми днями, а Тендо-сан помогал мне. Полностью сфокусировавшись на обучении я успокоился, найдя выход своей энергии. В принципе это было неплохо, но оказалось, что мой стиль и стиль Тендо-сана не особенно совмещались друг с другом. Он хотел медленно и аккуратно обучать учеников всему нужному, а я желал сразу же заставить их выложиться на все сто, также как меня учил батя. Тендо-сан настаивал, что я слишком многого требую от учеников, и не могу обучать их спокойно, без крика. Он заявил, что я должен быть сдержаннее. Какого черта? Я же не обучал их неко-кен или еще чему в этом роде! Он дошел до того, что заявил что из меня получился плохой учитель! Фигня! Я отличный учитель. Я даже у бати справлялся. Он может и не знает все сразу, но в боевых искусствах разбирается. Так что когда я и Тендо-сан вновь разошлись во мнениях, я прямо спросил его, кто из нас унаследует Школу: я или он? В конце концов весь смысл этой свадьбы с Акане заключался в том, чтобы мы унаследовали Школу, так? Объединить наши стили? Он ничего не ответил мне, вместо этого просто перестав учить вообще. Странно, но он не выглядел особенно обрадованным своим решением. Мне было жутко неудобно. Я чувствовал себя виноватым перед ним, но все время, что мы гостили у него, особо рьяно он обучением не занимался, так что я так и не понял с чего он так расстраивался. Неважно, ныне все обучение легло на мои плечи и я занялся им всерьез. Тем не менее, между нами все еще существовали различного рода трения, и в конце концов мы просто начали избегать друг друга.

Со временем проблема со мной и Акане стала еще хуже. Особенно хорошо это было заметно в следующие несколько месяцев. Мы пытались видеться друг с другом как только могли, но… Акане заверяла что должна оставаться в колледже всю учебную неделю, чтобы не дать упасть своей успеваемости, и приезжала домой только на выходных и на каникулах. Я пытался поговорить с ней по-хорошему, объясняя ей, как я скучаю пока ее нет со мной, но она не слушала меня. Вместо этого она предложила мне переехать к ним в колледж, решив почему-то что мое обучение учеников боевым искусствам менее важно чем ее учеба. Черт! Кая я ненавидел то, что она относилась к моей работе как к чему-то несерьезному! Как будто то, что я не имел диплома что-то значило! То, чем я занимался было смыслом моей жизни, и я не собрался бросать это просто так.

Достаточно скоро мы начали спорить друг с другом. Сперва это были всего лишь легкие разногласия, но потом все стало только хуже, превратившись в гигантские скандалы. Они были еще хуже и страшнее чем наши скандалы в начале нашей помолвки. Скорее всего, причиной этого было то, что ныне все наши проблемы были отнюдь не надуманными, по сравнению со старой руганью. Но я же был прав в данной ситуации! Если у нас возникли такие проблемы, то это она должна была вернуться ко мне, а не я к ней. Я уже отдал ей свою фамилию, не мог же я отдать еще и искусство! В браке стороны должны давать и получать, а не давать и давать. И сейчас была ее очередь. Мама считала, что я прав. Батя тоже. Но Акане была настолько тупа и упряма, что не хотела это признавать.

Все стало несколько проще, когда начались зимние каникулы и нам показалось, что все наши проблемы ушли прочь. Но увы, как только начался весенний семестр все вернулась на свои места, и даже быстрее, чем прежде. Даже на выходных мы ругались практически при каждой встрече. А затем всплыло кое-что еще и как всегда Акане переборщила со своими выводами.

Да, у меня было несколько подруг. Не таких подруг, как эти навязчивые невесты, трубившие о себе на каждом углу, вроде Укё и Шампу, а просто девушки, которым нравилось со мной общаться. Ничего такого у меня с ними не было, они никогда не пытались виснуть на мне или в любви там признаваться. Мы были просто друзьями. Но когда Акане приехала на выходные, несколько из них остановились поприветствовать меня, одна за другой, а Акане закатила мне сцену ревности. Она втемяшила себе в голову, что я ей изменяю! Я пытался объяснить ей, что максимум, на что я с ними шел, это угощал их обедом, но все это было так, дружески. А даже и не был ни с одной из них близок. Но Акане заявила что взгляды их, которые они бросали на нее, узнавая, о том, что она моя жена, были весьма далеки от дружеских, и для нее все очевидно — они все интересуются мной. Даже если, в чем как она заявила, она сомневается, я ими не интересуюсь. Да не оказывал я им никаких знаков внимания, как и всем девушкам раньше не оказывал! Но Акане не желала слушать. Она автоматически сочла их кем-то вроде Укё с остальными, заявив, что не желает меня больше видеть.

Чушь какая-то. Да, разумеется, Акане моя жена, но никто не говорил мне, что раз уж ты женат, то должен все бросить и в жизни больше не разговаривать ни с одной девушкой, ограничившись женой. Худший из всех возможных аргументов который я мог придумать в том споре. Она вернулась назад в колледж ночным пятничным поездом, заявив, что ноги ее дома не будет. Я чуть не отправился к ней сам, собираясь объясниться, но мама отговорила меня, уверив меня, что это Акане должна извиняться, а не я, потому что это она все не так поняла. Она также указала, что если бы она оставалась дома как положено настоящей жене, то ничего такого бы не произошло. Обдумав все это, я пришел к выводу, что мама была права, и стал ждать, ждать, когда Акане приедет и извинится сама. Разумеется, я бы ее простил. Она просто сделала из мухи слона, я же ни в чем виноват не был. Но она не приехала. Я прождал ее все выходные, но ее не было. На следующие выходные она приехала, но извиняться не стала. Я тоже. Мы просто не стали об это говорить, сделав вид, что ничего такого не было. Интересно, может, мы оба тогда ждали извинений, и оба негодовали из-за их отсутствия, но ни я, ни она этого не показали.

Все стало только хуже. Мы постоянно ссорились, и хотя мы и пытались сдерживать себя, каждый раз обязательно что-нибудь да происходило, и ссоры начинались вновь. Да, все это здорово меня обеспокоило, но это же она была не права, а не я! Не моя вина в том, что я по-прежнему нравился девушкам, несмотря на то, что я был женат. Кроме того, я никогда не изменял ей. Никогда. Это все были ее фантазии.

В конце весеннего семестра произошло событие, еще более ухудшившее наши отношения. Мы с ней снова ссорились, наговорив друг с другу массу гадостей. Теперь мы гораздо лучше знали друг друга, и оскорбления стали гораздо изощреннее, чем в детстве. Прожив бок о бок столько времени мы узнали уязвимые места друг друга, и узнали как по ним больнее ударить. Некоторые из наших ссор выбивали меня из себя почище десяти раундов с Рёгой. Она изумительно научилась делать это. Я тоже.

Во время одного из таких скандалов она бросила припрятанную в рукаве бомбу. Она заявила что я понятия не имею как руководить Школой и что я распугал всех старых учеников. Должен признать, число учеников, обучавшихся в Школе на тот момент, было непомерно высоким, но большинство из них постепенно сбежали. Большая часть их просто не смогла выдерживать должный темп тренировок. Боевые искусства не самое легкое занятие. Ты должен решить раз и навсегда — хочешь ты изучать их или не хочешь. Да, разумеется, большая часть учеников покинула нас, но некоторые же остались. Они не были настолько хороши как я или Рёга, но потенциал у них был. Когда я разъяснил все это Акане, та заявила, что учитель обязан работать с каждым учеником, развив способности каждого до максимума, возможного для каждого из них, а не избирать из них нескольких достойных, изгоняя остальных. Она просто ничего не понимала. Мое время было слишком ценным, и я сконцентрировался на обучении лучших, вместо того, чтобы тратить его на кучу парней, относящихся к Искусству как к хобби. Я желал обучать учеников, которыми мог бы гордиться, тех, кто смогут воспринять то, чему я их учу.

Теперь я понимаю, что Акане всегда мечтала возглавить Школу. В конце концов, именно это было причиной того, что она не бросала тренировки. Но тогда я считал, что поступив в колледж, она избрала другой путь. Неужели она думала оставить Школу на четыре года, а потом вернуться и отобрать ее у меня? Кроме того, я был парнем, я был главным и я отвечал за все. Я был здорово разозлен ее словами и рявкнул, что меня не волнует, что она там себе думает, поскольку это я управляю Школой, и буду управлять дальше. Что я лучше ее, и она никогда не сможет сравниться со мной, так что именно я и буду определять то, как будет развиваться Школа. Выслушав все это, она замолкла, на удивление тихо заметив, что это Школа ее семьи, и что она имеет на нее столько же прав, что и я. Я же тогда заявил, что в Школе может быть только один хозяин, и этот хозяин — я. Вот тогда она действительно взорвалась. Рванулась прочь и исчезла, не сказав больше ни слова.

На следующие выходные она не приехала, но я не сдался, и не явился к ней как побитая собака, вымаливая прощение, несмотря на то, что ее отсутствие здорово меня обеспокоило. Следующие выходные были концом ее весеннего семестра, но и тогда она не появилась. Хватит, сказал я тогда себе, это уже перешло все мыслимые границы. Она была моей женой и должна была вернуться домой, к своему мужу, а не ошиваться где-то там, в колледже, избегая меня. Я желал чтобы она была рядом со мной, так что отправился в колледж сам, чтобы притащить её домой. Если потребуется, я взвалю ее на себя и потащу на плече как какой-нибудь мешок с рисом.

Заявившись в ее комнату, я не обнаружил ее там. Наткнувшись на ее соседку, я осведомился у нее, где Акане, и куда она делась. Та заявила, что видела, как к ней пришел какой-то парень, которого она назвала Йоши, и она ушла вместе с ним. Кроме того, она рассказала мне, что по вечерам они обычно сидят в одном из близлежащих кафе, и что там, скоре всего я и смогу их найти. Кое как взяв себя в руки я поинтересовался, кто вообще такой, этот Йоши. Соседка ответила мне, что Йоши является бойфрендом Акане, или что-то в этом роде. Уже нечеловеческим усилием я поинтересовался у нее, знает ли она о том, что Акане вообще-то замужем. Девушка ответила мне, что насколько ей известно, муж Акане никогда не приезжал к ней, и что они терпеть не могут друг друга. Затем она упомянула о том, что Йоши является здесь частым гостем, практически завсегдатаем, кроме того, в последние выходные он вообще ночевал вместе с Акане, не нужно быть гением, чтобы догадаться, чем именно они занимались.

Что было дальше, я просто не помню. Все было как в тумане. Я не помнил ничего, кроме названия этого кафе. Похоже, что я все же нашел его, хотя и не помню, как именно. Помню, что я просто шел куда-то, не разбирая дороги. Это была одна из тех витрин, за которым люди могут сидеть, разглядывая улицы, пешеходов, и прочую ерунду. Прямо там, за одним из столиков, стоявших у окна, сидела Акане с каким-то парнем. Я просто стоял и смотрел на них, осознавая, что несмотря на всю свою ярость, где-то там, в глубине души, я надеюсь, что соседка ошиблась, Акане и этого парня ничего не связывает. Наверное, это была какая-то ошибка, и парень ночевал в другой комнате, а не был с Акане. Но похоже, что она была права. Доказательство было прямо перед моими глазами.

Моя жена осталась в колледже вместо того, чтобы быть со мной.

Моя жена встречалась с другим парнем, вместо меня.

Моя жена спала с другим парнем, вместо меня.

Я просто стоял там, наливаясь гневом. Ко второму "вместо" я уже просто озверел. Я настолько озверел, что просто стоял и думал, как же это все случилось, когда это и произошло. Он наклонился вперед и поцеловал ее.

Мир вокруг меня подернулся в красный цвет. Кажется, я припоминаю, как помчался к окну, пролетев сквозь него так, словно его и не было. Помню, как я приземлился прямо на стол, пока этот парень в шоке пялился на меня. Мои глаза смотрели только на Акане, не отрываясь от нее ни на секунду. Выражение крайнего ужаса на ее лице подтвердило то, что я уже и так понял. Она пыталась выпалить что-то вроде "это не то на что это похоже", но я ее не слушал. Вырвав одной рукой парня из-за стола, я врезал ему другой. Не так, как я бил Рёгу. Не так как я бил Саффрона. Я имею в виду, я ВРЕЗАЛ ему. Я не хотел сделать ему больно. Я хотел уничтожить его. Никогда прежде я не желал убить кого-то так сильно. Но этот кусок дерьма, тот самый, кто посмел увести мою жену… я желал одного — он должен быть мертв. Мертв бесповоротно.

Свой удар я влепил ему в грудь, вместо того чтобы нанести его в голову, поскольку опасался оторвать ее начисто, ведь я все еще держал его. Свитер, за который я держал его, разлетелся на нитки, и он улетел в ту сторону, куда я послал его. Парень закончил свой полет, разнося окно в здании через дорогу. Вроде бы он был неплохим бойцом. Он был в приличной спортивной форме, и это позволило ему легко отделаться, мой удар не убил его на месте. Ему здорово повезло. Левая рука сломана в двух местах. Пять ребер размолоты в мелкую крошку. Грудина сломана. Левая нога сломана. Тазовые кости сломаны. Внутренние повреждения. Множественные. Тяжелое сотрясение мозга. Он еще выздоровеет. Насколько я слышал, единственное, что останется ему на память, после всего, так, мелочи — легкая хромота. Как я и говорил, он легко отделался. Не то, что я.

Плача, Акане ухватила меня за руку, умоляя меня остановится, умоляя меня пожалеть парня, отнявшего ее у меня. Что произошло дальше? Не проходит и дня, чтобы я не вспомнил это, причем как минимум по дюжине раз на день, хотя с тех пор прошло как минимум несколько лет. Вы наверное думаете, что я мог бы и забыть, ведь столько времени прошло? Нет, я так и не забыл. Я все еще помню это, хотя боль, от этого поступка все же потихоньку уходит. По чуть-чуть. Говорят, что время все лечит, может быть, оно сумеет излечить и это. Может быть. Однажды.

Это была она, женщина которая предала меня, и которая умоляла меня не увечить парня, который увел ее от меня. А я был в гневе, гневаясь, чем когда-либо был. Настолько, что если бы я знал прием, который мог унять мою гнев, так же, как Шишихокодан унимает депрессию, я разнес бы весь этот городок, выйдя из под контроля. Но вместо того, чтобы использовать мою ненависть для выброса каким-либо приемом, я использовал ее для удара. Удара по другому человеку.

Я ударил Акане.

Гнев моментально ушел. Прямо так, сразу. Сразу, как только моя рука коснулась ее лица, он исчез. Это была простая пощечина, ничуть не сравнимая с тем ударом, что получил парень, что-то от чего Рёга бы даже не почесался, но Акане отлетела в сторону, схватившись за то место, куда я ударил ее, рукой. Она уставилась на меня. Взглянув в ее глаза я осознал, что я причинил ей боль, такую боль, какую я никогда и никому не причинял раньше, неважно насколько сильно я бил кого-либо. Не из-за того, что я ударил ее на самом деле, хотя я это и сделал, но из-за того, что это было знаком полного предательства. Меня ею, и ее мною.

Звучит чересчур выспренно? Как какая-то поэзия? А вы обдумывайте одну и ту же мысль несколько лет, и сами обнаружите прорезавшийся поэтический талант. Можете мне поверить. Гнев ушел, но это уже ничего не значило. Что-то во мне требовало кинуться на колени, вымаливая прощение, но я знал, что все это бесполезно. Похоже на то, что мой гнев перешел от меня к ней, как только я ударил ее. Он не выдавал себя яростной дрожью, как у меня, но он ясно читался в ее глазах  — глазах, что сказали мне все, что я желал знать. Она сказала эти слова, но особой нужды в них уже не было. Полагаю, что она это тоже знала, но ей нужно было сказать это, скорее для остальных, чем для самой себя

—  Я требую развода.

Вот вы говорите, что это вполне могли быть и просто необдуманные слова. Говорите, что позже, успокоившись, мы могли и помириться, пожить некоторое время раздельно, и уже потом что-то решать. Могли попробовать сделать хоть что-нибудь, попытаться вместе разобраться со своими проблемами. Попытаться спасти свой брак, или хотя бы вернуться к старому состоянию.

Из этого не вышло бы ничего хорошего, и мы отлично это знали. Удар, что я нанес этому Йоши, не убил наш брак. Его убила пощечина, которую я нанес Акане, ее последствия далеко превзошли ее силу. Все, что у нас с ней было, все, что мы с ней пережили, начиная с нашего первого знакомства в доме Тендо, когда я сказал "Я  — Ранма Саотоме. Извините", все уничтожила это пощечина. Мы знали это, и неважно, что мы с ней будем делать, мы никогда не сможем простить друг друга. Может быть, мы и смогли склеить хоть что-нибудь из обломков, но потеря была еще горше, если ты мы попытались держаться друг друга.

Наши взаимоотношения всегда отличались некоторой горячностью, которая не шла нам на пользу, но мы всегда не переходили грань, отделявшая наши драки от слишком сильного ущерба, разрушающего нашу приязнь друг к другу. Своей пощечиной я уничтожил этот барьер, и мы знали, что его уже не вернуть. Без него мы будем уничтожать друг друга снова и снова, тем же самым способом, что мы использовали только что. Мы могли и не хотеть этого, но тем не менее делали бы, это знала Акане, это знал и я. Однажды потерянная, вера никогда не восстановится.

Никогда.

А, да. Потом я узнал, что этот хмырь Йоши просто учился вместе с Акане в первом ее семестре. Довольно часто встречаясь, они потихоньку разговорились, обнаружив друг в друге множество схожих черт, даже увлечение боевыми искусствами, хотя он и близко не был равен ей по силе. Они были друзьями. Близкими друзьями. Когда наш брак начал рушится, она обратилась к нему и он поддержал ее. Хуже того, это заставило ее привязаться к нему еще больше. На тех выходных, когда он ночевал у нее, она была настолько расстроена состоянием своего брака, что напилась насмерть, и ему пришлось тащить ее до дома. Он остался и на ночь, чтобы убедится, что с ней все будет в порядке. Между ними ничего не было. Тот поцелуй, что я увидел, был исключительно его инициативой. Она ему не ответила.

Я знаю, она говорила правду. Без сомнения. Я чувствовал это. Также я чувствовал, что когда она уверяла меня, что не любит его, в глубине ее души мерцал огонек сомнения. Но это ничего не значило. В сердце своем она меня не предавала, это все, что меня волновало. Она оставалась со мной честной, вне зависимости от всех тех сомнений, что у нее были. Сомнения были. Уверен в это на все сто, они у нее были в тот проклятый день, когда я отправился за ней, и когда нашел ее с этим парнем. В тот самый проклятый день.

Нет, я не женился ни на Набики, ни на Касуми. После всего того, что произошло между мной и Акане, после моей размолвки с Тендо-саном, мы с радостью разорвали соглашение, которое должно было объединить наши семьи. Может быть следующему нашему поколению повезет? Нет, больше я никого из них не видал. Нет никакого желания. Может быть однажды… Я знаю, мама хочет женить меня вновь, но не испытываю ни малейшего желания даже на свидание с кем-нибудь сходить. И отважиться на что-нибудь большее я тоже не могу. Нет. В особенности с теми тремя как-бы невестами, неважно с которой. Я не желал этого тогда, не желаю и сейчас. Лучше уж мне как-нибудь найти себе другую девушку, которая сможет принести мне счастье. Точно. Как-нибудь. Однажды.

Кстати, насчет того боя, что я проиграл в день свадьбы. Зря я тогда так убивался. Я вернул свою фамилию после развода. Так что я все же победил. Троекратное ура Ранме Саотоме. Мда. Думаю, именно тогда я и осознал самый важный урок в своей жизни:

Некоторые бои выигрывать не стоит.

~~Конец ~~

Автор:
D.B. Sommer
sommer@3rdm.net