Unfortunately, I can't contact author of this fanfic. My letters return to me with mark " The following address(es) failed…" If author will appear and object then the translation will be removed.

К сожалению, я не могу связаться с автором этого фанфика. Мои письма просто возвращаются обратно. Если автор объявится и будет против, перевод будет убран с сайта.

Ханами

_________________________

Under cherry trees
there are
no strangers.

   -Issa
_________________________

Стоя в своей комнате Акане пыталась решить, что же ей надеть. Она сунулась в шкаф, вытащила несколько платьев и бросила их на кровать. Это слишком официально, а это больше подойдет для отдыха. Акане вздохнула. Вечернее платье в парк? Нет, не пойдет. Она повесила платье назад. Обычно прогулки в парк были несерьезным делом — можно было просто надеть что-то удобное и все. Сегодня, однако, все по-другому.

Для ее семьи это было особое событие, которое они отмечали каждый год примерно в это время. А в этот вечер они впервые разделят этот праздник со всей семьей Саотоме, не только с Ранмой и Генмой, но и с Нодокой. Акане села напротив шкафа и уставилась внутрь. Ее взгляд остановился на цветной ткани и она протянула к ней руку. Ее кимоно. Это было последнее, что сделала для нее мама перед смертью. Оно было недоделано, и только недавно, когда его обнаружила Касуми, она закончила его для нее…

Акане вытащила его из шкафа и положила на кровать рядом с другой одеждой. Оно было цвета слоновой кости с маленькими темно-синими и бледно-желтыми цветами по краю и с темно-синим поясом.

Она стояла там, пытаясь решить, что же ей все-таки одеть, когда в дверь постучали.

"Акане, мы выходим через пятнадцать минут," раздался из-за двери голос Касуми. "Ты готова?"

"Хай, почти, онээтян."

Акане повернулась к кровати и взяла сарафан.

"Не очень то мне хочется идти" тихо сказала она про себя.

Ранма, одетый в одну из своих новых рубашек в китайском стиле, был внизу, смотрел телевизор и ждал пока все соберутся. Для него, лучшим в ханами была еда. А так как готовила Касуми и его мать можно было не сомневаться, что все будет очень вкусно. Не то чтобы он имел что-то против любования цветущей вишней, просто он не придавал этому большого значения. Проведя все эти годы в пути со своим отцом, так получилось, что они никогда не собирались с другими людьми, чтобы специально посмотреть на цветущие деревья. Конечно, Ранма знал о таких праздниках, но дело не в этом. До их прибытия в Нериму, они никогда не оставались достаточно долго на одном месте, чтобы следовать таким традициям. Его первый настоящий ханами был в прошлом году вместе с Тендо, но он закончился не слишком приятно. Он и Акане поспорили, после чего он сказал, что… "А что такого он сказал? Ну, может в этом году будет по другому", думал он. "Офукуро здесь. Все должно быть здорово".

Ранма думал о своей матери. Несмотря на то, что он встретил ее раньше — как "Ранко" — они до сих пор пытались узнать друг друга после долгой разлуки. Интересно, какой бы была его жизнь, если бы он взрослел рядом с ней. "Уж конечно у меня бы не было этого проклятия", думал он. Он посмотрел на свои сжатые кулаки. Нет, было бы слишком просто во всем обвинять отца, за все то плохое, что случилось в его жизни. "Но, по крайней мере, я встретил Акане…"

Ранма покраснел, когда понял, о чем он думает, а затем у него заурчало в животе. "Я голоден, вот что это. Именно это сводит меня с ума", подумал он, понимая, что сам себе лжет. В комнату вошли его мать и Касуми, неся сумки, наполненные бэнто. Ранма выключил телевизор, подошел к ним и взял сумки.

Нодока улыбнулась сыну. "Где твой отец, Ранма?"

"Думаю, он и одзисан вышли выпить немного сакэ. Они сказали, что встретят нас в парке."

"Ох, тогда ты будешь один сопровождать нас, Ранма-кун," весело сказала Касуми.

"Думаю, мой сын привык, что его окружают красивые женщины," сказала Нодока и засмеялась, когда увидела, что Ранма покраснел.

"О чем это она?" Он представил Шампу, Укё и (он вздрогнул) Кодачи, которые преследовали его до тех пор, пока их не прогоняла обозленная Акане. Ему вовсе не доставляет удовольствия, что они постоянно на нем виснут. А отвязаться от него они не желают.

Нодока продолжила. "Я просто хотела сказать, что ты жил здесь больше года. Разве ты не привык находиться в окружении сестер Тендо?"

"Ох, ну, да, полагаю, что так." Ранма выдохнул. "Так когда мы выходим? Они еще не готовы?"

Голос с лестницы ответил ему. "Ранма хочет пойти скорее, чтобы скорее начать есть," объявила Набики. "Обасама, я надеюсь, вы сделали достаточно еды. Ранма и Одзисама имеют привычку съедать все, что находится в поле зрения."

Ранма пытался придумать какой-нибудь остроумный ответ, когда заметил спускающуюся по лестнице Акане. Она оделась скромно, не соответственно случаю. Ранма нахмурился, подумав, что что-то не так. Затем в животе у него снова заурчало, напомнив ему, что там было пусто.

Нодока рассмеялась. "Думаю, это сигнал. Пошли, девочки. Пойдем, Ранма."

Последние лучи солнца позолотили небо, когда они пришли в парк. Они заметили, что многие люди уже были здесь. Ранма оглянулся и увидел своего отца и Сона, сидящих под большим вишневым деревом.

"Смотрите, они начали без нас," сухо сказала Набики, замечая открытую бутылку с сакэ. Касуми схватилась за голову. "Боже, я надеюсь, они перед этим что-нибудь поели".

Нодока посмотрела на этих двоих и ухмыльнулась. "Все, что они всегда делали — это пили или играли в сёги", слегка рассержено подумала она. Но все равно было прекрасно снова быть с мужем. Нодока улыбнулась. "Если потом им будет плохо, это послужит им уроком".

Ранма бросил взгляд на Акане, ожидая и от нее ответного взгляда. Она же просто слегка улыбнулась ему и стала смотреть в сторону. "Что это с ней?" подумал он про себя.

Свет луны и многочисленных фонариков освещал парк и пришедшие сюда наслаждались цветением вишни в этот теплый вечер. Среди деревьев Акане увидела некоторых ее одноклассниц. Она улыбалась и махала рукой всякий раз когда встречалась глазами с одной из них, но на самом деле она не чувствовала особой радости. Она научилась любить это время года, когда была младше, но теперь… ну, теперь все было по-другому. Акане посмотрела на Ранму, который как раз закончил есть и разговаривал с матерью. Он выглядел таким счастливым рядом с Нодокой. Она начала вспоминать. Как она сидит на коленях у мамы. Песню, которую ее мама пела для нее. Такого больше не будет…

Акане поставила свою чашку и посмотрела на цветущие деревья. Она вся была в воспоминаниях, когда голос Касуми пробился сквозь ее мысли.

"Да, Ранма-кун, это было любимое время года нашей мамы. Вот почему ханами — это особый праздник и для нас. Мы делаем это в честь нее". Касуми посмотрела на Набики и улыбнулась.

Ранма повернулся и заметил улыбку Нодоки. Это была не та усмешка, которую он обычно видел у нее. Это была искренняя, простая улыбка, отражающая то, что она чувствовала, тоже, что почувствовал Ранма, когда он воссоединился с матерью. Затем он посмотрел на Акане. Она тоже улыбалась, но как-то натянуто. Это не была та Акане, которую он знал. Что-то было не так. Он хотел бы знать что, но не знал, как спросить. Когда он смотрел на нее, Акане отворачивалась и снова принималась за свой чай.

"Акане," позвала Касуми, "Я заметила, что ты, в конце концов, решила надеть кимоно, которое Окаасан сделала для тебя".

Ранма повернулся к Акане, внимательнее посмотрев во что она была одета. Это кимоно показалось ему знакомым. Он попытался вспомнить, где он мог видеть его прежде…

* * *

Он помогал Касуми разбирать один из чуланов и натолкнулся на что-то завернутое в ткань. "Касуми-сан, что это?" Он протянул сверток ей.

Она открыла сверток и развернула незаконченное кимоно.

"О, боже мой! Я забыла про него. Это кимоно, которое Окаасан сделала для Акане." Касуми замолчала и Ранме показалось, что она готова заплакать. Когда она снова заговорила, ее глаза были сухими. " Окаасан умерла до того как смогла его закончить".

"Я думал, Акане была совсем маленькой, когда ее мама умерла".

Касуми скомкала материю. "Да. Оно делалось на вырост. Акане так волновалась, все прыгала вокруг и хотела примерить его, хотя оно и было слишком большим. Но я думаю, она уже не помнит про него". Касуми осмотрела кимоно. "Может я смогу закончить его…"

* * *

Голос Сона вернул Ранму к действительности. "Акане, если бы твоя мама могла…" Он вдруг остановился и закрыл глаза руками, заливаясь слезами. Обычно он мог договорить, перед тем как слезы польются. "Наверно хватил лишку", удивленно подумал Ранма.

Нодока закончила высказывание Сона. "Если бы только она могла увидеть, какое это красивое кимоно, Акане-чан. Ты согласен, Ранма?"

"Ты что-то спросила?" Ранма снова посмотрел на Акане. "Да, подумал он. Она очень мила…"

Только сейчас Акане осознала, что, в конце концов, она одела именно это кимоно. Она даже не вспомнила, выбирая его. А теперь все восхищались ей и ее кимоно. Ничего не помогает. Все говорят о ее матери, вспоминают… Она просто не могла вынести этого. Акане внезапно покраснела. "Я, пожалуй, прогуляюсь". Все вопросительно посмотрели на нее, но она просто повернулась и ушла.

Набики обернулась к Ранме. "Тебе бы лучше пойти и извиниться, Ранма-кун."

"Да что ж я сделал то на этот раз?"

"Ну, не знаю, но когда она себя так ведет, это обычно по твоей вине", просто сказала она.

Ранма помотал головой, встал и пошел за Акане. "Никогда не понимал эту девчонку", подумал он, когда уже отошел от остальных.

Акане вышла на тропинку, залитую лунным светом. Ночь была теплой, но иногда дул холодный ветер, что ей не очень нравилось. Вокруг висело несколько фонариков, но она их не замечала. Это помогало ей остаться наедине со своими мыслями. Вскоре она подошла к молодому вишневому деревцу, которое находилось вдалеке от остальных. Она любовалась цветами, едва различая их розовый цвет. Несколько лепестков упали вниз и мягко опустились на ее волосы. Акане подошла к дереву поближе, прислонилась к его тонкому стволу и закрыла глаза. Ей захотелось петь и она стала тихонько напевать про себя. Она не слышала эту мелодию или полагала, что не слышала; это была песенка из детства. "Все ранки и царапинки, заработанные тобой, когда ты бегал вокруг, вдруг исчезли, когда подошла к тебе твоя мама…" Играли во дворе с сестрами допоздна, затем их звали на ужин, который уже стоял на столе. Наблюдали за своей матерью, как она делает кимоно, которое будет самым красивым кимоно на свете… Непрошеные слезы покатились по ее щеке. "Прекрати!" — приказала она себе. "Сильные девочки не плачут". Но спустя какое то время, она уже и не пыталась остановиться.

Ранма так и нашел ее, одну и в слезах. Он молча смотрел на нее. Что-то заставило ее плакать, но что? Он не очень осознавал почему, но ему хотелось ей помочь. И пока он не знал, что именно было не так, он не знал, что ему делать. Он подошел ближе к ней, не так близко, чтобы помешать ей, но в тоже время достаточно близко, чтобы быть там, рядом с ней.

Акане почувствовала, вернее, услышала, присутствие Ранмы позади нее. Она про себя улыбнулась и всхлипнула, вытирая слезы на щеках. Никогда не пропадает. Когда что-то было не так, Ранма всегда был рядом с ней. Могла ли она поделиться с ним этим? Была ли она готова рассказать ему это? Никто, даже ее семья не знала, что она чувствовала. Могла ли она сказать это Ранме? Она обернулась и взглянула на своего жениха. Он выглядел просто как принц, стоя там, в нескольких шагах от нее. Темно-синий шелк его рубашки делал его почти незаметным в темноте. Он выглядел слегка смущенным, но Акане заметила в его глазах беспокойство.

Ранма сделал шаг вперед, но затем остановился. "Акане, ты в порядке?"

Она кивнула и слегка улыбнулась. "Кажется, все подумали, что со мной что-то не так, да?"

"Ну, меня это уже целый год интересует…" Затем он осознал, что сказал что-то не то и зажмурил глаза, в ожидании шлепка, или пинка, или удара с последующим полетом, как это обычно и происходило. Но этого не случилось. Он медленно открыл глаза и взглянул на Акане. "Смешно", подумал он. "Она даже не разозлилась…"

"Ранма…"

Ранма действительно сильно забеспокоился, он подошел ближе к своей невесте и обнял ее за плечи. "Акане, что с тобой?"

Она посмотрела в его серо-синие глаза. Найдя там то, что она искала, она глубоко вздохнула и отошла от него, затем обернулась к нему и посмотрела на ветви дерева. А потом сказала: "Ранма, помнишь, как Касуми-онээтян вспомнила, что это время года — любимое время года нашей мамы?"

Ранма молча кивнул.

"Ну, мы всегда бы приходили посмотреть на цветущие вишни. Она бы готовила еду для пикника, а когда бы мы ее съели, мы бы сидели под деревьями и она бы нам пела. У нее был такой красивый голос…" Акане замолчала в задумчивости. "Это была моя любимая часть ханами. И хотя она и дома всегда пела, что-то было особенное в цветении вишни и ее пении… Не знаю. Как-то иначе…"

Ранма смотрел на Акане, как лепестки вишни медленно кружились вокруг нее.

Акане продолжила. "Когда она умерла, мы продолжили эту традицию, но это было не одно и то же. Я хочу сказать, что Касуми-онээтян может делать то же самое, что делала мама, но это все равно не то, чего-то не хватает. Просто мне сегодня вечером представилось, что это она поет…"

"Но ты не выглядела такой опечаленной в прошлом году," осмелился сказать Ранма.

"Это потому, что я была слишком занята, злясь на тебя," сказала она улыбаясь.

Оба тихо засмеялись.

"Сейчас, когда я вспоминаю прошедшую пару лет, мне кажется, что в этом году мне еще больше не хватает мамы. Думаю, это связано с Обасама." Акане остановилась, не зная как продолжить. Она увидела настойчиво-участливый взгляд Ранмы, взгляд который она нечасто видела. Она отвела глаза и сказала: "Я вижу тебя вместе с твоей мамой и мне это напоминает о том, что моей мамы больше нет".

Ранма не знал, что сказать. Он никогда не думал, что присутствие его матери может огорчать Акане. "Я… Прости, Акане. Я не…"

Акане быстро замотала головой. "Нет, нет. Я, правда, рада за тебя, Ранма. Я знаю, как для тебя важно, быть снова рядом с ней".

Дело было в том, что она начинала общаться с Нодокой как с матерью. А Нодока обходилась с Акане, как с дочерью. Она снова посмотрела на своего жениха. "Мне она, правда, нравится. Она напоминает мне Окаасан." Она улыбнулась. "Как это ни странно, Ранма, но если подумать, мы оба потеряли наших мам, когда были маленькими. Только тебе повезло "найти" ее опять".

Ранма задумался над словами Акане и вдруг осознал, что стоит совсем рядом с ней. Он был так близко, что Акане могла разглядеть украшение в виде дракона на его рубашке.

"Ты тоже ей нравишься, Акане. Она мне это недавно говорила".

Акане оторвала взгляд от его рубашки и улыбнулась. "Правда? Я рада".

"Ну вот, это улыбка, которую я хотел видеть", подумал он. Он всмотрелся в ее глаза и заметил, что в них не осталось и следа печали. Место, где они стояли было освещено лунным светом…и… он почувствовал, что его сердце бешено колотится.

Она стояли там вместе, глядя друг на друга, а вокруг них кружились лепестки вишни. Они ничего не говорили. Чувства и эмоции захлестнули их, а на ветру кружились лепестки вишен, окружая этих двоих своими прохладными объятиями. Но вскоре, молодую пару настигли голоса из вне, вывев их из состояния мечтательности.

Ранма заговорил. "Наверно, нам все-таки надо вернуться к остальным".

"Хай, тихо ответила Акане."

Они повернулись к тропинке.

"Акане," нерешительно сказал Ранма, "может сейчас самое время начать собирать новые воспоминания. Чтобы счастливые заменили печальные, понимаешь?"

"Да, думаю, ты прав." Она снова подумала о маме, и на этот раз подумала с радостью. "Знаешь, она была красивая. Наша Окаасан..."

"Да, на фото, которое я видел, я увидел что ты… ну, я имею в виду, вы очень похожи." Ранма покраснел.

Они молча шли. Вдруг, ни говоря ни слова, Ранма взял ее за руку. Сердце Акане быстро застучало и щеки покраснели. Она не могла заставить себя посмотреть на Ранму и вместо этого смотрела вниз, на их руки. Его слова эхом отдавались у нее в голове. "Счастливые воспоминания должны заменить печальные." Акане улыбнулась. "Это будет первое, Ранма", счастливо подумала она.

* * *

Этой ночью Ранма лежа на своем футоне вспоминал события прошедшего вечера. Он подумал, что раньше ханами не имел для него никакого значения. Затем он вспомнил то ощущение счастья, которое он чувствовал, потому что был со своими родителями, как нормальная обычная семья. Он вспомнил Акане, Набики и Касуми, поющую любимую песню их мамы, после того как он привел Акане назад. "Никогда не думал, что у нее такой красивый голос", подумал он. Он вспомнил, как держал Акане за руку. И вспомнил, как она улыбалась при этом…

"Теперь этот праздник имеет для меня значение", подумал он. Ранма улыбнулся и погрузился в сон.

Автор:
Stephanie A. Gonzales
jrhaye@earthlink.net