Перевод на русский — Толокин Сергей aka Siberian Troll
Siberian-Troll@yandex.ru

Что плоть, ведь плоть, она слаба,
Есть кое-что помимо плоти...

...ПОМИМО ПЛОТИ.

After the Flesh
Кроссовер APCCG Nuku-Nuku/ Ranma 1/2
от Д.Б. Соммера

— С днем рожденья, СяньПу.

Это и было последними словами, услышанные ею во сне перед тем, как она проснулась. Лучи утреннегго солнышка сочились сквозь розовую занавеску, прикрывающую ее единственное небольшое окошко имеющееся в небольшой ее комнате в Нэкохантен. Свет бил ей в глаза, силой взламывая их веки, и заставляя ее принять новый день. Она попыталась припомнить сон, только что виденный ею, сон, оставивший после себя приятные ощущения, но увы... не смогла. Новый день прогнал его прочь.

На самом деле это было не особо и важно. СяньПу высунулась в окно и пристально оглядела окружающий ее мир. Для всех остальных этот день ничем не отличался от других, но для нее этот день был особенным, ее любимейший день в году, еще с тех пор, как она была маленькой девочкой. И наконец, и сколько же времени она этого ждала, ей исполнилось семнадцать. Как и дорогое вино, с каждым годом она становилась все лучше и лучше, и этот год не стал исключением. Ее мастерство в боевых искусствах улучшилось, хотя и не настолько сильно, как ей хотелось. Она выросла и стала еще красивее и изящней; в любой момент времени она могла это видеть в зеркале. И наконец, она была счастлива в замужестве... почти. Можно было это отпраздновать. И наконец, и сколько же времени она этого ждала, в этом году она без сомнений заставит Ранму признать ее одной и единственной женой в его жизни, вне зависимости от того, что встает между ними. Ранма отпразднует ее день рождения вместе с ней, даже если ей придется убить его.

Образно выражаясь, конечно.

СяньПу вылетела из кровати и быстро натянула на себя наиболее соблазнительный из ее нарядов, желая произвести впечатление на своего мужа. Она решила начать его утро с одного из ее фирменных крепких объятий, тем самым укрепляя их приязнь друг к другу и делая их ближе. Ранма всегда был так рад ее вниманию, всегда так энергично вопил после ее традиционного приветствия, когда бы она ни порадовала его своим вниманием. А поскольку сегодняшний день был такой особенный, она чувствовала, что сегодня просто обязана вести себя с ним еще милее.

Скатившись вниз, она замерла перед входом в спальню ее прапрабабушки. Она уже собралась постучать, когда наконец вспомнила, что КуЛон двумя днями ранее уехала в Китай на какой-то там совет с остальными старейшинами. Мягкий вздох сорвался с ее губ. Похоже, что прапрабабушка собиралась пропустить ее день рождения. Вообще-то, вздохнула она, она даже подарка для своей любимейшей внучки не оставила. Это было очень странно. За все эти годы КуЛон никогда не забывала о дне рождения СяньПу. Никогда раньше. СяньПу попыталась обдумать все это как следует. Может быть встреча с этим советом оказалась гораздо важнее, чем прапрабабушка ожидала. Может быть эта встреча оказалась настолько важной, что заставила прапрабабушку забыть о ее дне рождения.

Идея того, что ее собственная великая прапрабабушка просто забыла о столь важной дате была несколько гнетущей, но СяньПу не собиралась такой мелочи испортить ей весь день. Чтобы подбодрить себя она решила отправиться прямо к Ранме домой, и заставить его праздновать ее день рождения незамедлительно. Конечно сюрпризом для него это уже не будет… Несколько раньше, на неделе она уже обронила в его присутствии несколько подсказок, о том, что ее день рождения приближается. И даже подсказала ему, что именно ей нравится в качестве подарка. Поскольку ему не очень-то понравилась идея романтического бегства вместе с ней в Китай (ее первый выбор) она подкинула ему другую замечательную идею, пару замечательных сережек ей в подарок, вроде тех, что она недавно видела в одном магазине. Лучшей частью такого подарка было то, что они были довольно дешевыми. Даже Ранма, как всегда с пустыми карманами, вполне мог себе позволить такой подарок.

Выходя из Нэкохантена она наконец заметила, что МуСу нигде не было. Это тоже было несколько странно. Он всегда так рьяно относился к ее дням рождения, даже больше чем она сама, и был точен, как часы. Раньше всегда он начинал готовиться к ее дню рождения чуть ли не за неделю. Она вспомнила, как в прошлом году он на дне ее рождения собрал своих друзей и пел вместе с ними хором. Конечно, за то, что он смутил так ее перед таким количеством народу, она его побила, но все равно была польщена тем, на что он пошел ради нее. Но в этом году все было иначе. Но может быть, он просто ждал подходящего момента для того, чтобы вручить ей свой подарок. Но все равно она была несколько опечалена тем, что МуСу нарушил сложившуюся традицию, и она не видела как он готовит для нее настоящий радостный и счастливый день рождения, который она ожидала.

Эта гнетущая мысль сорвала за собой следующую, и ужасное свадебное фиаско стояло в списке первым. Этот инцидент взорвался как бомба в ее же руках, образно выражаясь. Ранма после этого не говорил ни с кем из них целую неделю, прежде чем наконец простить их за то, что они учудили на свадьбе. Вообще-то в немалой степени его прощение было заслужено согласием в исправлении и починке всей той разрухи, которую они учинили. СяньПу конечно не хотела разрушать дом Ранмы, но она также не хотела видеть того, как ее мужа принуждают силой к позорному замужеству этих "нихонджинов", причем ей было абсолютно ясно, что сам он этого вовсе не желал. Когда СяньПу в последний раз пыталась с ним поговорить и объяснить ему причины таких ее действий, было похоже, что он согласился с тем, что у нее были причины так поступать. Но он все равно остался опечаленный тем, что она сделала. Временами Ранму вообще нельзя было понять.

Она уже собралась прыгнуть на свой велосипед и устремиться к Тендо, как вдруг внезапно вспомнила, что при нынешнем его состоянии ей лучше ходить пешком. Как только она принудила себя на него глянуть, на нее опять навалилась депрессия. Бедный велосипед верно служил ей почти год, с тех пор, как она переехала в Японию, но теперь он него не осталось ничего, кроме кучи перекрученных труб и проволоки, напоминавших скорее абстрактную скульптуру, чем велосипед. Использование его в качестве оружия, для того, чтобы отогнать прочь этого монстра Таро оказалось не настолько хорошей идеей, как она первоначально планировала. Правда этим она купила Ранме требуемое время для того, чтобы эта самодовольная задница нашла немного горячей воды и превратила себя назад в парня. Это позволило Ранме в дальнейшем выбить дурь из парня-монстра, но к этому времени Таро уже успел наложить свои лапы на ее велосипед и прямо на ее глазах превратить его в металлолом.

Ее невезение проявило себя на всю катушку и далее. МуСу согласился его починить, но так за все это и не взялся. Это вообще было дико. Раньше он всегда бросал все, что угодно, чтобы хоть чем-то помочь ей, но в этот раз он не стал этого делать. Теперь, задним числом она видела кучу странностей в его поведении на протяжении последних нескольких недель. Этот слепой дурень уже целый месяц не просил ее пойти с ним на свидание. Может быть он нашел себе другую, и одержим теперь ей? Это было даже смешно, так сильно им обоим повезти не может.

Не имея на руках другой альтернативы, СяньПу поплелась к Ранме домой пешком. День был очень милым, и погода превосходно подходила для неспешной прогулки, и она на ходу принялась насвистывать, умиротворенно шествуя к дому Тэндо. На всякий случай она смотрела по сторонам, надеясь первой заметить пожилую бабушку с ковшиком, прибивающую каплями воды пыль на тротуаре — настоящее проклятье для всех, пострадавших в Джусенько. На прошлой неделе эта старая ведьма подловила СяньПу как минимум дважды. Удивительно, но она достигла дома Тендо без каких-либо происшествий. Дом был тих и безмолвен, и ни один звук не нарушал его скупого безмолвия. Это означало, что Ранма пока еще не успел разъярить Аканэ, пока еще. Это было просто здорово, это значило, что она сумеет первой обрадовать его, и только потом эта грубиянка примется молотить его. Но СяньПу даже в этом случае уже успеет получить свой подарок.

На мгновение СяньПу заколебалась, пытаясь решить каким способом ей проникнуть внутрь — обычным способом, для того чтобы произвести впечатление на Ранму (т.е. с проломом стены) или просто пройти через дверь. Решив, что норму по разрушениям на следующие несколько месяцев она уже выбрала, она решила воздержаться от этого, избрав более тихий способ проникновения в дом. Сегодняшний день, будет и без того незабываемым — ее муж подарит ей подарок!

СяньПу постучала в дверь. Через пару секунд дверь открылась и на пороге появилась Касуми, ласково ей улыбнувшись.  — Здравствуй, Шампу.

— Нихао! СяньПу пришла увидеть Ранму! — и она выдала Касуми наиболее энергичное ее приветствие.

— Ой, извини, но Ранмы сейчас дома нет.

Это было несколько раздражающе. Было еще очень рано, и день был не учебный. Он обязан был быть здесь, ожидая ее прибытия с подарком наготове.  — Куда Ранма уйти?

— Ну, насколько я помню, он и Аканэ говорили что-то про совместный тренировочный поход. Вдвоем.

СяньПу едва не упала в обморок. Они что, решили тренироваться вместе? Только вдвоем? Она должна прекратить это немедленно. — СяньПу мочь поговорить с Набики?

Касуми кивнула — Разумеется. Прошу... Касуми повела рукой, и амазонка помчалась к Набики, невозмутимо смотревшей телевизор.

— В чем дело? — устало поинтересовалась Набики.

СяньПу решила перейти к делу сразу же. Вытащив пачку купюр, она плюхнула ее прямо перед Набики. — Куда Ранма и злюка-томбойка уйти тренироваться?

Набики качнула головой — Они умудрились сохранить это в тайне даже и от меня. Можешь мне поверить, если бы я знала, куда они направляются, я бы первой прода... э-э... я хотела сказать, я бы первой тебе сказала.

СяньПу опечаленно кивнула и вылетела из дома. Набики пошла бы на все, чтобы узнать, что именно задумал Ранма. Если даже она не знала этого, то никто другой этого знать не мог точно. А ее день рождения ведь так хорошо начинался...

Она продолжала думать об этом и направляясь к Укё. Удивительно, но после той попытки остановить свадьбу она и девушка-повар стали относиться друг к другу получше. Частично они были обязаны этим честному признанию того факта, что они обе проигрывают "Войну невест Ранмы". Ранма и Аканэ стремительно сближались друг с другом, — и это тренировочное путешествие на двоих было тому лишним доказательством. Они объединили свои силы в дальнейших попытках оторвать их друг от друга, но увы... и даже так они постепенно сдавали свои позиции. Но если бы они не объединились... кто знает, что бы тогда уже было.

Приняв в расчет этот новый для нее фактор, она незамедлительно осознала, что ей и Укё снова нужно разработать какой-нибудь новый план, включающий в себя их совместные усилия, или еще что-либо в таком роде, и как можно быстрее. Кроме того, пришла ей в голову еще одна мысль, довольно приятная, Укё наверняка не преминет поздравить ее с днем рождения. СяньПу взмолилась про себя, отчаянно надеясь на то, что хотя бы девушка-повар подарит ей что-нибудь на день рождения, даже если ее подарком и станет очередной ее окономияки с надписью "С Днем Рождения". Может быть она слишком многого от нее желает — в конце концов, они же с ней все еще соперницы, но они достаточно неплохо сработались, может быть даже достаточно хорошо для того, чтобы называть себя подругами. Кое-что, чего у СяньПу никогда ранее не было.

СяньПу наконец добрела до окономиячной, и вошла внутрь. Она была уже готова выдать своей очередное радостное приветствие, хотя и не настолько радостное, как раньше. Отсутствие Ранмы здорово ее обеспокоило, но она надеялась, что Укё сможет подбодрить ее и к ней вернется былая жизнерадостность. Но увы, как тольок она вошла внутрь она заметила что за стойкой стоял Конацу, донельзя занятый приготовлением новых окономияки. Это вообще было дико — никогда раньше Укё не позволяла никому готовить ее фирменные окономияки. Никому вообще!

— Нихао, Конацу. Где Укё?

— Хай, Шампу-сама, — приветствовал ее во ответ Конацу. Он стал звать ее так, с тех пор, как она стала здесь довольно частым гостем. Саму СяньПу подобное обращение не обеспокоило, наоборот, она была рада тому, что хоть для кого-то она была желанным гостем.

Конацу продолжил — Укё-сама сказала, что собирается навестить своих родственников в Киото. Где-нибудь через пару-тройку дней она обещала вернуться. А в настоящее время я ее заменяю. Представляете, она надбавила мне за это дополнительную сотню йен в час!! — заявил он сияя как новенькая 50-йеновая монетка.

СяньПу посчитала это очень милым. Зарплата бедного Конацу наконец-то достигла установленной законом минимальной заработной платы. Однако все эти новости лишь погрузили ее в депрессию еще глубже. Ей так хотелось повидаться хотя бы с Укё. Неужели в Нериме не осталось никого из тех , кто мог бы поздравить ее с днем рождения?

— Э-э... — нерешительно начала СяньПу, — СяньПу очень неудобно спрашивать это, но девка-с-лопатой не оставить для СяньПу ничего такого?

— Неа. Не оставила. А должна была?

СяньПу покачала своей головой. Она хотела слишком многого. Надеяться на то, что Укё припомнит об ее дне рождения, или вообще озаботится подарком для нее... Нет, Укё тоже могла ждать подарка и от нее, когда шел ее собственный день рождения, печально думала СяньПу. Но может быть хотя бы Конацу отпразднует его с ней? Она уже собралась попросить его об этом, как вдруг в дверь окономиячной ввалилась очередная куча посетителей, и она поняла, что он без сомнения окажется занят надолго, и вполне может быть даже и на весь день. Без сомнения, он не оставит доверенного ему поста ради того, чтобы праздновать с ней, да и вообще, не очень-то хорошо она его и знала… Испустив еще один тяжелый, депрессивный вздох, она попрощалась, и покинула окономиячную.

Лучший день года превратился в ужаснейший, и это был еще не конец. До полудня было еще далеко. Похоже что все нашли себе занятия получше, чем какое-то там общение с нею. Ей оставалось только одно — вернуться назад в Нэкохантен и ждать там появления МуСу. Хотя бы он был вполне доступен, не смотря на то, что в списке людей, с которыми она желала бы провести свой день рождения его имя стояло последним. Но все равно, сейчас, она была согласна даже и на МуСу. И поскольку он всегда бы ей верен, она вполне могла сходить с ним куда-нибудь. Не, вовсе не на настоящее свидание двух влюбленных, на это она бы ни за что не согласилась, как бы он ее не упрашивал, но он наверняка был бы счастлив по уши от того, что она просто будет рядом с ним, и он сможет ее сопровождать. Хотя бы и ненадолго.

Подгадать время точнее она не смогла бы даже если бы специально постаралась. Сразу же как только она приблизилась к Нэкохантен, она заметила МуСу, закрывавшего входную дверь за собой, явно собираясь куда-то отправиться. Она громко позвала его по имени и он испуганно задергался, тем самым несказанно ее удивив. Так вообще он себя вел (по крайней мере, насколько она могла это припомнить) когда оказывался в чем-то виноват, и уж всяко не тогда, когда она просто звала его по имени.

Как только она подошла к нему поближе, то тут же заметила насколько он бы перепуган. Он заложил свою руку за шею, и довольно нервно засмеялся, прямо как этот глупый теряющийся парень. Без сомнения, что-то здесь было не так.

— МуСу, приветик, — поприветствовала она его наиболее чарующим образом. Он всегда так легко на это ловился. Таким образом она получила от него все, что ей угодно, и она отлично знала, что именно ей сейчас от него нужно — ее подарок на день рождения. Наверняка он просто выжидает подходящего момента для того, чтобы вручить его, и немного нервничает, не зная как она это воспримет. Ну, прямо сейчас ему уж точно боятся нечего, по крайней мере не в этом году. Даже если он вновь купил пару билетов на этот ужаснейший, отвратительнейший занудный спектакль, на который он как-то сводил ее, она примет их с радостью.

— О, СяньПу, привет... — пробубнил он.

Это еще что такое? Да он должен прыгать от радости, быть счастливым по уши от того, что она вообще к нему подошла, крича во все горло от того, что ее день рождения наконец наступил, и он вместе могут отпраздновать его, отправившись вдвоем вместе с ним на свидание. Он же каждый год проделывал это. Но сейчас, прямо теперь он вел себя так, как будто ничего особенного не происходило. Он что, забыл обзавестись для нее подарком? Ну ладно, прямо сейчас она себя чувствует настолько одинокой и подавленной, что для нее это уже и не важно. Вместо этого она с удовольствием проведет этот день хоть с кем-нибудь.

МуСу продолжал  — Ну, поскольку мы сегодня закрыты, я собираюсь пойти прогуляться. Пока. Увидимся.

У СяньПу едва не отвисла челюсть. Да что тут вообще происходит? МуСу не сказал ни слова о ее дне рождения, но это же было абсолютно невозможно! Но что бы тут и не происходило, лично она пойдет до конца.

Скользнув к МуСу поближе, она буквально обвилась вокруг него. Ни за что в жизни он не пошла бы на такое, но сейчас... прямо сейчас она была слишком отчаявшейся,

— А не хотел бы МуСу, чтобы ему составили компанию? — Уж наверняка-то этому он противостоять не сможет. Уж МуСу то точно. Всего через пару секунд он завопит от радости и бросится обниматься. И наверное, она ему это все-таки позволит.

— НЕТ! — завопил МуСу, но затем слегка успокоился, — Ну, я что хотел сказать, не сегодня, ладно? Извини. — Одарив ее несколько печальный взглядом, он отвернулся от нее, собираясь уходить.

СяньПу так и встала на месте, и МуСу проследовал прочь, даже и не оглянувшись на нее. Да, судя по всему произошло действительно что-то абсолютно ужасное. Может быть он одурманен чем-нибудь? Может быть это Оборотная Брошь? Нет, точно не она, в этом бы случае он бы ее ненавидел. Она быстро перебрала в уме дюжины различных причин, что вполне могли заставить его действовать столь нехарактерно для старого себя. Ни одна из них не подходила, хоть чем-то да выбиваясь из данной ситуации, не объясняя всех этих странностей, даже и несмотря на всю ограниченность информации, имевшейся у нее. И это значило, что ей нужно лично узнать в чем именно тут дело.

Как только МуСу скрылся из вида, она последовала за ним, прыгая с крыши на крышу, стараясь двигаться так, чтобы он ее не заметил. Всевозможные варианты объяснений мельтешили в ее голове. Может быть его шантажировали, может быть он был вызван кем-нибудь на тайный поединок, и не хотел чтобы СяньПу знала об этом, боясь проиграть свой бой у нее на глазах. Тысячи различных причин могли стать этому виной, и данная тайна ее просто убивала. Она отчаянно желала узнать, что именно тут происходит.

Она стала его неслышной тенью, тихо следуя за ним, но тем не менее идя на все, стараясь чтобы он не заметил ее ни в коем случае. И наконец путь, МуСу привел ее в один из расположенных поблизости парков. Насколько ей было известно, ранее он никогда не страдал излишней любовью к прогулкам по паркам. С другой стороны, никогда ранее она не испытывала потребности следить за тем, куда именно он там шляется, так что определенно она не могла сказать этого. Ну и ладно, остается надеяться на то, что здесь она узнает наконец, что именно с ним твориться. Как только он вошел в парк, ей пришлось покинуть крыши и тихонько проследовать за ним. В связи с не особенно уж большой многолюдностью на аллеях парка маскироваться ей стало труднее, и она опасалась того, что МуСу сможет все-таки обнаружить ее.

И наконец МуСу перестал вышагивать и застыл на месте, уставившись на часы. Затем он повертел головой по сторонам, явно кого-то разыскивая. Нырнув в вовремя подвернувшийся куст, она обеспечила себя приличный наблюдательным постом, позволявшим без особенно крупных проблем следить за тем, что там вытворяет МуСу. Особо долго ей ждать не пришлось. Всего через пару минуток он радостно замахал кому-то, улыбаясь до ушей, и выхватил из рукава букет, заставший бы Куно самоубиться бы собственным боккеном. СяньПу развернулась, собираясь посмотреть, кто же именно привлек его внимание. К ее жуткому удивлению, ей оказалась очаровательнейшая девушка, махавшая ему в ответ и выглядевшая столь же счастливой, как и МуСу. Уже то, что эта слепая утка встречается с кем-то, само по себе потрясло ее, но вот личность той, с кем он встречается, заставил ее челюсть отвалиться вниз, и застыть как каменной, даже и не дыша.

Кое-как придя в себя она сумела заметить как Акари Унрю помчалась навстречу МуСу и прыгнула ему на шею, заливаясь радостным смехом. МуСу и сам обхвати ее обеими руками за талию, радостно закружившись. Сделав два-три полных оборота, он наконец бережно опустил ее на землю, и вручил наконец приготовленный букет цветов, уроненный им, как только она прыгнула на него. Они уселись на ближайшую из скамеек, причем довольно странным ей показалось то, что сели они довольно свободно, значительно скромнее и невиннее, что уж никак не вязалось с их приветствием при встрече. Неизвестно почему ей даже показалось, что они оба были жутко смущены таким откровенным проявлением чувств, они дошли в этом до того, что оба даже и покраснели. СяньПу продолжала следить за ними в безмолвии, следя за тем как их руки довольно медленно ползли друг к другу. Почти через полминуты медленного и осторожного продвижения их руки наконец встретились, сплетая свои пальцы вместе. СяньПу без проблем распознала нежность, скрывавшуюся в том, как они держали руки друг друга — они держались за руки как настоящие влюбленные.

Но даже и невзирая на то, что доказательства этого она наблюдала своими глазами, она все равно просто ну не могла вот так вот взять, и сразу же поверить в это. Она решила подобраться к ним поближе, желая убедиться в это наверняка. Идея того, что МуСу, ее МуСу, встречается с кем бы то ни было за ее спиной просто не укладывалась в ее сознании. Нет этому наверняка должно быть другое объяснение. Может быть... может быть МуСу просто хотел подарить ей на день рождения свинку?

И это глупое объяснение заставило СяньПу осознать, насколько же отчаянно она не желала поверить в то, что видела своими собственными глазами. Ей нужны были еще более четкие доказательства, и она пододвинулась к ним еще ближе, желая услышать о чем же именно они говорят друг с другом.

Первым она расслышала голос МуСу — А ты уже рассказала о нас Рёге?  — Его голос был преисполнен нежности и заботы. Это был голос, которым он всегда разговаривал с ней, сочувствуя ей в чем-то или утешая ее.

С явной печалью в голосе Акари ответила ему, — Он все еще не вернулся, но я обещаю, что как только он появится, я тут же ему все расскажу.

— А ты действительно уверена, что тебе не нужна защита? Я мог бы отправиться с тобой... — на секуедочку вся его нежность сменилась жуткой обеспокоенностью за нее.

Акари показала головой, — Ты же знаешь, насколько он темпераментный. Если ты будешь там со мной, он обязательно примется вопить "Мусс, СДОХНИ!" и попытается убить тебя. Помнишь, как он воспринял сближение Ранмы и Аканэ? Предстать, что с ним будет, как только он осознает, что уже второй раз его счастье просто проскользнуло сквозь его пальцы? Наверняка он примется бросать во все стороны эти свои Шиши богзнатчто...

Обхватив ее рукой, МуСу прижал ее к себе поближе, — Именно потому я и хочу быть рядом с тобой. Я не позволю ему повредить тебе. Ведь ты не можешь защищаться сама как СяньПу или даже Аканэ.

— Мне бы не хотелось этого. Вне зависимости от того, что произойдет, Рёга никогда не обидит девушку. Даже если она... — ее голос сорвался, — … порывает с ним. Если он примется во всем меня обвинять, я скажу ему что он первый предал меня, спя с Аканэ в качестве ее Пи-чана.

МуСу это ее замечание воодушевило, — Знаешь, а мы в случае чего вполне можем использовать Аканэ в качестве нашей последней меры. Если она узнает о том, что он и есть ее Пи-чан, без сомнения, она его изувечит.

Акари яростно затрясла головой — Нет. Я не хочу чтобы его изувечили. Несмотря на то, что я не хочу быть с ним, я все равно не хочу чтобы он страдал. Он довольно милый парень. Просто ты еще лучше чем он. — Опустив свою голову ему на грудь, она пробормотала, — А ты уже рассказал о нас Шампу?

МуСу тоже затряс головой, и ничуть не менее яростно. — Не о чем рассказывать. Между нами никогда ничего не было. Только я всегда гонялся за ней. Не думаю, что она вообще заметила то, что я к ней больше не пристаю. Хотя я думал, что она хотя бы поинтересуется...

Подняв свою голову, Акари посмотрела ему прямо в глаза. — Пожалуйста, скажи ей. Уверена, твой уход ранит ее гораздо больше, чем ты даже думаешь.

— Хорошо, хорошо, — тяжело вздохнул МуСу, — Я расскажу ей сегодня вечером. Я что хочу сказать, какая нам разница, днем позже, днем раньше?

Акари согласно кивнула. Приняв наконец решение, они успокоились, и с нежностью посмотрели в глаза друг другу. Прошептав что-то друг другу, СяньПу так и не смогла разобрать что именно, они обменялись довольно нервными взглядами. И наконец, очень медленно МуСу обхватил лицо Акари своими ладонями, и притянул его к себе поближе. И затем они поцеловались, сперва несколько нерешительно, но затем они успокоились, и принялись наслаждаться своими поцелуями.

Для СяньПу всего этого было уже достаточно. Очень тихо она попыталась скрыться, хотя судя по всему, она вполне могла и вовсе не заботиться об этом. Увлеченная друг другом парочка наверняка не заметила бы ничего, даже если бы кто-либо принялся взывать петарды у них над головами. Да, судя по всему они действительно были влюблены. В принципе это ее особенно не волновало, по крайней мере она знала точно, что она сама вовсе не любит МуСу столь же сильно, как и он ее (в свое время), но узнать о том, что он нашел себе другую именно сегодня, это было худшее из того, что она могла бы себе пожелать. Чертов МуСу!! Он всегда каким-то образом ухитрялся действовать ей на нервы наихудшим способом. Прямо сейчас он настолько разъярил ее, что она хотела немедленно отправиться на поиски Рёги и рассказать ему о том, чему она только что стала свидетелем. Уж он-то быстро позаботится об МуСу, свернув ему шею раз и навсегда.

Нет. Этого делать нельзя. Узнав об этом Рёга настолько озвереет, что с легкостью одолеет МуСу. Да, она была зла на эту тупую утку, но она уж точно не хотела видеть его мертвым. Единственное, о чем она жалела, так это о том, что узнала она об этом именно сегодня. Именно это рвало ей сердце. Даже если глупый МуСу и влюбился в Акари, он все равно должен был хотя бы помнить о том, что именно сегодня у нее день рождения. И теперь, прямо сейчас она чувствовала себя отброшенным в сторону и забытым всеми мусором, не стоившим даже внимания. Вполне могло оказаться так, что он был последним из всех, кто еще сохранил к ней какую-либо приязнь, — но увы, прямо сейчас МуСу бы занят, и она не значила для него больше ничего.

И до чего же хорошо начинался этот день сегодня...

* * *

Прошло как минимум две полных минуты, прежде чем парочка на скамейке прекратила целоваться, отпрянув друг от друга. Оба от смущения залились краской до ушей. МуСу аккуратно скосил глаза на кусты, в которых буквально только что находилась СяньПу.

— Она ушла, — прошептал он.

— Да уж... — выдохнула Акари, пытаясь унять сорванное дыхание. — ...Это было нечто.

МуСу каким-то образом ухитрился стать еще краснее, хотя Акари секундой ранее считала это абсолютно невозможным. — Да, несомненно.

Акари выглядела несколько задумчивой, — Знаешь, я вообще-то и до этого целовалась с парнями в ролях, которые мне поручали, но ты... ты целуешься лучше них всех взятых оптом.  — Она обожала играть на сцене, будучи от природы прирожденной актрисой. Кроме того, поскольку ни один из ее партнеров по сцене так и не победил Кацунишики, поцелуи были для нее единственным видом "романтических" взаимоотношений.

— Спасибо, — отозвался МуСу, пытаясь не скатиться на ответные комплименты и так до бесконечности, — Нам надо выйти на связь с остальными. Вытащив из одного их своих рукавов рацию он пощелкал кнопкой передачи — Слепой Крот Упертому Извращенцу, Слепой Крот Упертому Извращенцу. Прием.

Рация выплюнула кучу треска и скрежета, вызванных статикой, и затем МуСу получил долгожданный ответ — Эй, ты, что это за фигня насчет Упертого Извращенца!... — громко завопил кто-то на другой стороне.

— Кодовые имена. Так никто не догадается, кто мы есть. Позывной Слепой Крот подходит для меня, а позывной Упертый Извращенец для тебя.

— Дикий вопль — ДА КАКОГО... — неожиданно прервался звуком приличного удара чем-то деревянным по голове. МуСу без проблем догадался о происхождении данного звука.  — Молот, это ты?

— Да это я, Слепой Крот. Докладвай, что происходит у тебя и у Бута Бэби? Акари поднесла ко рту рацию, переданную ей МуСу,  — Кошечке всучили обманку. Направляется в Кошатник. Ожидаемое время прибытия — примерно двадцать минут, если ничто ей не помешает.

— Спасибо, Бута Бэби. Мне передать что-нибудь Компасу? — поинтересовалась Молот.

Акари вновь покраснела. — Нет. Мы с ним вскоре и сами увидимся. Бута Бэби и Слепой Крот закончили. Прием. — и она отдала рацию МуСу.

— Ну, полагаю, что нам пора отправляться. Ну, я хочу сказать, остальным наверняка потребуется наша помощь — заметил МуСу с определенным энтузиазмом.

— Да, полагаю, что ты прав, — радостно отозвалась Акари, — Хотя у нас еще есть немного времени.

МуСу улыбнулся, вызывая тем самым ответную улыбку и у Акари. — Наверное, мы все еще должны держать друг друга за руки. На тот случай, если СяньПу пожелает удостовериться еще раз. — Сердце МуСу колотилось как бешеное, в ожидании ее ответа.

К его несказанному удивлению, Акари засияла еще больше. — Отлично. Мне это нравится! — и без каких-либо дальнейших слов она схватила его за локоть, плотно прижимаясь к нему. И вместе они довольно медленно, прогулочным шагом, направились к выходу из парка. Они были так заняты своими мыслями, и разделяемой ими близостью, что МуСу едва не проворонил постепенно темнеющее небо, и нависающие над ними тучи. Хотя спохватился он достаточно быстро. Отработанным движением кисти он извлек из рукава зонтик, и раскрыл его над собой и Акари, укрывая их от приближающегося дождя. Она ничуть не протестовала, вместо этого прижавшись к нему еще плотнее.

МуСу немного поразмыслил. Даже если СяньПу не удастся найти себе сухое местечко для того, чтобы переждать надвигающийся дождь, она без проблем доберется до Некохантен и на четырех лапах. Зная, что КуЛон не будет как минимум пару дней, он нагрел достаточное количество горячей воды, разлив ее по бутылкам на всякий случай, пред тем, как покинуть кафе. Кроме того, к ее услугам была небольшая кошачья дверь, сделанная для СяньПу еще в самом начале. И она без проблем могла воспользоваться как ею, так и водой. Никаких причин для беспокойства не было. Он без проблем мог пустить все на самотек, и наслаждаться имеющейся у него капелькой счастья.

* * *

Молот всунула рацию во все еще подергивающуюся руку Упертого Извращенца.  — Ранма! Прекращай раз и навсегда задирать бедного Мусса! У нас есть дела и поважнее, — рявкнула она на него.

Ранма кое-как ощупал себя, пытаясь придти в себя после очередного удара молотом. — А пусть он тогда перестанет звать меня упертым извращенцем!

Наконец подал голос Компас — А с чего это Акари должна быть вместе с Муссом?

Укё оторвалась от прикрепления под потолком гирлянды, спрыгнув вниз. Если она немедленно не прекратит все эти пререкания, вечеринка-сюрприз для Шампу так никогда и не произойдет. — Потому что меня сейчас по плану не должно быть в городе, а если ее заменила бы Аканэ, то Шампу была бы на седьмом небе от счастья. Это обязательно должна быть девушка со стороны, чьи чувства ей неизвестны. Кроме того, она отличная актриса, сыгравшая большинство главных ролей в школьных спектаклях, и это и сделала ее основной кандидатурой. И Рёга, прекращай хныкать.

— В чем дело, Компас? Боишся, что она сменит вкусы и предпочтет утку по пекински свинине на вертеле?

— РАНМА СДО... — вопль Рёги неожиданно оборвался, как только он приметил озадаченный взгляд, брошенный на них Аканэ.

— И что все это должно значить?

И Ранма и Рёга довольно резко занервничали.  — Да нет. Ничего такого, — отозвались они в унисон.

Пожав плечами, Аканэ вернулась к своей работе, заключавшейся в надувании шариков.

Радуясь своему счастливому избавлению, Рёга вновь склонился над новым велосипедом, собранным ими для Шампу. Они сделали его из какого-то сверхпрочного сплава, найденного Рёгой во время своих блужданий по глухим медвежьим (а точнее танучьим) углам Японии. Он набрел там на какую-тот странную, гигантскую, поломанную металлическую соусницу торчавшую из земли посредине черт знает где. Если бы он страдал буйной фантазией, то непременно назвал бы ее инопланетянской летающей тарелкой, но это была бы полная глупость — все знают, что летающих тарелок не существует. Наверняка это был какой-нибудь радар, отвалившийся от самолета, или еще что в этом роде. Хотя металл ее был довольно крепким. Даже он с трудом оторвал достаточный для дела кусок. Разумеется теперь, когда Шампу будет падать на кого-то вместе со своим велосипедом, то, тому, на кого она упадет, будет гораздо больнее, но с этим они разберутся и потом.

* * *

Ранма убедился еще раз в том, что его подарок спрятан достаточно хорошо. Завидев его, Аканэ без сомнения поймет все не так, и тогда такое начнется… Аканэ с радостью ухватилась за идею вечеринки, но вряд ли она столь же радостно отнесется к тому, что он покупает Шампу подарки. Ничего такого особого, так, пара дешевых сережек, но он хотел хоть как-то извиниться перед Шампу за то, как обходился с ней после той порушенной свадьбы. Она даже вызвалась добровольно исправить весь тот ущерб, что они причинили их дому. Но вот если бы его взаимоотношения с Аканэ исправлялись столь же быстро как и ремонт дома... Но все равно, их взаимоотношения постепенно крепли, и он чувствовал, что в следующем году Шампу отнюдь не будет настолько уж счастлива.

* * *

Где-то на задворках Неримы СяньПу внезапно обнаружила себя пребывающей в глубочайшей депрессии из всех, что когда-либо ею испытывались. Всему виной были события сегодняшнего дня. Весь сегодняшний день был кошмаром, все было против нее. Ее муж отверг ее. Она застряла в этой тупой проклятой форме. У нее не осталось никаких друзей, ни здесь, ни в Китае. Цена, заплаченная за то, чтобы быть лучшей во всем, потребовал пожертвовать взаимоотношениями с кем-либо, и никто в деревне, кроме МуСу не разговаривал с нею. Никого не волновала ни она, и то, что она испытывает. Она была одинока.

Может быть все проблемы были в ней самой? Может быть она сама отвергала всех, какими-нибудь неприятными чертами своего характера? Даже МуСу теперь ее бросил. Удивительно, но она как-то внезапно так осознала, насколько сильно по нему скучает, теперь когда его не было рядом с нею. Она настолько привыкла к тому, что он всегда был рядом, что его потеря стала для нее чем-то вроде неожиданно ампутации руки, и она теперь не имела ни малейшего понятия, сможет ли теперь вообще выжить. Ну почему он не влюбился в Акари уже после ее дня рождения? Вот тогда СяньПу была бы счастлива за него и за девку со свиньями. Вместо этого они вдвоем забыли об амазонке. Это день должен был быть ее лучшим днем в году, но вместо этого стал худшим. Депрессия ее была настолько сильна и подавляюща, что она даже и не заметила, как пошел дождь, до тех пор, пока он не изменил ее.

И это стало последней каплей. Слезы на ее лице смешивались с дождевыми каплями, стекая по меху вниз. Она ненавидела свое проклятье. Из-за него она никогда не получит Ранму. Он ее боялся. Он никогда не признал бы это, но он ее боялся. Она превращалась в кошку, а Ранма боялся кошек. Никогда он не сумел быть с нею счастлив, и когда не сумел бы расслабиться, ежеминутно опасаясь любого случайного всплеска воды, превращающего его жену в его смертельнейший кошмар. Утрата предназначенного ей мужа и провал попыток завоевать его, рвал все ее связи с родным племенем, хотя и само по себе, без племени, это было для нее невыносимо больно. Она не знала, что именно ей делать теперь, когда единственный человек, которого она любила отвергал ее.

Уныло бредя задворками Неримы, она обдумывала сложившуюся ситуацию. Как только она вернется в родную деревню, к ней будут относиться как к грязи под ногами до тех пор, пока она не сумеет восстановить свою честь, и это займет годы. Она была несколько удивлена тем фактом, что назад, домой, ей вообще не хотелось. За исключением прапрабабушки и отца она не была близка ни с кем в своей деревне, ни с одним из членов свей семьи, и как друзей у нее тоже не было. Она уже вспоминала об этом. Ку Лон единственная вызвалась помочь ей в сложившейся ситуации с Ранмой, когда она наконец узнала правду. Восстановить свою честь и честь своей семьи будет практически невозможно, и вполне вероятно, что именно по этой причине Ку Лон и отправилась с ней. Для блага и пользы семьи, а вовсе не для блага СяньПу.

Раздумья СяньПу были грубо прерваны злобным хозяином магазинчика, за которым она походила. Он завопил на нее, крича что ему "не нужны вонючие бродячие уличные кошки", роющиеся в его мусорных баках.

И стало для нее невыносимейшим унижением. Лучшую из молодого поколения амазонок безнаказанно оскорблял самец-чужак, относясь к ней как к грядному нежеланному животному, роющемуся в помойках. Но на сегодня гордости у нее уже не осталось, вся она уже была растоптана в прах событиями сегодняшнего дня. Она не могла даже утешиться вероятной возможностью дальнейшего возвращения и наказания непочтительного самца. Он был прав. Она теперь и была презренными и бесполезным животным, о котором никто бы и не побеспокоился. Ничто теперь ее уже не волновало. В нее внезапно попал камень, брошенный из темноты. Она оказалась на самом дне отчаяния, и выхода наверх для нее уже не было.

Ну почему эта боль просто не уходила прочь? Она придавила ее напрочь, с каждой секундой увеличиваясь все больше и больше. Теперь она точно знала, что именно чувствует все время Рёга. Все-таки хорошо, что она не умеет использовать Шишихокодан, в таком состоянии она наверняка пробила бы им дыру вплоть до центра Земли.

Ее депрессия довольно дорого ей обошлась. Погруженная в нее, она даже и не осознала, как выскочила на улицу. Как минимум вначале. Голова ее дернулась, когда на заслышала резкий гудок автомобильного сигнала, и душераздирающий скрип тормозов и шин, скользящих по асфальту прямо к ней. Она еще успела чисто рефлекторно подпрыгнуть вверх.

И затем пришла боль.

Она летела в воздухе, когда машина протаранила ее. Ее разум моментально отключился, как только невероятная боль затопила ее. Мозг включился сам, как только все ее синапсы принялись сигнализировать ему о том, что в ее теле было не так — не так было все. У нее не оказалось времени на шок, агония затопила ее целиком. Она не могла дышать, вместо этого она кашляла кровью, наполнявшей пробитые ребрами легкие, и сочившейся из многочисленных разрывов внутренних органов. Сообщения о многочисленных повреждениях продолжали прибывать из различных частей ее тела, она могла идет свои лапы, изуродованные и раздавленные, с торчащими из них изломанными костями. Все внутренние органы вопили разом, как будто кто-то поджаривал ее изнутри. Слишком много боли. Слишком много.

Она умирала в агонии. Но она не хотела умирать, не хотела умирать так. Даже несмотря на то, что друзей у нее не было вообще, она все равно хотела жить. И она хотел чтобы боль ушла. Пусть ее страдания прекратятся. Пожалуйста, сделайте так, чтобы эта плохая боль ушла...

С большим трудом она ощутила как ее подняли вверх, в основном благодаря тому, что это движение послало по ее телу еще одну волну агонии. Она отчаянно пыталась понять, кто именно этот мальчик, что держал ее. Ранма? Не может ли Ранма сделать так, чтобы эта боль прекратилась?

* * *

Мальчик держал в руках умирающую кошку. Он кричал во все горло, умоляя своего отца спасти ее. Мужчина держал ее за голову. Он любил животных столь же сильно, как и его сын, но эта кошка была ранена чересчур тяжело. Судя только по ее видимым ранениям она уже давно должна была бы умереть, но она все еще кашляла кровью. Да, жизнь иногда могла оказываться очень упрямой. Она могла бороться со смертью до самой последней секунды, даже и проигрывая, и эта маленькая кошка исключением не оказалась. Часть его отчаянно делала помочь ей, и унять эту непрекращающуюся ее боль. Но что он никоим образом не мог сделать, как это из милосердия доставить ее к ветеринару. И затем он посмотрел ей в глаза.

Все мысли о ветеринарах были отброшены. Может быть всему виной было то, что именно он и сбил ее. Может быть всему виной были мольбы его сына. Нет. Это вовсе не из-за того. Это вполне могло послужить пригодными объяснениями, но настоящей причиной этого стали ее глаза. Кошка хотела жить и упорно сражалась с смертью не желая ей уступать ни пяди. Бой за жизнь. Черт его подери, если он сам не станет сражаться с ней бок о бок. Именно по этой причине они с его сыном и сбежали. Он слишком сильно любил жизнь, для того чтобы молчаливо наблюдать за тем, как творения его рук несут в мир смерть, и знать, что его начальство планировало это с самого начала.

Он едва не покорился им. Он впомнил постоянно повторяемую мантру еще раз. Она все еще огнем горела в его мозгу. Молчи. Будь как все. Получай свои деньги. Не возмущайся. Не считай себя ответственным за то, что они сделали с твоими созданиями. Это не твоя вина. Ты просто изобретаешь. Это они виноваты в том как и для чего используют твои изобретения. На твоих руках крови нет. Если не ты, то это сделает кто-либо еще. Делай, что делаешь, и оставь беспокойства другим.

Но потом он восстал. Он сбежал из их клетушек и заводов, забрав с собой все, что мог. Все что он не сумел забрать, он уничтожил. Он не желал того, чтобы они и дальше уничтожали людей его творениями. Пусть найдут себе еще кого-нибудь для выполнения своей грязной работы.

Но внутри себя он все еще сомневался. Вести себя как и положено уважающему себя безумному ученому было легко, проще, чем он даже думал, внешне. Но внутри он сомневался в правильности своего выбора. Он похитил своего сына, с его согласия, разумеется, и сбежал, но что за жизнь теперь их ожидала? Им всегда придется бежать. Он знал свою хозяйку — она никогда не позволит ему сбежать. И он вполне серьезно обдумывал возможность возвращения. Никаких репрессий не будет, он знал, что он слишком важен для нее, вне зависимости от того, насколько сильно она его теперь ненавидела. Фактически, он уже собирался повернуть свой джип назад, когда его сын завопил, и он ударил по тормозам.

Но теперь он знал, что ему делать. Умирающая кошка подсказала ему путь. Глазами, в которых, он готов был поклясться, светился практически человеческий разум. Они вполне могли принадлежат какому-нибудь ребенку, умирающему от сделанных им творений. От сделанного им оружия. Он никогда больше не сделает такого с любым другим существом. Он не станет жить только для себя, не заботясь об других. Он не позволит и своему сыну вырасти в человека, которого больше волнует прибыль, чем другие люди. Он сделал правильный выбор.

Четко и прямо, и только благодаря этой кошке.

И теперь он был готов на все, для того чтобы сохранить жизнь существу, что только что помогло спасти жизни как его, так и его сына. Больше того, она спасла его душу. Но как же это ему сделать? Кошка могла умереть в любой момент. Надо было думать быстрее. Как вырвать ее из лап смерти? Его разум перебирал возможные варианты, в то время как его глаза покосились на то, что покоилось на заднем сиденье его джипа. Да, это могло сработать. Да, если он проделает все быстро. В любом случае, для кошки это было единственной возможностью.

Он очень бережно забрал умирающую кошку у своего сына. Поглядев прямо в глаза своему отцу, мальчик все понял.

За обычной непроницаемой тьмой там было еще что-то, что-то чего раньше вообще не было.

       [NEURAL SYSTEM LINK: FAIL]
       [ABORT, RETRY ,FAIL?]
       RETRY
       [NEURAL SYSTEM LINK: ESTABLISHED]
       [MOTOR SYSTEM: ONLINE]
       [AUDIO SYSTEM: ONLINE]
       [VISUAL SYSTEM: ONLINE]

Мир неожиданно вернулся и позволив сфокусироваться на нем. Два кого-то стояли рядом. По нейронной связи пришел ответ о названиях и целях всего, что было в этой комнате. Хотя она почему-то это все уже знала.

— Ты понимаешь, что я говорю? — задал вопрос мужчина в лабораторном халате, и сигарета прыгала в уголку его рта. На вид ему было где-то лет 25-30, его темные волосы свисали на лоб, практически закрывая его глаза.

      [TRANSLATION PROGRAM RUNNING]

— Да.

— Я так и знал! — заявил он, триумфально вскинув вверх кулак,  — Ну и как ты себя чувствуешь?

      [SYSTEMS OPERATING AT 100% EFFICIENCY]

— Я в порядке. — Хотя было и кое-что странное. Какое-то чувство неправильности всего. Она не должна была быть здесь, не должна была говорить с этим мужчиной.

— Здорово! — Это сказал мальчик с каштановыми волосами, стоявший рядом с ним. Она приметила имеющееся между ними определенное сходство. Мальчик выглядел примерно лет на двенадцать.

— Рад слышать это. Я боялся, что мозг мог быть чересчур поврежден. Мы слишком быстро его вынимали, но раз уж ты говоришь, что все в порядке, то можно об этом больше не беспокоиться.

Пришел неожиданный интерес к собственному внешнему виду и об этом было сказано.

— А почему бы тебе просто не глянуть в зеркало? — сказал мальчик. Мальчик отвел к зеркалу, давая тем самым возможность оценить свой внешний вид. Она явно была женского пола, выглядела молодой, примерно лет на шестнадцать-семнадцать...

      [SEVENTEEN]

...семнадцать, и обладала она малиново-рыжими волосами и зелеными глазами. Тело ее было довольно впечатляющим, и все мужчины без сомнения сочли бы ее невероятно привлекательной, хотя сейчас она понятия не имела, откуда ей все это известно. Хотя... Что-то не так было с ее лицом. Она чувствовала себя глядящей в лицо какой-то... чужачки. Чувство неправильности стало еще больше.

— Ты помнишь, как тебя зовут? — это спросил мужчина.

В ее памяти что-то было, но оно не желало выходить на свет.

— Нет.

— Пап, мы должны дать ей имя. Мы же не можем звать ее просто "Эй,ты!" — это сказал мальчик.

Мужчина почесал в затылке, — Как насчет НК 1124? Это номер ее модели.

Мальчик раздраженно посмотрел на него и тяжело вздохнул, — Блиин, пап! Ну не можем же мы дать ей такое глупое имя! Дай-ка подумаю... — сделав паузу, он поколебался, но затем прищелкнул пальцами, — О! Как насчет Нуку-нуку? И это совпадает с буквами в этом ее номере!

Мужчина покачал головой. — Слишком по детски. Так, насколько я помню, Акико и я собирались назвать тебя Ацко, если бы ты родился девочкой. Почему бы нам так ее не назвать? Тебе нравиться это имя? — спросил он у нее.

— Оно хорошее, — отозвалась свеженареченная Ацко.

— Круто! — завопил мальчик. — У меня теперь есть сестра! Но я все равно считаю, что Нуку-нуку лучше, — он развернулся к своей новой сестренке, — Ты не будешь злиться, если я стану называть тебя так?

Не было причин для того, чтобы отвергать это. Более того, имя, данное им, ей тоже понравилось. — Нуку-нуку понравится, если ту будешь звать ее так. Это будет наше особое имя, только для меня. А как твое имя?

— А. Да точно. Совсем забыл представиться, — он смущенно ухмыльнулся. — Я Рюйноскэ Нацуме. — Он поклонился. — А это мой папа, — и мальчик указал на мужчину.

— Я Кюсакэ Нацуме. — но тоже можешь звать меня просто папа, — говоря это, он улыбнулся. Теперь у него была дочь. Да, конечно это принесло в его жизнь еще немного проблем, но с этим он как-нибудь справится. Он всегда хотел дочь. И мозг Кюсакэ всецело погрузился в планирование вставших перед ним задач.

— Я должен ввести в тебя приличное количество информации, — пробубнил под нос Кюсакэ, — но это вполне может подождать, до тех пор, пока ты не адаптируешься к людям. И также даст нам возможность погонять тебя, чтобы убедиться в отсутствии каких-либо багов. Хотя сделанные мной механизмы недостатков иметь не могут! ХХАХАХАХАХАХА!!!

Кюсакэ закатился от хохота, настолько сильного, что сигарета в его рту едва не вывалилась, балансируя на грани падения. И Нуку-нуку и Рюйноскэ отреагировали на это большими каплями на головах.

— Как только все наладится, мы отправим тебя в школу. — Кюсакэ почесал в затылке, — Пожалуй надо мне обеспечить тебя всякой разной побочной информацией. Откуда ты родом. Липовая группа крови. Липовый вес, Липовый день рождения...

— Эй, пап!  — вмешался Рюйноскэ, — Раз Нуку-нуку сегодня первый день с нами, почему бы этот день и не сделать ее днем рождения?

Кюсакэ кивнул, но затем он внезапно заметил как Нуку-нуку напряглась. Что-то произошло.

Нуку-нуку принялась тихонько содрогаться, приковав к себе внимание Рюйноскэ. Он хотел сказать что-то, он затем заметил слезы, формирующиеся в уголках ее глаз. Медленно, одна за другой, они покатились по ее лицу.  — Что-то не так? Мы что-то не то сказали? Почему ты плачешь?

Нуку-нуку заплакала еще сильнее, — Потому что вы вспомнили о моем дне рождения...

И затем она подскочила к мальчику и обняла его, крепко, но не очень сильно, стараясь не повредить ему всей той жутчайшей силой, которой она ныне обладала. Чувство неправильности ушло, заменившись чувством принадлежности к чему-то. Принадлежности к семье. Слезы продолжали капать, и лишь одна мысль-фраза билась в ее мозгу:

— С днем рожденья, Нуку-нуку.

~~ КОНЕЦ ~~

Автор:
D.B. Sommer
sommer@3rdm.net